— Невыразимцы говоришь? — задумчиво протянул Гарольд, стараясь вспомнить, попадалось ли ему что-то подобное за время работы в Отделе Тайн.
— Больше у меня просто нет вариантов того, кто мог создать подобную штуковину непонятного назначения, — отмахнулся старший чемпион Хогвартса.
— Вряд ли, — покачал головой Поттер, так и не сумев вспомнить ничего подобного. — В этой штуке явно должна быть какая-то подсказка, но при этом связанная с Турниром.
— Может, спросить у девушек? — предложил Лонгботтом, старательно подавляя зевоту.
— Ну, как вариант, но сейчас они обосновались в комнате выделенной Сириусом Гермионе с Дафной, и у меня нет желания мешать их собранию, — проговорил Гарри, не желая признавать своё поражение перед загадкой куба. Проблема была в том, что даже в магическом зрении данный артефакт был практически невидим, понять его назначение или структуру не получалось. В нем были самые крохи магии, что говорило о том, что либо кто-то создал неизвестный ему материал для артефактов, либо он смотрит на проблему с неправильной стороны.
— Ну, тогда у меня больше нет идей, что делать с этой штукой, ведь они абсолютно идентичны, на вливание магии никак не реагируют, текст на них лишен смысла. И все это, как мне кажется, говорит о том, что это попытка вас запутать, — продолжая отчаянно зевать проговорил Невилл.
— Седрик, будь добр — брось мне свой куб, — попросил Поттер, у которого возникла догадка.
Поймав брошенный куб, юноша, стал пристально его осматривать, подойдя ближе к камину, единственному источнику света. Несколько минут им было потрачено на это, после чего усмехнувшись прижал оба куба друг к другу, подав немного магии в них. Сначала внешне ничего не происходило, но в магическом зрении молодой человек отчетливо видел, как оба артефакта напитываются магией, а после происходит срабатывание, какого-то механизма внутри. Невилл с Седриком с удивлением смотрели на то, как кубы за считанные доли секунды изменяют форму и вместо них на руках у парня остается черная пластинка с текстом на ней.
— Однако! — выдохнул удивленный Диггори, подскакивая к парню. — И что это?
— Это я так понимаю ещё одна часть загадки второго задания, — задумчиво смотря на сложившийся на табличке текст из рун.
— Хм, знакомых рун практически не вижу, явно придется потратить немало времени на перевод текста, — почесав нос проговорил старший чемпион.
— Всё значительно сложнее, текст зашифрован, ибо вот таких рун я точно не встречал ни в одном учебнике по рунам. Для его перевода я так понимаю, будут нужны все четыре куба. Это явно проверка на готовность сотрудничать, видимо будет какое-то задание на работу в команде, — проговорил Поттер, который легко смог вспомнить необходимые данные для расшифровки и без использования остальных частей артефакта, но светить этим знанием он не планировал, вряд ли Невыразимцы не оставили на своей игрушке записывающих устройств, а знание даже устаревших шифров Отдела Тайн, может создать проблемы.
— Будем пытаться расшифровать или будем договариваться с остальными? — поинтересовался Седрик.
— Время у нас есть, можем попытаться разобраться с текстом самостоятельно, — пожал плечами Гарольд, старательно запоминая текст, чтобы позже заняться его расшифровкой. — Сейчас давайте отправляться спать. Завтра будет долгий и тяжелый день.
Спорить с ним никто не стал, и уже через минуту гостиная была пуста, но до сих пор были слышны голоса, среди которых он легко узнал Ремуса, Сириуса и Дена, но желания спускаться и узнавать причину ночных посиделок взрослых у него не было. Возня с головоломкой помогла ему отвлечься от размышления на тему странной компании, собравшейся в доме. Видимо у крестного появились какие-то идеи для назревающего противостояния в Визенгамоте. И собравшиеся могли стать возможными союзниками в противостоянии с остальными участниками.
Ватикан. Штаб-квартира ордена Святой Инквизиции.
Четверг. Пятое января тысяча девятьсот девяносто пятого года.
Антиох в бешенстве расхаживал по своему кабинету, стараясь успокоиться после посещения английского филиала Гринготса. Чертовы коротышки отказали ему в выдаче какой-либо информации, касающейся Гарольда Джеймса Поттера. Даже предложение о возвращении некоторых созданных их предками артефактов не заставило их согласиться. Некромант всегда недолюбливал этих волшебных существ, но даже с его личной силой и ресурсами тягаться с гоблинами не было никакой возможности, стоит их тронуть, взбунтуются гномы и другие расы, занимающиеся банковским делом. А если информация дойдет до Кощея или Ли, то у него сразу станет очень много проблем. Коллеги хоть и не лезли в его дела, но пристально следили за телодвижениями Инквизиции. Пока между их тройкой был вооруженный нейтралитет, и нарушать его в данной ситуации старшему из братьев Певереллов не хотелось.
Чтобы как-то отвлечься от неприятных мыслей, маг принялся изучать принесенные первым заместителем личные дела кандидатов для внедрения в Хогвартс. Конечно, с его стороны это было прямым нарушением Статута Секретности, но маги Англии и сами этим грешили. Кандидатов набралось всего семеро, пролистывая их личные дела, Антиох всё больше хмурился. Никто из первой и самой перспективной по мнению его первого зама тройки не подходил для подобной операции, слишком они были идеальными кандидатами.
Последнее дело несколько приподняло испортившееся за день настроение. Агент был более, чем подходящим. Девушка родом из Минска, младшая дочь одного из обнищавших магических родов страны Советов. Бунтарка, имела несколько отметок в личном деле за оспаривание решение преподавателей, не фанатична, способный рекрут и потенциальный кандидат в разведывательный корпус ордена. В личном деле отмечен хороший актерский талант и быстрая приспосабливаемость к любой ситуации, острый ум, хорошие физические и внешние данные, но средний магической потенциал.
В итоге вместо двух агентов глава ордена решил использовать одного, но подготовить ему серьезную легенду, которая выдержит любую проверку. Он так же лично займется инструктажем будущего агента и ознакомит его с легендой. Приняв такое решение, мужчина уселся за стол и стал внимательно перебирать сводки за последнее время по происшествиям по всей Европе с семьями магов. Ему предстояла долгая и бессонная ночь, что для некроманта его уровня было сущей мелочью.
Россия. Калининград.
Четверг. Пятое января тысяча девятьсот девяносто пятого года.
Константин в сопровождении Ярославы медленно прогуливался по одной из площадей города. Мужчина внимательно слушал доклад своей самой юной ученицы. Большую часть рассказа он пропустил, стараясь просто немного отдохнуть после долгого рабочего дня и встреч с множеством магов, требовавших его внимания. Доклады из разных источников по Англии несколько смущали архимага. Особенно была непонятна попытка Инквизиции вмешаться в дела англичан, которая активизировала свою работу на острове. Неужели они тоже что-то разузнали о Поттере?
— Значит, парень собирается провести обряды в ближайшее время? — уточнил Константин после завершения рассказа ученицы.
— Да, насколько я понимаю, его к этому подтолкнула излишняя осведомленность французов и министерских чиновников, — быстро ответила девушка.
— Так будет даже лучше, — кивнул своим мыслям некромант. — Ты проследи, чтобы ему удалось попасть без проблем в Поттер-мэнор, возьми с собой группу Сайгака, пусть тебе помогут. Заодно составь мне как можно более детальное досье по обеим невестам Поттера. Они в будущем тоже могут стать полезны нам, не стоит упускать из рук шанс затащить в свою сферу влияния Англию.
— Будет сделано, — кивнула девушка, с наслаждением вдыхая морозный воздух.
— Кстати, Антон тебе весточку просил передать, — вспомнил вдруг некромант, словно из воздуха призывая запечатанный конверт без каких-либо марок и надписей. — Он уже пришел в себя и сейчас восстанавливает форму.
Ярослава быстро поблагодарила учителя и забрала письмо, углубившись в изучение довольно длинного, написанного не самым разборчивым почерком, текста. При этом радостная улыбка не пропадала с её лица, что заставило даже Константина улыбнуться краешком губ. Хотя второе письмо, присланное Антоном уже для него, заставляло архимага теряться в догадках о происходящем в Англии бедламе. Слишком много переменных и неучтенных факторов оказалось в этом уравнении, а результатом мог стать как бескровный передел сфер влияния в Европе, так новая Мировая Война. И пока даже с его обширной разведывательной сетью в Англии предсказать что-либо не было возможным.
Глава двадцать вторая. Разговоры о... Билл и Чарли. Бал и вечер после него.
Примечание к части
Уважаемые читатели, увидели ошибку, опечатку или другой недостаток в тексте, пожалуйста воспользуйтесь Публичной Бетой.
Лондон. Гриммо двенадцать.
Среда. Четвертое января тысяча девятьсот девяносто пятого года.
Проснулся Гарольд значительно позднее обычного, так как ночью пришлось разбираться со срочными документами, доставленными совой от адвоката. Приведя себя в порядок, молодой человек спустился на первый этаж, где к своему удивлению обнаружил только Сириуса и Альфреда, которые неспешно вели беседу за игрой в карты. Поздоровавшись с ними и заняв свободное кресло, он призвал Добби. Попивая кофе, наблюдал за партией взрослых, при этом размышляя над новой информацией, раздобытой адвокатом.
— О чем задумался, Гарольд? — поинтересовался Альфред, не отрываясь от игры.
— Пытаюсь понять, что могло заставить Люциуса перевести две трети своих активов в канадский филиал Гринготтса, — отозвался молодой человек. — Я просто не вижу объективных причин для подобного решения с его стороны. Сейчас его дела идут в гору, его фракции удалось собрать довольно крепкий, имеющий влияние в Министерстве и Визенгамоте, кулак, пусть их влияние и сильно уступает объединенному влиянию древних и старинных родов, но всё же.
— Это ведь не всё, — внимательно смотря на крестника, проговорил Сириус.
— Да, меня беспокоят шаги, предпринятые Дамблдором. Моим источникам удалось лишь случайно заполучить информацию по предпринятым им действиям, и они мне не понятны, — нахмурился Поттер, вспоминая детали сообщения. — Вот скажите мне, зачем человеку вроде него наведываться в гости к самым разным родам, при условии, что раньше он ни за чем подобным замечен не был? Я бы понял, если бы он навещал рода Англии, пытаясь собрать свою коалицию, но это просто не поддается объяснению.
— Действительно странно. В прошлый раз, когда к власти рвался Волан-Де-Морт, он легко смог собрать под своими знаменами множество магов из светлых и нейтральных родов, — нахмурился Сириус, вспоминая свою юность. — Я постараюсь навести справки по этому вопросу через деда Ариадны.
— Альбус делает это не в первый раз, — заговорил Гринграсс, лицо которого стало хмурым. — В прошлый раз в результате его визитов разразилась Вторая Мировая Война. Он был фактически главным идеологом в армии Грин-Де-Вальда, вплоть до середины сорок третьего года. Тем летом они с Геллертом сильно рассорились, и Дамблдор перестал поддерживать того, а после и вообще обрек на пожизненное заключение.
— Вот и ответ на один из не дававших мне покоя моментов, — криво усмехнулся Поттер, понимая, что серьезно недооценил опасность будущего противника в лице Дамблдора, и теперь стоит постараться чем-то серьезно отвлечь того, чтобы артефакт успел убить старика до того, как тот успеет натворить дел. — Осталось разгадать загадку того, как Альбусу удается скрывать свой титул Темного Лорда.
— Дамблдор — Темный Лорд? — поперхнулся воздухом Блэк.
— Ну, титул Темного Лорда его по праву победы над Грин-Де-Вальдом, — пожал плечами Поттер. — И его действия в отношении моего рода — хорошее тому подтверждение.
— О чем ты? — осведомился Гринграсс, пока анимаг переваривал услышанную информацию.
— В доме в Годриковой Впадине, в детской комнате на потолке и полу была нанесена одна интересная пентаграмма на основе жертвы для увеличения силы мага, нанесшего её, — проговорил молодой человек. — Начертать такую мог лишь маг уровня силы магистра и выше, а из допущенных в дом родителей таким уровнем обладал только Дамблдор, Сириус и мой отец. Последние двое сразу отпадают. Крестный бы сейчас не сидел перед нами, если бы имел хоть какое-то отношение к её созданию, а у отца на родовом гобелене появилась бы метка предателя крови.
— Откуда тебе-то об этом известно? — приподнимаясь со своего места спросил Бродяга, который пытался сложить для себя воспоминая того времени в один стройный ряд.
— Отсюда, — прикасаясь к своему шраму, объяснил юноша, решив воспользоваться возможностью и сильнее отдалить Блэка от Дамблдора. — Здесь после авады Волан-Де-Морта и срабатывания родовой защиты остался слепок сознания последнего.
— Ты смог перебороть крестраж? — удивленно проговорил Гринграсс, с уважением смотря на собеседника.
— Да, мои приключения в Хогвартсе сильно помогли в этом. Хотя и сам замок мне сильно помогал. Мало кто сумел прожить после укуса Василиска больше десятка секунд. Я же до прилета Фоукса несколько минут практически не ощущал воздействия яда, — вспомнив свой бой в Тайной комнате, проговорил Гарри, понимая, что и Страж не стремился его действительно убить, так как двенадцатилетний пацан точно не смог бы одолеть Василиска, даже лишенного зрения.
— Яд разрушил защиту, а дементоры, видимо, серьезно ударили по крестражу, у Волан-Де-Морта было немало воспоминаний, о которых он точно не хотел бы вспоминать. Слепок же его сознания подвергался воздействию этих тварей наравне с Гарольдом. Он очень сильный ментальный маг, но защититься от одновременной атаки сотни дементоров практически невозможно, — проговорил Гринграсс.
— Откуда такие познания в этом вопросе? — поинтересовался Сириус, который хоть и согласился с мнением крестника о полезности союза с родом Гринграсс, но не доверял сидящему напротив него старику.
— Я изучал данный раздел магии, будучи одним из приближенных Грин-Де-Вальда. Мы искали способ получить бессмертие или серьезно продлить жизнь, в нашем распоряжении были знания всей Европы. Жаль, добраться до закромов Древних русских родов нам так и не удалось, там точно есть ответы на этот вопрос. Крестражи были признаны опасным и тупиковым путем, ведущим к сумасшествию мага, пошедшего им. Волан-Де-Морт яркий тому пример, хоть по скорости наступления его сумасшествия могу сказать, что он создал не меньше трех таких вещей, — ответил Альфред, после чего добавил. — И не стоит так косо на меня смотреть, Сириус. Я служил Геллерту из-за своих убеждений, равно как и ты, встав под знамена Альбуса, в отличие от всей своей семьи.
