Если задуматься об этом, то сила, что перенесла Аинза в этот мир должна была быть намного значительнее его собственной силы — учитывая изменение его сути и его способностей — сравнение должно было проводиться даже не с Предметами Мирового Класса или Мировыми Врагами, а с кем-то, кто владел силой за рамками обозрения Иггдрасиля...
Иными словами, это должен был быть кто-то способный влиять не просто на мировые константы, а на саму суть игры — админы или разработчики... Однако, что делать в том случае, если дело касалось не просто игры, а реального мира? Кто был разработчиком реального мира в таком случае...
Мысль о Боге — всемогущем боге — на секунду появилась в голове Аинза, заставив того вздохнуть. Не то, чтобы он мог что-то сделать или противопоставить этому Богу, если он и вправду существовал — это все могло быть совершенно случайным совпадением, каким-то исключением из правил природы и миллион иных причин, только перечисляя которые Аинз мог ощутить, как его желудок начал сворачиваться в неприятный тугой узел...
Аинз не считал себя религиозным человеком — мало кто считал себя таковым из его круга общения — и он не думал, что даже столкнувшись с почти всемогущим существом он бы изменил свою точку зрения. Всемогущество или нет, но Аинзу не хватало той искры веры в то, что некое абстрактное существо или концепт, пусть и наделенное всемогуществом, было именно тем богом, о котором говорили редкие верующие, что он все же знал. Сила не делала никого богом, как и название или характер... "Бог" могло быть подходящим названием для подобного существа, но ничего особенного в это название Аинз не вкладывал — и мысли о том, что именно должно было сделать существо, чтобы Аинз счел его "настоящим" богом лишь заставляли его живот вновь скручиваться, прежде чем тот отбросил и эту мысль.
Что еще, хм... Судя по виду, если Аинз и приближался к мистической территории Ассасинов — он определенно не мог уверенно судить об этом.
Третий вопрос — вопрос, что появился в его голове с появлением Ангрбоды в Халдее — вопрос о его прошлом и Иггдрасиле...
До момента разговора с Ангрбодой Аинз не особенно задумывался о том, что конкретно значили его действия в прошлом относительно его настоящего, насколько он знал и был уверен — он играл в игру, после чего оказался в теле своего игрового аватара в другом мире со своими старыми способностями.
Конечно же, реакция НПС и боссов из Иггдрасиля на него сильно изменились, вместе с фактом изменения самих НПС и боссов, однако ситуация с уничтожением мира, изменениями истории и прочим была и без того достаточно безумна, чтобы не обращать на реакции в прошлом бездумных мобов внимание — так что быстро убедившись в том, что его воспоминания и воспоминания бывших мобов примерно совпадали с его — хотя восприятие мобов и изменилось... Наверное, было бы вполне нормально ожидать подобной реакции от любого человека, если бы однажды он осознал, что ты убивал его различные версии тысячи раз, фармя золото и редкие ингредиенты для себя, пытаясь выбить смехотворно редкий и весьма мощный полный сет, что, казалось, падал именно тогда, когда никто из игроков его не фармил...
Однако Ангрбода привлекла внимание к другому аспекту — аспекту о котором Аинз до этого не задумывался.
А что именно он делал в Иггдрасиле?
Вещи о которых говорила Ангрбода не были возможны в Иггдрасиле по множеству причин — и Аинз, естественно, не помнил того, чтобы он их совершал. Он технически не мог их совершить!
Но Ангрбода говорила о них как о чем-то само собой разумеющемся, относясь к ним не просто как к чему-то, что она должна была знать, а как к событиям, свидетельницей которых она была.
Это в свою очередь создавало для Аинза большую проблему потому, что это означало, что он даже не мог полностью полагаться на свою память в том, что касалось Иггдрасиля... Что плавно перетекало в четвертую проблему, что Аинз видел перед собой — а что он вообще помнил из Иггдрасиля и как именно это могло быть интерпретировано?
В Иггдрасиле Аинз прожил двенадцать лет и за это время пережил невероятное количество приключений — квесты различных типов, сражения, рейды, данжи, кастомизация НПС и поддержка Назарика... Если бы Аинз просто начал перечислять не все, а только самые значимые и заметные события в которых он участвовал — это заняло бы даже не часы, а недели воспоминаний — и в конце концов он наверняка бы не смог вспомнить и половины... Не говоря уже о десятках тысяч вещей о которых Аинз даже не задумывался об этом — мог ли его старый ментор-лич, которому он когда-то стаскал суммарно около сотни различных магических кристаллов, обучаясь классам и заклятиям, в один день будет призван в качестве Слуги, с Благородным Фантазмом из сотни магических кристаллов, что принес ему Аинз?
Это было глупой, но вместе с тем даже немного пугающей мыслью.
Однако сконцентрировавшись вновь Аинз развеял мысль о случайном торговце шкурами, которого он может быть встречал в Иггдрасиле, сфокусировавшись на том, как его действия в игре могли быть перенесены на реальный мир.
В игре Аинз... Был похож на множество других игроков — дурачился вместе с своей гильдией, выполнял квесты, жаловался на новые патчи, радостно прыгал выбив редкую экипировку и, дыша яростью, отключался после очередного полного вайпа рейда против какого-нибудь из боссов — но ничто из этого не всплыло на данный момент из воспоминаний бывших НПС...
Если так подумать, то помнили бы о чем-нибудь подобному НПС Назарика? При своем появлении Аинз не решился призвать Назарик, опасаясь, что на этом все его жизненные цели будут выполнены и, вполне вероятно, даже спасение человечества перестанет быть проблемой, волнующей его.
С другой стороны Назарик мог серьезно помочь Аинзу в разрешении его проблем, однако это поведение все равно несло в себе неприемлемые риски, которые Аинз не мог себе позволить.
Задумавшись на секунду, Аинз оформил эту мысль, прежде чем аккуратно отложить ту в сторону, решив вернуться к ней позднее.
Дальше, если НПС в данный момент не использовали понятия из Иггдрасиля и не упоминали о том, что Аинз действительно делал в игре — исключая вариант того, что они просто решили промолчать и не упоминать все прошедшее, оставался только вариант того, что действия Аинза выглядели совсем иначе — не только с точки зрения мотивов, но и сточки зрения "что же именно за действия это были."
Ангрбода упоминала, что Перрорончино захватил множество девушек во время одного из рейдов — и, конечно же, ничего подобного не происходило в Иггдрасиле — и не было квестов или рейдов, на которые можно было опираться в этом случае — просто по дизайну.
Даже если задуматься так, то Перрорончино не был плохим человеком. Несмотря на его любовь к эроге и несколько девиантные вкусы — примером которых являлась, например, Шалти — он был добрым человеком и хорошим другом, легко нашедшим общие темы как с самим Аинзом, так и с Ульбертом и Тач Ми.
Если бы в реальной жизни он столкнулся с возможностью устроит рейд — не в игровом смысле, а в реальном — и захватить несколько сотен женщин — он бы не сделал этого. Даже если предположить, что он был бы опьянен своей силой — он мог бы создать очень неуютную ситуацию настойчивых ухаживаний, от которых захваченные не могли бы так просто скрыться — но точно не рабство и точно не сотни сразу.
Иными словами изменение восприятия НПС не касалось настоящих личностей за игровыми персонажами. По какому же принципу они изменялись на самом деле?
Возвращаясь к предыдущей мысли — если бы Перрорончино играл в игру, и в этой игре была бы возможность сделать что-то подобное — и сам Перрорончино прекрасно знал, что это игра, а девушки перед ним были строчками кода... Тогда да, Перрорончино мог бы позволить себе подобное — нет, он обязательно бы выбрал этот вариант, просто потому, что тот ему понравился.
То, что он никогда бы не позволили себе в настоящем мире в игре было нормальным, для того игры были и созданы — отвлечься от грустной серой реальности за окном и немного побыть тем, кем ты не был — могучим воином, темным магом, ну или просто человеком с девушкой.
Аинз — Момонга — Сатору Сузуки — не выбивался из этого списка, избрав своим игровым аватаром нежить-мага. Почему? Потому, что ему хотелось быть таковым — могущественная магия, нечеловеческие амбиции, вечность исследований и накопления силы и черная-черная запретная сила, повергающая врагов в страх...
Иными словами, когда Аинз только начал играть в Иггдрасиль — он неожиданно пережил релапс синдрома восьмиклассника.
Это достаточно быстро надоело ему — не раньше того, как он создал своего собственного НПС, Актера Пандоры, в качестве стража сокровищницы Назарика, но это прошло — и к тому моменту Аинз был слишком привычен к своему персонажу — особенно учитывая, что его раса и подобравшиеся классы ему действительно нравились, он подобрал отличную экипировку на свой билд, полностью научился работать с тем, да и просто менять персонажа, с которым было связано уже столь многое он не хотел — а держать в Иггдрасиле можно было только одного персонажа в любом случае.
Однако за то короткое время своего бытия "самым настоящим темным магом" и нескольких попыток в ролеплей гильдии — именно ощущение неловкости от тех и отвадили Аинза от его чунибье по итогу — Аинз примерно понял, какую роль бы он занимал в том теоретическом мире, в котором он бы существовал, если бы это все было не игрой, а реальностью.
Как можно было легко догадаться — в этой роли Аинз вовсе не был светлым и добрым магом.
Аинзу было немного стыдно вспоминать свое прошлое из тех дней, но ради важного эксперимента и для собственного понимания он должен был сделать это...
Аинз ментально вздохнул, словно бы штангист, стоящий перед огромной штангой, прежде чем нырнуть в омут собственной памяти.
В предыдущих своих действия Аинз выдавал себя за могущественного лича — черного мага без крупицы человеческого сострадания и сочувствия, оперирующего исключительно из собственного понимания эффективности и склонного к насмешкам над другими существами, будь те сильнее или слабее его, используя постоянно что-то из клишейных фраз вроде "бесполезно, бесполезно — вы так слабы..." или "взгляните в глаза своей смерти, сожалея о каждом дне вашей прожитой жизни!"...
Нет! Аинз вспомнил самое жуткое — "эта магия слишком велика для ничтожества вроде тебя... Я рад, что использовал слабейшую из всех — смертный..."
Как выяснилось мгновением позже — подавление эмоций могло избавить его даже от столь странной эмоции, поднявшейся в его душе, позволив тому молчаливо выдохнуть и продолжить размышление.
Именно так, если бы в самом начале Иггдрасиля Аинз оказался бы в вышеобозначенных условиях — он бы вел себя именно так, раздавая направо и налево какие-нибудь бессмысленные приказы, насмехаясь над героями и ведя себя так, будто бы он являлся самым могущественным, хитрым и умным черным магом на свете, а все остальные не стоили даже одного его взгляда...
Великая волна стыда едва не захватила Аинза, но наткнулась на непробиваемую стену Подавления Эмоций.
Значит, скорее всего, он запомнился людям именно как что-то подобное — самый стереотипный злодей из всех... Он даже был немертвым магом для завершения образа!
Медб, правда, не сказала ничего насчет его действий — но с ней у Аинза был связан квест. Скорее всего он мог вести себя как какой-нибудь низкобюджетный злодей и с ней — но вряд-ли по отношению к самой Медб, учитывая, что условия квеста были весьма однозначны — и он, с точки зрения самой Медб, отправился на большой подвиг по установлению ее на трон обратно, до этого ни разу даже не видя Финварру... Иными словами, хотя он и мог все равно убивать людей с криками "жалкие смертные, вам никогда не понять глубину моей силы!" — он убивал противников, защищая Медб...
По крайней мере Аинз мог поаплодировать тому, что он не вышел полным мизантропом и все еще совершал хотя-бы несколько раз относительно добрые поступки — хотя бы в отношении каких-то людей...
Последние несколько лет в Иггдрасиле он выполнял квесты механически, даже не вчитываясь в них, а только просматривая условия выполнения — если бы Аинз напрягся, он мог бы вспомнить несколько подобных...
Квесты Медб он запомнил потому, что это были квесты Медб — но какие еще задания он успел выполнить самостоятельно?
Аинз задумался и над этим, прежде чем голос его проводника, о существовании которого он уже забыл, вывел его из размышлений, — Ну вот мы и пришли...
Аинз моргнул — интересно, забывал ли он моргать из-за своей природы нежити когда погружался в свои мысли? — и поднял взгляд, мгновенно наткнувшись на вереницу сравнительно невысоких гор впереди, уходивших вперед — и на небольшую деревеньку, примостившуюся у самого подножия горы.
-Это не наша изначальная крепость, — на эти слова Хассан покачал головой, — Но с той возникли некоторые проблемы — с тех пор, как Царица Ассирии заявила свои претензии — для удобства нам пошло покинуть ее, но...
После сказанного Хассан вдруг замолчал, опасаясь, не сболтнул ли он чего лишнего, после чего выдохнул, — В общем, живых там не осталось.
-Это не выглядит как обычная деревня, — Медуза, сделавшая шаг к Аинзу, произнесла с уверенностью, заставившей Аинза кивнуть так, будто бы он знал что-то о различении "обычных" и "необычных" деревень.
-Заметили, значит? — Хассан явно передал в тоне своего голоса почти обезоруживающую улыбку — правда, судить о той можно было только по тону его голоса,— Ага, беженцы. Те, что не попали в Святой Город... Или не нашли в себе силы прийти к нему.
Аинз на секунду внимательно вгляделся в город, пытаясь понять, обнаружат ли его навыки нежить вроде той, что он встретил раньше и что также не прошла Святой Отбор, однако нежити в деревне не было.
-Здесь сотня, может быть полторы, если пришли новые, пока я был в отлучке, — Хассан вздохнул, — Ладно, думаю, дальше вы дойдете и сами, проводить я вас проводил — но мне еще нужно попасть к Фараону... Администратор вас введет в курс дела, если что.
"Администратор?" — разум Аинза наткнулся на его ранние размышления о боге, но тот вновь отмахнулся от этих мыслей — "Интересно, сколько Хассанов вообще существует в природе?"
Долго на этой мысли Аинз зацикливаться не стал, направившись вперед к небольшой деревне, пытаясь найти взглядом кого-нибудь, кто мог выглядеть как Хассан Администратор.
Такая фигура появилась достаточно быстро — еще один кобальтово черный мужчина с белой маской Хассана обнаружился достаточно быстро — стоя рядом с группами двигающихся людей тот явно выдавал указания двигающимся вокруг людям, командую что-то между ними.
"Я плох в том, что касается общения с важными людьми" — Аинз вздохнул внутренне — в который уже раз за время Сингулярностей? Аинз сбился после сотни — "К тому же я вообще изначально направлялся в сторону Святого Города... Может быть просто повернуться и направиться в сторону? Но в какую?!"
-Странно, — голос Медузы вновь отвлек Аинза, заставив его повернуться,— Смотря на него я вижу того же Хассана, что привел нас сюда... И вместе с тем — другого. Я не встречалась с подобным раньше.
