"Секундочку, почему он вообще так реагирует?!" — Скатах почти возмущенно сделала половину шага назад — "Это он монстр, а я защищаю человечество — почему это я сейчас выгляжу плохо?!"
-Не стоит переживать, она со мной, — Аинз вмешался спустя мгновение, успокаивая гулей и попытавшихся броситься прочь женщин с ребенком, — И я уверен, что она не хочет ничего сделать с вами — она просто... Немного перенервничала.
"А теперь все так выглядит, будто бы он оправдывается за меня!" — Скатах поняла, что абсолютно ничего не понимает — "И что, на меня не будут сейчас накидываться, надеясь разорвать меня на части? Обычно с гулями мои встречи заканчивались именно так..."
-Нам в любом случае уже нужно отправляться прочь. Был рад встретиться с вами, и еще раз спасибо за информацию, — Аинз чуть поклонился, обозначая вежливость.
-Хах, спасибо должны говорить мы, за припасы, — гуль попытался чуть ухмыльнуться, но и в этот раз все, что у него получилось показать оказалось оскалом, прежде чем перевести взгляд на Скатах, а затем вновь на Аинза,— Только, пожалуйста... Не стоит так больше пугать людей.
"Вы даже не люди, вы монстры!" — Скатах хотела было ответить, но остановилась на мгновение, прежде чем выдохнуть, удерживая порыв в себе.
Аинз на эти слова только чуть кивнул, после чего быстрым шагом отправился прочь, в то время как гули, провожая опасливыми взглядами пустых глазниц, медленно направились прочь от Скатах, явно все еще опасаясь подставлять ей открытые спины.
Скатах на эти действия отреагировала только непонимающим взглядом, прежде чем все же вернуться в сознание, когда Аинз, уже удалившийся на десяток метров, привлек к себе внимание прочистив горло.
Медленно, явно пытаясь переварить все только что увиденное, Скатах двинулась вслед за Аинзом к Слугам, что только сейчас появились на горизонте. Конечно же они не торопились с полной скоростью, полагаясь на Аинза и его присутствие, но причина заключалась и в том, что Скатах действительно использовала все свои возможности — не только свои физические силы, но и руны — для бега.
-Скатах, — Аинз обратился к бредущей за собой девушке, — Пожалуйста, не стоит больше пугать людей, угрожать им оружием и появляться из ниоткуда с выражением лица, будто бы ты собираешься убить всю их родню.
-Я не... — Скатах сбилась на мгновение, прежде чем к ней пришло понимание, — А почему я вообще перед тобой оправдываюсь?! Это гули, монстры, не люди, а угроза человечеству!
-Эти гули были особенно угрожающи, когда пытались дать шанс женщинам и детям сбежать или когда попросили у меня продукты, — Аинз ответил не особенно скрывая своего раздражения, продолжая двигаться по направлению к Слугам, — Ты очень сильно напоминаешь мне людей... С которыми я сталкивался в прошлом — они тоже убивали всех нелюдей, что только могли увидеть. Иногда ради веселья, иногда ради экипировки, иногда ради...
Аинз задумался, о том, как он мог сказать "смена класса" об игроках, не выдавая подробностей, прежде чем продолжить нейтрально, — Ради силы.
-И позволь мне сказать, никто из них не закончил хорошо, — Аинз остановился на мгновение, глядя на Скатах, прежде чем очень внимательно оглядеть ее, — И они были намного сильнее тебя.
Оставив весьма серьезный намек висеть в воздухе, Аинз помотал головой, сбрасывая с себя возмущение, прежде чем взглянуть на Слуг и кивнуть. Хорошо, значит... Святой Город, ха?
Аинз уже бывал в паре подобных — ему было интересно, что этот город будет представлять из себя в этот раз...
* * *
Медб было плевать на то, будут ли продолжать следовать за ней влюбленные толпы людей или нет — останавливаться ради того, чтобы дождаться отстающих она в любом случае не планировала — но по итогу все же отпустила их, отдав им приказ вернуться к своим обычным занятиям.
Причина тому заключалась в Нитокрис — Медб и Сита так и не смогли вдвоем вспомнить никого с этим именем — после расспроса самой Слуги та призналась, что была незначительным мифическим фараоном, отметившейся не своим правлением, а довольно малоизвестной легендой о том, как она расправилась с пытавшимися контролировать фараонов — включая ее взошедших ранее на престол и казненных братьев — людьми, после чего совершила самоубийство, не пройдя церемониальной подготовки фараонов к подобному, отчего, в общем-то, и запомнилась людям, несмотря на свой малый масштаб в отношении великих героев.
Эта самая Нитокрис, впрочем, заслужила как минимум одну поднятую бровь от Медб тем, что даже попав полностью под действие ее Ауры Очарования — и Медб могла однозначно подтвердить это — та все равно умудрялась волноваться за людей, следующих за Медб.
Не то, чтобы это было невозможно — можно было вовсе проигнорировать Ауру Очарования Медб, но чтобы попавший под действие ее способностей оказался способен думать о чем-то кроме своего желания угодить Медб? Это было редкостью — и учитывая, что очарование Медб возводило ее на ппъедестал "самого важного в жизни человека, перед чем ничто иное не имеет значение" — это значило, что подсознательные мысли Нитокрис ставили благосостояние окружающих ее подчиненных на пьедестал как минимум рядом с Медб.
В конце концов способность Медб не были контролем разума, напрямую подавляющими волю, сколько способностью, изменяющей восприятие цели, подобно всем иллюзиям в ее арсенале — а это значило, что подчиненные ей люди были способны на собственные реакции и даже свободу воли. А это в свою очередь означало и то, что двигающиеся за ней толпы заставляли Нитокрис постоянно тормозить с целью дождаться отстающих, проверить, могли ли они дальше идти и прочие вещи.
Нет, как королева Медб даже понимала мысли Нитокрис — к тому же люди в любом случае уже не играли роли, когда у нее появился гид, поэтому без особых проблем Медб отпустила людей обратно в город — позволив Нитокрис вести Медб и Ситу вперед, к дворцу их цели.
Король Королей и Фараон Фараонов, Рамзес Второй, прозванный Озимандией — так называемый "совершенный король", и, судя по непрекращающемуся гомону Нитокрис — нечто среднее между менторской и отеческой фигурой для Нитокрис, с серьезной примесью фанатизма вчерашней школьницы, впервые открывшей журнал с мужскими моделями.
Не то, чтобы самой Медб стоило говорить о подобном...
В любом случае, путешествие до цели не заняло у Медб так уж много времени — не обращая внимания на окружение и пользуясь способностями Слуг всего через несколько минут на горизонте перед глазами Медб возникло ее место назначения.
Всю свою долгую жизнь, исключая ее довольно короткий промежуток изгнания и свержения с трона Медб провела внутри своего дворца — весьма подходящего ее статусу. Огромные вестибюли из Лунного мрамора, Лунное серебро для многочисленных украшений, зодчество руки самой Скади, и сотни ее подчиненных Слуг внутри — дворец, что действительно подходил ее статусу, что-то, что заставило бы любого наблюдателя восхититься эфемерной красотой ее личной вотчины — и это лишь глядя снаружи. Стоило же войти внутрь, как роскошество и красота ее дворца могли свести с ума простого человека задолго до того, как он сделал бы даже шаг по направлению к ее тронному залу. Иными словами, это было местом ее обитания, столь прекрасным, что сравнивая с ее дворцом любой иной Медб могла лишь презрительно скривить ухмылку, передающую ее истинные чувства лучше сотен оскорблений, однако...
"Неплохо" — заключила Медб от взгляда на Дворец Озимандии.
Титанический в своих размерах, уходящий вдаль и вширь подобно городу дворец был подобен храму — десятки стелл и монументов поднимались в небеса, создавая единую композицию, в то время как отблески черненой стали гуляли по внешним стенам, собранным из желто-оранжевых пустынных камней.
Воздух был словно бы пропитан какой-то неземной силой и едва не гудел от напряжения, будто бы скопившееся электричество искало выхода, в то время как какая-то незримая сила продолжала наблюдать за появлением новых действующих лиц — самой Медб, Ситы и Нитокрис.
Пройдя еще несколько шагов ее молчаливые слуги проделали путь на своем паланкине, не обращая внимания на попытавшуюся влезть Нитокрис, прежде чем остановиться и, в действии, несколько неожиданном для Ситы, все же бросившей взгляд на Медб, опустили тот на землю.
Чары Медб перестали действовать чуть раньше, заставив Нитокрис, только что желавшую провести Медб внутрь и познакомить ту с Озимандией, замереть в непонимании, пытаясь рационализировать как прилив своих чувств, так и их неожиданное окончание, пока сама Медб не поднялась со своего паланкина, после чего, стоило только девушке сделать шаг на песок, паланкин мгновенно истаял в воздухе, оставляя Медб с ее вовсе не внушительным ростом один на один перед воротами с черной вороненой сталью, медленно поблескивающими.
В отличии от многих Слуг и созданий Иггдрасиля, с которыми Аинз был знаком и особенно тех, что он призвал, Медб не была жестока и даже не особенно зла — ее карма держалась достаточно близко к нейтральному нулю. Конечно, в каком-то смысле она была высокомерна и своевольна, возможно даже бессердечна, но она не была на самом деле зла, и потому могла демонстрировать уважение своего оппоненту и не начинать сражения без необходимости, даже ни разу не прибегнув к переговорам.
Поэтому, демонстрируя свое немалое уважение Медб поднялась со своего паланкина для того, чтобы лично войти своими ногами в дворец Озимандии.
Со стороны самой Медб это также было и проверкой — она ощутила взгляд Озимандии в мгновение, когда оказалась рядом с его дворцом, а значит он точно знал о ее прибытии, не говоря уже о том, что окружение вокруг нее было полностью пропитано его силой. А значит Озимандия контролировал свой дворец, точно также, как видел ее появление.
В этом случае Медб должна была проверить его зрение — мог ли он увидеть в ее поведении знак уважения и ее готовность к обсуждению? Заслуживал ли он своих титулов, Король Королей и Фараон Фараонов, мог ли увидеть ее суть и понять ее положение?
Если сейчас Озимандия не откроет ей двери даже после того, как она пришла к нему и спустилась со своего паланкина, если не проявит к ней гостеприимства и не встретит ее у ворот — пожалуй, Медб было больше не о чем говорит с ложным королем с выдуманными титулами, что он был недостоин носить. В таком случае она просто покинет его Королевство, прежде чем вернуться сюда с единой целью — избавиться от лишнего Слуги, мешающего Сингулярности и создающего искажение внутри искажения.
Спустя мгновение, однако, молчаливые и массивные двери черненой стали — не стали, впрочем, судя по взгляду Медб это был металл значительно более высокого качества и значительно более сильных магических свойств — медленно раскрылись, давая возможность Медб увидеть внутренний двор, в котором, спустя мгновение, Медб смогла увидеть создание, подобное тому, на котором прибыла Нитокрис. Сфинкс — впрочем, вовсе не обычный — мерцающая синеватая дымка, перебивающаяся легкими серебряными всполохами, скрывавшая его тело и оставлявшая лишь очертания его фигуры и его размер давал понять, что это существо нельзя было даже поместить в один ряд с обычным сфинксом, как и аура его силы, заставившая Нитокрис замереть, глядя в непонимании на подобное существо — вероятнее всего думая что-то нечто "почему это появилось здесь?!". Сита также явно замерла — но совсем по иной причине. Существо было могущественно — само по себе оно источало силу не ниже силы действительно могущественного Слуги, ничуть не слабее дракона...
Медб лишь бросила взгляд на Ситу, после чего чуть перенесла тот на Нитокрис, явно передавая указания о необходимости просмотреть за только что освободившейся от очарования девушкой, прежде чем сделать шаг внутрь.
То, что Озимандия не встретил ее самостоятельно было нарушением этикета — равный должен был приветствовать равного — однако судя по реакции Нитокрис и виду сфинксу это был самый высокоранговый и могущественный из слуг Озимандии. Это в свою очередь значило, что Озимандия не воспринимал Медб в качестве простого Слуги — для проводов простого Слуги хватило бы и простого сфинкса — или их можно было бы оставить без проводников вовсе — а значит Медб могла повременить со своей оценкой Озимандии. Если он считал ее кем-то важным, но находящимся ниже самого Озимандии в иерархии, а значит недостойным его личного появления — Медб по крайней мере попыталась бы затеять с ним диалог, пусть и значительно снизив свое мнение о нем.
Если же существовали иные причины, мешающие самому Озимандии поприветствовать Медб...
Кто знает — пусть и, конечно же не Момонга — но она могла уважать подобных людей.
* * *
Отрывок из "Великое переселение народов: история иммиграции в США": ...Благодаря взаимопомощи членов сообществ немалое число политических позиций оказалось занято представителями определенных национальностей, что в свою очередь породило недовольство от представителей титульных национальностей США, что на долгое время привело к расколу во внутренней политике США — в частности немалое число сведений указывает на то, что национальная политическая, экстремистская и криминальная организация "Сыны Ирландии", повинная в множественных стычках с полицией, включая некоторые, что можно без преувеличения назвать полноценными сражениями, политическое движение за отделение изначальных Тринадцати Колоний и даже в смерти Томаса Эдисона, погибшего в результате покушения Криминального Барона, ныне известного только по его псевдониму, "Альтер-эго Кухулина", была повязана с правящими кругами того времени. Впрочем, некоторые историки утверждают и то, что на самом деле убийство шестнадцатого президента США, Томаса Эдисона, может быть делом рук и иного полулегендарного криминального авторитета, знаменитой разбойницы Дикого Запада "Скатах" — впрочем, тоже по свидетельствам очевидцев имевшей ирландские корни. Определить точнее, впрочем, ныне невозможно — тело "Альтер-эго" было обнаружено уже посмертно, причем совершенно случайно, и в ужасающем состоянии, словно бы кто-то пытался избавиться от того утопив его в чане с кислотой — в то время как тело "Скатах" найдено не было вовсе, что на долгое время породило спекуляции о ее продолжающейся жизни, о ее миграции обратно в Ирландию и даже о ее предполагаемом бессмертии...
* * *
Следуя за зверем, огромным и по одному своему виду могущественным сфинксом Сита понимала, что ей не стоило присутствовать на встрече Медб и Озимандии.
Нет, не то, чтобы Сита боялась случайно нарушить дипломатический протокол — наоборот, Сита была великолепно образована во всех видах встреч и королевских протоколов... Все же она была королевой.
Скорее даже, именно поэтому Сита понимала, что ей не стоило присутствовать на встрече Медб и Рамзеса — потому, что она ослабляла позицию Медб в переговорах.
В данный момент, как ни посмотри, но ситуация была такова, что двое неизвестных Слуг без спроса вошли на территорию, в королевство Рамзеса, после чего нанесли, пусть и не разрушительный — в этом случае вполне вероятно, что Рамзес изначально бы отказался говорить с ними — но удар по населению, использовав магию Медб, после чего очаровали его ближайшую сподручную, Нитокрис, прежде чем прибыть в самое сердце территории Озимандии, его дворец и, как могла опознать сама Сита, на территорию действия его Благородного Фантазма. Иными словами, из позиция для дипломатических переговоров была крайне слаба и шатка.
