После этого, так похоже на уставшую мать она вздохнула,— Не знаю, из-за чего вы поссорились — но вы помиритесь прямо сейчас!
-И!— добавила она грозно, бросив взгляд на каждого из Слуг, неожиданно пожелавших сделать шаг назад,— Вы только что подняли руку на свою мать...
-А непослушных детей,— Ангрбода покачала головой,— Нужно наказывать...
* * *
Буньян была большим ребенком — в смысле большем, чем просто ее вид Слуги.
И к тому же Буньян была до удивления редким типом Слуги.
Древние Слуги обычно представляли из себя "живые легенды" — боги и герои, даже существование которых редко можно подтвердит — либо же личностей, овеянных легендами настолько, что отделять те от фактов не имело никакого смысла.
Постепенно, однако, чем дальше продвигался искатель от "древних времен" к "современности" тем более конкретными становились личности Слуг — от овеянных мистикой легенд до конкретных исторических персонажей, чью биографию могли прочитать в интернете скучающие пользователи.
Буньян была рождена в те же времена, в которые родился Малыш Билли — однако Буньян была уникальна в том, что она была редчайшим примером "современной легенды."
С самого начала не существовало никакого сомнения в том, что она была "легендой" — а если точнее, то сказкой, придуманной когда-то от скуки переселенцами — о нереальности которой знали все.
Но она была одной из редких "современных легенд."
Слуга, рожденный как парадокс, самый настоящий ребенок — как одна из самых молодых легенд человечества.
Возможно, в этом заключалась причина, почему Буньян была рождена со столь неуемной жаждой действия, что Трону Героев пришлось определить эту черту как безумие класса Берсеркеров.
Второй возможной причиной было то, что Буньян была рождена из рассказов переселенцев, как олицетворение их стремлений — как бравый лесоруб, прокладывающий себе дорогу вперед, подчиняя саму природу ради развития человечества.
В любом случае это было не столь важно — важно было то, что Буньян была ребенком и Берсеркером.
Обе эти категории не славились своим благоразумием.
А потому, как и полагается, сперва получив затрещину от огромного деревянного конструкта, а потом свалившись на землю и больно ударившись головой Буньян четко уверилась в необходимости действовать.
-Чудесные Деяния,— и благоразумия для того, чтобы правильно представить последствия своих действий, Буньян явно не хватало.
Почему Буньян держалась Эдисоном в качестве особого стратегического оружия, вдали от всех остальных Слуг?
Хотя та и была огромной и сильной единицей — это даже не стоило упоминать на фоне мощи Карны. Нет, Буньян содержалась Эдисоном на самый крайний из всех крайних случаев именно благодаря своему Благородному Фантазму.
Буньян была рождена как легенда о переселенцах — но глубже суть ее легенды вращалась вокруг иного концепта.
Цивилизации — и переселенцы в данном случае были лишь одной из возможных масок этой концепции.
Всепоглощающей могущественной силы человечества, простирающей далеко свои загребущие руки, движущейся вперед на всех порах, ценой любых жертв, давящей всех стоящих на ее пути, как колоссальная машина прогресса.
И в случае Буньян наиболее важным было слово "колоссальная."
Буньян всегда поддерживала свой рост относительно своего окружения — поднимаясь в случае отсутсвия других ориентиров "так, чтобы головой пробить облака" — иными словами у Буньян все же существовал "максимальный размер."
У цивилизации — нет.
* * *
Давление, оказываемое объектом по мере его увеличения следуют закону "квадрат куб" — при увеличении в два раза объект становится в восемь раз тяжелее, но начинает давить на площадь в четыре раза больше прошлой — значит давление на поверхность в каждой точке увеличивается в два раза.
Что произойдет, если увеличить объект в сотни тысяч раз?
Ничего хорошего для литосферы планеты.
* * *
Разглядеть Баньян было невозможно — для этого теперь требовались не просто характеристики Слуги, а заклятие наблюдения за объектами, выходящими за границы атмосферы.
Одной ногой Баньян стояла на дне океана, занеся вторую для того, чтобы нанести один четкий удар.
Мыслить такими понятиями, как "город" для нее теперь было неправильно — ее размер отбросил тень, мгновенно скрывшую подобно затмению заметную часть самой Северной Америки.
Буньян планировалась Эдисоном не в качестве оружия нападения — а в качестве оружия "возмездия" — совершенно оружие, что должно было, в случае проигрыша Эдисона, совершить самое главное — похоронить всю Сингулярность вместе с собой.
Конечно же Буньян, порождение современной легенды, не обладала такой мощью, чтобы уничтожить мир — у нее не было даже сил на то, чтобы удерживать свою форму после всего одного удара — но этого и не требовалось.
С текущим видом Буньян та легко могло обломать континент просто попытавшись на него встать.
Медея, Кухулин, Машу?
Ни у кого из них не было даже мысли о том, что теперь они должны были делать.
Нет, в древних легендарных сказаниях иногда упоминались божества и чудовища, которые застилали Солнце и стояли "одной ногой на горе а второй в море" — но никто из них явно не планировал сегодня встретится с подобным монстром.
Да, Буньян хватило бы лишь на один удар — но этого было достаточно для того, чтобы не просто уничтожить всех врагов — а для того, чтобы просто похоронить Сингулярность со всеми возможностями восстановить ту.
Не то, чтобы это было легко сделать после атомным бомбардировок территорий Северной Америки — но объяснить разлом, изменивший очертания самих континентов и движение литосферных плит — и все, что последовало бы за этим — было еще сложнее.
И ровно в этот момент взгляд Машу напоролся на вид нескольких столь тихих на фоне громады Буньян летящих ракет.
Если Буньян и могла промахнуться на пару сотен километров — то Сита определенно планировала окончить сражение раз и навсегда.
* * *
В Иггдрасиле Аинзу приходилось до этого видеть чудовищ самых разных размеров — технологии современного ему времени могли создать множество сетевых чудес — но даже у них было ограничение. Создать сорокаметрового дракона и смоделировать его движения, его анимации, с учетом свободного перемещения в Иггдрасиле технологии могли, но даже им было не под силу создать многокилометровое чудовище, накрывающее своей тенью целые континенты — поэтому создатели Иггдрасиля шли на различные хитрости — например с Пожирателем Миров.
У того было девять фаз противостояния — и в своей первой из них он и представлял из себя нечто подобное — многокилометровое чудовище, заслоняющее собой Солнце — но сделано это было путем помещения его реальной модели на значительное удаление и последующей проекции для игроков — а начиная уже со второй фазы он представлял из себя даже не полноценную модель, а скорее локацию или представал исключительно по частям, прежде чем в шестой фазе...
Кхм, неважно — в любом случае в игре Аинз не видел близко к себе монструозных чудовищ высотой как минимум в сотню километров — поэтому глядя на мгновенно возникшую перед собой девочку в костюме лесоруба Аинз на секунду растерялся.
Но лишь на секунду — восхищаться и удивляться подобному тот будет несколько позже, когда битва закончится. А до этого момента ему необходимо было сделать все, чтобы эта битва закончилась в его пользу.
Разум Аинза бросился искать ответы на тысячу вопросов — сугубо практических вопросов — что возникли в его голове.
Сколько урона может нанести такой удар в случае попадания?
Аинз никогда с таким не сталкивался — а потому мгновение спустя он сделал то, что делал любой уважающий себя игрок Иггдрсиля в первую очередь.
Исключая то, что он мгновенно сбросил свое человеческое тело, конечно же. Такое в Иггдрасиле происходило не всегда — хотя и не было совсем уж уникальным действием.
"Полное Опознание Магии" — арсенал заклятий Аинза, что вызывал только смешки у более специализированных игроков сотого уровня продемонстрировал свою эффективность — "Сбор данных", "Анализ", "Полное Открытие Свойств", "Глаз Бога".
Как и следовало ожидать — в новом мире заклятия, привычные Аинзу, изменили свое действие — но не настолько, чтобы Аинз не смог бы использовать их с эффективностью — поэтому спустя мгновение его разум был заполнен информацией.
"Легенда", представленная в разуме Аинза и для его внутреннего взгляда примерно там же, где находились бы "записи о выполненных заданиях" или информация об экипировке Буньян интересовали Аинза мало — отбросив те он впился взглядом в информацию, привлекшую его внимание.
"Благородный Фантазм" — Аинз чуть нахмурился — внутренне, поскольку его голый череп не мог отобразить его эмоции — "Нехорошо."
Благородные Фантазмы представляли из себя новое, но вместе с тем не самое новое явления для Аинза — это было то, что в Иггдрасиле относилось к списку "особых способностей" — и это было не очень хорошо. Антимагических воздействий у Аинза в арсенале было много, а вот блокирующих особые способности куда меньше.
"Двести процентов от параметра обычной атаке в пересчете на измененные размеры пользователя" — Аинз чуть скрипнул зубами. Атака с силой в две сотни процентов от обычной — для "особой способности" это был мусор, которым мог гордиться только игрок первого уровня, еще не убивший своего первого слизня — но увеличение размеров до сотни километров — это было куда опаснее.
Разум Аинза, зацепвшись за выскочившую формулу пересчета урона и изменений урона, зависящую от насыщения маной, и вздохнул — по крайней мере он мог радоваться, что Буньян не была подключена к его резервам маны — иначе Фантазм класса "анти-армия" действительно бы перешел бы в класс "анти-мир."
Заклятий, способных убить Буньян в случае изменения ее здоровья таким образом...
Существовали — он мог просто использовать "Смерть" — однако в случае, если бы ее тело просто обмякло, свалившись на землю — это само по себе вызвало бы землетрясение, меняющее мировой ландшафт.
К тому же ему не хотелось потом читать про то, как где-то в океане нашлись расселины, по форме наопминающие гигантскую девочку-лесоруба.
Заблокировать урон? У Аинза были заклятия, что позволяли пользователю заблокировать любой объем урона определенного типа — однако это были заклятия, действующие только на отдельных пользователей, не на область, которую бы удар Буньян превратил бы в большой каньон.
В этих условиях Аинз видел только один вариант разрешения проблемы — "Великая телепортация."
* * *
Сознание Буньян никак не изменилось в момент активации ей Благородного Фантазма — она также была зла, что ее уронили, заставив удариться головой, и хотела раздавить того, кто это сделал.
Правда теперь она возвышалась над любой горой Земли и едва могла разглядеть, где вообще находился ее противник — но даже промахнись она на несколько километров в сторону — это не значило бы ничего. Попадание "примерно в область" бы прикончило большой часть Слуг, уничтожило бы людскую историю и изменило бы очертания континентов — и любой, глядящший на Слугу это осознавал.
Буньян не была самой сильной Слугой — в случае Войны за Святой Грааль ее бы Мастер вряд ли бы смог победить, даже не принимая во внимание возможность появления могущественных Слуг Эпохи Богов — но по праву Буньян занимала свое место как одна из самых разрушительных Слуг.
Да, она могла выдать только один удар — но этого было достаточно для того, чтобы похоронить большую часть Трона Героев — и остальные Слуги могли наблюдать за этим лишь в бессилии, осознавая, что у них просто не было трюков в арсенале, что могли бы удержать удар Буньян.
Возможно, Машу могла бы удержать некоторую область вокруг себя с помощью своего Благородного Фантазма, но и все.
К тому же, Буньян действовала неожиданно быстро для кого-то ее огромного роста.
Поэтому все, что могла подумать Медея, глядя на приближающийся удар — это то, что человеческие легенды опредлеенно не теряли своего размаха даже по мере приближения к современности.
Однако за мгновение до того, как удар Буньян бы врезался в землю, показав, что одним из самых сильных Благородных Фантазмов человечества все еще по праву оставалось злое громкое топанье ногой — стопа Буньян налетела на преграду. На неостановимую преграду.
А Буньян и в свою бытность сравнительно небольшой Слугой не была привычна к столкновению с непробиваемыми преградами.
Теперь же, став на пару секунд многокилометровым чудовищем — та удивилась даже больше.
Однако Благородный Фантазм Буньян действовал с двумя ограничениями — лишь несколько секунд и лишь до первого шага или первого удара — возможно причиной тому был невероятных расход маны, а возможно корни ее легенды, созданной переселенцами — людьми, что делали "первый шаг" в развитии цивилизации.
Поэтому Буньян даже не успела полностью осознать мысль о том, что она неожиданно умудрилась влететь в непробиваемое препятствие — прежде чем осознать, что уже стоит на земле, уменьшившсиь во много раз.
Конечно же даже в таком виде она все еще оставалась огромной — как минимум возвышаясь над крышами домов, то есть достигая ростом как минимум нескольких десятков метров — однако это было несравнимо с ее многокилометровым ростом всего пару секунд назад.
Спустя же мгновение заклятие Аинза мгновенно лишило Буньян жизни, не позволив той даже закончить свою мысль.
Аинзу не хотелось убивать, фактически, ребенка, но в сражении места сантиметам не было — наиболее страшные противники в Иггдрасиле любили маскироваться под наиболее бзобидных — Аинз мог вспомнить как миниму трех Мировых Врагов с внешностью ребенка.
Что же касается блокирования воздействия, возможно, самого разрушительного Благородного Фантазма из всех, исключая Васави Шакти, то в этом случае Аинз мог сказать только одно.
Если тактика работает — значит она не глупая.
Нет, пожалуй все же кое-что еще.
Абьюз игровых механик оставался рабочей стратегией несмотря на злобу и мнение неких иных игроков.
Аинз мог заблокировать Благородный Фантазм Буньян использовав свой Благородный Фантазм — или мог бы попытаться использовать Сверхранговую магию. В теории он также мог попытаться применить что-то из доступных ему одноразовых предметов — однако все это не гарантировало однозначного результата и легко могло не сработать так, как нужно было Аинзу. Он должен был заблокировать удар — причем сделать это таким образом, чтобы не позволить Буньян нанести удар по земле.
Однако Аинз не зря первым делом использовал заклятия сбора информации.
Так мгновенно он узнал несколько важных вещей — например то, что сама использованная способность была, безусловно, способностью лэйт-гейма, то есть относящейся к семидесятому уровню и выше — однако показатель параметра "особые способности", что был бы записан в характеристиках персонажа не соответсвовал этому уровню
В Иггдрасиле такое также случалось — возможно было встретить, например, воина знающего магию даже третьего ранга, но обладающего запасом маны, что был бы стыдным даже для мага первого уровня — хотя и нечасто. И здесь в игру вступала внутриигровая логика.
