Например оставшиеся несколько десятков работников могли с затаенным дыханием следить за медленно, крупица за крупицей, утекающими крохами энергии, еще остающейся в главном реакторе Халдеи. Или пытаться разгрести завалы в самой Халдее, надеясь обнаружить под завалами ресурсы — или, по крайней мере, найти кого-нибудь, кого они еще не успели похоронить с почестями. Последнее случалось часто даже спустя прошедшее время после взрыва.
Для Слуг, впрочем, Халдея в основном представала в качестве пансионата для стариков. Небольшая комната с удобной постелью и множество подобных им, изнывающих от безделья, пытающихся развлечься по крайней мере разговорами.
Хотя, конкретно говоря о Киехиме — сравнение с пансионатом было также оправдано еще и тем, что прямо сейчас та вязала крючком.
Особого общения с другими Слугами в Халдее у нее так и не установилось. В основном это было просто знакомство — после чего оба Слуги счастливо забывали о существовании друг друга. Киехиме не была самой общительной из всех Слуг — и не была самым легким другом, с которым кто-угодно мог найти поводы для общения — так что этого можно было, исходя из логики, ожидать.
Исходя из логики можно было ожидать и тот факт, что прямо сейчас Киехиме вязала крючком то, что в первом приближении казалось теплым пледом.
Но если принять во внимание то, как был скомкан плед — и огромную фигуру, что даже сидя на полу рогами возвышался выше, чем удалось бы подпрыгнуть Киехиме — можно было также и догадаться, что огромное изделие являлось ничем иным, как теплым свитером для Астерия, зачарованно наблюдающего за тем, как Киехиме превращала пряжу в одежду путем ловких манипуляций двумя железными спицами.
И, в конце концов, подобная сцена была также логична.
Киехиме по праву являлась единственной НАСТОЯЩЕЙ женой Аинза — это не нужно было даже как-то обосновывать или подтверждать, абсолютно любому человеку или Слуге это было ясно аксиоматически, от одного только взгляда на Киехиме и Аинза. Разве мог кто-то не видеть их абсолютного соответствия друг другу?!
А в таком случае нужно было лишь развернуть эту логическую цепочку. Если Киехиме является женой, а Аинз мужем — значит они семья! А семья — значит дети!
К сожалению Киехиме понимала, что пока у них не могло быть детей — дело спасения мира Аинзом все же несколько мешало подобному развитию событий — но это не значило, что у них не было детей в Халдее! Ведь взглянуть только на Астерия — этот милый мальчишка — рогами пробивавший отметку в три метра, стоило ему только встать в полный рост — был действительно чудесным ребенком!
И какая лучше была тренировка для Киехиме перед ее будущими детьми — чем общение с этим милым ребенком? Даже больше — Киехиме также понимала, что так она могла показать Аинзу свою готовность к заведению семьи!
Да и сам Астерий был чудесным ребенком — ему даже не надо было изобретать игр — он с удовольствием и даже интересом следил за тем, как Киехиме продолжала создавать подарок для него.
Пожалуй единственной деталью в текущих условиях, выбивающейся из рутины прекрасной семьи с некоторым пропорционально-ростовым несоответствием, были только периодически вылетающие из ниоткуда метательные ножи, врезающиеся в нарисованные мишени в другой стороне ангара.
К великому сожалению для Киехиме единственной проблемой Астерия было то, что он был... Не миниатюрен. Как не посмотри — не миниатюрен вовсе.
В обычных комнатах ему было тесно — и приходилось постоянно пригибаться, чтобы не царапнуть рогом даже высокие потолки в Халдее — к тому же не то, чтобы в Халдее хватало стульев и кресел размера, подходящего для трехметровой глыбы мускулов. Даже на самом крупном диване в комнате отдыха Астерий мог поместиться только подогнув ноги и лежа на боку, чувствуя, как нещадно скрипит под ним деревянная мебель.
К сожалению, ангар был самым логичным местом, где Астерий мог встать в полный рост и при желании растянуться на полу. Киехиме было даже немного жаль от этого — но при всех своих домашних навыках — навыка проектирования и строительства домов ей все же не хватало, так что ей приходилось довольствоваться малым.
И лишь по странному стечению обстоятельств целый ряд совпадений выстроился таким образом, чтобы действовать Киехиме на нервы.
Мордред и две Жанны заперлись на тренировочном полигоне, что заставило Серенити и Джек подыскивать другое место для тренировки метания ножей — которое по случайному совпадению обстоятельств стало тем же местом, которое выбрала сама Киехиме в качестве места своего пребывания с Астерием.
Конечно же, Киехиме пришла на это место второй — но если в иных случаях она могла бы найти в себе силы извиниться и уйти — то с Серенити это было невозможно. Киехиме могла только сделать гордый вид, будто бы она только на такой исход и рассчитывала, и зайти вовнутрь.
Киехиме не то, чтобы серьезно не любила Серенити — но если спор о чем-то столь важном, как позиция официальной жены Аинза, затянулся на столь долгое время — то это должно было оставить отпечаток на их взаимоотношениях.
Причина же, почему Серенити оказалась вместе с Джек в таком месте была достаточно проста со стороны Киехиме. Она не взяла Джек первой.
Сперва Джек пропала вместе с Ангрбодой — и Ангрбода... Немного пугала Киехиме.
Хорошо, то есть, она была драконом, Слугой, ее вообще ничего не пугало... Просто, может быть... Немного нервировала?
Драконы, и тем более Слуга Киехиме были абсолютно разумны, но глядя на Ангрбоду... Будто-бы что-то ,что можно было бы назвать инстинктами, словно бы шептало ей на ухо — тихо, но очень твердо — просто держись от нее подальше.
И, кхм... Киехиме ведь могла просто не потянуть двух детей сразу, безусловно — тем более такую непоседу, как Джек — так что та приняла абсолютно разумное решение пока не сталкиваться с Ангрбодой... Исходя исключительно из логики, безусловно.
Со стороны Серенити, впрочем, все было гораздо проще.
Джек не умерла от ее прикосновения.
Собственно говоря, Серенити больше и не требовалось ничего иного. Джек просто в один момент случайно врезалась в нее — и была в полном порядке после этого. С этой секунды можно было и начать счет нерушимой между двумя Ассасинами.
Серенити, конечно, не была в курсе, почему это произошло и как именно Джек выжила после прикосновения к смертельному яду, из которого и состояло ее тело — но и интересовало ее это крайне мало.
Впрочем, если бы Аинз был здесь, то он легко бы сказал, что все дело исключительно в том, что нежить иммунны ко всем ядам и болезням, кроме некоторых исключений высочайшего уровня, до которых сама Серенити,к сожалению или к счастью, все же не дотягивала. И потому не было ничего удивительного в том, что Джек, являющаяся нежитью и притом высшей формой призраков, никак не отреагировала на это.
Если бы, впрочем, помимо Аинза на этот вопрос попытался ответить любой другой маг, то он как раз ничего бы и не понял, запутавшись в слоях концептуальности и метафоричности Слуг — но если Аинз решил, что нежить имунна к яду — то, безусловно, было только естественным, что нежить была имунна к яду — оставляя за скобками вопрос, являлась ли Джек в прямом смысле нежитью. Если Аинз назвал ее нежитью — значит, по всей логике, нежитью она была. Аинз не ошибался — даже если его знания шли наперекор установленным законом вселенной. В конце концов, если люди до конца не изучили строение человека — почему вселенная должна была знать все о самой себе, не так ли?
В любом случае, вечная дружба была заключена между Джек и Серенити — и поскольку особого опыта в ведении дружбы не было ни у Серенити, ни у Джек, то совершенно естественным было то, что Серенити попыталась развлечь ребенка тем, как обычно могла развлечься она сама. Но книги Джек не привлекали — а вот предложение научиться метать ножи вполне. У Джек были ножи и она хорошо умела ими резать — но вот метать ножи та умела значительно хуже, нежели бывший лидер секты Ассасинов — и потому создалась текущая ситуация, в которой два ребенка и два незадачливых их опекуна были вынуждены делить между собой площадку, посвящая время своим хобби и воспитанию детей.
-Уху!— голос Джек едва не заставил Киехиме промахнуться с очередной петелькой,— Я попала! Я попала! Прям между глаз!
-Молодец,— Серенити улыбнулась глядя на едва не прыгающую от радости Джек, после чего не смогла удержаться и прошла рукой по ее голове, взъерошивая той волосы. Джек на это, перестав прыгать на месте, картинно надула щеки и развернулась на месте, но Серенити ничего не могла с собой делать. Физический контакт — вот вещь, по которой она истосковалась больше всего на свете — так что держать себя полностью под контролем та не могла, стараясь хотя бы подобным образом прикоснуться к Слуге, который не умирал от ее прикосновения.
-Хочешь еще раз? У тебя получается все лучше и лучше?— Серенити мгновенно заставила Джек, забыв всю свою смертельную детскую обиду, развернуться на месте и взглянуть на Ассасина с невинным детским любопытством,— А можно?
-Да, но тебе придется принести ножи обратно,— Серенити указала на ножи, воткнувшиеся в деревянную мишень, после чего получила от Джек готовый кивок головой, прежде чем та бросилась через весь ангар за ними.
Киехиме, глядя на подобную картину идиллии не смогла удержаться,— Хм, не трогай Джек слишком много только. Мне еще нужно связать для нее одежду — наблюдать в чем она постоянно находиться невыносимо для взгляда любой хорошей жены и матери, не так ли?
Серенити остановилась на секунду, прежде чем повернуться к Киехиме — и к Астерий, что заинтересованно перевел взгляд с Киехиме на Серенити и улыбнулся той, после чего робко помахал той рукой — что в его случае выглядело все равно скорее угрожающе. Серенити же замерла на секунду.
Хах... Конечно, Джек спокойно реагировала на яд Серенити, но Астерий, что с детской непосредственностью сейчас глядел на нее явно бы не смог так просто игнорировать ее яд... Поэтому, исключая даже тот факт, что Серенити сама по себе не обладала никакими подобными навыками, подходящими для создания рукотворных подарков — даже если бы она могла сделать что-то подобное — она просто не смогла бы подарить это Астерию...
Серенити замешкалась на секунду и даже ее настроение, значительно приподнятое от того факта, что она нашл еще одного не умирающего от ее прикосновения Слугу, устремилось вниз.
Киехиме же, глядя на это, только выдохнула с видом победительницы.
Еще одна причина в копилку того, почему именно она настоящая жена Аинза, а Серенити в лучшем случае даже положено место наложницы и...
-Но я могу сделать подарок для тебя,— Киехиме остановилась на секунду, услышав ответ со стороны Серенити,— Хочешь я сделаю тебе кофе?
Киехиме моргнула и взглянула на Серенити, нахмурившую свои брови и смотревшую на Киехиме весьма враждебно.
Хах, возможно, ее заметка оказалась для Серенити куда больнее, чем Киехиме думала — если Серенити теперь фактически угрожала отравить ее... А иначе воспринять ее слова в свете всего вышеобозначенного было нельзя.
-Боюсь, в таком случае...— Киехиме не осталась в долгу, даже отложив от себя недовязанный свитер,— Как ты смотришь на то, чтобы я зажарила одну курицу?
-Осторожнее с этим,— Серенити не осталась в долгу,— Боюсь, от этого можно и отравиться...
На секунду или две девушки-Слуги замерли, глядя друг другу в глаза, словно бы стараясь оценить друг друга, прежде чем голос Джек донесся со стороны Серенити,— Я принесла ножи! Хочу кидать!
По этой же причине Серенити все же отвлеклась от Киехиме, вернувшись к Джек и, наблюдая за ее счастливым лицом, улыбнулась той. Киехиме, наблюдая за этим, также вернулась к отложенному было недовязанному свитеру — но напряжение, повисшее в воздухе, не испарилось мгновенно, заставив Киехиме задуматься на секунду.
Хах, Серенити... Если бы ее единственной проблемой была только Серенити!
Аинз первый поцеловал — и даже переспал — с Ольгой-Марией! Подумать только, даже не со Слугой, а с человеком!
Насчет ее юности, впрочем, Киехиме ничего не собиралась говорить — в общем-то, не ей было говорить о разнице в возрасте, учитывая, что она сама была весьма юна в момент, когда повстречала Анчина на своем пути — но вот итоговый выбор Ольги-Марии, человека, мага — еще и подумать, того, кто смеет командовать Анчином — вот что действительно беспокоило ее.
И даже больше, помимо нее была еще и Медуза — тоже неожиданная проблема, о которой Киехиме до этого как-то даже и не задумывалась. Итого три девушки, что действительно серьезно угрожали позиции Киехиме в качестве главной жены!
И это только перечисляя самых главных — и самые далекозашедшие отношения. О том, какую роль во всем этом играла Машу, Да Винчи или Жальтер — Киехиме предпочитала даже не думать.
А, в отличии от Ольги-Марии или Медузы — сама Киехиме вовсе не была рада итоговой ситуации, создавшейся вокруг Аинза. То есть, правильнее было бы, конечно, сказать, что никто не был полностью рад создавшейся ситуации — даже сам Аинз, неизвестно для других Слуг, кроме Гектора — был весьма запутан в том, что он вообще был должен делать в текущей ситуации — но по-крайней мере сама Медуза и Ольга-Мария хотя бы были готовы мириться с... Более чем особенными отношениями с Аинзом.
Ну и Серенити, в общем-то, было единственной полностью все равно на происходящее. У нее есть Мастер — а есть ли Мастер у кого-то еще ей, в общем-то, безразлично.
Но если бы Жанна попыталась бы только задуматься о том, чтобы сделать что-то с Аинзом в текущих условиях — скорее всего у нее просто бы лопнула голова еще на моменте осознания всей правды в отношениях Аинза и девушек вокруг него...
Кхм, в общем, возвращаясь к вопросу и отвечая на него просто — Киехиме была бы рада разобраться с остальными претендентками на сердце Аинза. И для Берсерка, подобного ей, никакая итоговая цена не оказалась бы слишком высокой и никакие действия не казались бы ей запретными.
Проблема в данном случае возникала только в том — что Аинз явно не оценил бы подобных движений со стороны Киехиме.
И, хотя та и была Берсеркером — это не значило, что она не была способна на построение весьма простых логических цепочек из известных фактов.
В Халдее, фактически, не было Слуг, которых Киехиме в своей текущей форме могла легко и незаметно убить, а стоит ей использовать Благородный Фантазм — как в ее сражение мгновенно вмешаются все остальные Слуги — и ее план мгновенно потерпит фиаско.
Не говоря уже о том, что даже убитых Слуг Аинз спокойно мог просто призвать еще раз, если не догадаться о том, что Киехиме была виновата в их исчезновении изначально.
Иными словами — Киехиме не столько согласилась с создавшейся вокруг Аинза ситуацией — сколько была вынуждена согласиться с той.
Но это вовсе не значило, что она была хоть сколько-нибудь довольна текущей ситуацией.
И напоминания о ней раз за разом вовсе не способствовали здравомыслию Берсеркера.
Ох, как бы ей хотелось просто разобраться с Серенити... Один раз и насовсем...
