-Кастер?— стараясь сохранять хотя бы для приличия имя Медеи в секрете, Машу все же обратилась к той,— Ты уверена, что ничего не будешь заказывать?
Медея моргнула, после чего огляделась. Кажется, во время ее размышления она совсем перестала обращать внимание на окружающую обстановку, забыв о том, где она находилась.
Заведение, в котором она оказалась, можно было назвать с некоторой натяжкой "рестораном" с легкой эстетикой средневековой таверны — как ее могли бы представлять себе современные люди. Несколько флагов, какой-то меч, висящий на стене — даже на не самый профессиональный в данных вопросах взгляд Медеи он выглядел скорее как церемониальный меч какого-нибудь офицера из современной — относительно этой Сингулярности — армии...
Ах да, она, кажется, согласилась зайти перекусить куда-то...
Знать бы еще, куда именно — погрузившись в свои мысли она совсем перестала обращать внимание на окружающую ее обстановку.
Впрочем, вопросы обеда Медею сейчас заботили мало — кроме, пожалуй, одного,— Только вина. И как минимум две бутылки.
На эти слова Машу моргнула, после чего, просто пожав плечами, кивнула,— Кстати говоря, насчет денег...
Медея поморщилась на секунду — вероятно, ей придется зачаровывать местных посетителей и немного изменить их разум, чтобы они посчитали, что двое Слуг заплатили им — однако Машу неожиданно закончила свою мысль,— Не беспокойся, Мастер передал нам сумму.
Медея моргнула — неужели она пропустила за время своего размышления появление Аинза, прежде чем вспомнить — конечно же, телепортация...
Еще и местная валюта — откуда это могло взяться у Аинза? Оставалось только надеяться, что он не убил несколько десятков местных богачей ради денег... А если и убил — то хотя бы не стал поднимать убитых в качестве нежити — не стоит забывать, на что способны некроманты.
И хотя у Медеи были некоторые познания в этой области — соответственно ее статусу, весьма приличные — даже она знала, что некоторые темные ритуалы в целом не стоило даже упоминать, не говоря о том, чтобы проводить их над людьми.
Хотя, возвращаюсь к энигматичной фигуре Аинза — кто знал, что он сделал — и зачем? После всего произошедшего Медея уже устала удивляться, так что если бы Аинз сказал, что он хранил у себя залежи денег образца Дикого Запада просто потому, что когда-то был разработчиком их дизайна — Медея бы приняла такое объяснение.
Медея еще раз оглядела место, где она оказалась — несколько столиков, сейчас пустых, суетящиеся где-то вдалеке повара и официанты и...
-Две уважаемые мисс, позволите немного досадить вам в этот приятный день?— мужчина средних лет с приятной улыбкой сделал шаг к занятому столику, взглянул на двух девушек.
Машу, естественно, не успела ничего произнести, прежде чем Медея ответила за них обеих,— Мы не ищем компании.
-Ох, печально, но я ни в коем случае не желал бы флиртовать с вами двумя,— мужчина с незапоминающейся внешностью только вздохнул,— Понимаете, я всего-лишь журналист, освещающий события в нашем Королевстве и, глядя на вас, я не мог не заметить вашу одежду — вы ведь прибыли издалека? Вы не могли бы помочь мне с написанием статьи?
Услышав эти слова Медея вздохнула — конечно, ее плащ — как и доспехи Машу — сложно было спутать с повседневной одеждой местных — не говоря уже об особенностях внешности двух Слуг — но это не значило, что она хотела как-либо общаться с местными журналистами... Хм, странно, что на Диком Западе в целом существовали газеты — но учитывая влияние Слуг — это было одной из меньших странностей, что происходили в этой Сингулярности.
Впрочем, именно секундное размышление Медеи над этим фактом дали возможность Машу вмешаться,— Я думаю, что я могла бы ответить на несколько вопросов...
Медея только бросила взгляд на Машу, но, рассудив, что если та все же отвлечет на себя внимание журналиста, то Медее будет предоставлена возможность вновь погрузиться в раздумья, так что на состояние самой Медеи это не повлияет, все же не стала препятствовать той, лишь немного сдвинувшись в сторону, ожидая свое вино.
Король Демонов Агарес только приятно улыбнулся, присаживаясь рядом с Машу,— Хорошо, в таком случае, вы не могли бы сказать мне свое имя, юная девушка?
* * *
Тесла искренне хотел узнать от Аинза о том, как он должен был реагировать на предложение Эдисона — это было наиболее логичным решением, особенно учитывая то, что Аинз уже разгадал ловушку данной Сингулярности — однако вместо четкого ответа тот лишь высказал ему несколько странную мысль — "Поступай так, как посчитаешь нужным" — прежде чем оборвать связь.
На секунду Тесла был заинтересован в подобных словах и решениях Мастера — но присутствие Эдисона, все еще ожидающего его ответа, заставило его прервать свои размышления и принять решение,— Хорошо, я попробую помочь тебе.
Эдисон, удержавшись даже от того, чтобы уколоть Теслу за его слова, медленно кивнул, после чего быстро пожал руку Тесле.
Чтобы спустя секунду вернуть свое отношение к тому,— Теперь же — убирайся. Можешь пойти поухаживать за голубями, я тебя вызову.
-Только не проси меня при этом носить никакие меховые костюмы,— после этих слов Тесла сделал шаг из кабинета, спасая себя от дальнейшего наблюдения за Эдисоном и, возможно, от его странных фетишей.
Впрочем, не успел Тесла даже оглядеться толком вокруг и задуматься о том, что ему необходимо было сделать, как его внимание привлек голос. Высокий и юный, принадлежавший явно девушке — или даже скорее девчонке — что, впрочем, мало значило в среде Слуг,— Значит, ты и есть Тесла?
Развернувшись Тесла сперва увидел лишь макушку — прежде чем сместить взгляд вниз и найти невысокую фигуру Слуги перед собой.
Говорившей оказалась девчонка низкого роста, с очень и очень юными чертам лица, короткими волосами розового цвета, кончающимися выше ее плеч — и одежде настолько скандальной, что Тесла неожиданно ощутил себя под прицелом полиции за один взгляд на подобное.
Это нельзя было даже назвать платьем — мало того, что девчонке при самом большом старании нельзя было дать больше шестнадцати — а, не согрешив против истины, можно было поверить, что ей было всего тринадцать — но ее платье не просто кончалось так, что Тесла думал, что он может в любой момент увидеть декольте, которое он действительно не хотел бы видеть — но и оно переходило в очень скромную юбку, возможно, даже выше пояса! И сама юбка вовсе не скрывало вещи, которые она должна была скрывать!
Учитывая же высокие ботинки, казалось, из лакированной кожи, и чулки, поднимавшиеся значительно выше колен — Тесле на самом деле казалось, что он просто был не должен смотреть на подобное!
Слава всем богам — в которых Тесла, безусловно, не верил — что на плечах девушки — а говоря честно, девчонки — покоился большой плащ, явно куда большего размера, чем то было необходимо, вполне дополняющий своеобразную фуражку на ее голове.
Мгновенно отведя взгляд Тесла произнес медленно,— Мадам, не могли бы ли вы... Накинуть на себя, пожалуйста, ваш плащ?
После этих слов Слуга-девчонка только вздохнула,— Ненавижу это тело...
Спустя еще секунду, услышав шуршание одежды, Тесла все же перевел взгляд обратно, чтобы увидеть девчонку-Слугу, закрывшуюся своим плащом, что без всякого удовольствия перевела взгляд на Теслу,— Ну вот, я натянула этот дурацкий плащ. Что-то еще?
-Кхм, наверное, нет,— Тесла вздохнул, после чего, возвращая обратно свое расположение духа и мысли в определенную плоскость, все же вспомнил, что прямо сейчас перед ним была все же Слуга, и протянул руку той,— Никола Тесла, Арчер.
На эти слова девчонка отреагировала спокойно, приняв руку Теслу, после чего медленно кивнула,— Елена. Елена Блаватская, Кастер.
Тесла моргнул.
Конечно, оккультные мистики девятнадцатого века не входили в круг его академических интересов, но некоторую информацию о Слуге напротив него он все же имел...
Елена Блаватская, оккультная ученая, могущественный маг, полубезумная в своих теориях даже по меркам магов. Создательница големов, создательница Теософии, искательница Махатмы и, возможно, один из редких магов, соприкоснувшихся с Истоком... Или нет — как можно было понять из факта, что даже среди магов, общества, не отличающегося особым благоразумием, Елена выбивалась в качестве безумца — определить правдивость относительно того, действительно ли она соприкоснулась с Истоком, было невозможно.
Хотя особенности тела Елены это ни в коем случае не объясняло.
Тесла медленно перевел взгляд на лицо Кастера, заставив ту приподнять одну бровь,— Что-то не так?
-Нет, просто, если вы не обидитесь... Мадам,— немного с сомнением добавил Тесла, глядя на лицо Елены. Называть кого-то "мадам", когда она выглядела не старше школьницы — и даже не старшей школы — было действительно сложно,— Но, кхм... Можно ли мне получить один ответ...
-Я не хочу говорит о том, почему я получила это тело,— Блаватская ответила мгновенно, после чего окинула Теслу взглядом, явно не предполагающим продолжения обсуждения,— Что-то еще?
-Нет, ничего,— Тесла вздохнул, после чего помотал головой,— В любом случае, мадам, я вам для чего-то нужен?
-Лично для меня — может быть только в качестве собеседника,— Кастер окинула взглядом Теслу,— Но моя функция в данном случае иная. Эдисон хотел свалить на меня обязанности по введению в курс дела — особенно учитывая, что ты и сам вряд ли бы согласился на небольшую "экскурсию" от него.
Тесла содрогнулся на мгновение, представив себя ходящим вместе с Эдисоном и терпящим его присутствие еще час или два, после чего быстро кивнул,— Безусловно.
-Хорошо, в таком случае предлагаю не отвлекаться,— Елена кивнула, после чего развернувшись на месте быстро отправилась прочь,— Поторопитесь, так у нас останется больше времени.
На эти слова Тесла только кивнул, направившись прочь из здания куда-то в сторону, видимо, местной лаборатории, лишь задав вопрос, интересующией его,— Больше времени на что?
-Как на что?!— впервые за все время Блаватская остановилась и показала в своем голосе эмоцию, причем весьма ощутимую,— Вы ведь совсем ничего не знаете о величии Махатмы и Иерархии! Все время, что не будет потрачено на изучение экспериментов Эдисона может быть потрачено на изучение тайны Шамбалы!
Только в этот момент Тесла задумался о том, что, возможно, не все было столь уж идеально в общении с Еленой...
* * *
Географический справочник, Том 4, страница 312:
Остров черепа — остров в Атлантическом океане, протяженность береговой линии 84 километра. Названы в честь поверий туземцев в то, что этот остров был создан силой Костяного Бога из нестабильного мира.
Знаменит как место дислокации ракет Советского Союза до их редислокации на Кубу и как место, впервые доказавшее несостоятельность предыдущего метода радиоизотопной датировки ввиду того, что остров был датирован как образовавшийся не ранее 1650 года — что фактически невозможно по очевидным причинам.
На данный момент является владением Испании, не имеет постоянного населения, кроме сотрудников исследовательской лаборатории острова в составе двенадцати человек.
Является частью незначительной конспирологической теории ввиду ошибочного метода датировки давности появления островного массива и присутствия исследовательской лаборатории, утверждающей, что на острове производятся эксперименты оккультного плана, включающие эксперименты над заключенными и мертвыми телами...
Приписка ручкой на полях книги:
А где их еще проводить, кроме как в месте сосредоточения силы Бога Смерти?
* * *
Детский Стишок, Безымянный Книжный Бог, был в сути своей чудовищем без подобия нормальной формы, без единого тела и, пожалуй, без определенного разума. Определенно, если бы кто-то решился взглянуть на "истинную" форму Детского Стишка, то он не смог бы заставить себя взглянуть на форму, что тот принимал в иных условиях иначе, чем с ужасом, опасаясь того безумного и совершенно чуждого разума и существа, что существовал в форме Слуги со столь безобидным названием.
Такова была истинная форма Слуги, форма, призвав которую Мастер не смог бы выдержать столкновения с подобным чудовищем — и потому Детский Стишок не существовало в истинной форме.
Такова была особенность Слуги — это создание хотя и имело нечто, что можно было бы назвать "истинной формой" — не было даже приспособлено к тому, чтобы взаимодействовать со своим Мастером, стоило тому принять свою форму — и потому при каждом призыве вместо безумного и чуждого создания Слуга Детский Стишок принимал форму.
Это было создано для двух целей одновременно. В первую очередь для того, чтобы дать возможность Мастеру взаимодействовать с чем-то, понятным его разуму и сознанию — и во вторую для того, чтобы дать чуждому созданию понимание, нормы морали и сознание, соотносимое с сознанием его мастера.
Если Мастером, призывающим эту Слугу был бы тот, кто желал бы увидеть непобедимого воина, сошедшего со страниц пыльных книг легенд — в силах Детского Стишка было создать именно это — создание, равное мудрому рыцарю, великому герою, благородному и непобедимому воину. Иными же словами, если же кто-то желал увидеть героя нуарного детектива, циничного и озлобленного на этот мир — Детский Стишок мог дать и это.
Это не было созданием марионетки — нет, это было не "телом, созданным согласно предпочтению Мастера" — это была особенность Слуги. Слуга изменялся сам, не марионеткой, а как ребенок, принимая из мыслей Мастера образ, мышление, знания, понимание о том, как он должен был думать, вести себя, после чего изменял себя сам по своему образу и подобию.
И вместе с тем, хотя Мастер и мог управлять этим процессом — не так много Мастеров может самостоятельно определить, что именно Детский Стишок был тем Слугой, что они получат во время призыва, и не так много Мастеров могли полноценно составить свое требование или просьбу к этому Слуге, формируя его личность и мышление — и потому у Детского Стишка существовало нечто вроде "стандартной формы" — или, точнее, создания и сознания, Слуги, что существовал в большей части условий в случае отсутствия иных указаний, удобная форма, способная взаимодействовать с подавляющим большинством Мастеров и Слуг. Этой формой служила Алиса.
Маленькая девочка в пышном платье черного и фиолетового цвета, принадлежащим больше кукле, нежели человеку, с большими глазами и лицом, застывшем подобно фарфоровая маска, безэмоционально глядя на окружение, с белыми волосами, заплетенными в две длинные косички, спускающиеся спереди ее платья ниже пояса, и беретом, сдвинутым на затылок.
Иными словами, внешность Алисы была внешностью девчонки, не просто молодой, но маленькой и уязвимой.
Само имя, "Алиса", было же взято той из далеких воспоминаний... Впрочем, это было неважно.
Важнее было, однако, то, что в контраст внешности Алисы ее разум был не молодым и наивным разумом молодой девчонки, но разумом Слуги — не столько взрослым, сколько сформированным. Это был не разум ребенка, неспособного воспринять боль или проигрыш — вместо этого этот разум полностью осознавал концепции, подобные "смерти" или "страданию", возможно, даже лучше, чем эту концепцию осознавали сами люди — и был не так далек от того, чтобы считаться разумом полностью сформировавшейся личности.
