В системе, о которой Да Винчи до этого момента не имела даже понятия. В системе, в которой Да Винчи была слепа, глупа и совершенно беспомощна.
И...
Да Винчи медленно облизнула губы.
Ей это нравилось.
Так нравилось — нездоровое возбуждение поднималось из самой глубины ее души, проникая в разум, заставляя мысли рождаться и умирать с такой скоростью, что для стороннего наблюдателя разум Да Винчи слился бы в белый шум. Однако на самом деле Да Винчи не была парализована и ее разум не ушел в бесконечную перезагрузку. Вместо этого Да Винчи думала.
С такой скоростью и с таким усердием, которого не удостаивалась ни одна мысль, ни единый вопрос до того.
Да Винчи наблюдал за приближением Аинза, недовольно глядящего вперед, медленно подмахивая каждому своему шагу зажатым в руке граалем и улыбалась.
На свете не было ничего более ужасающего и притягательного для Да Винчи, чем загадки.
И, кажется, сегодня она наткнулась на величайшую загадку своей жизни.
* * *
Соломон...
Даже не знал, что именно он испытывал в данный момент в первую очередь.
От ненависти и до счастья, от непонимания и до восхищения, от страха и до самодовольства — Соломон буквально чувствовал, что эмоции переполняют его разум.
Все виды эмоций, казалось бы столь чуждые и столь презренные, владели разумом Соломона.
Как долго он ждал подобного врага — как не желал его видеть в сражении против себя — и как восхищен он был его наглостью. Как не понимал его — как презирал его — и как восхищался им.
Соломон сделал шаг по своему Храму, чувствуя, как десятки его слуг, Короли Демонов, чувствовали каждую его эмоцию. В растерянности, в недоумении, в непонимании они тянулись друг к другу, словно бы перешептывающиеся дети стараясь узнать друг у друга новости, обсудить столь неожиданное, столь необычное состояние своего Короля, надеясь, что Соломон не увидит их движений.
Соломон видел их насквозь, их мысли и действия, их шепотки и их страх...
Мгновение — и все Короли Демонов замолчали, чувствуя голос своего Короля, отдающийся эхом в их разуме.
"Сегодня я встретился с моим врагом..." — Короли Демонов замерли, слушая своего повелителя — "И я должен сообщить вам... Что он равен мне."
Шок. Ужас. Непонимание. Гнев. Недоверие. Отрицание.
"Вы не ровня ему. Любой, кто вступит с ним в бой погибнет в мгновение."
Согласие. Смирение. Поддержка.
"Поэтому — никто из вас более не будет сражаться с ним."
Интерес. Непонимание. Вопрос.
"Вместо этого — ваша дальнейшая работа будет заключаться в изучении моего противника."
Замешательство.
"Изучение его Слуг, его мыслей, его целей, его сил и его планов."
Замешательство.
"Все оставшиеся Короли Демонов отныне будут направлены в оставшиеся Сингулярности."
Шок. Тысячи вопросов. Непрекращающиеся крики.
Соломон отстранился от Королей Демонов и улыбнулся.
Ему было столь интересно взглянуть на своего противника вновь.
И встретиться с ним в бою вновь.
На этот раз — в полную силу.
* * *
-Соломон,— Ольга-Мария моргнула, глядя на Да Винчи,— Соломон? Я правильно услышала? Тот самый Соломон?
-Король Израиля,— Да Винчи посчитала нужным уточнить,— Строитель Храма.
Ольга-Мария моргнула еще раз, медленно перекатывая по языку имя,— Соломон.
Если бы кто-то попросил перечислить легендарных могущественных магов истории среднего мага — он бы услышал множество имен.
Лорелей, Зелретч, Парацельс, Да Винчи, Мерлин, Моргана, Медея, Токо, Дарник...
Имя Соломона никогда бы не было перечислено среди всего списка. По той же причине, по которой в этом списке не было бы Гекаты или Зевса.
Да, у них были магические способности — но назвать их магами просто нельзя.
Они — нечто большее.
Однако, если богов еще можно было назвать магами — с большой натяжкой — то Соломона нет.
Нельзя назвать магом того, кто изобрел магию.
Магия существовала в качестве высшего закона десятки тысяч, миллионы лет — но это была не та магия, которую изучали в Часовой Башне, не та магия, которой владел Парацельс или Медея. Это была магия, недоступная людей.
Люди не были созданы изначально способными к магии — и хотя древнейшие люди могли использовать силы природы — в конце концов вся их магия так или иначе была имитацией божественных способностей, малой калькой уже существующих чудес.
До тех пор, пока Соломон не создал магию.
Первый и единственный — именно он создал магию таковой, какой она была.
Магия не как жалкие подражания божественным чудесам, не как набор действий, а как наука, как ремесло, как искусство, как чудо, как человеческий инструмент — именно Соломон создал ее.
Не было никогда и нигде в мире более могущественного мага, чем Соломон. Не могло быть.
Создатель магии — именно он определил все законы, все способности, все правила и условия магии. Не открыл ее, как великие ученые открывают законы природы вокруг.
Создал.
Соломон. Величайший маг всех времен. Человек, чья смерть закончила Эпоху Богов. Живой маяк чуда. Создатель магии. Заклинатель семидесяти двух демонов Гоэтии. Царь царей. Гранд Кастер.
Ольга-Мария медленно опустила голову, глядя на стол перед собой. Все ее мысли, предположения о будущем вдруг разлетелись в прах, в пыль перед ее глазами.
Хотя... Если Да Винчи сейчас была перед ней...
-Что произошло?— Ольга-Мария даже не подняла голову, боясь услышать ответ Кастера. Если они пришли к соглашению то...
-Аинз надрал ему задницу и Соломон убежал,— Да Винчи произнесла спокойно.
Ольга-Мария моргнула,— Мне не до шуток.
-С такими вещами не шутят,— Ольга-Мария могла буквально прочувствовать, как Да Винчи улыбается в этот момент,— Чистая правда.
Ольга-Мария моргнула. Затем еще раз. И еще раз...
-Я спать,— та резко поднялась со своего места,— Пусть с этой информацией разбирается утренняя я.
Да Винчи только ухмыльнулась, прежде чем выдохнуть,— Погоди. Есть еще кое какие вещи, которые стоит обсудить.
-Утром, все утром!— Ольга-Мария не стала даже отвечать на это, пройдя мимо Да Винчи и тут же рухнув на диван. Да Винчи, впрочем, это не остановило.
-Мне нужна вся информация о Гранд Ордере, о Романе, о происхождении семьи Анимусфера...
Ольга-Мария не попыталась даже ответить. Возможно, она даже не могла.
Да Винчи же, глядя на Ольгу-Марию, только ухмыльнулась.
И ведь она даже не упомянула, что ее Благородный Фантазм подсказал той несколько удивительных вещей о встреченном Соломоне...
* * *
Аинз сполоснулся еще раз и помотал головой.
Его все еще обижал тот факт, что он так и не смог получить с Салавата — или как его там звали — дроп. С Теслы — тоже. И Джек была убита.
Но за исключением того, что Аинз получил не все плюсы, что мог с текущей Сингулярности — в целом сама Сингулярность прошла достаточно неплохо. Аинз мог бы даже поздравить себя с еще одним более-менее успешным окончанием Сингулярности...
Выйдя из душа Аинз вытер волосы полотенцем, прежде чем обмотаться тем, делая шаг в свою комнату, глядя на открывшуюся перед ним картину.
Комната... Небольшая, в целом. Не совсем подходит под описание дворца спасителя мира.
В пять или шесть раз больше его комнаты в том мире.
Аинз замер, глядя на кровать перед собой.
Двухместная. Большая роскошь.
Светильник. Безумные цены за траты электричества.
Тумбочка, из дерева. Невероятная редкость.
Сингулярности медленно проходили. Сколько еще? Пара месяцев?
Пара месяцев и все закончится. Аинз останется в новом мире.
Аинз не планировал возвращаться в свой прошлый мир, но... Что ему было нужно делать в этом?
Предотвратить третью мировую? Развязать ее? Проспонсировать создание Иггдрасиля? Начать поиск своих друзей? Отправить всех Слуг обратно домой? Организовать их все вместе? Захватить мир? Уйти отшельничать?
Аинз не знал. Ничего не знал.
Аинз прикрыл глаза и медленно выдохнул.
Но что-то об этом мире он определенно знал.
Знал о Слугах. Знал о людях. Знал о сражениях. Знал о Халдее.
Только... Что ему было делать с этим знанием?
И если Да Винчи радовалась своему незнанию — то Аинз мог только лишь вздыхать, мученически признавая истинность фразы.
Я знаю, что ничего не знаю.
* * *
Отрывок из научной работы: "Восстание Боудикки и Крах Римской Империи на Британских Островах":
Легендарная королева Бриттов, Боудикка, является одним из нечастых примеров существования в реальной истории героев, более подходящих легендам — королева-воительница, сражавшаяся всегда в первом ряду среди своих солдат, собравшая против Римской Империи население Британских Островов, поклявшаяся лично убить Нерона и добившаяся изгнания Римской Империи из Британии известна настолько, что даже во времена своей жизни многие восставшие пользовались ее славой, объявляя себя ее генералами, ее подручными, а в наиболее удивительных случаях — даже самой Боудиккой, прибывшей инкогнито для поднятия восстания в Римской Империи, что наиболее известно во время восстания лже-Спартака, что действовал заодно с лже-Боудиккой по сохранившимся записям того времени. В частности, по крайней мере известно, что лже-Боудикка, продолжая традицию настоящей Боудикки, сражалась в первом ряду и даже попыталась осадить Рим — что, в частности, привело к хаосу в Риме и установлению временного "военного императора", попытавшегося захватить власть в суматохе. Также известно, что приняв обреченный бой против сил Нерона несколько позднее Боудикка попыталась прорваться к Императору, но потерпела поражения из-за вмешательства "неизвестного мага", вероятнее всего, служащего в качестве аллегорического описания прибывшего подкрепления силам Нерона, подготовленным втайне, и несколько позднее умереть во время осады столицы восстания. Согласно позднему описанию сама Боудикка была во время осады найдена под стенами осажденного города, "иссушенная, будто лишенная всей своей крови" — что, скорее всего, служило причиной для того, чтобы не показывать в дальнейшем тело погибшей публике, вероятнее всего с целью сокрытия факта того, что Боудикка была убита собственными заговорщиками, осознававшими тщетность сопротивления регулярным римским войскам...
* * *
Аинз потер глаза — после чего все же поднялся со своего места, расправляя одеяло.
К сожалению, даже в искусственном теле, созданном Да Винчи, сон все также оставался для него недостижимой мечтой — поэтому самое большее, что Аинз мог осуществить — это полежать несколько часов на месте, накрытый одеялом, прикрыв глаза, медленно отходя от произошедших событий, восстанавливая немного своей ментальной выносливости.
Протерев глаза машинально, хотя этого и не требовалось самому Аинзу, тот огляделся вокруг. Все та же комната, все та же постель, ничего особенного. Ничего не изменилось за время, что Аинз лежал неподвижно в своей постели. Ничего не произошло.
Аинз потянулся за одеждой — новой, заместо изорванной и уничтоженной в Сингулярности, после чего поднялся с места, осматривая себя. На пробу Аинз улыбнулся в зеркало, дождавшись улыбки в ответ, и выдохнул.
Еще один день. Еще одна Сингулярность. Еще несколько Слуг. Еще чуть-чуть.
Аинз выдохнул — хотя сон и был тому недоступен — несколько часов неподвижного осмысления произошедшего помогли ему успокоить свой гнев по отношению к Тесле, к Саладину — или как-то так его звали — перестать переживать по поводу Джек и по поводу других вещей. Они помогли ему оценить трезвым разумом способности Себастьяна — или как-то так — определить свою будущую стратегию в случае столкновения с ним вновь...
Пожалуй, единственное, с чем они не помогли Аинзу — так это с определением того, что Аинзу стоит делать в дальнейшем.
Нет, конечно же, понятно, что его приоритетной целью должны стать Сингулярности — и ими они и являлись — но что дальше?
Ответа на этот вопрос Аинз не получал — и это было, наверное, худшим во всей текущей ситуации...
Аинз помотал головой — к сожалению, подавление эмоций не могло подавить меланхоличную апатию Аинза — после чего сделал шаг к двери. Дальше — призыв Слуг... А потом, может быть, Аинз и сможет разобраться с тем, о чем он переживал.
Аинз повернул дверную ручку, открыв дверь спустя мгновение, подсознательно ожидая, что мгновение спустя он столкнется нос к носу с возбужденной — не в сексуальном смысле — хотя и кто ее знает? — Да Винчи, или, может быть, с Ольгой-Марией... С кем-нибудь из Слуг — с Каинавель, с Баалом, с Нобунагой — за все это время Аинз как-то привык к тому, что дверь из его комнаты открывалась исключительно к лицу заинтересованных Слуг...
Или Да Винчи.
Да Винчи считалась за сто Слуг одновременно.
Поэтому Аинз даже несколько удивился, когда спустя мгновение тот не услышал никаких возгласов, никаких удивлений, никто не влетел в него на полной скорости...
Коридор был пуст.
Аинз моргнул, сделав шаг вперед, после чего огляделся, стараясь определить, не прятался ли за поворотом кто-нибудь желающий с ним поговорить — но никого рядом тот не обнаружил. Ни Слуг, ни людей...
Аинз прикрыл за собой дверь, после чего медленно направился по Халдее.
В коридорах Халдеи, сверкавших бело-металлическим светом было тихо. Непривычно тихо.
Никто из Слуг не гонялся прямо сейчас друг за другом, нигде не было слышно ни взрывов, ни звуков боя, ни спора — единственным звуком, разносившимся по пустым коридорам Халдеи было эхо от шагов самого Аинза — и, возможно, мерное едва слышимое гудение лампочек.
Аинз не очень хорошо ориентировался в Халдее — однако один из немногих маршрутов, маршрут до установки призыва — Аинз помнил, поэтому направился по нему.
В столь непривычно тихой Халдее, без жужжания Да Винчи под ухом и без постоянно мелькавших тут и там Слуг, спешащих по своим делам, Аинз впервые смог себе позволить обратить внимание на внутренне убранство комплекса, до того служившее для него в лучшем случае фоном его бесед.
Огромное количество коридоров, оканчивающихся комнатами — пустующими и нет, светло-серого цвета...
Аинз моргнул, когда его взгляд впервые наткнулся на до этого совершенно незамеченную им деталь интерьера — большая... Печать? Символ? Герб?
Символ организации Халдея — полумесяц и... Листья? Наверное это было символическое изображение листьев...
Большая печать во всю стену — интересно, что она значила?
Аинз вспомнил на секунду флаги, висевшие в тронном зале Назарика — после чего хмыкнул себе под нос, вспоминая, как они с товарищами выбирали собственные эмблемы.
"Момонга, это выглядит как череп! Возьми себе!"
"Что, зачем?!"
"Ну, ты нежить, а это череп... Ой, бери давай!"
"Ну ладно..."
Знаки на флагах в Назарике выглядели красиво — но по сути своей не значили ничего, либо же, в лучшем случае, служили какими-то поверхностными отсылками к каким-то базовым сходствам...
Кроме флага Табиты! У этого парня все было символично и со смыслом — какая-то отсылка к древу Сефирот...
