В начале пути

— Джентльмены! — Ричард достал из ящика запасной прицел. — Вы прекрасно работали, но я хотел бы, чтобы каждый из вас мог при необходимости взять на себя обязанности товарища. Сейчас мы все поднимемся на палубу, и каждый из вас, используя прицел, определит дистанцию до кораблей отряда. Потом, когда поймёте принцип, будете по очереди наводить пушку на указанный корабль, а наводчики проконтролируют...

На самом деле, Ричарду был нужен повод вытащить весь расчёт из каземата и спокойно поговорить, не опасаясь лишних ушей. Особенно — лейтенантских... А вот и он, как по заказу:

— Мистер Дугал, на каком основании вы отдаёте подобные распоряжения?

— На основании приказа министерства, сэр. А также распоряжения капитана и обязанностей командира расчёта, сэр.

— Вот и выполняйте, — крыть лейтенанту было нечем, и он это прекрасно понимал — вот и делал вид, что всё идёт по его плану...

— Джентльмены, нам придётся что-то делать, — заявил Ричард. — Наш лейтенант становится настоящей проблемой...

— К сожалению, в бою шальной осколок в каземат не залетит, так что прирезать мы его не сможем, — тихо отозвался Пирс. — Два кабельтова!

— Верно, — согласился Ричард. — Но бывают разные несчастные случаи...

— Неизбежно вызывающие расследование, — добавил Пирс. — Три с половиной!

— Верно. Джек, твой черёд.

— Пять кабельтовых! — выкрикнул замковый и тихо продолжил:

— Сэр, у меня есть мысль, только надо Эдди, замкового пятого орудия, уговорить. Бэчелор его ненавидит, и если немного постараться, то можно его спровоцировать на рукоприкладство.

— Дело за малым — убедить парня подставиться...

— Это я беру на себя, сэр, — Джек опустил прицел. — Но все остальное — ваша работа, сэр.

На этом и остановились. Ричард ещё минут десять погонял расчёт и приказал возвращаться в каземат. План был готов, оставалось только дождаться подходящего момента и действовать...

Случай представился через два дня. Ричард не видел, что именно случилось — когда он обернулся, Эдди уже шарахнулся назад, прижимая руку к разбитым губам, а Бэчелор заносил кулак для второго удара.

— Сэр, что вы себе позволяете? — возмутился Ричард и шагнул вперёд. — Устав...

— Устав не для тебя, паршивый ниггер! — заорал лейтенант. — Посмеешь разинуть пасть ещё раз — пожалеешь! Развелось тут черномазых!..

— Каземат противоминной, докладывает Фридман, ЧП, — на такое Ричард и надеяться не смел. Фридман был на хорошем счету у капитана, матросы его уважали и, что самое важное в сложившейся ситуации — он был родом из Новой Англии...

Четверо морских пехотинцев ворвались в каземат в тот момент, когда Бэчелор ударил Эдди во второй раз — словно заранее знали, что случится и ждали рядом.

— Сэр, вы арестованы! — заявил сержант, схватив лейтенанта за плечо. — И ты тоже, парень. Капрал, замкового к врачу, лейтенанта в карцер и ждите приказа. Вас это тоже касается!

Сержант изучил артиллеристов и закончил:

— Мистер Фридман, вы временно замещаете мистера Бэчелора. Вольно!

Трибунал в составе капитана, первого офицера и капеллана потратил на рассмотрение случая ровно девять минут — Ричард специально засёк время. Да и то большая его часть ушла на то, чтобы собрать и допросить свидетелей — в результате не сомневался никто... Правда, Бэчелор и все остальные придерживались прямо противоположных взглядов на происшествие, и потому он оказался единственным, для кого решение стало сюрпризом.

— Мистер Бэчелор, вы подлежите аресту, списанию на берег без права службы на кораблях и слушанию вашего дела военно-морским судом Пёрл-Харбора, — объявил капитан.

— Сэр, но это всего лишь ниггер!..

— Мистер Бэчелор, здесь нет ниггеров, реднеков, янки, краснокожих, дикси и прочих — только граждане Соединённых Штатов, служащие на корабле Соединённых Штатов. Поскольку вы с упорством, достойным лучшего применения, игнорируете сей факт, вы больше не служите на моём корабле. Джентльмены, прошу вас отвести этого человека в карцер, — капитан встал. — Полагаю, когда мы прибудем, нас будет ожидать новый офицер, и я надеюсь, что он будет существенно отличаться от прежнего в лучшую сторону. Все свободны!

Оставшиеся два дня обошлись без происшествий, чему Ричард был искренне рад — одного вздорного лейтенанта ему хватило за глаза. Японские эсминцы так и не появились, однако ложные тревоги случались регулярно, тратя нервы и снаряды впустую. Но всё проходит — прошло и это, и отряд благополучно вошёл в Жемчужную Гавань.

Первым впечатлением от новой базы для Ричарда стал аврал. Вторым — новый командир. Аврал был ожидаемым, лейтенант же оказался совершенно неожиданным...

Ростом лейтенант не уступал самому Ричарду, шириной плеч — тоже, и вообще был человеком весьма впечатляющим. И весьма толковым — в отличие от своего предшественника он не мешал матросам работать.

Он дождался конца погрузки и только после этого приказал артиллеристам построиться, прошёлся вдоль строя и сообщил:

— Меня зовут Джон Шепард, и с этого момента я — ваш командир. Я слышал, у в вас были проблемы с предыдущим командиром, и хочу сразу предупредить — мне проблемы не нужны.

— Проблем не будет, — шагнул вперёд Ричард. — Сэр. Если всё делать по уставу, сэр. Вот ваш предшественник уставом пренебрегал — и его списали...

— От меня вы так просто не избавитесь, мистер...

— Ричард Дугал, сэр. И мы, похоже, сработаемся, сэр.

— Прекрасно, мистер Дугал. Вольно, джентльмены, — лейтенант махнул рукой. — Отдыхайте, пока есть время — это ненадолго...

Следующая неделя слилась в один сплошной аврал. Корабль готовили к новому походу, но готовили, на взгляд Ричарда, довольно необычно. Выгружали бронебойные снаряды, заменяя их фугасами, крепили на мачтах непонятные стрелы, явно не способные поднять даже баркас, переделывали горловины нефтяных танков... Всё это было непонятно и подозрительно. И если боекомплект ещё можно было объяснить подготовкой к обстрелу берега, то всё остальное — нет.

Впрочем, любопытство команды было удовлетворено после окончания аврала — капитан созвал команду на общее построение и сообщил:

— Наша новая задача весьма необычна и, полагаю, куда более сложна, чем кажется. Тем не менее, она звучит очень просто: остановить Объединённые Тихоокеанские крейсерские силы... Будут они уничтожены или заперты в портах — значения не имеет. Для этого в море выйдут поисково-ударные группы в составе линкора, двух-трёх крейсеров и трёх-четырёх эсминцев, а также танкера или угольщика. В нашем случае, впрочем — и тот, и другой, поскольку с нами идут "Честер", " Теннесси" и "Монтана". Относительно эсминцев вопрос будет решён сегодня или завтра, и мы, соответственно, выйдем в море завтра или послезавтра. Наша группа, как и остальные, будет патрулировать морские пути, проверять острова и топить и разрушать всё немецкое и японское.

— Мне нравится, — шепнул Ричарду О'Брайен. — Хороший план... Возни, правда, много будет...

Вечером следующего дня группа вышла в море. Выбив трубку, Ричард бросил последний взгляд на гавань и спустился в каземат. В том, что поход затянется, он не сомневался, и потому запасся изрядным количеством книг, которых не было в корабельной библиотеке. Теперь, пока на это было время, предстояло навести в них порядок и спокойно почитать...

— Беркли? — осведомился лейтенант, остановившись за плечом Ричарда.

— Так точно, сэр! — подскочил Дугал.

— Вольно! Итак, Беркли... Весьма неожиданное зрелище. И как вы находите?..

— Его воззрения весьма любопытны, а взгляды на божественное во многом мне импонируют... Но и только. Что же до практического применения... Тут я предпочту Маркса.

— Любопытно, но не бесспорно, — лейтенант уселся на соседнюю койку. — Но должен согласиться — из всех философских систем только диалектика применима на практике. Хотя должен отметить, что предлагаемый способ реализации меня лично не устраивает...

— Со всем должным уважением, сэр, — Ричард отложил книгу и наставил палец на Шепарда. — Но если бы в шестьдесят пятом бостонцы думали так же, как вы — нашей страны бы не было. Революция сама по себе не есть добро или зло — точно так же, как и природная стихия. Благом или злом её делают намерения людей, взявших на себя эту ответственность...

— И как же вы в таком случае оцениваете французскую революцию?

— Как благую идею, по неразумию утопленную в крови, — разговор получался несколько сюрреалистичным, но Ричард не обращал на это внимания. Давно ему не удавалось подискутировать о философии со сведущим человеком...

Артиллеристы, ошарашенные зрелищем, собрались вокруг собеседников и глазели до тех пор, пока лейтенант не разогнал всех, приказав вернуться на свои посты. Сам он, впрочем, тоже предпочёл завершить дискуссию...

Пронзительная трель горна сорвала Ричарда с койки и бросила к орудию прежде, чем он проснулся. Расчёт уже был на месте, в лучах прожекторов, мечущихся по морю, мелькали низкие силуэты японских миноносцев, рявкали пушки... Эшли и Лоуренс крутили маховики, Джек открыл затвор, заряжающие несли снаряд и картуз — Ричарду только и осталось запустить секундомер да скомандовать: "Огонь!"

Выстрел, промах, выстрел, промах, ещё один выстрел — на одном из миноносцев вспыхивает пламя, крутой разворот... Наводчики с рычанием развернули пушку, Пирс и О'Брайен снова её зарядили, Ричард потянул шнур — и две секунды спустя над морем полыхнула яркая вспышка.

— Прямое! — заорал Эшли.

По каземату прокатилась трель отбоя

— Две минуты, пятнадцать выстрелов, два попадания... — Ричард смотрел на секундомер. — А ведь это за гранью возможного, ребята... В ночном бою...

— Нет ничего невозможного, когда у тебя клинит руль, а прямо на тебя несутся миноносцы, — заявил Шепард. — Нет, у нас с рулём всё в порядке... Но и с миноносцами тоже. И можете быть уверенными — это не конец. О нас уже все знают и наверняка догадались, зачем мы вышли в море таким составом. И уж точно понимают, что мы тут не одни... Идите отдыхайте, пока дают — скоро не до того станет.

Впрочем, остаток ночи прошёл без приключений, как и утро. Лейтенант даже разрешил половине расчётов отдыхать, пока горизонт был чист...

Ричард и оба заряжающих стояли у борта, курили и неспешно беседовали — о службе, о мирной жизни, о командирах и о море. Все трое провели на кораблях изрядную часть жизни, немало повидали, да к тому же очень хорошо знали повадки худшего из хищников... И потому появившийся на горизонте испанский пароход насторожил всех троих... И не только их — "Честер" отделился от отряда и полным ходом направился к испанцу, подняв сигнал "Лима".

Пароход требование остановиться проигнорировал. Более того, едва заметив крейсер, он шарахнулся в сторону и попытался уйти — неожиданно быстро.

— Так, это уже интересно... — Ричард поднял бинокль. — Вот на что он... Боже правый! Да у нас добыча!

Жёлто-красный флаг исчез, сменившись чёрно-белым, "Честер" в упор выстрелил из трёх трёхдюймовок и рванулся в сторону, а рейдер — в противоположную, отчаянно дымя развороченной трубой. Рявкнули пятидюймовки крейсера, рейдер подпрыгнул и осел кормой, потеряв ход. Второй залп пятидюймовок проделал огромную рваную пробоину в борту рейдера, тот накренился, выстрелил — и только после этого спустил на воду шлюпки.

— Ну вот, — Ричард опустил бинокль. — Начало положено. Хотел бы я верить, что и дальше так будет, но это дело глупое...

С рейдера "Рюген" сняли сорок англичан — команду двух потопленных сухогрузов — и остатки карт. От последних, разумеется, не было никакого толка — изорванные и обгоревшие куски были почти нечитаемы, а то, что удавалось разобрать, было непонятно и явно не относилось к Тихому океану, пленные же ничего говорить не желали. Моряки тоже ничем не могли помочь — оба судна захватили с промежутком в четыре дня, и было это неделю назад. Единственное, что они знали — с тех пор рейдер не бункеровался...

Сообщив всё это подчинённым, Шепард прищурилась глаз и поинтересовался:

— Итак, джентльмены, что всё это означает?

— Что, как минимум, часть крейсеров где-то поблизости, — тут же ответил Ричард.

— Верно! Поэтому — по местам! Расслабляться на дне будете!

Крейсера действительно были поблизости — но только по меркам Тихого океана. За целый день на горизонте не мелькнуло даже намёка на дым, и матросы начали ворчать — ни врага, ни отбоя... И, когда уже на закате с одного из эсминцев заметили дым, весь отряд обрадовался ему, как родному. Конечно, это мог быть и нейтрал, но даже его можно было задержать и досмотреть — всё развлечение...

Однако это был не нейтрал — отряд неожиданно изменил курс, погнавшись за почти исчезнувшим дымом.

— Всё, не вижу, — Эшли оторвался от амбразуры. — Интересно, за кем мы гонимся?

— Догоним — узнаем, — отмахнулся лейтенант. — Пока что всем отдыхать.

Погоня продолжалась всю ночь, и только перед самым восходом один из эсминцев смог приблизиться к кораблю и опознать его. К сожалению, это было всё, что ему удалось — "Полдинг", хоть и был неплохим кораблём, но тягаться с "Эмденом" не мог. В море всё решает вес минутного залпа, а четыре трёхдюймовки явно уступали в этом пяти четырёхдюймовкам...

Эсминец худо-бедно держался на плаву, но Ричарду было очевидно, что это ненадолго. Разбитые котлы, перебитый киль, три пробоины ниже ватерлинии... "Полдингу" оставалось жить не больше часа, а на борту всё ещё оставалось почти семьдесят человек, половина — раненые или обожжённые, и у спасательной команды не было времени смотреть по сторонам. Времени было в обрез, "Эмден" уходил все дальше, крейсера гнались за ним, но у немца была немалая фора... Ричард видел только одну возможность остановить его — и, как оказалось, не он один. Вторая и третья башни "Невады" с грозным рокотом развернулись, стволы шевельнулись, нащупывая цель...

— Ложись! Рот открыть! — грохот ударил не по ушам — по всему телу, горячий дым заставил раскашляться, но обращать на такие мелочи внимание было некогда. Моряки вскочили и бросились вперёд, таща раненых товарищей...

— Ложись! Рот открыть! — второй залп, едва опали поднятые первым фонтаны, снова рокочут башни, преследуя вёрткую мишень...

Третий залп накрыл крейсер — эсминцы шакалами бросились к дыму, а башни отвернулись от него.

— Из пушки по воробьям... — буркнул стоявший рядом энсин.

— Не скажите, сэр, — возразил Ричард. — Иначе его не достать было... А если б ушёл — или предупредил бы, или, того хуже, на нас линейную эскадру навёл. Интересно, что там случилось?.. Дым-то — вот он...

— Тысяча четыреста фунтов, — энсин пожал плечами. — Попадать даже не обязательно, достаточно одного-двух близких разрывов — и готово, корпус всмятку. Даже лучше, если без прямого попадания обошлось — больше шансов, что пленные не пострадали...

Пленные действительно не пострадали — их просто не было. Крейсер, в общем, тоже был близок к этому... Взорвавшийся прямо под кормой снаряд снёс винты и руль, смял и разорвал днище и сорвал с фундаментов котлы и машины. "Невада" появилась на месте боя через час, но к тому времени "Эмден" ушёл под воду почти полностью. Эсминцы собирали уцелевших моряков, двое дюжих матросов тащили потерявшего сознание капитана...