В начале пути

— А всё же?

— Якудза. Если те сведения, которыми с нами поделились, то сейчас они все еще остаются одной из двух главных сил города. Но при этом они достаточно ослабли, чтобы не представлять для нас большой проблемы в случае силового решения. А его я считаю наиболее вероятным.

— Ну да, вряд ли они нам награбленное добром отдадут... Может, сразу их за жабры взять?

— Сперва разведка, — напомнила София. — всё, что мы знаем — это адрес их главной базы, а она явно не одна. Так что сначала попробуем договориться и заодно оценим расклад — может, они уже собираются оставить город сами?

Это было маловероятно, но всё же возможно, да и лишняя разведка ещё никому не повредила — но на ближайшую неделю всё это оставалось пустыми теориями. Так что...

— Оставим пока это разговор. В конце концов, нас тут полная рота со всем имуществом, так что проблем какие-то японские бандиты нам не составят. Хотя... Борис, ты же эту публику знаешь — собери роту в кают-компании, и расскажи, что тебе про якудза известно, чего от них ждать и чего они точно ждать не будут.

— Так точно, ваше высокопревосходительство!

В Бангкоке рота задерживаться не стала, практически сразу же погрузившись на поезд, идущий в Роанапур. Тот факт, что поезд шёл вне графика и был предназначен исключительно для людей Софии, никого особенно не волновал... Поскольку роту на своей территории столичные власти видеть не желали. София их вполне понимала и не осуждала — столичные власти её абсолютно не волновали. А вот поднять панику в Роанапуре раньше времени не хотелось, и потому поезд остановился в полутора милях от города, рота спешилась и моментально разбила лагерь.

— Прекрасно, ребята, — София остановилась перед штабной палаткой, глядя на своих людей. — Смотрю, навыков не растеряли... Так! Борис, завтра берёшь пару-тройку ребят, кого — решай сам, и отправляешься в город. Там осмотритесь, побеседуете с оябуном, прикинете план базы и вернётесь. А исходя из этого уже будем думать, что делать дальше.

— Так точно! Только вот деньги нам понадобятся, а наличности у нас не так, чтобы много...

— Держи, — София выдала ему пачку дорожных чеков. — Должно хватить, а если не хватит — вернёшься. Денег у нас пока что достаточно...

Но именно что "пока", добавила она про себя. Денег было много — но не для роты. Максимум — месяц, а потом придётся так или иначе искать работу, что весьма проблематично сделать, застряв в поле. Хотя... В принципе, и в поле можно неплохо обосноваться, если заменить палатки на юрты и соорудить баню, но это все же стоит оставить на крайний случай. Пусть сначала Борис вернётся, а там уже будет видно...

Борис с двумя солдатами отправились сразу же после построения. Оба его спутника неплохо владели английским, и оба были, как и сам Борис, из казаков. Разумный выбор — с таким-то набором можно выкрутиться из любых проблем... А они неизбежны. Якудза вряд ли уйдут добровольно... А значит, стоит готовить людей к бою уже сейчас.

Впрочем, как раз это было проще всего — рота так и оставалась в болевой готовности с самого порта. Всё, что требовалось сейчас — назначить караулы, поваров и чем-нибудь занять свободных солдат. Потому как скучающий солдат — и морской пехотинец в особенности — страшная сила...

Борис вернулся куда раньше, чем ожидалось — поздно вечером.

— Эта желтомордая обезьяна нас даже выслушать не соизволила, — сообщил он, спешиваясь. — И единственное, что мы полезного узнали — они обитают в "Священном сокровище", фешенебельной гостинице в центре города. Шесть этажей, пять лифтов, из которых три служебных, и провинциальный шик во всей своей красе. Охрана выглядит внушительно, но на самом деле явно не столь сильная. Если будем работать, как всегда — справимся без большого труда.

— Ну, примерно этого я и ожидала, — София покачала головой. — Не думала, правда, что так быстро... А, неважно. Отдыхай, а завтра с утра явимся и объясним этому идиоту всю его неправоту.

— С утра?

— Да, кстати, отдай приказ отдыхать дополнительный час, — распорядилась София уже на полпути к своей палатке. — Хоть они нам и не ровня, но потрепать могут, а я этого совершенно не желаю.

Утром, поднявшись на час позже обычного, морские пехотинцы собрали всё необходимое, сняли палатки, тщательно упаковали и зарыли вместе с лишним снаряжением. После победы они вернутся за ним...

Снова война — маленькая, частная, не война даже, а "силовая акция" — так, помнится, недавно назвал Брусилов карательный рейд в мятежную Бухару. Обычная работа наёмников... Хотя якудза подобного заслуживали ничуть не меньше, чем бухарские мятежники, так что сомнений не было ни у кого.

Рота спокойно маршировала к городу, абсолютно не скрываясь — наоборот, с развернутым знаменем и музыкой. Попадавшиеся по дороге немногочисленные аборигены только качали головами, проводив солдат взглядом, и возвращались к своим делам. В конце концов, под Роанапуром и в нём возможно ещё и не то...

София, шагавшая во главе колонны, извлекла затемнённые очки с плоскими стёклами и надела их. Новомодная игрушка, купленная по случаю в Бангкоке, оказалась на редкость полезна — глазам сразу же стало легче. Да и на душе было куда легче, чем прошлым утром — всё решено, задача ясна, план намечен . И даже — в кои-то веки — не предполагает никаких сюрпризов вроде косоглазых американских артиллеристов, вечно ухитряющихся накрыть своих. Просто войти в здание, зачистить и занять его. То же самое, с чего когда-то началась для них война...

Войдя в город, рота направилась к отелю, где останавливался Борис, и София отправила одного из солдат договариваться с хозяином... А вся остальная рота тем временем снова выдвинулась и атаковала "Священное сокровище".

И это оказалось просто скучно.

Снайперы сняли часовых у ворот и перед входом, выломали двери и сходу расстреляли схватившегося за оружие клерка. Вторая группа ворвалась через чёрный ход, смяла абсолютно условную охрану и заняла подсобные помещения. Пять минут — и первый этаж занят и полностью контролируется, а якудза только-только поняли, что произошло. Да и то — вряд ли они ожидали чего-то большего, чем банда себе подобных... И вся их оборона была рассчитана на них, а не на полноценную роту морской пехоты.

Тем не менее, сдаваться просто так якудза не собирались и даже сумели задержать нападающих на лестнице — правда, ненадолго. Два меча и четыре револьвера против автоматических карабинов и пулемёта оказались бесполезными...

— Как-то скучно, ваше высокоблагородие... — заметил Борис, поднимая меч. -Второй этаж уже почти зачистили, а отпора толкового всё нет и нет...

— Оно и к лучшему, — София подняла второй меч и аккуратно убрала его в ножны. — Оставлю-ка я его себе — больно уж сталь хорошая...

— У этого тоже, — Борис засунул ножны с мечом под ремень. — А обычно-то сталь у японцев так себе. И оно, конечно, хорошо, что потерь у нас нет, но всё же... Как бы нам с такими врагами не зажиреть.

— Вот уж это нам точно не грозит, — хмыкнула София. — Ладно, нечего тут стоять, пошли дальше.

Сказать, что отель был захвачен без сопротивления, конечно, было нельзя — но , во всяком случае, операция обошлась без потерь. Несколько раненых не в счёт — ничего серьёзного, хотя на недостаток решимости врага это списать не получится. Просто у якудза оказалось очень мало нормального оружия — всё больше мечи да пистолеты... Карабины оказались только у пятерых — и эти пятеро, засевшие на шестом этаже , явно умели ими пользоваться. Правда, их это не спасло — морских пехотинцев они задержали ровно на пять минут, до подхода пулемётчика...

Рывком открыв дверь, Борис рухнул внутрь, дважды выстрелив куда-то влево, перекатился, вскочил и выстрелил ещё раз.

— Чисто! — крикнул он.

Кивнув солдатам, София вошла в кабинет, окинула его быстрым взглядом и сосредоточилась на сидевшем перед низким столиком немолодом жилистом человеке с длинным кинжалом в руке.

— Кто ты такая? — прошипел он, разглядывая гостью.

— Можешь звать меня Балалайкой, — ответила София. — Ты ведь главарь этой шайки?

— Да, я оябун... Был им, пока ты не вырезала моих людей.

— Сам виноват — я ведь предлагала тебе решить дело миром... Впрочем, я вроде бы не всех перебила, так что варианта у тебя два: либо отдать мне все свои владения и убраться отсюда, либо выпустить себе кишки, как ты и собирался.

— Ксо! — оябун отбросил кинжал, встал, уселся за письменный стол и принялся что-то строчить. — Подавись этим проклятым городом, адова тварь!

Откинувшись на спинку нового кресла, Балалайка неторопливо раскурила сигару и затянулась. Следы вчерашнего штурма за ночь убрали, пусть и не до конца, "Священное сокровище" официально превратилось в "Москву", местные более-менее отошли от столь дерзкой операции и снова занялись привычными делами...Что ж, пора за работу.

— Борис, что там на входе?

— Пришёл какой-то парень, хочет продать американские кодовые таблицы.

— Запускай, — а вот и первый улов...

Джанет. VIII

Сидя на корме лайнера, Джанет рисовала Гибралтар — в последний раз. Война окончена, победители с триумфом возвращаются домой... Только ей возвращаться некуда. У неё нет ни семьи, ни дома, да и друзей немного сыщется — по большому счёту, одна только Кэт. И именно поэтому подставлять её очень не хотелось. Впрочем... Несколько дней можно и у неё пожить, пока не станет ясно, что к чему со старыми знакомыми, а там видно будет.

— Всё рисуешь? — а вот и Кэт, легка на помине.

— Всё рисую, — согласилась Джанет, не отрываясь от рисунка. — Как там твой Джек?

— Извёлся уже весь, — мечтательно улыбнулась Кэт. — Ну ничего, три дня — и мы в Лондоне, а оттуда до Брайтона рукой подать... Поедешь к нам?

— А почему бы и нет? Пару дней перекантуюсь, нарисую тебе портрет на свадьбу, а дальше видно будет...

— Правда нарисуешь?! — Кэт чуть не подпрыгнула.

— Разумеется, — фыркнула Джанет.

Всю дорогу до Лондона Джанет только тем и занималась, что рисовала всех желающих. Желающих нашлось немало, и уже в устье Темзы запас бумаги иссяк. Отложив карандаши, Джанет поднялась на палубу и смотрела на проплывающие мимо города, фермы и крепости, изредка разбиваемые перелесками. Лондон... Кого-то там ждут родные, кто-то получит награды из рук Его Величества... А кого-то не ждёт ничто и никто. Кому-то некуда возвращаться, некуда и незачем. Разве что начать всё сначала, окончательно свернув на кривую дорожку, по которой она успела немало прошагать ещё до войны... Тем более, что сейчас у неё есть веская причина это сделать. Очень веская...

Кто-то должен ответить за смерть её брата, и пусть она пока не знает — кто, но узнает. А пока же... Вина лежит на Короне — в этом она уверена, и расплачиваться будет Корона — пока не найдутся конкретные виновники.

Обдумывая планы мести, Джанет почти не обращала внимания на приветственную суету вокруг — всё равно её она не касалась — и потому пропустила момент, когда Кэт схватила её за руку и потащила прочь.

— Надоели мне эти пустозвоны — сил нет! — заявила она на ходу. — Можно подумать, это они воевали! Джейн, ты не передумала?

— Ты про свадьбу? Нет, конечно, тем более, что делать мне сейчас нечего...

— Кстати, а почему ты не выставляешься? Ты же так классно рисуешь...

— Думаешь, не пробовала? — фыркнула Джанет. — Пробовала, ещё до войны. Но... "Имя Бхай всегда ассоциируется исключительно с живописью", "Не наш профиль, к сожалению", "как жаль, что наследие госпожи Бхай увяло"... Короче говоря, если выставлять мою графику, то придётся делиться со мной, а мамины картины можно выставлять и продавать просто так.

— И чем же ты будешь теперь заниматься?

— Кэт, если честно — ничем, о чём ты бы захотела знать, — ну вот, всё остальное подруга додумает сама, уверится в её работе на разведку и не будет задавать вопросов. И не получит ответов, которые слишком опасны для неё самой. А подставлять единственного своего друга Джанет не хотела...

К счастью, Кэт всё поняла правильно и больше эту тему не поднимала. Болтая о пустяках, подруги добрались до вокзала, в последний момент успели запрыгнуть на поезд и отправились в Брайтон.

Джек ждал на перроне, и Кэт буквально свалилась в его объятия, выпрыгнув из вагона.

— Значит, это и есть твоя подруга? — спросил он, глядя на подошедшую Джанет. — Вы и правда дочь той самой Бхай?..

— Да, я и правда её дочь, — пожала плечами Джанет. — А что?

— Да просто... — Джек неожиданно смутился. — Кэт писала, вы рисуете здорово...

— Я ей уже пообещала свадебный портрет, — Джанет протянула руку, Джек пожал её. — Кэт пригласила погостить у неё, так что портрет — это самое меньшее, чем можно отблагодарить.

— Кэт много писала про вас, она даже говорила, что вы спасли ей жизнь...

— Кэт, вот зачем ты пугала жениха? Подумаешь...

— Подумаешь, выдернула меня из рубки за секунду до того, как она вспыхнула! — Кэт повысила голос. — Джейн, я понимаю, что это для тебя ничего особенного тут нет — но только для тебя! Это на награду тянет!..

— Только мы их не получим, — горько усмехнулась Джанет.

— Да, Джек, — печально усмехнулась Кэт, коснувшись медали на радужной ленте, — это — всё, что нам причитается. Официально — мы не участвовали в боевых действиях, неофициально — шпионов не награждают...

— То есть вы, глаза и уши флота...

— Ага. Жизнь вообще несправедливая штука, правда? Ладно, бог им судья, этим штабным чистоплюям, как у вас-то дела?

— Прости, что я тебе не писал — не хотел, чтобы ты беспокоилась — но у нас тут несколько раз диверсанты пытались высадиться. Мы их, конечно, скидывали в море, но несколько ребят всё же погибли. Тимоти особенно жалко... И давай сегодня не будем о грустном?

— То есть, я могла вместо письма похоронку получить?!

— Ты и сама только чудом проскочила мимо Фиддлерс Грин, — заметила Джанет. — Как и все мы, так что тут вы квиты. И действительно, может, всё-таки не будем стоять на перроне, а куда-нибудь двинемся?

— Ко мне домой, — тут же заявила Кэт. — У меня же завтра свадьба, в конце концов, а мне ещё себя в порядок привести надо!

— Я отвезу, — Джек, чинно взял невесту под руку. — Благо, мне в управлении разрешили автомобиль взять.

Усевшись у окна, Джанет рисовала утреннюю улицу. Пока ещё немногочисленные прохожие, пожилой джентльмен на велосипеде, мальчишка-газетчик, молочник со своей тележкой... Город просыпался неспешно и лениво — война окончена и не надо бояться. Не появятся на горизонте вражеские корабли, чтобы обрушить свою ярость на беззащитный город, не уткнётся ночью в прибрежный песок лодка, принёсшая скрытных и беспощадных убийц, не появятся над городом аэропланы, чтобы сбросить свой смертоносный груз — будет ещё один спокойный день сонного курортного города и столь же спокойная ночь, а за ней — новый день... Пока не начнётся новая война.

Отложив рисунок, Джанет тряхнула головой, сбрасывая наваждение , и громко продекламировала:

-Великие вещи, две, как одна: