-Мне жаль, Ваше Величество, но боюсь — дальше вам не пройти,— Гавейн ответил в уважительном тоне, отдавая честь Озимандии даже если тот являлся его заклятым врагом, однако в глазах Озимандии тот еще не заслужил права быть замеченным и удостоенным его слов — а потому Озимандия чуть повел рукой в сторону, проверяя с помощью сил своего Благородного Фантазма, не была ли защита Гавейна в прошлом лишь одноразовым трюком.
Как и следовало ожидать спустя несколько секунд, когда несколько лучей Месектета, возвышенной барки Ра и Озимандии, собрались в единый кулак, прежде чем ударить в Гавейна — тот не исчез после удара, лишь продолжив держать свой клинок в той же позиции, что и до того, словно бы заявляя свою мощь и свое право стоять на пути Озимандии.
И при всем возможном раздражении на Гавейна за то, что тот смел стоять на пути Озимандии, тот по крайней мере мог оценить подобное смелое нахальство в его присутствии, покровительственно принимая если не ум, но храбрость — позволив Гавейну услышать его голос,— Ты погибнешь, Гавейн.
Хотя Озимандия произнес эти слова тоном полным пренебрежительного к Гавейну величия — Озимандия счел ниже своего достоинства ложь тому, кто по крайней мере был достаточно силен для того, чтобы пережить легкое раздражение Озимандии — и потому произнес лишь одну однозначную правду. Ибо не могло быть никакого иного исхода — вставший против Озимандии погибнет — это было лишь правдой жизни, как Солнце встающее на востоке каждый день.
-Прошу прощения, Ваше Величество, но я не планирую умирать так просто,— Гавейн лишь улыбнулся, после чего в немного театральном жесте подкинуть свой огромный клинок, что превосходил иные двуручные мечи, но судя по рукояти был предназначен лишь для одной руки, позволив тому совершить полный переворот в воздух и поймать тот вновь своей рукой, словно жонглер, демонстрирующий акробатический этюд.
Озимандия, впрочем, не ответил на слова Гавейна — какой смысл ему был в том, чтобы разубеждать заблуждающегося узурпатора? Озимандия еще не возвысил Гавейна достаточно высоко для того, чтобы позволить себе спор и препирания с тем — и потому ответил лишь еще одним легким раздраженным движением руки.
* * *
— Сам Озимандия Великий вступил в бой! — совершенно отвлекшись от своей миссии как возбужденная появлением на сцене своей любимой звезды буквально пропищала Нитокрис, вскинув руки в нелепой попытке показать Озимандии, что она была здесь.
Движущаяся рядом с ней Медуза позволила себе чуть приподнять одну бровь, но обнаружив спустя мгновение, что Скатах даже не собиралась реагировать на действия Нитокрис, готовая оставить ту позади стоило ей только чуть-чуть отвлечься от плана действия, позволила себе задержаться на секунду, мягко одернув Нитокрис из ее неожиданно разгоревшегося огня фанатизма.
-А, что? — Нитокрис отвлеклась на мгновение, словно бы вспоминая, что сейчас она не находилась в элитном портере, наблюдая за сражением Озимандии, а участвовала в нападении на Камелот, мгновенно покраснев от стыда, понурив взгляд и запнувшись о свои слова, бросаясь вперед,— П-прошу прощения....
Медузе на мгновение захотелось чуть отчитать Нитокрис за ее подобное поведение — не желая обидеть ту, сколько желая поделиться с ней столь важной информацией — во время потенциально опасного сражения никому из участников этого сражения не стоило отвлекаться на сторонние события — прежде чем та все же решила, что Нитокрис, скорее всего, сама прекрасно понимала, что она не должна была этим заниматься — просто ничего не могла поделать с собой. А это в свою очередь значило, что Медузе требовалось не сообщить ей информацию, а повлиять на ее личностные качества — а Медуза в свою очередь не была уверена в том, что она могла сделать это каким-либо способом — для этого требовался кто-то намного более выдающийся в плане людской психологии, как Аинз — или хотя-бы Озимандия.
Скатах же было просто все равно на мысли Нитокрис и потому трое Слуг продолжили двигаться молчаливо к Камелоту, словно бы не обратив внимания на мгновение отвлечения Нитокрис.
Медуза и Скатах должны были стать своеобразным "пробивным снарядом" атаки — после того, как какая-нибудь из атак, будь то Семирамида или Озимандия или даже Аинз и Артурия сломают барьер Камелота — Медуза и Скатах должны были проникнуть внутрь и провести быструю разведку местности — пока Аинз и Медб займутся основными угрозами внутри Камелота, Богиней, они должны были помочь остальным Слугам — либо обеспечивая информацию и нечто, что Аинз назвал "кайтингом" противника — манипулирование позициями врага — и вместе с тем перемещаться быстро и свободно по полю боя, обеспечивая поддержку там, где она требовалась в любой момент.
Нитокрис в данном случае служила мобильной поддержкой для этой группы, а также...
Говоря на чистоту, Медуза не видела какой-то настоящей тайной причины, почему Нитокрис была распределена в их группу — если бы Медуза не знала о том, что каждое, даже, казалось бы, самое случайное действия Аинза представляло из себя часть куда более сложного плана, чем мог предположить любой иной ум — Медуза предположила бы, что Нитокрис была отдана Медузе и Скатах на попечение потому, что той больше не нашлось нигде места — по принципу "пристроить хотя бы куда-нибудь."
Но поскольку это был Аинз, что не оперировал столь простой логикой — Медуза прекрасно осознавала, что у нахождения Нитокрис на этом месте и в это время существовала собственная крайне важная причина, которую Медузу просто не могла разгадать. Вполне вероятно — лишь временно.
В любом случае, без уничтожения барьера и стен Камелота ни Медуза, ни Скатах, ни Нитокрис не обладали возможностями пробиться внутрь Камелота своими силами — пусть и двое из вышеперечисленных Слуг были крайне сильны — пробиться в Камелот представляло нетривиальную задачу даже для них. Учитывая же, что их зона действия в данном случае представляла из себя поддержку остальных сил "отрываться вперед" им было тем более противопоказано.
-Враг, два часа, Лансер,— спустя мгновение после четкого и холодного ответа Скатах, словно бы информация от сработавшего электронного радара, копье сверкнуло в руках ведьмы — и врезавшееся огромное копье, изрыгавшее позади себя пламя, словно бы то представлявшее из себя ракету, запущенную в свою цель.
Копье Скатах, впрочем, не прогнулось под этим ударом — и выплеснув еще немного пламени позади своего врезавшегося острия, словно бы врезавшееся в непреодолимое препятствее, но все еще пытающееся преодолеть то или хотя-бы сдвинуть с места — копье легким движением вдруг отскочило назад, переворачиваясь в воздухе словно ударившись о большую резинку — однако, не обращая внимания на трюк копья — или, скорее, самого Лансера, Скатах лишь чуть сузила глаза,— Гарет.
Появившаяся невысокая девушка, закованная в превосходящие ее размеры тела латы, не отреагировала на эти слова, впрочем — подхватив копье та лишь взглянула мертвых невидящим взглядом словно бы через Скатах, произнеся ровным, лишенным эмоции — лишенным искры жизни — голосом,— Прошу вас, умрите прямо сейчас.
-Я была бы рада,— Скатах ответила на эти слова от противника практически с насмешкой, прокрутив в своей руке копье, прежде чем Медуза и Нитокрис подоспели вслед за ней,— Но я не могу.
После этих слов впервые за все время в глазах Гарет промелькнула какая-то эмоциями и ее голос, до того монотонный, вдруг запнулся о ком в ее горле, позволив той произнести,— Мне жаль...
Спустя мгновение Гарет подняла взгляд, полный печали, сожаления и... Понимания. Однако Гарет не позволила себе более, чем мгновение этой эмоции — бросившись с безумием в бой.
* * *
Выпущенная вперед стрела Ситы взрезала воздух со свистом, преодолевая скорость, которую ни в одном страшном или фантастическом сне не могли себе даже представить безымянные древние изобретатели лука — пролетев за мгновение дистанцию до своей цели.
Сита — точнее, ее лук — а еще точнее, ее Благородный Фантазм обладал выдающейся разрушительной силой, однако говоря о Камелоте, защищенном силой Богини, даже это было совершенно недостаточным для того, чтобы разрушить защиту города Короля Артура.
Возможно, скомбинировав свои усилия вместе со вторым Арчером, стоящим рядом с ней, Тавара Тота, Сита смогла бы пробить небольшую дыру в защите противника, но даже если так — это в лучшем случае обеспечило бы небольшую прореху, на несколько минут скорее всего — и не в сам Камелот, а лишь к стенам Камелота, что сами были достаточно крепки для того, чтобы выдержать атаку противника.
Поэтому целью ее атаки стал не Камелот, а бросившаяся на манер стрелы фигура другого Слуги, в мгновение преодолевшего невероятную дистанцию по пустому пустынному полю, направившись к парящему вдалеке дворцу Семирамиды.
Атака Ситы была быстра — в конце концов она все еще представляла из себя Слугу класса Арчер, поэтому она умела сражаться в дальнем бою на том уровне, который простым людям было никогда не достичь — однако даже превосходящая в своей скорости пулю стрела не смогла настичь свою цель, разминувшись с той на десяток метров.
И это произошло не потому, что Сита не смогла аккуратно прицелиться, не обладала отличным глазомером или не сделала поправку на скорость Слуги — нет. Вместо этого сам Слуга был настолько быстр, что Сита просто не могла попасть в движущуюся цель. Более того, наблюдая издалека за своим противником, Сита могла поклясться, что ее противник с каждой секундой становился только быстрее и быстрее — прямо сейчас он был так быстр, что он не находился даже в реальности Слуг, преодолев ту. Даже Ахиллесу, "быстрейшему герою из всех когда-либо существовавших" пришлось бы побороться за свой титул с этим Слугой.
Однако, даже если Слуга был настолько быстр — нет, скорее, именно из-за того что тот был настолько быстр Сита чуть углубила уголки губ глядя на его движения, нерадостно вздохнув — "Еще одна упущенная возможность..."
-Ты что-то сказала? — голос Тавары отвлек Ситу, однако та лишь чуть помотала головой, отведя взгляд от Слуги, что она явно не могла ранить, к Камелоту.
Сита представляла из себя Слугу с не самой выдающейся личностью — из тех, про чье существованию знают рациональным умом, но никто никогда не может толком вспомнить о том, чем она занималась в прошлом во время общих проектов или вечеринок, где она тихонько сидела в углу, периодически общаясь низким голосом с тем или другим человеком.
Это было ожидаемо, даже в каком-то смысле очевидно. В конце концов, в чем заключалась легенда Ситы? Верная возлюбленная жена Рамы... И все.
Она не командовала армиями, не вела философских дискусров, не учила магии и не способствовала росту других героев и не правила государством. Она просто... Была верной женой.
Вполне ожидаемо, что на фоне других героев, прославившихся за свои личные достижения просто "верная жена" Сита терялась. И... В общем-то, это Ситу устраивало.
В конце концов будучи столь "фоновым персонажем" на фоне легендарных королей, ученых и иных героев Сита была избавлена от необходимости всегда находится в центре внимания. Если она могла исполнять свои обязанности не оставаясь в центре всеобщего внимания? Тем было даже лучше.
Если от нее требовалось просто стрелять в противника не отпуская невероятных лидерских речей, не вдохновляя армии и не устраивая длинных философских рассуждений — то Сита была только рада делать именно это.
Единственное, что действительно значило для Ситы — это ее возлюбленный Рама. И так уж сложилась судьба, что ее возлюбленный Рама был отделен от нее могущественным проклятьем и ныне находился от нее так далеко, что у Ситы не было никакого шанса дотянуться до него. Никакого вовсе? Нет, пожалуй, было бы неправильно так говорить — шанс на это у Ситы, безусловно, существовал — Аинз, ее новый Мастер, мог обеспечить Сите ее возлюбленного.
Однако он желал сделать это только в том случае, если Сита продемонстрирует свою полезность, в качестве награды Сите за службу. А это в свою очередь значило, что Сита должна была продемонстрировать свою полезность.
Но к сожалению попытка прикончить Слугу, движущегося по направлению к Семирамиде не увенчалась успехом.
Сломать щиты Камелота? Как уже было сказано, Сита могла обеспечить небольшое окно для прорыва, однако даже так это было лишь "возможностью", что она могла дать. Бездумные действия не принесут ей успеха в данном случае...
Так что, приглядевшись внимательнее к другим Слугам, сталкивающимся в бою со своими противниками, Сита лишь взяла лук наизготовку, после чего обвела взглядом свое окружение...
Обнаружив, что Тавара Тота, несколько секунд назад готовый к сражению, удобно устроился на земле, уместив свою выдающуюся фигуру на тюке с рисом, и продолжал смотреть вдаль на другие сражения, поддерживая лук одной рукой — и приложив вторую к своему лицу, создав небольшой козырек от Солнца для своих глаз.
-Что?! — заметив взгляд Ситы Тавара только пожал плечами,— Я устал стоять! Все равно там не происходит ничего важного в данный момент.
На это Сита только обессиленно вздохнула.
Пусть и не выдающаяся героиня сама по себе... По крайней мере у нее было понимание деловой этики.
* * *
Хотя обладателем самой выдающейся боевой силы и являлся Аинз — и Медб вместе с ним — их нельзя было назвать основным ударным кулаком атакующей группы. Если точнее, то используя свою основную силу Аинз и Медб должны были пробраться к Королю Камелота, Богине, нейтрализовав главную силу противника и удостоверившись в том, что она не нанесет удар в спину другим сражающимся группам, связав ее боем, после чего, уничтожив ту, отправиться на помощь оставшимся бойцам.
Это был простой и эффективный план, однако его действие предполагало, что Аинз и Медб не будут участвовать в основном сражении до момента, когда они смогут разобраться с Богиней. В первую очередь потому, что как основная сила, подготовленная для сражения с наиболее могущественным противником, они должны были сохранять свои силы — в конце концов пусть Аинз и был осведомлен и даже убежден в том, что он обладал значительной силой в этом мире — Король Артур этого мира в свою очередь также являлась крайне могущественной Слугой.
Столкнувшись с Первым Хассаном Аинз был убежден, что в этом мире все же существовали достаточно могущественные сущности — даже если они были слабее его — Аинз все же предпочел бы не рисковать, удалившись на задний план сражения, ожидая подвоха от противника. Конечно же это не значило, что как и во времена его обезумевшей паранойи он планировал бездумно жертвовать своими Слугами — если ситуация призовет к тому, то он был готов вмешаться в бой, в конце концов у него все еще существовал его инвентарь, расходники и Благородный Фантазмы, однако созданный вокруг Камелота барьер заставил Аинза вспомнить о Сверхранговой магии.
Не той Сверхранговой магии, что он обладал в данный момент, после своего перехода в этот новый мир, а о Сверхранговой магии, что существовала в Иггдрасиле — однако даже так сравнение навело Аинза на мысль и заставило его по крайней мере продемонстрировать немного осторожности в этом сражении.
