Танго с призраком - 5. Танго Верано

Есть то, что остается.

То, что человек хочет унести с собой в вечность.

ТАМ ничего не нужно? Может быть. Но откуда Вы об этом знаете? А потому... пальцы девушки ловко подцепили связку цепочек на шее трупа.

Символ Творца, небольшой медальон на цепочке, еще один, и еще... Бернардо в них не разобрался бы. А Ленора вглядывалась так, словно это не просто ювелирная дешевка. Или действительно — не просто?

— Интересно, — девушка держала в руке обычную жемчужинку на цепочке. Простенькую, не особенно правильной формы и насыщенного цвета. — Кто дарил это деду?

— Он не говорил.

— И неизвестно?

— Откуда бы? — удивился Бернардо.

— Эта жемчужинка — мощнейший поглотитель. Забирает все излишки энергии, а потом просто рассеивает в пространстве. Явно делал грамотный некромант.

— Если некроманты, то Карраско, других у нас при дворе не водится, — взмахнул рукой Хоселиус. — Вполне может быть, что и они.

Ленора задумчиво кивнула.

Да, такое тоже могло быть.

Она свою силу ведь не из ниоткуда получила, ее отец был магом. Матери повезло, никто не стал искать и копать, потому что в королевской семье время от времени появляются маги. Если дед тоже был из них...

Мог быть.

Только вот Ленора — маг огня, сильный маг, она править никогда не сможет. А дед... возможно, он был слабым магом, и выбирая между магией и троном, выбрал трон.

Правды они никогда не узнают. И все же...

— Можно я это возьму? Узнаю, что и как, потом положу на место?

Призрачная змея снова затрепетала языком. Кажется, оно так смеялось.

— Бери. Мертвым безразлично. Можешь потом не приносить.

Ленора качнула головой.

— Мне только узнать, что и откуда взялось.

— А еще хорошо бы знать, кто отравил деда. Отец, а ты раньше у него этот талисман видел?

— Не помню, — схватился за голову Хоселиус. — Довольно! Голова у меня кругом идет!

Молодежь переглянулась.

Ладно-ладно, со своей головой его величество пусть сам разбирается. А у них другая задача. И Ленора спрятала жемчужину в карман.

* * *

Наверху их уже ждали. И вглядывались... жадно так, пристально.

Ничего не нашли и кажется, расстроились. Хоселиус взмахнул рукой.

— Все в порядке. Продолжаем...

И епископ первый затянул молитву.

Все уже расписано, все отработано. После выхода из подземелья, начинается вторая часть церемонии — светская.

Его высочество проследует во дворец, где и останется до завтра, со всей семьей. Сегодня они оплакивают короля, молятся и вспоминают его. Вспоминают, а не поминают. Впереди молитвенное бдение, а не застолье с выпивкой.

А уж завтра — коронация.

Хоселиус шел по улицам Римана пешком, в полном молчании, разве что колокола время от времени звонили, и чувствовал себя удивительно несчастным.

Отца отравили.

Амулет какой-то... кто его знает, что там такое?

Положиться не на кого. Разве что сын и племянница... и то! Насколько он может им доверять? Хотя кому еще доверять-то? Остальные даже не пошли с ним в склеп, им было безразлично...

Хоселиус искренне мечтал добраться до дворца, принять снотворное и уснуть.

Или просто уснуть — ночное бдение у гроба отца бодрости не прибавляло. А мысль о том, что отец его мог вообще загрызть...

Вот ведь сволочи!

Кто мог дать отцу яд?!

КТО!?

Это ведь свои, близкие... они рядом, и как же страшно это осознавать. Что ТАКОЕ — рядом!

Как страшно жить на этом свете!

* * *

— Рука моей внучки? Тан, вы с ума сошли!?

Херардо Диас Мальдонадо даже не смутился, глядя на чету Веласкесов.

— Да, рука вашей внучки. Мерседес Вирджинии Веласкес. Что в этом такого? Я же ее не в любовницы зову!

— Да лучше бы в любовницы! — вырвалось у Иданы Мерседес. А что!?

Любовница — это на месяц-два, натешатся, да и ладно! А тут что?! Вся судьба сломана! Замуж за старика! Ладно бы родители силком выдавали, так нет! Сама голову в петлю сует!

— Не лучше, — обиделся Херардо. — Я понимаю, что обо мне ходит много слухов, но я богат, моя жена не будет бедствовать...

— А ваши дети?

— Если у нас с Мерче будут дети, моих денег хватит и им. И внукам.

Гонсало Самуэль Веласкес покачал головой.

— Не знаю. Поймите, тан, мне бы хотелось счастья для внучки.

— Тогда соглашайтесь на наш брак, — тихо сказала Мерседес. — Мы будем счастливы вместе, я это точно знаю.

— И сколько вы будете счастливы!? — взорвалась любящая бабушка. — Год?! Два!? Тебе будет тридцать, а твоему мужу?! В два раза больше!?

— Примерно так, — кивнул Херардо. — И что?!

— И что вы будете делать с молодой женой? Горделиво рога носить?

— Бабушка!

— А ты вообще рот не открывай! Что ты понимаешь в своем возрасте! Любовь проходит, а потом — как!? Взвоешь и сто раз переиграть захочешь! Горшки из-под старика таскать захотела!? Не дам!

Мерседес посмотрела на возмущенную бабушку.

Так-то да. Все правильно, кроме одного.

— Моя подруга — маг жизни. Феола мне поможет, так что мы с мужем проживем долго и счастливо. Полноценной жизнью.

— Маг жизни? — сощурился Гонсало Самуэль. — Это хорошо. Но все же...

— Дед, ты думаешь, нас оставят в покое? А так, я замужем — и нет проблем, — взмахнула рукой Мерседес.

С этим доводом было сложно спорить.

— Хорошо. Допустим. Когда вы хотите пожениться?

— Сразу же после коронации. Треси поможет с платьем, остальное не так важно, — Мерседес и платье не волновало. Но если так положено?

— Безумие, — пробормотала Идана Мерседес.

— Бабушка, все будет хорошо. Правда, — Мерседес подошла к синьоре Идане, обняла ее. — Я люблю Херардо, и я ему не безразлична. Мы сможем жить вместе, и от меня отстанут разные... ты понимаешь!

Идана понимала.

И ругательски ругала себя, что когда-то дала согласие на брак сына с Вирджинией Веласкес. Не было бы сейчас никакой проблемы. Но и Мерседес не было бы, и внуков....

А, ладно!

От всего не убережешься!

Вот у синьоры Иданы знакомая дочку замуж выдала. Все хорошо, семья большая, дочка счастлива, а потом там такое оказалось... чуть ли не в ночь босиком бежать пришлось! Так что пусть.

— Согласие мы дадим, — словно бы прочитал ее мысли супруг. — И приданое тоже. Да-да, тан, я понимаю, но так принято. Прошу вас в мой кабинет, поговорим подробнее.

— А я пока соберу вещи, — тряхнула кудрями Мерседес. — У меня даже щетки для волос нет.

До свадьбы не стоило бы жить у жениха?

Синьора Идана хотела, было, прочитать нотацию, но потом только рукой махнула. Пусть будет, как будет. Главное, чтобы все обошлось, и беда мимо прошла. А приличия... пусть их! Найдем, как отговориться.

— Пойдем, я тебе помогу.

— Спасибо, бабушка.

* * *

Дарея сидела рядом с клетками людей.

Да-да, клетками.

Пещеры в скале, спереди забраны решетками, и все это рядом с морем. Уровень влажности, сырости — громадный. Люди болеют, мерзнут, умирают.

Впрочем, мединцы все равно собирались их принести в жертву. Сейчас Рамон и маги готовятся к жертвоприношению. Это все не так просто, следует все десять раз проверить, а потом перепроверить еще двадцать раз. Чтобы точно не промахнуться по Римату.

Как поняла Дарея, после жертвоприношения пойдет сдвиг чего-то там на морском дне (слово — тектонические плиты она просто не знала), после чего начнется землетрясение. Пойдет волна цунами, накроет Римат — и единовременно погибнет множество людей.

Может, сто тысяч. Может, и еще побольше.

Проблема в другом!

Если раньше все было рассчитано, вот взрывчатка, вот рисунок, вот люди, которые должна погибнуть и напитать его своими смертями... сейчас это просто нереально.

Люди будут гибнуть, но их смерть будет рассеиваться в пространстве. Большая часть энергии. И вот ее-то надо перехватить!

А как?

Как поняла Дарея, у Рамона кто-то есть в Римате. И этот кто-то или начертит пентаграмму-сборщик, хотя это как раз вряд ли. В магии она разбиралась плохо, но это эж надо жертвоприношение и там, и тут. И хорошую синхронизацию по времени... нет, сейчас это практически нереально.

А вот кристаллы — это можно.

Это магия земли... ладно, в данном случае магия воды. Потому что алмазов или рубинов подходящего размера у Рамона не было. А вот жемчуг был.

Жемчужины делились на две части, и вот их можно было превратить в артефакты. Одна половинка принимает, вторая передает.

Впрочем, с магией у Дареи были нелады.

Она просто понимала, что жемчужины, те половинки, которые будут в Римате, будут под водой собирать энергию гибнущих людей — и передавать ее сюда. Рамону.

А уж он с магами будет направлять ее, чтобы открыть проход для Владычицы Синэри.

От одной мысли руки Дареи сжались в кулаки.

Гадина!!!

Она ревновала Рамона к владычице, как своего любимого мужчину! Ну что это за несправедливость!?

Почему так?!

Почему ее любимый мужчина должен бросить все на Ее алтарь?

Это ведь не просто служение богам! Видела Дарея, как служат той же Ла Муэрте. С большого расстояния, но видела.

И нет там подобного безумного фанатизма!

Нет желания бросить к ее ногам все, включая семью... почему, почему Рамон ее не любит?! Что в ней не так?!

Оказаться бы сейчас рядом с мамой, уткнуться лицом в ее платье — и разреветься. И чтобы Лидия гладила по голове. И Элли рядом...

Семья.

В которой Дарею просто любят.

Разве можно их предать?

Люди смотрели на нее равнодушными глазами. Дарея не знала, где их наловили, может, моряки, может, нищие. Выглядели они, как тупой скот.

Равнодушные взгляды, безучастные лица, если сейчас их начнут резать, им это безразлично будет. А ведь мужчины...

Женщин и детей здесь нет по одной простой причине.

Помрут раньше. Не успеют дойти до жертвенника.

Чего их сюда тащить? Мужчины — и те, кто кашляет, кто чихает, одеты-то они в ошметки...

— Сука...

Тихое шипение из клетки привлекло Дарею.

Мужчина смотрел на нее так... неужели тут еще остались люди? Не твари?

Дарея подтянула свое тело вперед — в воде она ловкая и гибкая, а вот на суше ей сложнее.

— Кто ты?

Мужчина ответил шипением и ругательствами.

Девушка не обиделась.

— Сегодня вас убьют. Ты знаешь?

— Знаю. Догадался. Бегаете, как тараканы.

Дарея кивнула. Есть такое... она бы тоже бегала, но плохо разбирается в магии. Ей поручили стеречь пленных, потому что она — воин. Не маг.

— Ты — маг?

— Подойди поближе, тогда скажу.

Дарея послушно наклонилась к решетке.

И только реакция мединцев спасла ее от удара. Острым осколком раковины, прямо в глаз. Но щеку мужчина распахал неплохо, рана получилась глубокая.

Впрочем, для Дареи это было ерундой. Боли она почти не чувствовала

— Как тебя зовут?

— Не твое дело.

— Так и зовут? Крикнуть своим? Пусть тебя прикончат раньше?

— Все равно вы все сдохнете, твари.

Дарея думала недолго.

— Если помогу тебе выбраться? Поможешь мне?

— Чем я тебе помочь смогу?

— Судя по твоей одежде, ты из портовых?

Сапоги на мужчине явно были моряцкие. Такие невысокие, юфтевые...

— Есть такое.

— У меня сестра и мать в Римате. И мне нужно их забрать...

— Так... а я при чем?

— Мы с тобой потом поговорим, — решила Дарея. И скользнула туда, где в углу на гвоздике висели ключи. — Ты согласен? Ты поможешь?

— А остальные?

— Всех я не вытащу. Только тебя.

Люди заволновались, но Дарея махнула щупальцем.

— Попадемся — все. Или он приведет помощь.

— Творцом клянусь, приведу! — мужчина приложил руку к сердцу.

Дарея уже сняла ключи.

— Молчите про побег. Иначе нас догонят...

Когда надежды нет — нет и сопротивления. Ничего нет.

А вот когда она появляется... откуда и что взялось?

Звякнули ключи в руках Дареи, мужчина вышел из клетки, и потянулся.

— Мои имя Крис. А ты?

— Дари, — коротко отозвалась Дарея. — Сейчас тебе придется мне довериться, нам надо будет плыть под водой. Я тебя потащу, ты сам не справишься.

— Да я...

— Задержишь дыхание на пять минут? Или даже больше?

— Н-нет...

— Потому я и всех остальных не вытащу. Сил не хватит. Но ты сможешь привести сюда людей.

Мужчина... Крис кивнул.

— Хорошо. Ребята, ждите! Пусть меня Творец покинет, если солгу! Вернусь!

Дарея потянула его за собой.

За угол, потом за следующий... мединцев она чувствовала. Не запах, нет. Какие там запахи? Привкус на самом кончике языка. Словно рыбиной провели...

Чувствовала... и страдала от противоречий.

Не там ее место! Здесь!

Она должна бы помочь любимому вернуть Владычицу...

А любимый не должен помочь ей спасти родных? Хоть бы отпустил...

Нет?

Дура она?

Конечно, дура, если поверила и полюбила. Еще какая дура!

Вот и выход.

Крис застыл, в ужасе глядя на черный колодец. Провал в бездну, в котором шумела морская вода, глухо и жадно. Ждала, протягивала щупальца...

— Я... я...

Дарея взмахнула щупальцем в воздухе.

— Нам туда. Или доверяй мне, или — все.

Доверять...

В самом страшном сне Крис не доверился бы такому чудовищу, а вот приходится... все равно погибать, но тут хоть не как барану на жертвеннике.

И мужчина махнул рукой.

— Что делать?

— Задержи дыхание. И старайся продержаться как можно дольше. Если и наглотаешься воды — откачаю.

— Хорошо.

Вдох.

И — черная вода, которая смыкается над его головой. Откуда она такая в океане? Маслянистая, черная, жуткая...

Ничего похожего на радостную голубую воду пляжей Римата. На синюю бездну, которая видна с корабля...

Эта вода давит, душит... Крис ничего не мог сделать. Дарея просто волокла его за собой. Тащила так, что он и рукой шевельнуть не мог — да и зачем? Никогда он не смог бы так быстро плыть.

Никогда вода не станет его стихией — настолько!

Дарея просто рассекала ее, словно арбалетная стрела — воздух. Там, где он бы проплыл метр — она почти пролетала пять. И Крис все четче понимал, он бы отсюда просто не выплыл — один.

Воздуха не хватало, в глазах замелькали красные круги, голова закружилась, он открыл рот — и вдохнул воду вместо воздуха.

Кричать сил не было. Он просто чувствовал, как уплывает куда-то сознание.

Наверное, на дно.

В эту черную вязкую воду... и он навсегда останется тут, на дне, и рыбы объедят его скелет...

Резкий удар по лицу выбил из него и остатки воды, и глупые мысли.

— Дыши! Дыши, скотина!!!

Крис застонал — и раскрыл рот. И воздух хлынул внутрь, обжигая не хуже раскаленного железа.

Дарея перевернула его на живот — и нажала. Раз, второй... вода лилась непрерывно.

Только минут через пять Крис смог нормально вдыхать — выдыхать. И то...

Нормально?

Хотя бы не выкашливая при этом все свои легкие. А так — все равно ему плохо.

— Что... где...

— Осмотрись, — резко бросила Дарея.

Крис повиновался. И вспомнил.

— Это же...это не так далеко от Римата, нет?

— На корабле — час или полтора. Мы доплывем быстрее, — взмахнула щупальцем Дарея.