— Руки! — Человек в маске (человек — не сид!) ударил Карлссона стволом автомата в спину, двое других выкрутили руки. Карлссону ничего не стоило вырваться, но он не сопротивлялся. Удара он не ощутил: от шока тело его утратило чувствительность. Крика Карлссон тоже не услышал. Слух еще не восстановился, только зрение. Карлссон легко мог представить, каково пришлось Хищнику, когда взорвалась граната. Глаза и уши Хищника намного чувствительнее, чем у Карлссона. Обычная граната причинила бы намного меньше вреда, чем такая. Люди стали опасны. Слишком опасны. Для огров. И при этом сделались совершенно беззащитными перед искусством сидов. Может, не зря многие из Старших настаивают на том, чтобы уйти из этого мира, оставив его сидам. Раньше Карлссон противился такому решению. Ему казалось, что нынешняя слепота человечков дает преимущества не только сидам, но и ограм. Когда Карлссон родился, никто не мог и помышлять о том, что огр сможет жить среди людей как человек. А лет за двести до его рождения никто и не помышлял о том, что матери огров станут рожать таких, как он. Великая мудрость Старших... оказавшаяся бесполезной.
Три автоматных ствола были направлены на Карлссона. Если он дернется — стрелки не промахнутся.
На запястьях Карлссона защелкнулись наручники. Специальные, из особо прочного сплава. Нашелся кто-то, объяснивший человечкам, что обычные "браслеты" огр порвет, как бумагу.
Один из людей наклонился, выдернул из бедра огра стрелку-шприц. Затем Карлссона ухватили за скованные руки, подтащили к машине, небольшому фургону с зарешеченными окнами, и закинули внутрь. Закинули вчетвером.
— Тяжеленный, гад! — пожаловался один из людей в масках. Другой запер дверь, заложил перекладину, навесил замок.
Внутри фургона стоял характерный запах. По этому запаху Карлссон узнал, что недавно в нем перевозили крупного хищника. Льва или тигра.
Карлссон лежал на пропахших звериной мочой досках и не двигался. Взрыв не просто оглушил и ослепил его. Внутри, в голове, оборвалось что-то... И Охотник превратился в вялое, безвольное существо. Он мог бороться, но потерял возможность видеть в этой борьбе смысл. Карлссон как будто умер. Зов Долины Тумана звучал в его оглохших ушах...
— Ну вот, а ты боялась! — насмешливо-покровительственно сказал командир людей в масках, хлопнув Селгарина по плечу. — Только юбочка помялась!
— Вы отлично поработали, — похвалил Эдуард Георгиевич. — Я непременно расскажу о вашей работе генералу.
— Лучше — деньгами, — сказал командир.
— Деньги — это отдельно, — Селгарин достал конверт. — Три с половиной.
Командир не глядя сунул конверт в карман.
— Не пересчитаете? — спросил Селгарин.
— Нас, как и киллеров, не обманывают! — Командир снова засмеялся. Он был совсем молодой даже по человеческим меркам — лет двадцать пять.
Он подошел к Хищнику, ухватил за лапу, перевернул на спину.
Грудь и живот Хищника выглядели ужасно. Стрелок всадил ему светошумовую прямо в брюхо. Морда пострадала меньше. Но смотреть на нее было еще противнее.
— Ну и тварь... — пробормотал командир. — Я думал: такие только в кино бывают.
— Как видите — не только.
Враг был повержен, но где-то внутри Селгарина всё еще пульсировал вековечный страх. Использовать против Хищника его собственную невероятную чуткость — это была не его идея. Но она сработала. Однако второй выстрел — слоновьей дозой транквилизатора — был сделан по распоряжению Селгарина. Такая порция "успокоительного" досталась и Карлссону. Именно так: не как с разумными существами, а как с хищными зверями. Оглушить, обездвижить — и в клетку. Таким тварям только в клетке и место!
— Гляди-ка, а он еще жив, — не без восхищения проговорил командир, углядевший, что обожженная грудь Хищника еле заметно вздымается и опускается.
— Они очень живучи, — сказал Селгарин. — Но, к сожалению, недостаточно управляемы. Генная инженерия — сравнительно молодая наука. Кстати, я был бы вам очень признателен, если бы вы оставили пару человек — присмотреть за этим... существом, — Селгарин кивнул на Хищника. — Разумеется, им заплатят, и заплатят хорошо.
— Сколько?
— Двести.
— Каждому.
— Разумеется.
— Семеняка! — гаркнул командир. — Ко мне!
— Вместе с отделением поступаешь в распоряжение товарища, — кивок на Селгарина. — Слушать — как меня! Всё ясно, сержант?
— Так точно, товарищ старший лейтенант! — под маской возраст определить затруднительно, но голос был совсем молодой.
— Девять лучше, чем два, — командир подмигнул Селгарину. — Нет возражений?
— Ни малейших. Возьмите, это вам, — Селгарин протянул командиру ламинированный прямоугольник.
— Это что? — спросил тот, разглядывая диковинные значки. — Что тут написано?
— Тут написано, что податель сего имеет право присутствовать на мероприятиях нашего клуба.
— Что за клуб? — насторожился командир.
— Увидите, — пообещал Селгарин. — Вам понравится: кухня у нас отличная и программа тоже. Ваш генерал у нас частенько бывает.
— А зачем вам я?
— Мне понравилась ваша работа, — Селгарин обаятельно улыбнулся. — Ваш отец — полковник, если не ошибаюсь?
— В отставке.
— Знаете анекдот: может ли сын полковника стать генералом?
— Ну?
— Не может. Потому что у генерала тоже есть сын. Хотите стать генералом, старший лейтенант?
— Хочу! — не стал скромничать командир.
Дима, смешавшись с толпой любопытных, видел, как из ворот выехал милицейский автомобиль, следом за ним — фургон с решетками на окнах и выцветшей надписью "Ленинградский зоопарк", а замыкающим — автобус, набитый бойцами в бронежилетах.
Дима ни на миг не усомнился, что в фургоне — Хищник. У Димы Хищник симпатии не вызывал, но в этот момент он ощутил к нему жалость.
"Может, хоть Карлссону всё-таки удалось спастись?" — подумал Дима, прислушиваясь к разговорам в толпе.
Разговоры были разные. И комментарии к случившемуся — тоже. Преобладала версия о том, что хозяин особняка держал в клетке крупного хищника, который вырвался, загрыз кучу народу, но был изловлен храбрыми омоновцами. Одни утверждали, что это был лев, другие — тигр. Разнилось также количество загрызенных. В одном мнение народа было едино: эти богачи совсем обнаглели, о людях совсем не думают.
Дима еще минут десять поболтался около закрытых ворот и отправился восвояси. Подсознательно он ожидал, что этим кончится. Никакой Хищник не устоит против современного оружия. Сейчас надо забрать Лейку и ехать в город. И надо как-то вытаскивать Катьку. Дима еще не знал, как. Но — надо. Теперь он мог рассчитывать только на себя.
ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ
Жизнь и смерть в музее политической истории
Мудрость эльфов — основа человеческого знания.
Эльфийское изречение
Заимствовать эльфийскую мудрость — все равно что перетаскивать кости из одной могилы в другую.
Троллиная поговорка
— Нету Карины. И где — неизвестно, — сказала Лейка.
— Ты с кем говорила? — спросил Дима.
— С этим, с хахелем ее, Гошей. Говорит, забежала на полчасика, морду подкрасила и снова укатила. На какую-то презентацию в особняк Кшесинской. Одна. Гоша по этому поводу злой.
— Это его проблемы, — сказал Дима. — Значит, Карина отпадает.
— И что теперь? — спросила Лейка. Они с Димой сидели у нее в квартире. Дима — у компьютера, Лейка — на диване.
— Лейка, у тебя выход в Интернет есть? — спросил Дима.
— Не-а, — покачала головой Лейка. — Папа карточки покупал — тогда был.
— Ничего, сейчас организуем. Дай мне телефон...
— А зачем тебе Интернет? — спросила Лейка.
— Есть такое правило: если не знаешь чего-то — поищи в Сетке. Главное — правильно составить запрос, — он набрал номер. — Степка, мне срочно нужен выход в Сетку... Нет, только на сегодня... Годится, записываю... Юзернейм... Логин... Ага, всё записал. С меня причитается! — Дима отдал трубку Лейке.
Через пару минут он уже вызвал поисковик, а еще через десять минут с удовольствием прочитал пораженной Лейке:
— "Сиды, правильно — "ши", в ирландском и шотландском фольклоре — эльфы-аристократы. Они высоки ростом и красивы настолько, что людям нельзя на них смотреть. Одного их прикосновения достаточно, чтобы свести человека с ума..." Ну дальше — всякая лабуда, неважно. Черт, надо было сразу не эльфов, а сидов искать.
— Дети Ши... — пробормотала Лейка. — Я так и думала!
— Если думала — почему молчала? Давай, звони Наташке!
Лейка послушно набрала номер.
— Здравствуйте, Людмила Васильевна, это Лейла. А Наташа дома?
— Нет, Лейлочка. Ей тут звонили, на праздник какой-то звали. Может, туда пошла?
— А где это, не помните?
— Куда-то к этой, не помню, как ее... Балерина такая, любовница царя...
— Кшесинская?
— Вот-вот! Умница, Лейлочка, а у меня вот память совершенно дырявая стала. Лейлочка, вот скажи мне, пожалуйста, почему...
— Извините, Людмила Васильевна, у меня мясо горит! — воскликнула Лейла и бросила трубку.
— Соврала, — сообщила она Диме. — А то как начнет — на полчаса, не меньше. Уехала в особняк Кшесинской... Ой!
— Ага, — сказал Дима. — Какое совпадение. Что ж, поехали на "Горьковскую".
— Прямо так? — испугалась Лейка.
— Можешь переодеться.
— Нет, я не про это. То есть я, конечно, переоденусь, но... Димка, может, хоть Стасу позвоним? Это как-то страшно вдвоем.
— Его нет, — сказал Дима. — Я ему сразу позвонил, как приехали. И мобильник вне зоны действия. Ладно, одевайся. Я пока один звонок всё-таки сделаю.
Он набрал номер:
— Пап, это я. Я тут в одно мероприятие собираюсь. В особняк Кшесинской. Ты не против?.. Да, никогда не спрашивал, а теперь спрашиваю! Ладно, я понял. Просто чтобы ты был в курсе.
— Отцу позвонил, — сообщил он Лейке. — На всякий случай. У него друг в ФСБ работает. Если что, хоть какая-то страховка...
* * *
Окна в левом крыле особняка Кшесинской ярко светились, правое было темным. В окнах двигались тени. На втором этаже, на балконе, курили какие-то люди. Сверху лилась приятная инструментальная музыка.
Дима и Лейка стояли в темном дворике перед дверью особняка. Отсюда, снизу, тусовка на втором этаже не казалась ни зловещей, ни далее просто необычной.
— Музей политической истории, — прочитал Дима. — Мы тут в пятом классе на экскурсии были. Заходим?
— Прямо так, нахрапом? — засомневалась Лейка. — Без приглашения? А нас пустят?
— Вот и посмотрим.
— Ладно уж. Как я выгляжу?
Дима, не ответив, потянул на себя тяжелую дверь.
В мраморном музейном вестибюле, украшенном революционной советской символикой, было почти пусто. Слева от двери на стульчике примостился пожилой охранник, не обративший на них никакого внимания. Несколько секунд Дима и Лейка топтались у входа.
— Музей закрыт, — пришел им на помощь охранник. — Завтра с десяти.
— Нам на мероприятие, — заявила Лейка.
— Наверх по лестнице, — охранник зевнул и полностью утратил к ним интерес.
— Вот видишь, — прошептал Дима, когда они понимались по указанной лестнице. — Никаких проблем.
На втором этаже было уже людно. Несколько человек курили на площадке. Лейку и Диму они встретили удивленными взглядами.
— Ага! — прошептала Лейка. — Знакомые лица!
— Дети Ши?
— Они самые.
Лейка непринужденно поздоровалась с курящими. Ей никто не ответил.
— Никто не видел Наташку? — продолжала Лейка, вытаскивая из сумочки сигареты.
— Разве тебя приглашали? — подозрительно спросила какая-то девушка.
Лейка, закуривая, с надменным видом пожала плечами:
— Конечно. Итлинн вчера позвонила и пригласила.
— А это что за парень? — спросил еще кто-то.
— Он с нами. Его выбрал сам... — Лейка сделала многозначительную паузу, намекая на что-то, ей самой не известное. Все с умным видом покивали. Подозрительные взгляды сменились уважительными и даже завистливыми. Поскольку прибывшие хранили высокомерное молчание, на площадке возобновился разговор. Обсуждали предстоящий праздник. Постоянно звучали слова "ши" и "источник". Первое упоминалось не иначе как почтительным полушепотом.
— А источник-то в этом году взяли со стороны, — с оттенком неодобрения заметила девушка с пушистыми рыжими волосами едва ли не до пояса.
— Это не наше дело, — возразил ей долговязый патлатый парень. — Выбирают Ши — мы подчиняемся. Им виднее. Вот он, — говоривший ткнул пальцем в Диму, — что в нем с первого взгляда особенного? Но ведь Высокий Ши его выбрал!
Все дружно закивали. Дима решил скромно промолчать.
— И потом, — продолжал осведомленный парень, — нынешний случай особенный. Итлинн мне немного рассказывала... Высокий Ши проводит обряд Обновления не для себя, а для своего друга...
Последние слова потонули в бормотании "детей". Таинственный "друг Высокого Ши" почему-то вызвал особенный интерес.
— Говорят, он из самих Туат'ха'Данаанн...
— Еще более могущественный...
— Кто-нибудь его видел?
— Он здесь прежде не бывал...
— Нет, бывал — только каждый раз отводил глаза...
— Ты-то откуда знаешь?
— А на меня это не действует...
— Да врешь ты всё...
— Если бы не эта чужая девка! — ожесточенно воскликнула рыженькая девушка. — Заняла мое законное место! Я так готовилась... так мечтала... А через год-два я уже не смогу стать источником!
— Почему именно ты? — ревниво сказала другая девушка. — Чем другие хуже?
"Дети Ши" снова хором загалдели.
— Ты что-нибудь понимаешь? — шепотом спросил Лейку Дима. — Что за "Высокий Ши"?
Лейка растерянно покачала головой:
— Понятия не имею. Один Ши собирается подарить другому Ши какой-то источник. Бред.
— Давай поищем Наташку, — предложил Дима. — Пусть расскажет, что тут затевается.
Но едва отойдя от компании на лестничной площадке, Лейка и Дима столкнулись с Итлинн. Вернее, Итлинн, едва завидев, налетела на них, как ястреб, и сходу заорала:
— А вас сюда кто звал?! Как вы посмели сюда заявиться!
— Эй, потише! — возмутилась Лейка. — Сбавь обороты!
— Убирайтесь! — шумела Итлинн, тесня их к лестнице. — Еще и парня постороннего притащила! Чтобы больше духу вашего здесь не было!
— Ты погромче поори! Швабра белобрысая! — завелась Лейка, в свою очередь наступая на Итлинн.
Дима, в первый миг растерявшийся, с одобрением наблюдал за Лейкой. "Дети Ши" тупо таращились на происходящее.
— Охрана! — завопила Итлинн, отскочив от Лейки. — Посторонние в помещении!
— Детки, детки! — мелодичный голос легко перекрыл шум на лестничной площадке. — Успокойтесь!
Не послушаться этого голоса было невозможно. Лейка и Итлинн, тяжело дыша, отскочили друг от друга. Толпа расступилась, и Лейка с Димой увидели Карину. Одетая на сей раз безо всякого эпатажа и экзотики, в строгое белое платье, с распущенными светлыми волосами, Карина казалась даже прекраснее, чем всегда. Ее голос был ровным, а лицо спокойно, как маска.
