-Ну, тогда пойдем!— Сейбер развел руки в стороны,— Если тебе надо обнимать меня для телепортации — то я не против! Ты, кстати, тоже неплохо выглядишь!
-Я... Очень не уверен, как именно я должен реагировать на эти слова,— Аинз вздохнул, прежде чем помотать головой,— Ну, значит, Гэльское Королевство... Интересно, что оно из себя представляет...
Спустя еще мгновение третья команда была отправлена в третий лагерь третьей стороны Сингулярности.
Ситуация казалась Аинзу знакомой... И далеко не в положительном ключе.
* * *
Историческое исследование "Религия Древней Греции и отношение к Богам":
...Хотя современные люди и воспринимают — те, кто знают, конечно же — свержение Титанов и приход Богов Древней Греции как своеобразное "положительное" событие религии того времени — не случайно одним из важных пунктов в списке условий для прообразов "рая" в Древней Греции являлась удаленность от всех Богов с условие их полной невозможности вмешательства в жизнь простых людей. Действительно, достаточно лишь посмотреть на мифы Древней Греции — и многие легко смогут заключить, что практически каждый из Богов Древней Греции воспринимался весьма негативно — как жестокий и злой тиран, в первую очередь более обеспокоенный своими прихотями, нежели состоянием людей.
Ничто не иллюстрирует этот факт больше, чем легенда о Геракле — рожденный от изнасилования Зевсом Геракл, хотя и был по факту своего рождения благословлен невероятной силой и выносливостью — был проклят Герой, из-за чего тот убил свою семью — а после, в искупление совершенных под проклятием Геры преступлений, тот был вынужден исполнить десять подвигов — два из которых не были засчитаны из-за помощи тому в совершении этих подвигов — и потому общее число этих подвигов достигло двенадцати.
Но даже пройдя все эти испытания и став поистине легендарной личностью для всей Древней Греции — после своего обожествления Геракл приобрел не только силу, многократно превышающую его прижизненную, но и злобу, соотносимую со злобой Геры, которую та испытывала к Гераклу всю его жизнь, став из Геракла чудовищным богом Мегалосом.
Иными словами, сам факт божественности многими греками трактовался как, если не грех, то в лучшем из случаев — как фактор развращения — своеобразно подводя нас к мысли о существовании греческой демократии как способа не дать ни одному царю удержать божественную власть на земле...
* * *
Медуза остановилась на секунду перед своей комнатой, прежде чем выдохнуть в небольшой нерешительности.
Ее отношения с сестрами всегда были... Несколько необычными. Не совсем такими, какие понимаются под семейными, наверное.
Для начала — Медуза выглядела как пусть и молодая, но все же вполне сформировавшаяся девушка, в то время как ее сестры выглядели в лучшем случае как подростки, едва-едва достигшие восемнадцати — и это было очень щедрой оценкой их возраста. Если бы кто-то сказал, что им всего четырнадцать — вряд ли бы обычный человек сильно удивился подобной информации.
Однако на самом деле Сфено и Эвриала были ее старшими сестрами — и они были значительно старше нее. И проявляли они себя всегда с позиции старших сестер... В прошлом.
После произошедшего с Аинзом динамика их отношений изменилась очень сильно — и куда чаще, чем можно было подумать, именно Медуза успокаивала и оберегала их, приняв на себя роль старшей сестры. Учитывая же Грааль, также изменивший восприятие Медузой самой себя и ее отношений... Ситуация становилась только более запутанной.
И это было только началом странностей и запутанностей в истории трех сестер Горгон.
Например, тот факт, что ее сестры всегда относились к ней не просто покровительственно, а буквально доминирующе. Когда-то в прошлом они могли указывать ей практически все, что они захотят — и в данный момент из-за изменений отношений между ними...
В любом случае, ее сестры, хотя иногда могли казаться действительно жестокими по отношению к Медузе — действительно любили ее, и очень сильно. Медуза также очень сильно их любила — хотя и убила их когда-то. Также, как ее сестры убили ее.
И, конечно же, не стоит забывать главного слона в этой посудной лавке — Аинз, человек — или, скорее даже, существо, одно упоминание которого могло заставить любую из ее сестер подпрыгнуть на месте и заозираться в панике — был ее... Любовником, наверное, этот термин было уместнее всего использовать в данный момент. Которого она, как это можно было понять из названия, любила, и который сотворил ужасные вещи с ее сестрами потому, что мстил за ее убийство и предательство...
В общем, то, насколько сложны и запутаны были отношения между тремя сестрами-Горгонами было трудно переоценить и даже представить себе. И потому, сказать честно, Медузе было, наверное, даже проще, когда ее сестры были запуганы и прижимались к ней по ночам, стараясь обнаружить в ней поддержку, защиту и опору. Наверное, это было ужасно со стороны Медузы — испытывать облегчение от того, что ее сестры пребывали в настолько плачевном ментальном состоянии, но она действительно не могла ничего с собой поделать. Пока ее сестры искали у нее защиты и поддержки — не было нужды задумываться о каких-то сложных вещах, вроде их взаимоотношений и ситуации вокруг их прошлого и будущего... Можно было просто игнорировать проблему, надеясь, что она так навсегда и останется на втором плане, пока о ней случайно не забудут.
Но ее сестры были Богинями и даже если действия со стороны Аинза нанесли им глубочайшую травму и, вероятно, с этого времени навсегда остануться с ними и в их жизни и в их реинкарнациях — так или иначе, медленно, но они восстанавливались после произошедшего — а после разговора с Аинзом этот процесс ускорился настолько, что Медуза поняла.
Рано или поздно — и, увы, скорее рано — между ними должен будет состояться серьезный, но самое главное — нежеланный, но необходимый разговор. О произошедшем, об отношении, об Аинзе и... И много еще о чем, что Медуза бы не хотела, наверное, обсуждать.
Именно поэтому Медуза и остановилась перед дверью в свою комнату, зная, что ее сестры наверняка в данный момент точно также, как и все дни до этого, занимали ее комнату. Нет, она не умела заглядывать в будущее, и потому не могла точно угадать, как и когда именно произойдет разговор — и именно поэтому она каждый раз немного нервничала перед встречей с сестрами, опасаясь, что этот разговор произойдет именно сегодня.
Поэтому, постояв перед дверью в свою же комнату в нерешительности еще несколько секунд, собираясь с мыслями и успокаивая свою слегка нервную психику — Медуза медленно протянула руку и открыла дверь, заглядывая внутрь.
Как и следовало ожидать Сфено и Эвриала были в ее комнате. И если в первые дни Сфено и Эвриала вне присутствия Медузы обычно просто лежали на ее кровати в объятиях, стремясь найти защиты друг у друга — то в этот раз, как и в последние дни, Медуза увидела Сфено лениво листающую журнал перед собой и Эвриалу, старающуюся аккуратно нанести лак на один из своих ногтей. Откуда взялся лак для ногтей в Халдее и почему Эвриала в данный момент занималась этим — слабо интересовало Медузу. Скорее ее беспокоило то, что то, чем они занимались, было... Нормальным, как не посмотри. Это буквально было живой иллюстрацией к заголовку "занятия от безделья" — а это, в свою очередь намекало на то, что ситуация была настолько близка к "нормальной", что до "разговора" оставалось совсем немного.
-Медуза,— голос Сфено отвлек Медузу от ее мыслей,— Заходи, не держи дверь открытой.
Чуть нервно сделав шаг внутрь и закрыв за собой дверь Медуза преувеличенно уверенно проделала шаги до кровати, прежде чем устроиться на месте, не совсем уверенная в том, что именно она ожидала в данный момент и что она должна была делать в данный момент, и куда деть ее руки, и о чем стоило сейчас заговорить...
Спустя пару секунд Эвриала отвлеклась от своих ногтей, удовлетворенная покраской одной руки и повернулась к Медузе,— Медуза, перестань так нервничать, пожалуйста. Даже нам становится некомфортно от твоих нервов.
На эти слова Медуза едва не прикусила язык от досады — похоже ее желание выглядеть не нервничающей только заставило ее выглядеть еще более нервничающей, чем обычно. Ха...
На секунду мысль Медузы о том, что Аинзу наверняка никогда не приходилось бывать в такой ситуации проскочила в ее голове, прежде чем та отмела ее. Это был Аинз, всезнающий и всевидящий, естественно ему никогда не приходилось нервничать в своей жизни, он был для этого слишком силен и умен — но Медуза, к сожалению, не обладала всеми его качествами и потому была вынуждена признать, что ей до подобных вершин мастерства было слишком далеко.
Однако пока Медуза молчаливо обдумывала эти мысли Сфено, долистав до конца какой-то журнал, на обложку которого Медуза даже не обратила внимания, отложила тот в сторону, прежде чем подняться и сесть напротив Медузы, глядя на ту. Эвриала, через пару секунд закончившая наносить лак на вторую руку, также повернулась обратно, отложив лак в сторону, и взглянула на Медузу.
Медуза, наконец-то окончив свое обдумывание и вынырнув из своих мыслей сразу же наткнулась на изучающий взгляд своих сестер — но прежде, чем она успела бы осознать это и запаниковать еще больше — те все же успели взять разговор в свои руки.
-Ты знаешь, мы ценим тот факт, что ты уважаешь нашу приватность,— Сфено заговорила первой, но словно бы благодаря какой-то телепатической связи, Эвриала закончила ее мысль,— Но нам очень интересно — неужели дверь в твою комнату представляет настолько интересное зрелище, что ты проводишь перед ней по десять минут каждый раз, прежде чем зайти в комнату?
На секунду Медуза задумалась, прежде чем осознать сказанное и мгновенно запаниковать внутренне в тысячу раз сильнее, чем она до этого. Практически сразу же вся возможная работа ее разума оказалась парализована и сестры Горгоны, подождав пару секунд и удостоверившись в том, что Медуза была неспособна была ответить на сказанное, продолжили,— Медуза, я думаю, ты и сама понимаешь, что нам нужно поговорить. Если не ради твоего разума — то как минимум ради нашего удовлетворения.
Медуза, услышав слова которые она так долго боялась услышать на секунду ощутила, словно бы какая-то часть ее разума перегорела и после короткого замыкания все в ее разуме перестало работать окончательно, оставив в ее голове только пустоту и какое-то своеобразное смирение,— Да, наверное, нам надо...
После этих слов ее сестры переглянулись между собой, бессловно обмениваясь информацией, которую Медуза даже в свои лучшие годы практически не могла осознать, прежде чем перевести взгляд на Медузу и кивнуть синхронно,— Да, надо...
После этого Медуза остановилась... И ее сестры тоже замолчали в неюутной тишине.
Несколько секунд Медуза молчаливо ожидала продолжения, прежде чем моргнуть от непонимания ситуации — и поднять взгляд, чтобы увидеть... Что ее сестры молчаливо смотрели куда угодно, только не на Медузу.
На секунду Медуза даже задумалась о причине подобного поведения, прежде чем неожиданно сообразить, что...
Что ее сестры нервничали. Не меньше, чем она сама. Возможно... Возможно даже больше.
Медуза моргнула раз, обдумывая свою гипотезу, прежде чем сообразить, что это звучало... Логично. Даже, наверное, слишком логично.
За свою жизнь Медуза привыкла к тому, что ее сестры были... Старшими. Всегда. Они заботились о ней, защищали ее и оберегали ее, так что даже после столкновения с Аинзом, когда они долгое время буквально прятались за ней Медуза так и не смогла переломить свое восприятие Сфено и Эвриалы в качестве своих старших сестер и задуматься о том, что они точно также, как и она, могли испытывать нервозность от подобного разговора. И, наверное, именно это осознание и заставило Медузу вдруг осознать, что ее нервозность была... Не оправдана. Или, скорее, преувеличена. И что сейчас именно ей предстояло затеять разговор.
-Между нами...— Медуза вздохнула, окончательно успокаивая свои нервы и глядя на ее сестер, тут же сосредоточивших взгляд на самой Медузе, продолжила,— Многое произошло. Я... Я убила вас и вы убили меня...
После этих слов ответа от Эвриалы или Сфено не последовало — те только отвели взгляд, чувствуя дискомфорт, неосознанно признавая слова Медузы в качестве правды. С другой стороны — это и было правдой, свершившимся фактом, так что ничего больше они с этим сделать не могли.
-Поэтому,— Медуза на секунду остановилась, собираясь с мыслями, прежде чем продолжить говорить,— Я знаю, что такое нельзя просто забыть или игнорировать, но я предлагаю просто принять это. Мы... Мы совершили ошибки, о которых мы жалеем — но мы не можем их исправить... И потому все, что мы можем сделать — это, зная о них, продолжить жить дальше.
После этих слов ее сестры наконец-то подняли взгляд обратно на Медузу, прежде чем оглядеть ее внимательным взглядом. Медуза замерла на секунду, ожидая какой-либо реакции от них на эти слова, однако то, что она получила в ответ было совсем не тем, что она ожидала.
-Ты действительно выросла,— Сфено вдруг улыбнулась, глядя на Медузу... С любовью. Настоящей семейной любовью, которую демонстрируют любящие друг друга члены семьи.
-Совсем не та малявка, которую мы привыкли гонять,— Эвриала улыбнулась подобно своей сестре, глядя на Медузу.
-Я...— услышав эти слова Медуза моргнула, прежде чем взглянуть на своих сестер.
Сфено и Эвриала смотрели на нее... С любовью, да... Но еще — с гордостью. Какой-то затаенной гордостью, как на нее бы смотрели ее родители — если бы они были у Медузы. По крайней мере Медуза считала именно эту аналогию наиболее уместной из всех.
И поэтому сбившись с мысли Медуза вдруг улыбнулась и кивнула,— Спасибо.
И, казалось бы, всего одно слово радикально изменило обстановку в комнате. Неуютная тишина нервничающих людей, готовых обсуждать что-то неловкое, что они предпочли бы, наверное, никогда вовсе и не вспоминать, сменилось на атмосферу взрослых людей, обсуждающих важные вопросы, которые, возможно, были им неприятны — но это было неважно. Потому, что как бы не повернулось их обсуждение — они знали, что в конце концов они все равно останутся семьей.
Медуза вдруг ощутила, как с ее души упал камень, про который она этого даже не подозревала — и кивнула, показывая, что готова продолжать разговор. И на этот раз ее сестры смогли ответить ей.
-Скажу честно,— Сфено выдохнула, готовясь произнести свои слова,— Мы бы правда хотели, чтобы ты вообще забыла об Аинзе... Но мы не слепые.
-И не настолько уж злые, чтобы шантажировать тебя чем-либо,— Эвриала улыбнулась своим словам, понимая, что это было лишь шуткой — и что Медуза поймет, что это шутка и ничего больше,— И... Мы не забудем произошедшего — но мы не будем препятствовать вам... Просто...
-Не стоит нам рассказывать о том, как проходят ваши свидания,— Сфено вмешалась, после чего вздохнула,— К тому же, это итак слышно на всю Халдею.
Медуза, мгновенно осознав, к чему относилась эта ремарка, тут же покраснела до самых кончиков ушей и кашлянула в кулак, стараясь скрыть свое смущение. Что ей, как можно было понять по мгновенно растянувшимся на лицах сестер улыбкам, не удалось.
