Однако, когда Семирамида, выждав немного времени, направилась в сторону Короля Артура, желая спрятаться от Аинза — что именно она увидела? Аинза, спокойно общающегося с тем самым Королем Артуром, что Семирамида считала его непримиримой противницей! Более того, подобравшись поближе к той, Семирамида услышала о том, как Король Артур, фактически, браталась с Аинзом, рассказывая о том, как на самом деле схожи и близки они были!
Подобный удар заставил Семирамиду мгновенно броситься прочь, практически в панике, пытаясь на ходу определить, насколько сильно она просчиталась в своем решении. Мало того, что она чуть было не попалась на глаза к Аинзу — Артур, на ненависть к Аинзу которой делала ставку Семирамида, неожиданно оказалась его подругой!
Но Семирамида, отступив, не сдалась так просто. Нет, обдумав вновь произошедшее, Семирамида решила не приближаться к тем, с кем Аинз уже явно был знаком в прошлом, опасаясь того, как легко Аинз мог оказать влияние на его прошлых знакомых. Вместо этого Семирамида решила сделать ставку на Короля Артура — на этот раз другого, Богиню Камелота — и, добравшись до нее, направить ту в нужную сторону своей интригой. Маловероятно, что та обладала полнотой ума в данный момент для того, чтобы противостоять разуму Семирамиды, а самое главное — Богиня фактически не имела связей с Аинзом до момента их встречи в Сингулярности!
Поэтому, вновь скрыв себя, Семирамида отправилась вперед... Лишь для того, чтобы стать свидетельницей того, как Богиня Камелота по собственной воле предложила отдать Аинзу свое копье! Свой Благородный Фантазм!
Семирамида сбежала вновь, ее разум поглощаемый паникой, отчаянно пытаясь найти выход из ее текущей ситуации, прежде чем ее разум сошелся на единственном возможном выходе из ее текущей ситуации. Озимандия! Аинз еще не встречался с Озимандией, Аинз конфликтовал с Озимандией и Озимандия был силен, а потому Семирамида могла надеяться на то, что сможет найти хотя бы кроху сил в его лице для того, чтобы противостоять силам Аинза.
И, на ее пути к Озимандии, вновь скрыв свое присутствие... Семирамида оказалась лицом к лицу — телом к телу даже — с Аинзом.
Конечно же то, что Семирамида должна была сделать первым делом — Семирамида сделала. Мгновенно она отстранилась от Аинза, но не успела даже оправдаться — мгновенно Аинз высокомерно обратился к ней, будто бы он "не обратил внимания" на нее, после чего насмешливо поинтересовался у нее, не было ли ей "больно" быть проигнориованной Аинзом... После чего предложил ей "поправиться" — "исправить свои недостатки" под руководством своего Аинза — и только существам из-за грани было ведомо, что включало бы в себя подобное "исправление"...
Поэтому, конечно же, Семирамида попыталась отмахнуться от настойчивой вкрадчивости Аинза — все мысли об Озимандии и попытке создать союз с тем мгновенно были забыты и отвержены в пользу желания сбежать из под взгляда воплощенного зла, вернуться обратно в место, где по крайней мере Аинз не собирался за ней гнаться... Прежде чем Аинз произнес проклятые слова, сравнив ее с Озимандией — сказав о том, что "Озимандии не понравилась" его текущее положение... И страшная картина сложилась в голове Семирамиды.
Все это время, все ее неудачные попытки найти союзника, все это неудачные шаги, следуя которым Семирамида натыкалась только на Аинза и на свои планы, лежащие в руинах... Все это не было случайностью или совпадением. Нет, все это было планом Аинза!
Аинз знал, видел как на ладони все шаги Семирамиды, и контролировал ее. Появлялся всегда на шаг впереди нее, в насмешку, позволяя несчастной Семирамиде самой завести себя в ловушку надежды, будто бы найдя выход из ее безвыходной ситуации, прежде чем растоптать ее. Каждый раз на шаг впереди — союзники, на которых она рассчитывала — каждый раз, когда Семирамида пыталась добраться до них — она лишь встречалась с Аинзом, что буквально бы перед ее глазами доказывал ей, что ее прошлая надежда была не более, чем заблуждением по ее собственной воле, отчаянной попыткой спастись из кошмара, что приносила тем больше боли, чем больше надеялась на нее Семирамида...
И когда Семирамида осознала этот факт — она проснулась из этого ужасающего сна, вернувшись в реальность.
Медленно, Семирамида, возвращаясь из ужасающего кошмара в реальность, приоткрыла глаза... Прежде чем осознать, что она лежала на кровати. На той же самой небольшой кровати, оскорбительной для ее статуса царицы Ассирийской, что была выделена ей во сне после того, как монстр призвал ее в Халдею. На кровати после того, как она встретилась с Аинзом... Что сидел недалеко от нее.
Семирамида прикыла глаза, не доверяя даже своему хваленому самоконтролю правительницы в том, чтобы не расплакаться от этого осознания в данный момент. Похоже, воплощенное зло, Аинз, умело превращать даже самые безумные кошмары в реальность, стирая грань между сном и явью...
Медленно и шумно, Семирамида втянула воздух через нос и выдохнула тот через рот. Затем еще раз... И еще раз...
Она была жива в данный момент. Не было ли это главным прямо сейчас? Не было ли это уже достаточным для того, чтобы считать свою жизнь удавшейся? Она ведь явно бы не могла считать свою жизнь удавшейся в том случае, если бы у нее не было жизни, разве нет? А значит наличие жизни было той вещью, что должна была иметь Семирамида для того, чтобы заявить, что ее жизнь была счастливой и удачливой, ведь так? А значит Семирамида могла сказать, что она уже выполняла ключевой пункт необходимый для того, чтобы сказать, что ее жизнь была счастливой и удачливой!
Именно этой мыслью утешала себя Семирамида в данный момент, прежде чем открыть один глаз вновь и взглянуть на Аинза, не исчезнувшего из ее поля зрения, и застонать. У любого аутотренинга существовали свои пределы... И Семирамида не просто исчерпала свои, но и явно уже вышла за их пределы.
Однако, даже если бы Семирамида зажмурила свои глаза изо всех сил и отказалась бы признавать реальность своей текущей ситуации — Аинз, существо из ее кошмаров, не исчезло бы из ее мира — а потому, выкрав еще несколько секунд на медленные вдохи и выдохи, Семирамида была вынуждена открыть глаза — вновь столкнувшись с Аинзом лицом к лицу.
Каково будет ее наказание за ее своеволие? Этот омерзительный танец жертвы и убийцы, добычи и охотника, ведь должен же был когда-то прийти к финалу этот кошмар?
Или же Аинз желал продолжать и дальше свои извращенные игра — манить перед лицом Семирамиды недостижимой свободой, шансом на противостояние, только для того, чтобы наблюдать, как с каждым разом все больше и больше отчаяния врывается в ее душу...
Семирамида выдохнула резко, прежде чем подняться со своего места, глядя на Аинза, найдя в самых глубоких потайных карманах ее души частицу принадлежащей ей гордости и своеволия, прежде чем скрестить взгляды с Аинзом практически с вызовом. Пусть! Пусть так, но ведь она была Семирамидой, Семирамидой Ассирийской! Она жила подобно царице — и если какой-то маг решил прервать ее путь в этом мире, наказать за своеволие — она не встретит смерть как дрожащая загнанная в угол дичь! Она встретит врага с высоко поднятой головой для того, чтобы произнести, что она была Семирамидой — и всем ужасам этого мира было не отнять ее короны!
Однако Аинз, увидев огонь ярости в глазах Семирамиды, только спокойно позволил ей взглянуть в его глаза, прежде чем задать вопрос,— Все в порядке?
На эти слова Семирамида едва не рассмеялась, но удержала себя в руках. "Все в порядке?" Вопрос, намекающий на то, что ее текущее состояние, найденный внутри нее остаток сил, внутренний стержень, не был ее нормой — что она должна была бояться Аинза и быть загнанным в угол зверем... Нет, абсолютно точно нет!
-В полном,— Семирамида произнесла с чувством удовольствия, наслаждаясь тем, как эта одна простая фраза возвращает ей ее контроль над ее судьбой. Ожидая момента, когда Аинз не выдержит насмешки Семирамиды и...
-Хорошо,— Аинз спокойно кивнул,— А то я уже было начал переживать.
Простая фраза оказалась клинком, глубоко вошедшим в телом Семирамиды, достав до самого ее сердца. Он... Ждал этого?!
Выстроенный барьер, зажегшийся было в ее душе огонь, мгновенно заставил Семирамиду вспомнить о том, что она помнила всего десяток секунд назад.
Конечно же, Аинз ведь издевался над ней — дразнил ее свободой всего в шаговой доступности, наслаждался ее отчаяньем... Но отчаянье невозможно без надежды, разочарование нельзя испытать если ты не желаешь вырваться из этой паутины.
И она, сломанная было манипуляциями Аинза, нашла в себе вновь силы для того, чтобы вернуть свой задор — вернуть себе силы для того, чтобы Аинзу было, как дразнить ее вновь свободой — для того, чтобы Аинз вновь мог разрушить ее волю к жизни, чтобы он мог издеваться над ней дальше...
Именно так, Аинз ждал этого — как и до этого момента, направляя и манипулируя Семирамидой, заставляя ее танцевать под его песню. И Семирамида делала именно то, что ей было приказано. Тот, кто скинул Семирамиду с трона не остановился на этом — каждое его действие было направлено лишь на то, чтобы унизить ее еще больше... И даже этого было недостаточно — ему доставляло удовольствие смотреть за тем, как Семирамида сама следовала по его приказу... Продлевая свое страдание лишь больше и больше.
Эта мысль заставила Семирамиду непроизвольно схватиться за свое сердце — осознание того, что даже решив противостоять Аинзу она попала лишь в одну из множества его манипулятивных схем — что вызвало лишь насмешливый вопрос Аинза,— Что-то не так?
Семирамида подняла взгляд, полный гнева, к Аинзу... Прежде чем опустить его вновь. Что хорошего могла сделать ее гордость, ее готовность к продолжению сражения, если именно это и было причиной ее падения? Чего могла добиться Семирамида если план Аинза полагался именно на ее продолжение сражения? Просто сдаться? Но ведь это также было частью плана Аинза!
Планы внутри планов, и каждый ее шаг лишь еще одно трепыхание пойманной в паутину мошки...
Семирамида не знала, что именно ей сейчас нужно было сказать или сделать. Продолжить трепыхаться против Аинза, раздувая остатки своего внутреннего пламени — зная, что именно это и приводило к ее страданию — или сдаться, просто отступить и признать поражение, сдавшись на милость победителю?!
-Ч-что... Что будет дальше? — не в силах выдержать и секунды больше этих размышлений, Семирамида задала вопрос Аинзу. Даже осознавая, что прямо сейчас она задавала вопрос Дьяволу, Семирамида просто не могла выдержать постоянного накала страсти, бесконечных игр разума. Если Аинз и преследовал свою финальную цель — Семирамида могла только сдаться на милость победителю. Если же Аинзу доставляло удовольствие наблюдать за ее страданием — Семирамида могла только опустить голову и признать свое поражение.
-Хм?— Аинз не ответил на вопрос Семирамиды мгновенно, обратившись к той неуверенно,— Семирамида? Ты уверена, что ты в порядке?
Если бы у Семирамиды еще оставались бы силы — она усмехнулась бы тому, что даже добившись финальной ошеломительной победы Аинз не отпускал ее из своей паутины, продолжал свои игры разума — но Семирамида была побеждена. Если таково было извращенное наслаждение Аинза — то Семирамиде оставалось только принять это как должное и страдать от того, что всему человечеству не повезло, когда непознаваемое зло из-за грани обратило свой взгляд на этот мир.
Аинз, однако, выдержав несколько секунд, кашлянул в кулак, прежде чем произнести,— Ну, кхм... Я полагаю... Ничего?
Семирамида могла только усмехнуться на это — интересно, что же именно скрывалось за этими обманчиво прекрасными словами — "ничего"? Ничего нового, только продолжающееся стражание? Ничего, что могло бы заботить сломанную и побежденную царицу Ассирии?
-То есть, я имею ввиду, если тебе нужна помощь, то я готов помочь тебе,— слова Аинза прорезали разум Семирамиды. Ну да, конечно же, помощь... Как будто бы Семирамида могла рассчитывать на то, что помощь Аинза окажется чем-то кроме еще одной ловушки.
-Помощь, хах... — Семирамида даже не стала пытаться выдержать свой обычный королевски тон, только фыркнув совершенно неаристократично,— И в чем же заключается твоя... Помощь?
-Ну, если у тебя что-то болит — то я могу вылечить это... — слова Аинза заставили Семирамиду расплыться в ядовитой ухмылке. Ха-ха, вот, значит, как? — Ведь все-таки это именно я виноват в произошедшем...
Вот он, план Аинза...
Уже зная, каков будет ответ Аинза, Семирамида подняла на того взгляд,— И какова будет цена за твою... Помощь?
-Ну, кхм, никакой... Я просто хочу помочь своей Слуге,— слова Аинза принесли Семирамиде только осознание того, что ее предыдущее предположение было правдивым.
Вот, значит, как. Все эти игры, все эти муки были созданы для того, чтобы сломать Семирамиду... Для того, чтобы исправить ее сейчас. Дурманящий яд, предлагаемый ей — возможность принять яд самостоятельно. Сперва Аинз сломал ее, уничтожил каждую возможность в ее разуме к противостоянию — только для того, чтобы в конце "избавить" ее от этого мучения — и дать ей новую цель взамен уничтоженной. Сперва Аинз уничтожил любой намек на ее неподчинение... После чего предложил гордой царице Ассирии "стать Слугой" — принять верность Аинзу взамен ее мучительной пустоты. Закрыть нанесенную ей рану, на этот раз выстроив свою цель вокруг верности и покорности воле своего Мастера — и в награду Аинз был готов избавить Семирамиду от боли противостояния ему...
Семирамида улыбнулась желчно, после чего приняла решение, подняв взгляд резко вверх,— Хорошо, Аинз... Я принимаю твои условия.
* * *
"Я понимаю, что виноват, что не смотрел, куда иду, из-за чего врезался в тебя и вызвал кучу проблем... Но к чему такой драматизм?!" — Аинз поднял взгляд на Семирамиду, взирающую на него со странной эмоцией в ее взгляде, прежде чем вздохнуть и пожать плечами — "Женщины!"
* * *
Распрощавшись по итогу с Семирамидой — а если быть чуть более точным, то оставив ее в каком-то странном среднем состоянии между истерической веселостью и непоколебимой решительностью — Аинз все же смог покинуть ее комнату, задумчиво возвращаясь вновь и вновь к произошедшему странному столкновению с той. Точнее, конечно же, само столкновение с Семирамидой не было странным, как минимум просто потому, что подобные мелкие инциденты, о которых не стоило даже упоминать в дальнейшем, случались по всему миру и всей Халдее каждый день, десятки и сотни раз в день. Странной была только реакция Семирамиды на произошедшее.
Хотя, Аинз, в общем-то, даже извинился перед Семирамидой, однако та будто бы даже не обратила внимания на его попытки извиниться за произошедший инцидент — и вообще, кажется, все это время пребывала полностью в своей голове, даже не реагируя на слова Аинза.
Однако в конце концов, кажется, та все же приняла извинения Аинза — пусть и с чрезмерным для ситуации пафосом — и Аинз смог выйти от Семирамиды... Все еще немного смущенный собственным непониманием той, но уже явно вознамерившийся забыть о произошедшем как об очередной неловкой мелочи, что он пережил в своей жизни вновь.
