Борисов собрал всю дурь и духовные камни и засел в кольце Лепестков, решив не терять времени и заняться перегонкой. Неудивительно, что следом втиснулся Хомяк, а за ним и сестрички-лисички. Зато остальное зверь, перешедшее в исходные формы, чтобы занимать меньше места (за исключением Горилла и Медведя), втиснулось вместе с вещами в два свежеполученных кольца.
Полета Павлины внутри не ощущалось, вообще никакого движения, встряски, притока воздуха. Не круизный самолет, как мечталось Борисову, но все же, какое-то начало! Еще научиться создавать подобные кольца и все, дело в шляпе. В теории.
— Так, надо будет соорудить систему очистки воздуха, — задумчиво бросил Борисов, принимая свитки.
— Де-е-е-ед, — снова завел свою песню Хомяк.
Стоило бы сэкономить, но время и место поджимали, и он выдал несколько пилюль Хомяку. Тот заглотил их, практически не жуя, из пасти ударил огонь, глаза побагровели, Хомяк размером с добрую овчарку ухватил Куру-лисицу и заправил ей прямо под пять хвостов.
"Пилюля возбуждения ци", прочел Борисов на флаконе.
— Построение, нужно построение, — пощелкал пальцами Борисов.
Он начал рыться в свитках Сливовых Лепестков, опасаясь, что Хомяк уже подтерся ими. Но обошлось и Борисов быстро нашел нужное, ряд построений, предназначенных для отделки зданий секты, чтобы старейшины и прочие уважемые культиваторы не ощущали дискомфорта. Очистка воздуха и воды, создание нужной температуры, света, имелась даже телепортация блюд с кухни, а также противозачаточные схемы. Борисов почесал в затылке и решил, что бабы Лепестков тоже развлекались "грязными, запретными удовольствиями с грязными мужиками".
— Так, ци вот так, ага, ногу согнуть вот так и направить ци сюда.
Вода и пилюли булькали, рядом Хомяк бешено сношал Куму, попердывая в процессе, требовалось поторопиться, так как воздух быстро заканчивался, и Пиала уже задыхалась. Борисов все же сумел выполнить технику и воздух очистился, мало того, попутно он создал еще и озона, проведя дезинфекцию и добавив запаха свежести после грозы.
— Ага, ци с примесью молнии передает свои свойства, так и запишем, — пробормотал Борисов.
— Я не умею писать, мастер, — повинилась Пиала.
— Научим, — отмахнулся Борисов и посмотрел на служанку.
Руки его уже тащили проволоку, натягивая прямо на вещах построение очистки воздуха. Подложил изоляторы, пустые флаконы, чтобы не коротнуло, и опять вздохнул, внутри было тесновато. Следовало оборудовать здесь только лабораторию для перегонки, но опять, ни времени, ни возможностей.
— Благодарю за эту милость, мастер, — поклонилась Пиала. — Могу ли я чем-то помочь?
— Да, помешивай и подбрасывай, как вот эта колба наполнится, зови, если я сам не замечу.
Борисов вцепился в свитки, спасенные из Архивов. Королевство Дардония, славословия, торговые операции с империей Шести Сосен, поставки духовного мрамора и корабельной сосны, потери в сражениях, доходы от торговли, сообщения сект, славословия какой-то Ли Ан Распутной, а, королеве Дардонии, успокоившей войну между тремя главными сектами. В записях не говорилось прямо, но похоже она затрахала трех лидеров — лидериц? лидерш? — сект и своим телом спасла страну. Похоронена в закрытом гробу, хм, не то.
Рыба в океане Гнева, кипение воды, нападения духовного зверья, хм, хм и еще раз хм.
— Мастер Ар Гус, — раздался голос Пиалы.
Красной и тяжело дышащей Пиалы.
— Ты что, никогда не видела, как зверье сношается? — удивленно спросил Борисов, убавляя огонь.
Построение очистки воздуха работало не оптимально, местами проволока уже подгорела, но главное, оно делало свою работу. Колба экстракта ци и Хомяк, вальяжно развалившийся, обнимая Лисиц, тут же жадно принюхался, поднял голову.
— Так они ж однообразно, а тут с такой выдумкой, — пробормотала Пиала, свесив голову.
— Это потому, что я весь в деда! — горделиво заявил Хомяк. — Мастер любви! Могу и тебя научить, только тебе надо бы вначале красоту навести, да волосами покрыться, как мои лисички!
— Я служу мастеру Ар Гусу, мастер Хо Ма, — торопливо заявила Пиала, отодвигаясь. — Только ему!
— Ладно, ладно, все равно ты уродина и я бы тебя не взял даже шерсть чесать, — отмахнулся Хомяк. — Так, полизать под хвостами у моих лисичек в лучшем случае.
Пиала покраснела еще сильнее и свесила голову.
— Ну ты и хамло, — покачал головой Борисов, придвигая ближе камеру-детектор. — Так, замерили ци, блин, сколько нам еще лететь, кто бы подсказал?
Голос Павлины с потолка не раздался, попутно Борисов вспомнил, что так и не дошел до мыслеречи.
— В общем, пей и культивируй, тебе еще столицу штурмовать.
— Чиво?! — выпучил глаза Хомяк.
С учетом того, что он находился именно в хомячьей форме, вышло очень смешно.
— Покажешь всем жителям столицы свою красоту и мощь, и филигранный пердеж огнем.
— А, это да, это я могу, — сразу успокоился Хомяк и начал пить экстракт ци.
Торопливая перегонка, не те условия, потери до пятидесяти процентов, не меньше, подумал Борисов. В свитках из Архива нашлось кое-что полезное, вроде обрывков знаний о товарах империи Шести Сосен и их кораблях, умеющих взлетать. Экспедиции к южным островам, именуемым Архипелагом Цо Ма. История Дардонии, в кратких обрывках, подтверждавшая мрачные догадки Борисова: застой и загнивание матриархата, именуемые стабильностью и процветанием, конечно.
И самое главное — намек на духовных рыб, акул, осьминогов и прочий планктон!
— Мастер Ар Гус, эта ничтожная Пи На Ла подвела вас, — прошептала служанка, все еще красная и разгоряченная зрелищем бесстыдного секса Хомяка.
Борисов оторвался от свитка и посмотрел на нее, но ничего сделать не спел.
— Текуван! — раздался голос Павлины сверху. — Мы над дворцом императрицы!
— А императрица это как королева, только еще лучше! — завопил Хомяк. — Хочу королеву! Сброс Дракона!
Он отбросил пустую колбу, промчался мимо и словно исчез в стене, следом пробежали лисички.
— О великий Дракон!
— Ебать тя хвостом по голове, ну что за долбоеб! — заорал в сердцах Борисов. — Атаман, блядь, казаков!
— Точно, мы же казаки! — раздалось сверху. — Вперед, на бой за свободу, угнетателей долой! Освободим зверье и мужчин, а культиваторов сожрем! Вставайте на бой, вы смелей, казаки, пусть шашка не дрогнет у вашей руки!
Борисов только провел рукой по лицу и подхватил щит, затем бросил взгляд на Пиалу. Дух Борисова метался и рвался навешать пиздюлей Хомяку и засунуть ему трехгорлую колбу прямо в задницу, за такое поведение. Поэтому он бросил щит и уронил на него Пиалу, задрал ей ноги, а вместе с ними и халатик.
Пару минут спустя
— Вот так, — Борисов поднялся и хлопнул Пиалу по красному заду. — Следи, чтобы тут ничего не разбилось.
— Д-да, м-м-мастер, я п-п-пр-рослеж-жу, — Пиала попробовала подняться, словно пьяная и тут же упала.
Борисов, впрочем, успел выдернуть щит и вскочил на него, направляя ци для полета. Вывалился на огромной высоте, хотя собирался воззвать к Павлине, и понял, что ключом к кольцу служит подача ци. Ветер свистел и рвал глаза, горящий и пылающий город стремительно приближался.
— В сторону! — выкрик Лобзика.
Борисов наклонил тело и ушел вместе с щитом вправо, а воздух за спиной хлопнул разрывом какой-то смертоносной техники. Внизу все пылало и застилало дымом, в разрывах мелькали тела, Дракон-Хомяк, с лисами на спине.
— Свобода-а-а-а-а-а-а!!!
Выкрик Павлины сверху ударил звуковой волной, гулко отдался в черепе, дезориентируя и оглушая. В разрывах дыма было видно, как летевшая дюжина культиваторов на мечах посыпалась вниз, словно переспелые плоды.
БАБАМ!!!
Гул тетивы, копье размером с дом промчалось мимо Борисова, но Павлина отбила его взмахами вееров и направила обратно в землю. Борисов кое-как выровнял щит, ощущая, что падение продолжается и его несет в самую гущу боя.
— Таранный рывок!
Кабаниха верхом на щите, как у Борисова, промчалась, врезалась и разбросала культиваторов, как кегли. Закрутила копье, насаживая на него женщин, словно на клыки, несколько техник скользнуло по ее броне, одна достала в живот. Борисов направил щит, ощущая, что у него получается все лучше и лучше.
— Держись!
Лобзик выстрелил три раза и Борисов присел, пропуская технику молнии над собой. Выстрелил еще раз, щит тряхнуло, подбросило и перевернуло, едва не сбросив его вниз. Пикирующее падение, пусть щит и приклеился к ногам, но ци выходило снизу вверх, наоборот, усиливая тягу и ускоряя падение!
— Мастер Ар Гус указал нам путь! — выкрик Горилла снизу.
Грохот, рушащийся особняк, из клубов пыли и дыма, вынырнула огромная фигура, с шерстью, отливающей сталью. Молот в руках Горилла вертелся, как безумный, круша стены и головы культиваторов вокруг. Он помчался, выставив щит перед собой и разнес еще стену, и еще, дома складывались, словно карточные домики.
Доносился безумный хохот и лязг ножей, расползались ядовито-зеленые облака.
Борисов кое-как выровнялся, у самой земли, едва не влетел в засаду, но с небес полетели стрелы, затем жирный шмат пламени ударил и разнес щиты и построения, словно те были сделаны из паутины. Горящие культиваторы метались и орали, пытались сбить пламя, мимо промчался Хомяк-Дракон, со спины которого непрерывно стреляли из луков лисички-сестрички.
Прикрывали, защищали, стреляли и кидались иллюзиями.
— Уби-и-и-ить Дракона! — выкрик.
Целая кавалькада летающих культиваторов мчались за Хомяком, били техниками, и над ними плыл-летел огромный корабль, обстреливавший Дракона без всякой жалости. Разносил дома и улицы внизу, убивал горожанок не хуже духовного зверья.
— Свободу зверью! Смерть культиваторам-тиранам! — взревел Хомяк, делая рывок вперед. — Все на штурм дворца! Хочу императрицу!
— Свободу всем! — подхватили его клич звери и ринулись на штурм.
— Глава 47
Борисов ощущал себя бассейном из школьной задачи, по трубе А из него утекала ци на полет, по трубе Б вливалась ци от Хомяка, а сам он сражался и пытался откупорить трубу В, то есть культивировать и пополнять запасы ци в бою.
Усмиренный было дух рвался на волю и метался, рычал, призывал Борисова всех убить, все отнять.
— Копье пылающей ярости!
Еще один выстрел и копье ударило прямо в щит, разнесло его в щепки, Борисов в последнюю секунду успел спрыгнуть в дым.
— Хватайся за меня! — крик Лобзика.
Верный дробовик выручил, удержал в воздухе, даже сбил выстрелами парочку неосторожно сунувшихся в облако культиваторов, но этого было недостаточно. Техники разрывали воздух, Дракон-Хомяк несся и плевался огнем, снизу доносился грохот и Борисов понял, что так их и передавят по одному.
— Вниз! — крикнул он Лобзику.
Он почти рухнул в толпу горожанок, мечущуюся, паникующую, давящую друг друга. Выстрел Лобзика пробил просеку в телах, обрушил стену дома, и туда хлынула паникующая толпа.
— А-а-а-а! Мужчины вырвались на свободу!
— Они убивают всех!
— Зовите культиваторов!
Еще выстрел и новая просека, сразу десяток баб, бросившихся на него с ножами и топорами, разлетелись фонтаном крови и мяса.
— Тратишь ци? — спросил Борисов у Лобзика, вскидывая его в воздух.
Сигнальный выстрел, красная вспышка-фейерверк, и слева раздался грохот.
— Трачу, — ожидаемо ответил Лобзик.
Все техники требовали ци и в приступе озарения Борисов вдруг понял, что если зверье растратит запасы, то начнет пожирать, буквально, собственные ядра, черпая энергию оттуда. Пожирать и откатываться по рангам и ступеням, теряя способности к трансформации, а стало быть, возможность эффективнее работать с ци. Возможно, теряя без возможности восстановления, термины "калеки ци" и "расщепы культивации" встречались в свитках.
— Кирилл!! Сюда!!
— Иду, мастер Ар Гус!
Паникующая толпа, хлынувшая в ту сторону, разлеталась новым фонтаном, побежала прочь, давя друг друга. Огромный Горилл, с молотом и щитом, шлемом на голове, разил и бил во все стороны. Несколько стражниц превратились в лепешки, еще один дом рухнул, подоспевшая баба-культиватор попробовала смыться, но Горилл метнул ей в спину молот и убил, а оружие потом само вернулось к нему.
— В воздух! — скомандовал Борисов. — Нужно собрать отряд вместе!
— Залезайте!
Они взлетели на щите Горилла и тот ударом молота снес появившуюся рядом тетку, летевшую на мече. Паника и пожары вокруг разгорались, Борисов выстрелил и еще двух девушек снесло с их оружия. Все это изрядно напоминало кучу мух, роящуюся над огромной горящей лепешкой навоза, и Борисова вдруг затошнило.
— Берегись! — рявкнул Лобзик.
Горилл, ставший парнем, чтобы они смогли поместиться на щите, дернул Борисова себе за спину и взмахнул молотом, размером с себя.
— Дао Металла, техники тысячи молотов!
Борисов на мгновение словно увидел или ощутил тысячи игл вокруг в воздухе, которые пытались колоть их, вызывая тошноту, слабость, недомогание, утечки ци. Техника Кирилла словно породила сотни маленьких молоточков, которые ударили по иглам, затупляя и перековывая их.
— Зови остальных! — крикнул ему в ухо Борисов.
Лобзик взлетел, стреляя сам, заметался вокруг щита, сбивая культиваторов. В него тоже начали бить техниками и Борисов рычал и подергивал руками, жалея, что сломал лопату о Хомяка. Следовало обзавестись оружием, дальнобойным оружием, но не Лобзиком, научиться летать, научиться работать с ци, заняться отрядом зверей-долбоебов, которые своим анархизмом и "свободой" постоянно просирали его планы.
Но все же Борисов не мог не признать, что имитация казаков в этом плане у них вышла отличная.
— Услышьте песню этой госпожи! Признайте вы Павлины мощь! — обрушилось на них сверху.
У Борисова снова зашумело в голове, а погоня за Драконом-Хомяком посыпалась вниз. Сам Дракон крутился возле барьера у дворца, жрал его пастью, рвал когтями, в него летели техники и копья, стрелы с баллист, огромные ядра с катапульт, установленных на башнях. Целая толпа баб в нарядных халатиках крутилась во дворе, синхронно исполняя технику, пытавшуюся вонзить свои когти в драконохомяка.
— Вся ци — моя!! — ревел Драконохомяк и плевался огнем. — Падите и покоритесь этому юному императору!
Лисички на его спине стреляли и магичили техниками, сбивали погоню, но если бы Павлина не прикрывала сверху, то Хомяку давно бы уже поджарили задницу. Город внизу пылал и горел, но в то же время Борисов замечал, что Текуван огромен, ненормально огромен. Мегаполис, по земным мерками, раскинувшийся на десятки километров во все стороны и из неповрежденных частей спешили новые и новые культиваторы.
Сам Борисов планировал подобраться скрытно и вломить цитадели одной из сект, определив подходящую цель на месте, приманив остальные три секты в ловушку. Подловить их в движении, разбить по частям и затем вломить от души, вбив в землю по самые ноздри. Разрушить, изнасиловать, убить, сожрать всю ци... до девятого поколения, чтобы нюхнули собственных же методов.
