В начале пути

Во-первых - Любовь, во-вторых - Война,

Но конец Войны затерялся в крови -

Мое сердце, давай говорить о Любви!

— Боже, Джейн, ты хоть в курсе, который час?.. — заспанная Кэт появилась в дверях пару минут спустя. — Киплинг с утра — это, конечно, нечто, но...

— Но у тебя сегодня свадьба, и если ты не хочешь опоздать, уронив честь Королевского Флота, пора действовать! — заявила Джанет.

— Честь? Ты меня ни с кем не путаешь, подруга? — Кэт душераздирающе зевнула. — Надеюсь, ты справишься с ролью подружки невесты и не устроишь погром...

— А как же иначе? — нехорошо улыбнулась Джанет. — Твоя свадьба должна запомниться надолго!

Свадьба Кэт действительно оказалась впечатляющей — но заслуга Джанет в этом была минимальна. Она просто напомнила подруге об одной её старой идее — и Кэтрин Райс явилась на свадьбу в парадной форме. С русским кортиком, который однажды выменяла на абордажную саблю. С единственной медалью на груди — и с серебряным глазом Разведывательной Бригады над ней.

— Господи, Кэтрин... — Джек, выбравшись из машины, застыл, глядя на невесту. — Увидел бы тебя в первый раз — влюбился бы... Итак, если столь блестящего офицера Королевского Флота не смущает общество скромного бобби, не соблаговолит ли госпожа лейтенант...

— Соблаговолит, — ответила Кэт, принимая протянутую руку и забираясь в автомобиль.

Джек устроился рядом, Джанет забралось на переднее сиденье, водитель — приятель Джека — включил сирену, и "процессия" тронулась.

— ...Объявляю вас мужем и женой! — повисли в воздухе последние слова священника, и Джанет принялась аплодировать, а через несколько секунд к ней присоединились и остальные — а гостей собралось немало. Все свободные полицейские с участка Джека и кое— кто из соседних, телеграфисты, несколько человек с железной дороги — все. Кто смог освободиться, друзья родственников и родственники друзей... Был даже некий пожилой джентльмен, тихий, вежливый и немного сумасшедший, известный тем, что посещал все свадьбы в Брайтоне и произносил бессмысленные речи, словно какой-нибудь член парламента. Тем не менее, в Брайтоне его любили и считали отсутствие на свадьбе плохой приметой...

— Ну вот, — Джанет от всей души хлопнула подругу по спине и расцеловала в обе щеки, — а ты ещё и нервничала.

— Да ладно, — отмахнулась Кэт. — Лучше скажи, ты хоть до завтра-то останешься?

— До завтра останусь, но через пару дней точно уеду, — кивнула Джанет. — Может, ещё как-нибудь загляну, но вряд ли скоро — дела, сама понимаешь...

— Понимаю, — кивнула Кэт. — Но всё равно, спасибо...

— А, чуть не забыла, — Джанет выдернула из папки лист и разложила его на столе. — Вот, как и обещала.

Она поймала молодожёнов в тот момент, когда Джек повернулся, собираясь поцеловать жену, и именно так — глядящими друг другу в глаза — Джанет и нарисовала их.

— Джейн, да ты гений! — Кэт обняла подругу. — Слушай, а может, всё-тки останешься у нас? Потихоньку галерею откроем, разрекламируем тебя...

— Спасибо, но не выйдет, — улыбнулась Джанет. — Не могу, да и вам деньги всяко нужнее будут... Так, я не поняла — вы что, праздновать не собираетесь?!

Свадьба, несомненно, удалась... По крайней мере, Брайтон её запомнит надолго — даже несмотря на отсутствие драки. Поездка на полицейской машине с включенной сиреной её отсутствие вполне компенсировала... Во всяком случае, было весело.

Но сейчас, в поезде на Лондон, Джанет было не до веселья. Слишком много предстояло сделать, и действовать придётся очень быстро. Придётся поднять довоенные связи, а это рискованно — за шесть лет могло измениться слишком многое, и теперь не угадаешь, кто из старых знакомых решил переметнуться...

Впрочем, был один человек, которому она доверяла, как себе — но где он сейчас? Последний раз они встречались в Александрии больше полугода назад, и тогда она сама отправила его во Францию... А с тех пор , опять же, могло измениться многое. Впрочем, с "Трёхногой кобылкой", скорее всего, не случилось ничего, поэтому начать стоит оттуда. А для этого, само собой, нужно сперва попасть в Лондон...

"Трёхногой кобылке" — сомнительному пабу на Эджвер-роуд, неподалёку от арки — война никакого ущерба не нанесла. Как и прежде, там собиралась самая разнообразная публика — от вполне благопристойной, вроде священника ближайшей церкви до ребят, которые в иные времена стали бы клиентами той самой "кобылки".

Джанет Бхай к первой категории не относилась никогда, а теперь и вовсе окончательно перешла во вторю, и в пабе чувствовала себя как дома. Потребовав пиво и кровяную колбасу, бросила монету в пустую кружку и убралась со своим заказом за столик в углу.

Долго ждать не пришлось — минут через пять за её столиком оказался невысокий сутулый мужичок в тренче и помятой кепке, с кружкой пива. Мужичок поёрзал на стуле, отхлебнул и негромко осведомился:

— Кого ищешь?

— Штерна, — отозвалась Джанет, прожевав кусок колбасы. — Знаешь, где он?

— Контуженный я, — вздохнул собеседник. — Забываю всё, ежели здоровье не поправить...

Джанет бросила на стол десять фунтов, и банкнота оказала на "контуженного" чудесное действие — он моментально "вспомнил":

— В Эдинбурге он, приехал недавно из Франции. Я бы, может, и подсказал, как его найти, да всё упомнить — никакого здоровья не хватит...

Снова вздохнув, Джанет выложила на стол ещё одну банкноту, а затем, под трагическое сопение собеседника — и ещё одну. Тот сгрёб деньги, назвал адрес -какой-то паб на окраине города, допил пиво и ушёл. Джанет же, посмотрев на тарелку, заказала ещё полпинты — колбаса была слишком хороша, чтобы её бросить. Да и трудно сказать, когда теперь получится поесть...

Покончив с едой, Джанет отправилась на вокзал. Новая дорога... Интересно, когда — и где — она всё-таки остановится? Есть ли где-нибудь на свете место, которое она сможет назвать своим домом? Да и так ли уж это важно?..

Важно попасть в Эдинбург, и если отправиться прямо сейчас, то завтра утром она уже будет на месте, и останется достаточно времени на любые неожиданности. Важно найти Штерна, выяснить, чем он занят. Важно сделать клише и найти бумагу. Важно разузнать, что слышно о смерти брата... А всё остальное — не имеет значения.

И Джанет, купив билет, устроилась в купе с очередным идиотским детективом — на сей раз про некоего доктора Фу Манчу — и на ближайшие часы отключилась от реальности.

Десять часов спустя прекрасно выспавшаяся в поезде Джанет стояла перед дверями паба, разглядывая приближающегося высокого худощавого мужчину. Что ж, это было ожидаемо — Штерн редко изменял своим привычкам, но делала это всегда абсолютно неожиданно, срывая все планы и обходя засады...

— Штерн.

— Бхай.

Кивнув, Штерн открыл дверь и пригласил Джанет к столику у окна.

— Итак?

— Ну, для начала — я ждал тебя позже, так что развернуться пока что не успел... Но оно и к лучшему — ты ведь не просто так в гости явилась?

— Ты и сам это знаешь. Штерн, как далеко ты успел зайти?

— Только пробы, да вышел на нескольких покупателей. Никаких сделок, понятно, не заключал, но интерес вызвал...

Джанет переждала появление официантки и продолжила:

— Тут тебя не мне учить, но на товар я всё-таки взгляну — тут уж всё наоборот... По тому делу что-нибудь выяснил?

— Никаких зацепок, — мрачно отозвался Штерн. — Вообще ничего, а ведь знали его хорошо. Правда, мелькнул тут один странный слух... Что играл он на том же поле, что и ты, да неудачно мяч поймал.

— Вот как... — что ж, Джанет и раньше подозревала, что её брат наткнулся на какую-то весьма неприглядную тайну Его Величества, но теперь в этом не осталось никаких сомнений. — Ну что, показывай свою работу — если всё в порядке, можно уже сегодня взять первый заказ.

Вот так. Пусть у неё уйдут годы на то, чтобы найти и заставить заплатить всех виновных, но сегодня Короне будет предъявлен первый пункт счёта. Пусть великая война закончилась — её собственная война только начинается.

И Джанет Бхай подмигнула висевшему на стене портрету короля.