Нитокрис, окончательно сбитая с толку, подняла взгляд на Медб, в глазах которой холодная отстраненность была смешана с какой-то даже жалостью, заставившей Нитокрис чувствовать себя только хуже,— Когда ты впервые встречаешь человека перед собой — как ты представишь себя? Как Нитокрис, фараон земель Египетских, богоравная царица Нила? Как Нитокрис, первый герольд воли Царя Царей, Озимандии Великого? Как Нитокрис, Слуга класса Кастер? Или как Нитокрис, девушка, любящая цветы и бирюзовые украшения, прогулки под луной и сатирические лимерики о власть предержащих?
-Каждая из этих фраз задает изначальный тон разговору — определяет рамки, служа невербальным сигналом, описывающим многое о ситуации, предполагающим развитие разговора задолго до момента перехода к конкретике встречи,— Медб покачала головой, глядя на Нитокрис внимательно — едва достающая своим ростом до груди Кастера девушка казалась в этот момент для Нитокрис огромной древней скалой, насмешливо смотрящей на нее с высоты своих пиков,— Иными словами, всего одна фраза может изначально передать множество смыслов, позволяя вести диалог на нескольких уровнях сразу, порождая не только красивую поэтическую композицию, но позволяя обмениваться информацией куда быстрее и эффективнее, и вместе с тем служа своеобразным шифром для нежелательных глаз иных наблюдателей. Каждое подобное действие отрезает иные возможные пути диалога, вместе с тем открывая новые, сказанные предложения на одном уровне становятся словами и выстраиваются во фразы на ином, так что диалог продолжает идти параллельно друг другу — знающий этикет способен вести беседу на нескольких языках сразу, не говоря ни на одном единовременно.
-Как и любой язык — этот требует обучения, понимания, но в какой-то момент он становится естественен для мышления человека или Слуги, — Медб перевела спустя мгновение взгляд, заставив Нитокрис отвлечься и взглянуть на спину Холмса,— Холмс знает этот язык и потому мы можем общаться на нем — не существует нужды обмениваться словами телепатически, если мы можем просто говорить. Не существует нужды переводить наши мысли в слова, если мы можем общаться без них, умещая в единое движение множество смыслов. То, что может казаться тебе странным согласием на самом деле не более, чем результат общения на неизвестном тебе языке — этикет, что определил наше положение относительно друг друга. Если бы мы общались в присутствии ребенка на ином языке, он также не смог бы определить, что неизвестные ему звуки несут в себе символический описательный смысл, передающий информацию и приводящий к единому согласию наши намерения — этикет это язык, и ты, как ты не забываешь напоминать себе или своему окружению, "неопытный фараон", иными словами — ребенок, пока еще не способный воспринять, что помимо известного тебе языка существует иной, выглядящий для тебя странно и дико, как и полагается иностранному языку, но от того не перестающий существовать, передавая мысли и концепции между двумя участниками. Однако, как ребенок беззаветно мечтающий о "взрослости", не понимая, что это не является налагаемым внешним статусом, ты, как "неопытный фараон" пытаешься придумать возможность стать "опытным фараоном" благодаря определенному набору знаний, умений или действий, продемонстрировав свою "опытность" через набор определенных действий — "помощи Озимандии", думая, что это станет основанием для некоего признания тебя в качестве "настоящего фараона."
-Нет, это не так,— Медб только чуть улыбнулась на эти слова, глядя в глаза Нитокрис, замершей, не зная, что именно она испытывала в момент размеренного разъяснения со стороны Медб, словно бы та вела объяснение Нитокрис в единый момент с ее оценкой, как судья, или, может быть, психолог, проводящий осмотр Нитокрис с целью создания ее единого психологического портрета и оценки того,— Набор определенных действий, подобный "умению ходить на каблуках" не сделает тебя одночасно взрослой, как не сделает тебя "достойной службы Озимандии" помощь мне или ему в его делах. Взросление занимает десятилетия, во время которых конкретные атрибуты, будь то "умение завязывать галстук" или "умение руководить армией" не столь важны, как перемена самой личности и общность пройденных этапов. Этапов, что можно поторопить, но нельзя проскочить.
Сбившись окончательно со своих мыслей, Нитокрис опустила взгляд, прежде чем осознать, что ведет себя именно подобно ребенку, опуская взгляд перед отчитывающим ее взрослым, и поднять взгляд... Столкнувшись взглядом с Медб, что только чуть покачала головой, заставив Нитокрис осознать, что это поведение уже напомнило ребенка, старающегося показать свое детское "несогласие" отчитывающему ее взрослому, и замерла, глядя на Медб.
-О чем я и говорю,— Медб вздохнула, после чего, неожиданно для Нитокрис протянула той руку и положила на голову Нитокрис, заставив ту рефлекторно распластать свои уши по бокам головы, после чего осознать, что Медб пришлось подняться на цыпочки, прежде чем та смогла дотянуться до макушки Нитокрис и провести рукой по ее волосам,— Пожалуй, я действительно понимаю Озимандию...
Нитокрис, услышав интересующее ее имя резко встрепенулась, поднимаясь из полунаклона, что она приняла рефлекторно, позволив Медб опуститься с носка обратно на подошву, заставив королеву фей отнести руку от ее головы, после чего, не обращая внимания на Нитокрис и не закончив свое длительное глубокое объяснение, развернуться, направившись прочь,— Нашел, что искал?
-Определенно,— голос Холмса окончательно вырвал Нитокрис из напавшего на нее молчаливого размышления.
-Направишься с нами или прочь? — Медб задала вопрос, проделав шаг до выхода из комнаты.
-Полагаю, прочь,— Холмс ответил спокойно, после чего замер, внимательно прислушиваясь,— Несколько быстрее, чем я предполагал.
Нитокрис не успела задать вопрос, ожидая разъяснений, прежде чем ее слух уловил тихий разносящийся по пустым коридорам но быстрый шаг множества ног, смешивающийся между собой — после чего подняла взгляд на Холмса.
-Атлас позволяет кому угодно войти внутрь своих чертогов — но не выйти,— объяснение ситуации Нитокрис, однако, услышала в голосе Медб.
Спустя еще мгновение Медб легко откинулась на спину, не обращая внимания на то, что она должна была упасть на пол комнаты, прежде чем под ее спиной возник из ниоткуда, словно бы иллюзорный, трон.
Спустя еще мгновение шаг, приближавшийся к комнате,вдруг затих, словно бы двигающиеся к главному суперкомпьютеру отряды роботов — Нитокрис, по крайней мере, предполагала, что это были они — замерли на полушаге... Или не смогли сделать следующий шаг.
-Захватывающе,— голос Холмса прозвучал спустя мгновение,— Действительно захватывающе — подобное сложно найти в этом мире.
-Не так сложно для тех, кто знает больше, чем иные,— Медб перенесла взгляд на Холмса спустя мгновение, после чего поднялась со своего трона одним слитным движением, позволив трону, возникшему на мгновение, исчезнуть также просто, как и появиться, без единого звука или взгляда.
-Идем,— Медб бросила взгляд на Нитокрис, после чего, неожиданно для самой Нитокрис, чуть улыбнулась, одним краешком губ, так, как она иногда видела улыбающимся Озимандию, когда он смотрел на нее — без какой-либо любви или нежности... Если только отеческой — или, может быть, любви учителя к ученику — не более того,— Если ты не можешь говорить на моем языке — мне придется говорить на твоем.
Оставив после себя эти слова висеть в воздухе, Медб направилась вперед, заставив Нитокрис, на мгновение остановившуюся, пытаясь осознать сказанное, спохватиться и направиться вперед.
* * *
Семирамида пыталась осознать, когда именно ее жизнь свернула не туда.
Призванная в Сингулярность влиянием Грааля в исторический период, что был ей чужд, в мир, что не просто находился на грани апокалиптической катастрофы, а уже переживал ту в этот момент — может быть причина была в этом? Уже в тот момент Семирамиде стоило понять, осознать, что ее жизнь, казавшаяся каким-то благословением, покатилась под откос?
Но нет, Семирамида, не иначе, чем по своей глупости, решила проигнорировать подобную донесенную до нее самим миром информацию, возрадовавшись возможности оказаться в этом мире, на территории когда-то принадлежавшей ей по праву родной Ассирии — и, что было особенно удачно, на том самом месте, где когда-то существовали Висячие Сады.
На самом деле Семирамида не была связана с Висячими Садами — отследить причину, почему ее легенда оказалась связана с теми было сложно — Семирамида даже не жила во время их существования! Но для Слуг, существ легенд, ошибки порой значили не меньше, чем достижения.
И вот, по странному капризу судьбы Семирамида оказалась в родной, ныне умирающей Ассирии, в единственном месте мира, где ее Висячие Сады могли обрести их полную силу и где не возникло бы проблем с ресурсами, необходимыми для их создания.
Взять под контроль государства, начавшие рассыпаться под гнетом надвигающегося апокалипсиса, было даже слишком легко — точно также, как и организовать создание памятника человеческой ошибке и легенде, к которой Семирамида не имела отношения — созданные сады явили силу Семирамиды этому миру, удержав на своих плечах падающее небо умирающей реальности.
Единственной проблемой для Семирамиды стала одна небольшая и не столь уж старая по сравнению с ее собственной легендой крепость — Аламут, крепость легендарных убийц. Единственное место, докуда рука ее правления не могла достичь.
В единственный раз, когда Семирамида попытались взять под контроль полагающуюся по праву ей землю она...
Кхм... Эм... Как-бы Семирамиде стоило сказать это...
Предпочла тактически отступить несколько раньше момента начала полноценного сражения... То есть, Семирамида воспользовалась своими силами для того, чтобы объявить о своем намерении...
Прежде чем комендант Аламута заставил ее отступить, передав ей вместо своего клинка свою... То, что можно было бы назвать мыслеформой? Или эмоцией? Присутствием?
То есть, нет, конечно же нет, Семирамида вовсе не сбежала потому, что ее испугал брошенный на нее взгляд единственного обитателя этой крепости, абсолютно точно нет... Просто она решила, кхм, заняться иными важными правительственными делами в данный момент, не касающимися старой крепости Аламут, где обитает смерть, к которой предпочла бы не приближаться даже сама легендарная царица Ассирии.
И с того момента Семирамида не забывала о Старике с Горы, что лишь молчаливо продолжал нести свою службу в Аламуте, не обращая внимания на деяния Слуг в этом мире, ожидая того момента, когда тот все же покинет свои чертоги...
И ей казалось, что это произошло — в определенный момент Семирамида вдруг ощутила, как в ее царство вторгся неизвестный, скрытый от ее взгляда, но подспудно ощущаемый как нечто неправильное, темное в этом мире.
И Семирамида, даже если она была испугана до этого, не собиралась просто принимать свою смерть, готовая сражаться... Даже осознавая на определенном уровне бесполезность своих попыток.
Но не каждое поражение приходит просто из-за того, что кто-то сдается в своем сражении — и Семирамида проиграла... Что, однако, не закончилось достойной смертью самой Семирамиды — вместо мгновения боли и потери своей головы победивший ее маг сбросил ее с трона — в самом прямом смысле слов — прежде чем, сев в ее трон низвести Семирамиду с позиции королевы на...
Семирамида даже не была уверена — водителя? Кто вообще мог позволить себе иметь Семирамиду в качестве своего водителя?!
Семирамида перенесла взгляд на мага, что так и не представился ей все это время, прежде чем задуматься, и, сбросив правила приличия и ее роль в качестве королевы, осознав, что ее новый безымянный знакомый не заботился о подобном вовсе и не собирался играть в ее игры, потерь свой лоб рукой, задумчиво глядя на того.
Неизвестный, отвлекшись на мгновение от изучения Висячих Садов с взглядом, будто бы он уже неоднократно видел подобные легендарные чудеса в прошлом, если не управлял ими ранее вовсе, прежде чем поднять взгляд на Семирамиду,— Да, что-то не так?
-Ты так и не представился мне,— Семирамида на мгновение задумалась о том, чтобы вновь попытаться вернуть себе частицу утраченной власти, прежде чем сдаться и махнуть на то рукой,— Это невежливо.
-Аинз,— маг произнес мгновенно, назвав имя, не вызвавшее в памяти Семирамиды никаких воспоминаний или ассоциаций. Конечно же Аинз мог соврать, или его имя могло быть забыто — или не быть никогда известным вовсе, так что подобное имя скорее всего не являлось слабостью Аинза...
И все же по крайней мере Семирамида могла оценить символический жест раскрытия своего личного имени, хранившегося в себе силу и слабость Слуг.
Это, конечно же, не искупало его действий относительно Семирамиды — Семирамида сама не думала, что когда-нибудь забудет подобное столкновение с Аинзом, но в текущей ситуации по крайней мере Семирамиде было понятно, что ей было необходимо делать и в какой ситуации она оказалась.
К тому же Аинз судя по всему планировал столкнуться с Стариком с Горы, и кто бы не победил по итогу — он как минимум был бы ослаблен подобным, что давало Семирамиде возможность нанести свой удар.
А что иного можно было ожидать от старейшей легендарной отравительницы мира, призванной со способностями класса Ассасинов?
Ну а до этого момента Семирамида по крайней мере могла на мгновение расслабиться. Нет, конечно же, ей нравилось управлять своей парящей крепостью, но сидя на своем троне, она была лишена возможности даже сдвинуться с того — если только того не требовали срочные государственные дела. Сейчас же, спустившись со своего трона, Семирамида по крайней мере впервые за долгое время могла позволить себе пройтись по пустым переходам и заглянуть через перила, глядя на расположившееся под ее взглядом королевство — ее королевство...
"Хах, удивительно, даже у моего поражения есть какая-то небольшая положительная черта" — Семирамида позволила легкой чуть искривленной ухмылке появиться на ее лице, перестав поддерживать свою вечную маску царицы — "Не то, чтобы это могло спасти его от моей мести, стоит мне получить возможность к той — но, по крайней мере, я должна сказать, что он подарил мне причину для того, чтобы выбраться с моего трона и взглянуть на мою Ассирию... Может быть если бы он не украл мои Висячие Сады, а просто победил меня, я бы даже не была бы слишком зла на него после подобной возможности... И если бы он не сбросил меня, конечно же." Семирамида вздохнула, после чего перевела взгляд на приближающиеся медленно в ее взгляде горы и одинокую крепость на тех, прежде чем помотать головой и взглянуть на Аинза — "Ну что же, Старик с Горы против Аинза... Давайте же определим, кто из них окажется стоять в конце концов."
* * *
Скатах с некоторой настороженностью наблюдала за ее новой знакомой, Жаком, и Медузой, казалось бы, мгновенно нашедшими общий язык между друг другом, но вместе с тем была несколько более расслаблена в относительно знакомой ей обстановке.
