-Вот, значит, как? Проверка Аинза, хм? — Озимандия взглянул на Гильгамеша чуть хитрой улыбкой, прежде чем произнести что-то словно бы совершенно не связанное с текущей темой их разговора,— Когда я оказался в Халдее я также пожелал устроить проверку Аинза, определить его способности и ценность в качестве моего последователя...
После этого Озимандия бросил на Гильгамеша хитрый взгляд, словно бы говорящий о том, что он знал какой-то секрет, к которому сам Гильгамеш не имел никакого доступа, что заставило царя-мудреца впервые за все время диалога чуть поморщиться.
После этих слов Озимандия словно бы отвел взгляд в сторону, после чего бросил, словно бы на ветер,— В общем, я думаю, что Аинз еще сможет тебя удивить... И лишь от твоей реакции будет зависеть то, стать ли это открытие для тебя неприятным — или интригующим, как для меня.
* * *
Если бы Аинз не знал о том, как он мог разобраться с текущей ситуацией и где находится Грааль — то он определенно в данный момент бы занимался поиском того и сбором информации. В крайнем случае он бы удалился в сторону и позволил его другим, куда более квалифицированным Слугам, заняться поисками и составлением планов.
Если бы Аинз знал, где находится Грааль, и мог каким-то образом вернуть тот — то он безусловно бы занялся этим в другом случае, и уже бы подготавливал план дальнейшего сражения или приводил бы его в исполнение — в конце концов, от скорости разрешения Сингулярности зависело то, как быстро Аинз сможет вернуться обратно в Халдею.
Однако текущее состояние для Аинза было уникальным из-за того, что он впервые столкнулся с подобной проблемой — он одновременно знал, где располагался Грааль, и не знал этого, а самое главное — ничего не мог поделать с этим.
Странное состояние Аинза, непривычного к подобному ожиданию, определенно повлияло и на его Слуг и потому, проведя еще несколько минут за столом, так и не высказав никакой конкретной мысли относительно разрешения текущей Сингулярности, те покинули присутствие Аинза, отправившись самостоятельно изучать Сингулярность, взаимодействовать с городом вокруг и размышлять над вопросов, что в данный момент заботил и Аинза. Вопросом, что, справедливости ради, так или иначе волновал все человечество на протяжении всего его существования.
Что делать дальше?
Аинз до этого момента не сталкивался с оппонентом подобным Тиамат — по крайней мере в этом мире, после того, как он покинул Иггдрасиль — и описание Мерлина совершенно не способствовало уверенности Аинза. С другой стороны, конечно же, сам Аинз обрел определенную уверенность в собственных силах — пусть и не до той степени, чтобы броситься в объятия Тиамат не имея запасного плана — но даже если предположить, что Аинз мог уничтожить Тиамат... Что дальше?
Даже если предположить, что Аинз сможет беспрепятственно войти в черное море Тиамат и даже найти Грааль после нескольких дней поисков, вернув тот обратно — что должно было наступить в дальнейшем? Мир фактически был уничтожен и, как Аинз уже упоминал, даже гибель Тиамат скорее всего не была способна однозначно исправить текущее состояние мира. Даже если бы Аинз уничтожил остатки черного моря Тиамат — на восстановление Сингулярности ушли бы, скорее всего, годы — не говоря о том, насколько сильно восстановленная Сингулярность отличалась бы от настоящей реальности, которая должна была существовать в это время.
Использовать, например, Грааль или же "Загадай Желание" для восстановления реальности вокруг него? Аинз не был уверен в том, что это было так легко устроить, скорее всего Аинзу бы потребовалось привлекать дополнительные силы — не говоря о том, что этот вариант также не гарантировал стопроцентной точности восстановления мира вокруг — и, опять же, строился на костях легкой победы над Тиамат, события, в котором Аинз совершенно не был уверен.
Однако вместе с тем, безусловно, хотя план Гильгамеша и Мерлина и звучал надежно — что Аинз одобрял во всех случаях — тот требовал для своего приведения в исполнение десятки, сотни, может быть даже тысячи лет — в прямом смысле этого слова. И хотя Аинз предпочитал медлительные, но стабильно работающие планы без возможности проигрыша — столетия работы над текущей Сингулярностью совершенно не устраивали Аинза. Аинзу, конечно, нравилось посещать различные Сингулярности и в теории он мог представить себе отпуск на берегу моря в одной из них — в лучшем случае это означало, быть может, пару недель — и это учитывало отпуск на берегу моря. В текущих условиях Аинз буквально находился в королевстве, со всех сторон заполненным черной жидкостью, подобной мазуту — даже пара недель в текущих условиях казались Аинзу излишними!
Но что Аинз мог сделать?
Если и существовало какое-то уникальное решение, способное устроить все стороны и разобраться с текущей проблемой — то, к сожалению, оно делало все возможное для того, чтобы ускользнуть из-под взора Аинза.
Аинз же, проведя еще несколько минут, примеряя все возможные способы устранения Тиамат, в конце концов пришел к выводу, что все его планы так или иначе упирались в неразрешимую проблему восстановления разрушенной Сингулярности, после чего выдохнул и постарался отвлечься от подобных рассуждений, сместив фокус своих рассуждений. В конце концов, текущая проблема казалась ему неразрешимой, а если проблема являлась неразрешимой, то и излишне напрягать свою голову попытками разрешить ту Аинзу не стоило.
Вместо этого Аинз мог заняться разрешениями проблем, что, по крайней мере, в данный момент казались Аинзу поддающимися контролю — в частности, например, уничтожением монстров или попыткой разобраться с Альянсом Трех Богинь, упомянутый Мерлином.
К сожалению Мерлин сбежал до того, как Аинз смог бы заставить того рассказать о Богинях в больших подробностях — позволив заодно Аинзу проникнуться долей понимания к Альтурии. В конце концов, ненависть сплочала людей не хуже, чем любовь — особенно ненависть к Мерлину.
К тому же, даже если сам Аинз пока не мог разобраться с решением Сингулярности — по крайней мере он мог пристроить его Слуг к решению меньших проблем — в частности, Озимандия в данный момент находился рядом с Гильгамешем...
Хотя вероятность того, что Аинз сможет устроить другого Слугу близко к Гильгамешу — по крайней мере судя по характеру самого Гильгамеша и Озимандии, мгновенно нашедших общий язык друг с другом, однако помимо этого существовали монстры, постоянно наступающие на границы царства Гильгамеша, а также найденные богини, которых по крайней мере было возможно посетить Аинзу. И, направляясь в эту Сингулярность, Аинз выбрал наиболее сильных из его Слуг — значит по крайней мере Аинз мог доверить им эти функции. Возможно, уничтожение монстров было бессмысленно с точки зрения решения причины проблемы, но точно не могло сделать хуже.
"В таком случае, хм... Нужно будет узнать у Гильгамеша, где находятся в данный момент Богини — и живы ли они... И где находятся его армии — и направить им подмогу" — Аинз молчаливо кивнул своим мыслям, прежде чем заметить приближающуюся к нему фигуру уже знакомой девушки — "Как же ее звали... Сидури, кажется?"
-Аинз? — девушка поинтересовалась персоной Аинза скорее исключительно ради начала диалога, чем действительно успев забыть посетителя Гильгамеша,— Его Величество приглашает вас на приветственный ужин в честь вашего прибытия.
-Хм? — до этого момента Аинз побывал один раз на приветственном ужине, когда оказался в Сингулярности Рима — с тех пор он постоянно находился в бегах и занимался решением проблем Сингулярностей и не имел возможности отдохнуть во время Сингулярностей. Сейчас же, в условиях черного моря, поглотившего весь мир подобное празднование казалось Аинзу тем более излишним...
"С другой стороны" — логично возразил сам себе Аинз — "Если текущую проблему невозможно решить, то и нет смысла беспокоиться на ее счет."
-Хорошо, не могла бы ты проводить меня? — Аинз кивнул на слова Сидури, после чего направился вслед за ней.
В конце концов, если Гильгамеш подготовил план, что должен был действовать несколько сотен лет...
Почему бы Аинзу не воспользоваться возможностью взять короткую передышку от постоянного решения проблем Сингулярностей — всего на один вечер?
* * *
Возможно на Аинза влияло его предубеждение, созданное его слабым образованием в прошлом, в котором говоря о древних цивилизациях ему представлялись условия Иггдрасиля, с бедными крестьянами, едва способными прокормить себя — но в два раза хуже из-за того, что это общество было "древним." А возможно дело заключалось в том, что в текущем состоянии "осажденной крепости" Аинз предполагал, что рацион и продукты должны были строго ранжироваться между всеми жителями города, а не растрачиваться впустую на пиры. А может быть Аинз просто не любил большие роскошные застолья и относился к Гильгамешу с предубеждением, как к своему "естественному врагу."
В любом случае устроенный перед Аинзом пир показался ему излишним — Аинз и его шесть Слуг, включая Озимандию, присоединившимуся к столу, вместе с Гильгамешем, и Сидури с Мерлином, составляли всего десять человек в общей сумме, в то время как столы перед ним буквально предупредительно поскрипывали, стоило их только коснуться, намекая на то, что ни один мастер-ремесленник в прошлом не рассчитывал на то, что их можно было заставить таким количеством яств.
Касательно самих явств, конечно же, у Аинза не было ни единого возражения, даже в Иггдрасиле расставленные блюда достаточно органично бы вписывались среди некоторых других блюд среднего уровня — глядя на них, казалось, можно было как одновременно наесться, так и захлебнуться голодной слюной — стоило добавить к виду золотистой корочки или стекающей карамели запахи — и, как определил сам Аинз чуть позднее, вкус — как роскошный пир и вовсе превращался в банкет в каком-то божественном зале, подготовленном для властителей человеческих судеб.
И все же, даже наслаждаясь готовкой, что даже превосходила готовку Арчера, сердце Аинза не могло полностью быть успокоено его желудком. Безусловно, это вовсе не мешало Аинза отправлять в своей желудок порцию за порцией прожаренного гуся, наполненного специями, ягодами и карамелью, благодаря чему тот одновременно ощущался мясным, сладким, кислым, островатым и пряным — все соблюдено в идеальной пропорции — но разум Аинза, привычный к эффективности, шептал ему, что ему не стоило так просто поддаваться праздности.
Взгляд Аинза скользнул по фигуре Гильгамеша. заливающегося очередным грозовым раскатом хохота в общении с Озимандией, сидевшим по его правую руку, прежде чем перейти к Мерлину, сидевшему по его левую руку, прежде чем остановиться на Сидури.
Не то, чтобы Аинз не умел расслабляться, он вполне неплохо умел отвлекаться в Халдее — по крайней мере в те моменты, когда судьба не сводила его с очередным Слугой, что, признаться честно, происходило чаще, чем Аинзу бы этого хотелось, однако текущая ситуация слишком уж сильно напрягала Аинза своей...
Безвыходностью, наверное?
Во всех предыдущих Сингулярностях ситуаций могла меняться, могла запутываться, выкидывать те или иные неожиданные повороты, но в конце концов она сводилась к простому рецепту, необходимости победить в драке какого-нибудь противника. Число противников могло быть разным, как и их природа, их уровень сил и прочие показатели, как и ловушки, устроенные противником, но в данный момент, казалось, Сингулярность и вовсе не имела ничего общего с убийством противника.
Нет, конечно же, убийство Тиамат также должно было сыграть свою роль и скорее всего должно было произойти, однако убийство тиамат словно бы едва было привязано к разрешению текущей Сингулярности — максимум в качестве "необходимости для того, чтобы не допустить повторения текущей ситуации." Разрушенный за стенами государства мир, вот, что должно было заботить Аинза в первую очередь — и как Аинз не перебирал перед собой те или иные варианты, все они по итогу возвращались к небольшому кругу сменяющих друг друга одна за одной опций, каждая из которых могла предложить частичное решение проблемы, но не общее. Никакой точности, никакой гарантии результата и никакого намека на то, где Аинз мог найти прорыв в своих размышлениях. Только одни и те же уже известные Аинзу варианты, сменяющие один друг друга.
Возможно, в других условиях Аинз бы мог успокоить себя тем, что его подчиненные или другие Слуги смогут найти решение текущей ситуации, однако даже так Аинз просто не мог отправиться в сторону ввиду отсутствия метафорической "стороны" и того факта, что слуги вокруг него уже нашли возможное решение подобной проблемы... Только такое решение, что требовало сотен лет для своей реализации. Судя по тому, что ни Мерлин, ни Гильгамеш — а как бы заслуженно не относился к ним с противоборством Аинз, те определенно были по крайней мере опытны в решениях проблем — не придумали решения текущей проблемы, то надежды на то, что кого-то из его Слуг неожиданно посетит озарение было достаточно мало. В конце концов Аинз забрал с собой наиболее сильных Слуг, но вовсе не обязательно самых умных.
Контакт с выжившими богинями или уничтожение монстров Тиамат также могли помочь Аинзу сделать текущую ситуацию немного лучше, но вновь совершенно не указывали на коренное изменение ситуации.
И потому, бегая по этому замкнутому кругу размышлений, Аинз никак не мог найти себе успокоения...
Не пренебрегая карамелизованными в меду яблоками в вине, впрочем.
Настроение Аинза не улучшилось и тогда, когда после общего насыщения гостей перед пиршественным столом начали появляться танцовщицы и живая музыка, заставившая Гильгамеша и Озимандию спустя небольшой промежуток времени перейти к громким сравнениям с выступающими, а затем и с друг другом, что по итогу вылилось в поглощенный — и крайне немаленький к тому же — объем вина, заставивший двух великих царей на мгновение забыть о своей царской сути и превратиться в двух павлинов. отчаянно пытающихся показать друг другу свою молодецкую удаль. Два великих правителя в конце концов сами превратились в цирковых актеров, пытающихся показать друг другу свои таланты, однако учитывая то, что Озимандия и Гильгамеш при этом фактически не смотрели друг на друга, без всяких взглядов принимая как должное, что их оппонент всегда мог показать что-то еще более удивительное, чем они сами, главное развлечение они доставили наблюдателям за их выступлениями — в первую очередь Мерлину, когда он правильно определил кондицию подпития двух царей и начал подначивать тех на новые и новые виды соревнований — в свою очередь Сидури, Жак и Альтурия получили возможность пронаблюдать перед собой удивительную картину двух великих царей, жонглирующих яблоками — в мире нельзя было найти другой подобной возможности пронаблюдать за подобными выступлениями. Даже Ангрбода, немного смочив горло вином — а учитывая ее природу для нее практически любой объем вина подходил исключительно для описания "смочила горло" — наблюдая за выступлением двух мужчин с умиленным видом матери, глядящей на отчетный концерт своего ребенка, только что научившегося играть на скрипке свои первые ноты — в конце концов, даже если Гильгамеш и ненавидел свою нечеловеческую природу, то он все равно оставался, как и Озимандия, слугой с высоким уровнем божественности, а потому рассматривался Ангрбодой как ее ребенок.
