-Что-то не так? — выдержав пару секунд разглядываний, Ушивакамару задала вопрос непосредственным тоном, заставив Альтурия выдохнуть и сконцентрироваться на мгновение.
Альтурия, как Слуга, использовала в качестве своего образа — внешности, можно сказать — свою броню, сочетавшуюся больше всего с ее легендой. Не то, чтобы она не могла существовать в другой форме или потеря какой-то части ее доспеха отразилась бы на ее боевых навыках, однако Альтурия Пендрагон, в конце концов, являлась Слугой, определенной формой, если так можно было выразиться, что была для ее восприятия наиболее привычна и казалась ей наиболее "идеальной" с ее точки зрения. Однако, будучи одной из версий Артории Пендрагон, Альтурия все же сохраняла в себе какую-то часть "образа" той, а потому могла немного отклониться от своего собственного идеала — до тех пор, пока это не заходило на территории полноценных "навыков" или подобных способностей. А потому спустя мгновение в руках Альтурии появилась роскошная голубо-белая роба, королевская мантия из тяжелого роскошного меха... Что спустя мгновение оказалась на плечах Ушивакамару.
"Возможно, я до сих пор не до конца уверена в том, на чем именно должна базироваться моя легенда" — Альтурия бросила взгляд на Ушивакамару, что, оказавшись практически погребена под тяжелой меховой накидкой начала вертеть головой по сторонам, словно бы небольшое домашнее животное, неожиданно обнаружившее новую деталь в своей жизни, пытаясь понять, чем именно являлась накинутая на ее плечи накидка — "Но если теперь все мои действия и мой характер полностью зависят исключительно от моих суждений... То начать с насаждения какой-то толики скромности Слугам вокруг меня не кажется мне столь уж плохой идеей."
Спустя еще мгновение Альтурия поймала своим взглядом взгляд Бенкея, что, кажется, бросил почти обиженный взгляд на Ушивакамару, в данный момент практически утонувшей в огромной мантии... После чего, поймав взгляд уже Альтурии, отвел взгляд в сторону, крайне заинтересованный в том, как именно выглядели вблизи огромный стены, выстроенные Гильгамешем вокруг всего его царства.
Альтури на эти действия только чуть раздраженно выдохнула через нос.
Возможно, все же было что-то в идеалах рыцарства, которым следовала когда-то изначально другая версия Артории Пендрагон.
* * *
Жак де Моле — мирская аватара Шуб-Ниггурат, связанная напрямую с самой Черной Козой — обладала весьма выдающимися возможностями благодаря этой связи. Хотя ее нельзя было полноценно считать божеством или Божественным Духом — точно также, как Шуб-Ниггурат не рассматривалась в качестве полноценного божества "обычными" обитателями Земли и Трона Героев — в конце концов ее особая природа открывала выдающиеся возможности для Жак де Моле... Например, в плане осознания живых существ вокруг нее.
И Черное море, полорожденное Тиамат вокруг всего царства Гильгамеша, являлось живым организмом.
Если быть более точным, то оно являлось живым организмом в том же смысле, в котором можно было рассматривать каждую клетку организма в качестве отдельного живого существа. Технически говоря, каждая клетка организма была "живой", однако только общность этих клеток, сам организм, считался полноценным живым существом с точки зрения самого обывателя. Точно также черное море, раскинувшееся от стен и до горизонта перед взглядом Жак де Моле, являлось однозначно "живым", но вряд ли его можно было назвать "организмом"... Хотя, в отношении Тиамат ситуация становилась еще более запутанной.
Черное море перед глазами Жак не являлось каким-то примитивным первородным супом из простейших ингредиентов — полученное ранее описание со стороны Мерлина подходило правильно к тому. Куда проще это было считать неостановимым океаном из миллиона крайне маленьких, но полноценно существующих биологических нано-роботов, способных в случае необходимости принять любую форму, при этом не теряя полностью возможность развалиться обратно на составные части и пересобраться вновь. Совершенный биологический конструктор, способный создать любое живое существо... В теории.
Если бы Тиамат полностью бодрствовала и была полностью разумна, то создание армии из миллионов богов, идеально копирующих друг друга, не было бы невозможно, однако Тиамат была Зверем и находилась в состоянии постоянного непереходящего сонного бреда, из-за чего все, что вырывалось из черного моря было однотипными монстрами, пусть и в больших количествах. Тиамат не использовала даже тысячной доли процента своих возможностей... Но даже так создаваемые ей ежедневно монстры поднимались вновь и вновь, набрасываясь на человечество и отступая от непреступных стен раз за разом.
И люди раз за разом отбивали ее атаки, после чего радостно поздравляли друг друга с очередной удачной защитой — даже если они понимали, что не столкнулись даже с одним процентом мощи Тиамат, даже если они понимали, что завтра атака врага повториться вновь — каждый раз они радостно кричали, сбрасывая со стен последние остатки уничтоженного монстра, словно бы прошли с честью и достоинством монументальное испытание, выпавшее на их долю.
Это казалось Жак... Интересным.
Люди не интересовали Жак, маленькая частица организма под названием "человечество", настолько малая и незначительная, что не существовало возможности даже назвать ту "живой", как нельзя было назвать полноценно "живой" клетку организма, интересная только в качестве "организма", всего целого, составленного из бесчисленного числа таких же малых частиц. С точки зрения Жак де Моле, аватары Шуб-Ниггурат, едва ли существовала разница между черным морем Тиамат, плещущимся за стенами царства Гильгамеша и людьми на стенах этого царства. И все же наблюдать за тем, как единое общее, организм под воздействием "защитники царства Гильгамеша" борется с врагом, было... Интересно.
-Хм, значит ты новое подкрепление, присланное этим невыносимым золотым царем? — приблизившийся голос заставил Жак повернуть голову в сторону парящей в небе фигуры девушки, что ранее уже встречала сама Жак в составе процессии Слуг Аинза, впервые оказавшихся в этой Сингулярности, что находилась на странном парящем приспособлении, как и в первый раз, устроившись на одной огромной арке словно бы на парящем кресле,— Хм, довольствуйся, ибо самая прекрасная из всех...
Спустя мгновение девушка перед лицом Жак замерла, явно вспомнив о факте недовольства Озимандией использованным в прошлом ей титулом, исправилась вновь,— Самая прекрасная из всех богинь, Иштар, покровительница Урука и всех городов Месопотамии, величайшая богиня небес, будет командовать тобой отныне!
После этого Иштар, чья попытка и до этого момента сохранять свое имя в секрете была скорее чарующа чем эффективна, как чарующе может быть попытка пятилетнего ребенка убедить своих родителей, что все конфеты в доме действительно испарились мистическим образом из своих упаковок, задрала высоко свой подбородок, словно бы ожидая восхищенного писка со стороны Жак. Когда же этот писк не последовал, то, выдержав десяток секунд, Иштар с неудовольствием покосилась на Жак, после чего разочарованно вздохнула и, не скрывая своего разочарованного раздражения, развернулась на месте, направив свой парящий транспорт вновь, мгновенно направившись прочь с высоко поднятой головой от Жак, словно бы всем своим видом показывая, насколько же на самом деле именно Жак должна была переживать по поводу того, что Иштар больше не благословляла ее своим присутствием.
Жак, проводив взглядом Иштар, задумалась на мгновение о том, имело ли ей смысл включать в ее восприятие "человечества" подобный элемент, как богиня Вавилонии, прежде чем найти взглядом другую приближающуюся к ней Слугу.
-Добрый день,— приблизившейся оказалась девушка сравнительно невысокого роста, с длинными белыми волосами, у своих концов переходивших в пепельный-блондинистый оттенок, глазами красного цвета, пересеченными вытянутыми вверх зрачками, и двумя выдающимися рогами, поднимающимися из ее лба в наиболее демоническом из всех возможных вариантов внешнего вида,— Я являюсь командующей Западной стены. Томоэ Годзэн.
-Иштар уже назвала себя командующей расположенных здесь защитников,— Жак, мгновенно ухватив открывшуюся перед ней правду, чуть улыбнулась приблизившейся к ней Слуге.
-И до тех пор, пока никто не возражает этому заявлению — Иштар не мешает своим подчиненным заниматься чем-то столь неинтересным, как командование,— в ответ на это улыбнулась Томоэ, прежде чем кивнуть чуть головой, указывая в сторону,— В таком случае... Пройдем чуть дальше? Сегодня мы ожидаем еще около трех атак монстров, так что необходимо определиться, где именно пригодится ваша помощь в данный момент.
* * *
Аинз, выждав несколько секунд, будто бы проверяя, являлось ли сказанное вратами глупой шуткой, по итогу не дождался никакого признака подобного ответа и потому только перенес взгляд на врата вновь,— Что?
-Ч-что? — врата вновь в своем грохочущем голосе поперхнулись, словно бы немного занервничав от вопросительного взгляда Аинза, после чего тут же попытались объясниться,— Это совершенно обычный вопрос! Д-дело в том, что... Угм, да! У тех, кто живет в мире людей и у душ, что сходят в мир мертвых... Да, мир мертвых и мир живых слишком различен — то, что прекрасно в мире людей, не может существовать в мире мертвых! Красота мира мертвых совершенно отлична от красоты мира живых, так что этот вопрос... Он должен определить, подходит ли твоя душа для того, чтобы существовать в мире мертвых!
-Ага,— Аинз взглянул на врата, слабо убежденный в обосновании заданного ему вопроса, внутренне представляя себе картину паникующего оратора, срочно пытающегося придумать какой-нибудь ответ на неудобный вопрос, только что заданный ему, и теперь сияющий как начищенная золотая монета, радуясь собственной хитрости, позволившей найти выход из, казалось бы, безвыходной ситуации,— То есть я должен изменить свой ответ?
-З-зачем? — поперхнувшись еще раз голос врат прозвучал практически растерянно, заставив Аинза выдохнуть медленно. Возможно, если рассуждать честно, Аинз был не самым умным человеком на свете, но даже он не мог попасться на настолько дешевый трюк или не заметить противоречия в словах, произнесенных с перерывом в десять секунд.
-Ну, если ты говоришь о том, что в мире людей существуют одни стандарты красоты, а в мире мертвых другие, то это значит, что я должен выбрать другой вариант — не тот, который бы я выбрал в мире людей, ведь так? — Аинз нахмурился на мгновение,— Или вопрос был о другом? Вопрос прозвучал как "кто из богинь красивее", без указания того, в каком именно мире... На какой мир мне стоит ориентироваться в таком случае в ответе?
Конечно же Аинз не знал ответа на провокативный вопрос, заданный ему, а потому вместо того, чтобы пытаться бездумно выбрать один из двух вариантов, которые он вряд ли бы даже смог повторить вновь — слишком непривычны для него были имена богиня — Аинз перешел в атаку, полагаясь на величайшее оружие, что только могло оказаться в его руках. Запутывание противника.
-Э-эм... Я... — врата замялись вновь, явно обескураженный тактикой Аинза и потому неспособный защититься от его наступления по всем фронтам,— Т-то есть...
Врата замолчали на мгновение, прежде чем выдохнуть громко и продолжить говорить,— Просто ответь мне, Иштар или Эрешкигаль...
После этого голос прячущийся за вратами сник на мгновение и буркнул себе под нос — что, в любом случае, было слышно Аинзу и всем живым существам в радиусе ста метров учитывая громогласность тона врат,— Хотя я уже поняла. Всем всегда нравится Иштар, а теперь еще и кто-то решил поиздеваться надо мной... Вечно сестре достаются все почести...
Аинз, мгновенно сопоставив факты, принял решение рискнуть и ответить прямо,— Эрешкигаль.
-А? — врата отвлеклись на Аинза вновь, заставив его повторить свой ответ вновь,— Эрешкигаль красивее.
После этих слов врата, замершие на мгновение, просияли своим голосом,— Что, правда?!
-Эм... — Аинз замер еще раз, нахмурившись,— Разве у тебя не должно быть ответа на этот вопрос? Для того, чтобы определить, правильно я ответил или нет.
-А? — Аинз живо представил себе картину говорившего, моргнувшего глаза в непонимании, прежде чем вновь спохватиться, стараясь удержать последнюю каплю контроля над ситуацией в данный момент,— Да, точно, конечно же! Эрешкигаль красивее, это правильный ответ!
Аинз кивнул, после чего направился вперед, глядя на то, как начинают раскрываться перед ним огромный врата, создавая для него проход, уходящий вперед... На сотню метров.
Прежде чем остановиться, уперевшись в точно такие же врата.
Замерев после того, как сделать шаг внутрь, Аинз остановился, глядя на те, уже предчувствуя подвох в его текущей ситуации. Подвоха, что не заставил себя слишком долго ждать.
-Кхм! — новые врата, уже вторые на пути Аинза. прокашлялись для торжественности момента, привлекая к себе внимание, прежде чем произнести вновь,— Душа, скажи мне! Кто из двух богинь прекраснее, Иштар или Эрешкигаль?!
-Разве я только что не ответил на этот вопрос? — Аинз, продолжив двигаться ко вторым вратам, остановился вновь в десятке метров от тех, глядя на врата непонимающе.
-Нет, ты только что ответил, кто из богинь красивее, а теперь я спрашиваю у тебя, кто из них прекраснее! — врата тут же поспешили высказать важное уточнение, что не имело никакого смысла для самого Аинза, но имело для самих врат... Или того, кто говорил через них,— Так ответь же мне, кто прекраснее, Иштар, или...
-Второе,— Аинз ответил на автомате, прежде чем вздохнуть немного растерянно.
Единственное, на что ему оставалось надеяться в текущих условиях это на то, что этих врат на его пути было не слишком много — и что, двигаясь по ним, Аинз по крайней мере сможет прийти к своему месту назначения...
По крайней мере внутри Аинза зрело сильное подозрение о том, кто может его встретить в том месте, куда он направлялся в данный момент.
* * *
Ангрбода двигалась сквозь джунгли вокруг нее без стеснения или попыток скрыться среди густых лесных крон и теней. Не потому, что она не могла этого сделать — пусть Ангрбода и не являлась ассасинов ни в каком смысле этого слова — но ей была подвластна настоящая звериная хитрость, подобная тому, как могли двигаться огромные тигры по джунглям, скрываясь среди листвы до того, как они могли подобраться к своей цели — а потому, что ей не требовалось этого делать. Ангрбода была матерью монстров — некоторые из ее детей, конечно, превосходили ее в плане их сил и способностей, однако даже относительно самых могущественных созданий положение Ангрбоды было особенным, сопряженным с определенным авторитетом. В среде же этого мира, этих джунглей, Ангрбода была высшим хищником — ей просто не требовалось скрывать себя в тенях джунглей, опасаясь нападения или выслеживая цель. Все создания вокруг нее прекрасно знали о том, где находилась в данный момент Ангрбода — ее действия были скорее громогласным оповещением, или брошенным вызовом, приковавшим к себе взгляды множества куда более мелких хищников к ней... И хищника значительно больше, что видел каждый ее шаг в джунглях вокруг потому, что Ангрбода хотела, чтобы он видел ее.
