— А зачем залез?
— А там не написано, что это ваша квартира! — Дима повысил голос. — И замка на двери нет. Отпустите меня, пожалуйста! Мне домой пора.
— Домой?
Дима едва ли не впервые услышал, как Карлссон смеется. Смех был неприятный — как ржавой пилой по железу. Где-то в глубине квартиры снова зарычал пес. Дима мог бы поклясться, что мерзкой твари тоже весело.
— Зря ты сюда залез, человечек, — отсмеявшись, сказал Карлссон и отпустил Димино лицо. — Ну давай — убегай.
В этот миг Дима узнал, что такое ясновидение. Ближайшее будущее так ярко и жутко развернулось в Димином мозгу, что он ни на мгновение не усомнился в его истинности. Дима как клещ вцепился в Карлссона и заорал:
— Не убивайте меня! Я никому ничего не скажу!
Карлссон отпихнул незваного гостя. Дима пролетел метра полтора, стукнулся затылком о комод, но даже не заметил этого.
"Я не хочу умирать! — вопило всё его существо. — Я не хочу!!!!"
— Назови причину, по которой мне следует оставить тебя в живых, человечек! — негромко произнес Карлссон.
Позади Димы раздался низкий утробный рык.
— Не надо! — взвыл Дима. — Я не вор и не шпион! Мне плевать, кто вы! Хоть оружием торгуйте, мне-то что! Я сюда полез только ради Кати... Я хотел ее защитить!
В маленьких невыразительных глазах Карлссона что-то промелькнуло.
— Защитить? От кого?
— От вас! От всех!
Карлссон оказался рядом с Димой, поднял его за шкирку, как котенка, хотя Дима был существенно выше ростом.
— Рассказывай, — приказал Карлссон. — Всё.
И Дима, стараясь не очень громко лязгать зубами, выложил всё как есть: о своих подозрениях, о Катином упрямстве, о поисках логова киллера, о переходе по карнизу, о веревочной лестнице и даже о проведенном в комнате обыске. Карлссон слушал с любопытством. Под конец он рассмеялся — не так, как первый раз.
— Ты полагал, что я желаю ей зла? Очень забавный, но смелый человечек, — сказал он. — Думаю, Малышка огорчится, если ты исчезнешь. Ладно, я тебя отсюда выведу. Но не вздумай больше приходить. Тебе очень повезло сегодня... — Карлссон рывком поставил Диму на ноги и потащил за собой, не обращая внимания на то, что рычание из темноты зазвучало громче и свирепее.
— Стой! Погоди! — внезапно уперся Дима.
— Что еще, человечек?
— Поклянись, что ты не сделаешь Кате ничего плохого!
— Что-о?!
— Пообещай, что ты не втравишь Катю в свои игры!
Карлссон остановился, приплюснул Диму к стене.
— А ты наглец, человечек, — проговорил он, пожалуй, даже с уважением. — Никак не могу понять: то ли ты очень храбрый, то ли очень глупый...
— Поклянитесь, что оставите Катю в покое! — упрямо проговорил Дима, изо всех сил стараясь побороть страх. — Зачем она вам? Она — обычная девушка, а вы...
Карлссон засмеялся. От этого смеха душа Димы, и так обитавшая где-то в районе пяток, опустилась ниже уровня пола.
— Обычная девушка... Ну ты сказал, человечек...
Рычание в глубине квартиры вторило жуткому смеху.
Внезапно хватка Карлссона ослабла. Он произнес что-то на незнакомом языке, и утробный рык пса оборвался.
— Думаешь, я желаю Малышке зла? — спросил Карлссон.
— Я так не думаю, но... Неважно. Просто оставьте ее в покое, забудьте о ней — и всё.
— Не могу, — сказал Карлссон. — Тогда ей будет очень плохо.
— Думаете, она настолько к вам привязалась? — желчно произнес Дима.
— При чем тут я? — произнес Карлссон. — Ее пометил сид. Эльф, по-вашему.
— Какой такой эльф? — буркнул Дима.
— Я пока не знаю, какой, — Карлссон почесал бровь. — Надо выяснить. Хочешь мне помочь его найти, человечек?
— Я?
— А тут есть еще один человечек? — фыркнул Карлссон.
— Меня зовут Дима!
— Мне всё равно, как тебя зовут. Ты не ответил.
— Я уже помогаю, — буркнул Дима.
— Да ну? — заинтересовался Карлссон. — Ну-ка расскажи...
Дима, слегка воспрявший духом (убивать его, похоже, больше не собираются, и страшная зверюга молчит), поведал Карлссону о своих поисках в Интернете.
Карлссон выслушал очень внимательно, но в заключение заметил, что Дима так ничего толком и не узнал.
— Но у меня совсем мало данных! — запротестовал Дима. — Я должен знать хотя бы примерно, с кем или с чем связан твой эльф.
— Я пока не знаю, с кем он связан, — с досадой сказал Карлссон. — Знаю только, что он вертится где-то совсем рядом, но я его не вижу...
— А кто этот эльф вообще такой? — В груди у Димы разгорелся шпионский азарт. — Чего он хочет от Кати? Почему именно от нее?
— Можно сказать, что для таких, как он, Малышка очень привлекательна. В ней есть... — Карлссон задумался, подыскивая слово... — Первичное начало. Сид ищет таких, как она, — и губит. Ему необходимо уничтожать в год не меньше одной такой, как Малышка, чтобы чувствовать себя нормально.
— А-а-а... — Дима наконец начал что-то понимать. — Так вы ищете маньяка-убийцу. Серийного.
— Можно сказать и так, — ответил Карлссон.
Всё встало на свои места; нестыковки сошлись, странности объяснились. Дима поверил Карлссону — и сразу успокоился. У него как будто свалился камень с души; ему далее стало легче дышать.
— Вы из Интерпола, что ли? — ляпнул он. Карлссон вопрос проигнорировал. Дима покраснел.
— Извините. Я понимаю, что о таком вслух не спрашивают. Говорите, чем я могу помочь?
Карлссон задумался.
— Я не могу быть в двух местах сразу. Или я ищу, или сторожу. Но если я буду только сторожить, сид меня переиграет...
Дима жадно внимал. О подобных шпионских игрищах он и мечтать не смел.
— Ищи эльфа. Он где-то совсем рядом. Им может оказаться кто угодно.
— Приметы? — деловым тоном спросил Дима. — В смысле, как его вычислить? Как вы сами его узнаете?
— Я его учую, — сказал Карлссон. Очень информативно, подумал Дима.
— А я? Как его узнать мне?
— Тебе — никак. Но ты можешь наблюдать за Малышкой. Если вдруг она будет выглядеть больной, утомленной... Ты должен выяснить, с кем она перед этим общалась. А если она не сможет вспомнить, что с ней было... — Карлссон замолчал.
— Что — если она не сможет вспомнить?
— Тогда — плохо. Тогда ты должен найти меня. — Лапа Карлссона опустилась на Димино плечо и подтолкнула его к выходу, точнее — на железный балкончик.
— Вот веревка, — показал Карлссон. — Помочь тебе спуститься, Дима?
— Нет, я сам, — отказался Дима, попрощался и торопливо полез вниз. По дороге он думал, как будет глупо, если после всего пережитого он сорвется из-за того, что у него дрожат руки.
Вечером Дима всё-таки пошарил еще в Интернете, но ничего толкового не нашел. Разве что в криминальных новостях прочитал про убитую девушку, тело которой они с Катей видели в Дубках. Оказалось, что девушка, хоть и не была наркоманкой, всё-таки умерла от передозировки героина. Перед этим девушка имела интимный контакт. Генетический анализ спермы результата не дал.
Вернее, дал такой результат, что эксперт счел его ошибочным. Но этой информации в статье не было.
* * *
Двое сидели в отдельном кабине казино "Конти". Один вертел в руках незажженную сигару, покашливал... Нервничал.
Второй был совершенно спокоен.
На белоснежной скатерти между ними стоял графин с прозрачной жидкостью и два бокала. Еще небольшая тарелка с фруктовым салатом. Больше ничего. В графине была не водка — вода.
— Возьми, — спокойный положил на скатерть цветную фотографию.
Нервный взял.
— Милашка, — сказал он. — Где вы их только находите?
— Не твое дело, — холодно произнес спокойный. — Адрес — на обратной стороне. Порядок и такса — обычные.
— Охрана?
— Ты глухой? — осведомился спокойный. — Я сказал: порядок обычный.
— Ну да, конечно, — поспешно согласился нервный. Потер ладони, сказал, не поднимая глаз: — Надо бы немножко прибавить, гражданин начальник. — Риск увеличился. Ту, майскую, нашли, вы знаете?
— Знаю, — уронил спокойный. — Тебе-то что?
— Ну-у... На серийку может потянуть... Тогда мусора по-другому рыть станут.
— Тебя это не касается.
— Это как сказать...
— Это надо понимать так, что ты отказываешься? — спросил спокойный.
Нервный смутился:
— Да нет, что вы... Я просто... Пацаны, типа, нервничают...
— Пацаны — это, типа, твои трудности, — насмешливо произнес спокойный. Отпил воды из бокала. — Ты что — "кокса" нюхнул? — внезапно спросил он.
— Я? Нет! С чего вы взяли?
— Суетишься не по делу.
Спокойный поднялся, положил на стол конверт.
— Аванс. Как обычно, — сказал он. — Я с тобой свяжусь. — И вышел из кабинета.
Нервный разорвал конверт, быстро пересчитал купюры, отделил одну, в пятьсот евро, остальные сунул во внутренний карман, поглядел еще раз на фото, облизнулся и спрятал туда же. Потом позвонил, вызывая обслугу.
— Убери этот силос, — брезгливо велел он халдею, показав на салат. — Водки мне принеси. Стейк. Потолще и с кровью.
Халдей исчез.
Нервный посмотрел на свои руки. Руки дрожали. Он сжал кулаки и грязно-грязно выругался. Не помогло. Каждый раз после общения с этим козлом у него было так.
"Чего я боюсь? — сказал он сам себе. — Такого задохлика щелчком пришибить можно. Бабки конкретные, работа, реально, пустяковая. Что ж меня так колбасит?"
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Катя и настоящие бандиты
Доброе слово и дубина убеждают лучше, чем просто доброе слово. Если дубина достаточно большая, без доброго слова можно обойтись.
Троллиная поговорка
Катя возвращалась из издательства. С гонораром. И новой балладой, которую ей всё-таки всучили, хотя она и пыталась взять перерыв. Катя чувствовала, что ей в ближайшее время будет не до переводов.
Катя шла по улице Рубинштейна и думала о том, что лето кончается, — в Петербурге оно такое короткое. И еще о том, что скоро начнутся занятия на курсах... Было приятно думать о чем-то таком... Обыденном.
— Девушка, а девушка!
Катя не обернулась. Оборачиваться нельзя. Вообще-то она не испугалась. Вокруг люди. Еще достаточно светло...
Катя не оглянулась и не остановилась. Наоборот, прибавила шагу.
— Эй, малышка, постой! Постой, тебе говорю! — Катя услышала топот за спиной и поняла, что так просто отделаться не удастся. Теперь она оглянулась и увидела, что ее догоняют двое парней самого хулиганского вида. Она завертела головой в поисках кого-нибудь, к кому можно обратиться за помощью: милиционера, охранника или хотя бы просто крепкого мужчины... Но как назло вокруг были только старушки и какие-то задохлики. Катя сунулась к одному, но тот сделал вид, что не услышал Катиных слов. А парни тем временем ее догнали.
— Девушка, не бойтесь, мы вам — ничего плохого! — заявил один из них, хватая Катю за руку.
Его тон и действия категорически противоречили смыслу сказанного.
— Помогите! — крикнула Катя, безуспешно пытаясь освободиться.
Приостановился какой-то пожилой мужчина, но другой парень сказал ему:
— Иди, иди, дед, это подруга его!
— Я не подруга! — возмутилась Катя. Парни заржали.
Дед послушно двинулся дальше.
— Тихо, лялька, тихо, не то хуже будет, — с угрозой процедил тот, что держал Катю, прыщавый, в кожаной куртке с надписью по-английски "Чикаго буллз". — Никто тебе не поможет. Здоровье дороже. А вот и наша тачка...
У тротуара припарковалась потрепанная "восьмерка" с транзитным номером под стеклом.
Катя поняла, что дела ее совсем плохи.
— Пустите меня немедленно! — отчаянно закричала она, но крик ее утонул в рычании тройки здоровенных мотоциклов, торжественно и неторопливо проехавших мимо. Один из мотоциклистов приотстал, посмотрел на Катю... И тут же газанул, догоняя своих. И этот испугался!
— Сказал, не ори! — рявкнул парень и прыснул из баллончика Кате в лицо. Она инстинктивно зажмурилась, но всё равно вдохнула... И голова ее закружилась, ноги стали ватными...
Дверь "восьмерки" открылась, водитель вылез, откинул сиденье, Катю, отчаянно сопротивляющуюся, запихнули внутрь, машина тронулась... И вдруг оказалась в окружении мотоциклистов. Один ехал впереди, двое по бокам, причем — очень медленно.
Сзади тут же недовольно загудели...
Катя слышала это гудение, но уже ничего не видела. Перед глазами плыли разноцветные круги...
Очнулась она от резкого запаха нашатыря.
Она дернулась и попыталась увернуться от мерзкой ватки, но ее держали крепко. Зато спустя несколько секунд в голове у Кати прояснилось, и она увидела над собой довольно-таки страшную рожу, наполовину заросшую желтой бородищей и "увенчанную" голым загорелым черепом. Катя узнала его мгновенно: Коля Голый.
— Зачем вы меня... — непослушным языком пролепетала Катя.
— Очухалась, малышка, — с удовольствием констатировал хозяин "Шаманамы" и поднес к Катиным губам кружку с пивом. — Горло прополощи, помогает.
Катя отказываться не стала — пить хотелось ужасно. Желтобородый Коля ухмыльнулся.
Катя обнаружила, что сидит на диванчике в каком-то полутемном зале.
— Зачем вы меня увезли? — повторила вопрос Катя уже более четко.
Хозяин "Шаманамы" заржал. Его поддержала еще пара глоток.
— Слышь, Баран, она думает, что это мы ее свинтили! — заявил хозяин "Шаманамы", и трое окруживших Катю здоровенных мужиков покатились от хохота.
Катя разглядела позади них что-то вроде гардероба, а около гардероба — тетку в синем халате, взиравшую на Катю и ее окружение с большим неодобрением.
— Вообще-то это не мы, — сказал Коля Голый, и Катя наконец обратила внимание на то, что на нем — черная куртка из толстой кожи и такие же штаны. Двое остальных были одеты практически так же. Она сообразила, что это и есть трое байкеров, продефилировавших мимо, когда Катю затаскивали в машину.
— Спасибо... — пробормотала она.
— Спасибо не булькает! — ухмыльнулся хозяин "Шаманамы".
Тут Катя вспомнила о полученных деньгах, которые были в сумочке... А там еще и документы! Если они пропали...
Но сумочка лежала рядом, на диванчике. И деньги оказались на месте.
— Давайте я вас угощу... — пролепетала Катя. — Чем-нибудь...
— Гусары, молчать! — гаркнул Коля, и Катины спасители снова заржали.
— Всё, хорош, — сказал Коля. — Братва, пошли отсюда. На, мать, спасибо за лекарство! — Он сунул женщине в халате сторублевку.
Они все вывалились на улицу (Катю бережно поддерживали за локоток) и двинулись к мотоциклам. Катя сообразила, что это та же самая улица Рубинштейна. "Восьмерки" с транзитными номерами не было. Зато у тротуара валялась запомнившаяся Кате куртка с надписью "Чикаго буллз". Надпись сохранилась отлично, а вот у самой куртки был такой вид, словно по ней проехался грузовик.
— А-а-а, трофей! — Хозяин "Шаманамы" ловко поддел ногой куртку и послал ее в урну. — Гол!
— Он уселся на мотоцикл, похлопал по сиденью:
— Устраивайся, малышка, подбросим тебя домой. Куда тебе?
Катя уселась на теплое сиденье.
— Тут, рядом... — сказала она.
Ее подвезли к самому подъезду.
— В гости не напрашиваемся, — сказал хозяин "Шаманамы". — Мы помним, какой у тебя дружок грозный. Привет ему! Передай: пусть присматривает за тобой получше! И пусть заходит. Устроим матч-реванш!
