После его слов девушки быстро собрали принесенные с собою книги, и магическую шкатулку, с помощью, которой репетировали танцы. Дорога до подземелий замка не заняла много времени, так что гриффиндорцы, проводив подругу, успели до отбоя вернуться в гостиную своего факультета, где было на удивление пусто. Несколько старшеклассников занимались наведением порядка, а в кресле у камина с парочкой писем сидел Рон. Взглянув на него, Гарри, поцеловав Гермиону, отправил девушку спать, жестами показав, что собирается побеседовать с явно находящимся не в духе другом.
— Что-то случилось? — присаживаясь на соседнее кресло, спросил Поттер, привлекая к себе внимание Уизли.
— А? — не сразу отозвался рыжий. — Да, пришло письмо от отца и Билла.
— Что пишут? — участливо поинтересовался молодой человек.
— Папа развелся с мамой, выгнал её из дома и запретил нам любое общение с ней, — устало проговорил собеседник. — Любого из нас, кто ослушается, он обещает выкинуть на улицу вслед за ней.
— Суровое, но справедливое наказание, — проговорил Гарольд, понимая, что Артур решил обойтись самым минимальным наказанием для Молли за содеянное.
— Справедливое? Да что ты в этом понимаешь? — вспылил Рон, вскакивая со своего места.
— Да, именно так. Твой отец вообще мог отдать Молли под суд или призвать её к ответу пред магией рода за то, что она сделала с твоей младшей сестрой. В первом случае репутация всех Уизли была бы растоптана. Во втором твоя мать либо стала бы сквибом, либо умерла очень мучительной смертью, — холодно ответил Поттер, осадив товарища сердитым взглядом. — Понимаю я в этом достаточно. Именно я указал Биллу на слишком сильную внешнюю схожесть твоей сестры и моей матери, которая была просто невозможна. Моя мама была обретенной и никак не была связана родственными связями с представителями магической Англии. Отсюда два варианта. Первый: твоя мать изменила Артуру с моим дедом по материнской линии, что невозможно в виду того, что тот умер за три года до рождения Джинни. Второй: она использовала запрещенные зелья на собственной дочери для создания долговечного эффекта внешней схожести. Эти зелья серьезно калечат магическое ядро. За их использование на несовершеннолетних магах полагается заключение в Азкабан.
— Но зачем она это сделала? — упав обратно в кресло, тихо задал вопрос Уизли, которого услышанное явно сильно выбило из колеи.
— Видимо, планировала подложить твою сестру под меня, чтобы таким образом добраться до хранилищ рода Поттер. Меня и твою сестру она, скорее всего, собиралась еще вдобавок к этому обработать любовными и ментальными зельями, — решил добить рыжика Гарольд, дабы разрушить детский мир товарища и заставить начать взрослеть. — Никто бы и не удивился, если бы мы с ней к курсу шестому начали встречаться. Списали бы все на мою похожесть на отца, не только во внешности, но и в выборе девушек.
— Я не верю, — убито произнес Рональд.
— Твоё право, но лучше лично поговори на эту тему с отцом. Думаю, его слову ты поверишь больше, чем моему, — пожал плечами Поттер. — А что Билл пишет?
— Да, надо поговорить с папой, — заторможено кивнул гриффиндорец, явно над чем-то задумавшись. — Он пишет, что Джинни проведет в Св. Мунго еще минимум полгода. У неё после случая на втором курсе какие-то проблемы с головой. Ко всему прочему, в Хогвартс она больше не вернется. Билл с отцом решили перевести её на обучение в Шармбатон, они считают, что там она получит более подходящее образование.
— Мда, не повезло твоей сестре. Мать, использующая на собственной дочери запрещенные зелья, да еще и дневник Волан-де-Морта, чуть не угробивший её. Перевод в Шармбатон для неё действительно будет благом, — проговорил молодой человек, понимая причины такого решения старших Уизли.
— Ага, не повезло. Нам теперь придется купить домовика, оплачивать дорогое обучение Джинни в Шармбатоне, да еще и за лечение отдать придется немалую сумму. В следующий год, боюсь, мне придется ходить в тех же самых вещах, что и в этом. Малфеныш, точно поднимет меня на смех, — обреченно проговорил Рональд, для которого бедственное финансовое положение собственной семьи было больной темой.
— Я поговорю с мистером Уизли. Думаю, он не откажется принять помощь от меня. Отчасти в случившемся с твоей сестрой виноват именно я, так что оплата счета за лечение и обучение Джинни в Шармбатоне будет вполне логичным и правильным, — прикинув расклады в голове, проговорил юноша. — Теперь главное — убедить его принять такую помощь.
— Мы с близнецами поможем, — заверил вздохнувший с облегчением от хоть одной хорошей новости Рональд. — Спасибо тебе, друг.
— Не за что, — поднимаясь со своего места, ответил Поттер. — Ваша семья сделала много хорошего для меня, и я не хочу, чтобы кто-то из вас считал меня неблагодарным уродом, принесшим вашей семье только проблемы. Спокойной ночи, Рон.
Уизли пожелал ему доброй ночи, а сам остался сидеть у камина. Юноша обдумывал письма отца и старшего брата, а также разговор с Гарри. Пусть в этом году их с Поттером дружба перестала быть такой же, как в три предыдущих года, но они по-прежнему были готовы прийти друг другу на выручку, если это потребуется. Друзья, даже став парочкой, никогда не забывали про него и вечерами помогали и с домашними заданиями, и с другими проблемами, встающими перед ним. Сегодняшний день заставил его задуматься, и теперь Рональд для себя решил, что ему стоит начать меняться, чтобы не быть просто обузой для своих друзей.
Лондон. Гриммо двенадцать.
Воскресенье. Двадцать седьмое ноября тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
Северус Снейп медленно прогуливался по улицам Лондона. Времени до назначенной встречи с Сириусом Блэком было еще достаточно, и мужчина раздумывал над тем, что именно заставило старого школьного врага согласиться на встречу. Зельевар не сомневался, что дело касалось Нарциссы, которая с ним и связалась. Одной из возможных причин того, что Блэк изменил своё решение, было отвратительное состояние ментальной защиты встретившейся с ним женщины
— Здравствуй, Северус, — вырвал из раздумий профессора голос бывшей миссис Малфой.
— Добрый день, Нарцисса. Ты меня встречаешь? — вежливо поздоровался с женщиной Снейп, внимательно осматривая её и проверяя состояние её ментальной защиты и памяти заодно.
— Да. Дом надежно скрыт от посторонних множеством родовых заклинаний и щитов. Пройти внутрь, не будучи Блэком хотя бы на четверть, без проводника невозможно, — взяв мужчину под локоть, объяснила она.
Вскоре перед ними без каких-либо спецэффектов появился дом, внешне нисколько неотличимый от стоящих с ним по соседству. Крыльцо дома было приведено в полный порядок, от него просто за сотню метров фонило магией, что говорило о серьезном подходе хозяев к защите собственного жилища. Внутри дом так же был в отличном состоянии. Светлые стены, множество светильников, освещавших комнаты мерным теплым светом, повсюду дорогая антикварная мебель. При этом, в обстановке дома чувствовались уют и спокойствие, и легко можно было увидеть женскую руку во всех произошедших изменениях.
Обед прошел в спокойной обстановке, и эта заслуга принадлежала, по мнению самого Северуса, двум молодым девушкам. Если Люпин и сам вполне спокойно реагировал на школьного недруга, то Сириуса от язвительных комментариев и выпадов в адрес зельевара удерживала мисс Ариас. Снейп не строил иллюзий и прекрасно понимал, что едва они останутся с Блэком наедине, как тот с удовольствием пройдется по нему, припомнив все прегрешения юности и прошлогоднюю встречу в Визжащей Хижине.
— Нарцисса уже объяснила причину, по которой я согласился с тобой встретиться? — осведомился Блэк после обеда, когда они расположились в рабочем кабинете Блэка, о чем свидетельствовали многочисленные свитки с печатями разных компаний и Гринготтса.
— Нет, она сказала лишь что Вы, Глава Рода Блэк, согласились встретиться со мной для переговоров, — спокойно ответил Снейп, старательно сдерживая себя, понимая, что иначе на его будущем можно поставить крест.
— Для начала я хотел прояснить ситуацию с тем, что Вы, Мастер Зельеварения Снейп, заявили, что у Вас есть информация, касающаяся чести рода Блэк и жизни некоторых из его членов — проговорил Ремус, присутствовавший в комнате в качестве советника Сириуса. — Что Вы можете сказать по этому поводу?
— Мне известно, что Беллатриса Лестрейндж, в девичестве Блэк, передала человеку, именующему себя Лордом Судеб Волан-де-Мортом, книги из родовой библиотеки. На основе знаний, полученных из этих книг, Темным Лордом был составлен ритуал отъема магических сил у других магов, — начал рассказ Снейп, видя, как при этом нахмурился Сириус. — Первой жертвой этого ритуала стал Генрих Блэк, сын брата Ориона Блэка.
— Вот полоумная сука! — выругался Сириус. — Ремус, займись вопросом освобождения этой мрази из Азкабана.
— Хорошо, завтра с утра я начну прорабатывать этот вопрос, — кивнул оборотень.
— А ты, Сопливиус, пока займись Нарциссой. После возвращения в род у неё стали всплывать воспоминания, запрятанные глубоко в подсознание при помощи Обливейта. Что-то касающееся её жизни в доме Малфоя, постарайся вытащить их наружу, и тогда я позволю ей помочь тебе с поиском информации из моей родовой библиотеки о способах снятия метки этого ублюдка, — откинувшись на спинку, проговорил Бродяга, не смотря на ошарашенного услышанным зельевара. — Ведь именно это ты хотел там найти?
— Да, это так, — мудро решил не пытаться обмануть Сириуса Снейп. — Но Нарциссе лучше помочь надежнее скрыть те воспоминания, которые всплывают. Иначе она либо наложит на себя руки, либо бросится убивать Люциуса и погибнет.
— Ты знаешь, о каких воспоминаниях идет речь? — злым взглядом сверля собеседника, спросил анимаг.
— Да, я могу поделиться тем, что вытащил из головы Нарциссы, Люциуса, Драко и нескольких слизеринцев, — проговорил Северус, прикидывая, убьет ли его Сириус, едва увидит содержимое этих воспоминаний, или даст объясниться.
— Кикимер, принеси Омут Памяти из хранилища, — скомандовал Бродяга, выставляя перед собеседником несколько склянок для воспоминаний.
Просмотр почти сотни воспоминаний затянулся до позднего вечера, и с каждым просмотренным воспоминанием Блэк становился всё мрачнее и злее, но его злость была пока направлена не на Северуса, чему тот был несказанно рад. Блэк за несколько месяцев полностью восстановился и сейчас был крайне опасным и сильным противником, который не будет бросаться в бой без раздумий. Зельевару совершенно не хотелось столкнуться с Главой Рода Блэк в его доме. Умирать Снейп абсолютно не хотел, слишком многое он хотел ещё успеть сделать в этой жизни.
— Это ведь не всё? — спросил Блэк, когда воспоминания закончились.
— Да, — коротко проговорил профессор.
— Как бы я к тебе не относится и каким бы чмошником не считал, но право на жизнь ты в моих глазах заслужил, — проговорил Сириус. — Правда, и живым после увиденного я тебя отпустить не могу, эти воспоминания, попади они куда не следует, слишком сильно ударят по роду Блэк. Что ты можешь предложить за свою жизнь такого, чтобы я согласился не убивать тебя за все твои прегрешения прямо сейчас?
— Роду Блэк будет полезен Мастер Зельеварения, готовый принести вассальную клятву служения, — проговорил Снейп, которому от своих собственных слов и унижения перед Блэком хотелось удавиться, но жить он хотел ещё сильнее.
— Что еще? — задал вопрос Бродяга.
— Если мне удастся снять метку, я смогу принять наследство рода Принц, стать его главой. Мой голос в Визенгамоте будет принадлежать роду Блэк, — едва не скрипя от злости зубами, ответил Снейп.
— У меня есть предложение интереснее. Мы поможем снять тебе метку, ты примешь наследство своих предков. Затем уже в качестве главы Принц ты заключишь брачный контракт с Нарциссой Блэк на условиях вассалитета её роду, — проговорил Сириус, наблюдая как побледнел зельевар. — Или ты предпочтешь умереть, чем связать себя узами брака с женщиной, над которой твои дружки знатно поиздевались? Откажешься от многократно изнасилованной людьми и животными Нарциссы или все же согласишься?
Услышанное было для Снейпа сильным ударом под дых, но одновременно с этим давало и некоторые перспективы. Да и сам он был человеком недалеко ушедшим от Нарциссы, так что отвращения к женщине, не помнящей произошедших с ней невзгод, он не испытывал.
— Будет ли мне разрешено заняться её лечением и стереть себе воспоминания о произошедшем с ней? — задал вопрос Северус после минуты молчания.
— Вылечить ты её можешь, а вот право забыть то, что с ней творили твои дружки, тебе еще придется заслужить, — кивнул Бродяга.
— Я согласен на ваши условия, Глава Рода Блэк, — проговорил зельевар, понимая, что ему никогда не позволят забыть эти воспоминания.
После этого Сириус вызвал Ремуса, дабы тот был свидетелем во время принесения Северусом клятвы намерений, за нарушение которой его ждала бы медленная смерть от собственной магии. Затем он до самой полуночи занимался работой над ментальной защитой Нарциссы, старательно заперев воспоминания о далеко не самых приятных моментах жизни женщины в Малфой-мэноре. В Хогвартс он вернулся сильно уставшим, выжатым, как лимон, и морально растоптанным Блэком, но получившим надежду на будущее без всяких Дамблдоров и Волан-де-Мортов.
Глава шестнадцатая. Разговоры на ночь глядя.
Примечание к части
Уважаемые читатели, увидели ошибку, опечатку или другой недостаток в тексте, пожалуйста воспользуйтесь Публичной Бетой.
Хогвартс. Класс ЗОТИ.
Пятница. Второе декабря тысяча девятьсот девяносто четвертого года.
В полностью освобожденном от мебели классе, на закрытой щитами площадке, три девушки азартно обменивались заклинаниями, освещая все вокруг яркими вспышками всех цветов радуги. Нимфадора, за два месяца успевшая убедиться, что Гарри не нуждается в какой-то особой помощи с её стороны в изучении азов боя, предпочла сосредоточить свои усилия на постоянно сопровождающих его девушках. Благодаря ежедневным тренировкам под руководством Поттера, обе девушки серьезно продвинулись в освоении заклинаний, после двух месяцев занятий уже могли вдвоем продержаться против Тонкс больше десяти минут, если та не сражалась против них в полную силу.
Сам юноша был занят расчетами очередного артефакта, заказанного кем-то через гоблинов. Заказов на артефакты было множество, молодой человек был этому одновременно и рад, и опечален. Большое количество заказов позволяло ему быстро пополнять серьезно растраченное наследство родителей по отцовской линии. Печальным же был тот момент, что он является, по всей видимости, единственным Мастером-артефактором на всю магическую Великобританию, а, значит, его будут искать. На него будут охотиться, в попытках заполучить в свои руки. Ведь в сложившихся условиях подобный талант — просто золотая жила, а у него и без этого хватало головной боли с одним только Волан-де-Мортом.
