Он подождет и попробует справиться с яхтой. Шторма в это время года если и случаются, то не сильные. И не слишком долгие. Да, он не выиграет пари, но и не потеряет лица. Просто объяснит приятелям, что попал в шторм и пройдет вдоль побережья еще раз.

Так можно.

А вот если бросить яхту, если его придется спасать...

Такого лучше избегать. Как будут над ним смеяться, если принца выловят из воды, как мокрую крысу? Или будут потом искать по всему побережью...

Кстати, не слишком-то скоро и искать начнут. К вечеру, в лучшем случае.

Надо попробовать выбраться самому.

А поскольку трусом его высочество никогда не был, он развернул яхту носом к ветру и приготовился лавировать.

Сначала было не так и плохо. Да, ветер налетал, хлестал по лицу дождевыми полотнищами, сбивал с ног, выворачивал парус, метался, как взбесившаяся крыса...

Но с этим можно было бороться. А вот потом...

Шторм разбушевался всерьез. Резко ухудшилась видимость, дождь полил сплошной стеной... на такое яхта не рассчитана. Если бы с ним был хоть кто-то, чтобы вычерпывать воду, откренивать легкое суденышко, помогать с парусом... но для хорошей погоды одного человека хватало. А вот на плохую...

Его высочество уже давно потерял ориентацию, и не знал, куда плывет. Достаточно было и того, что суденышко держится на воде, пока еще держится...

Очередная волна подняла легкий кораблик — и уверенно понесла к берегу. Дотащила бы, но на пути попала скала.

Хруст дерева, почти крик погибающей яхты... кто не слышал этого звука, тот не знает, что такое агония. А его высочество услышал.

Сила инерции выбросила его с яхты, словно котенка за шиворот. Мужчина пролетел вперед несколько метров, и с головой погрузился в горькую соленую воду, щедро перемешанную с песком. Ему повезло.

Он не разбился, он попал не на галечный участок, а то, пожалуй, стесал бы себе все, что можно. Он не сломал себе пару-тройку костей, не свернул шею и даже не потерял сознания. Практически не потерял, так, дело обошлось легкой дезориентацией.

На несколько секунд он потерял ощущение верха-низа, забил руками, ногами, кое-как вынырнул на поверхность, сплюнул воду...

Очередная волна потащила его к берегу, и он не упустил своего шанса. Демон с ней, с яхтой, тут уже самому бы уцелеть. Пробковый жилет был на нем, что немало помогало держаться на воде, и мужчина уверенно погреб вперед.

Волна покатилась назад, но мужчина умудрился за что-то зацепиться, дождался нового прилива...

Фууууу!

Вот и песок под ногами!

Теперь надо отползти, чтобы волны не утащили его обратно в море. Его высочество кое-как пополз вперед. Дождь что есть силы лупил его по голове, по плечам, спине...

Не сдохнуть бы от переохлаждения. Лето, конечно. И море теплое, и будет тепло, но это — потом. После ливня, промозглого ветра и сырости, которые надо как-то пережить. А пока... найти хоть какое укрытие, чтобы спрятаться от воды, накатывающей, кажется, со всех сторон. Снять мокрую одежду, подвигаться, растереться, развести костер... хотя нет. Насчет костра — это уже утопия.

Нечем ему огонь развести. Ну хоть мокрое снять, да обсохнуть. И то уже дело будет...

Его высочество практически пополз к скалам. Пещера, ему нужна пещера...

* * *

Найти хорошую пещеру — тоже дело сложное. Вот перед тобой скала. Но она же не идеально гладкая! И пещеры... до них еще добраться надо. И приходится почти ползти, прижимаясь к холодному скользкому камню. Нарочно его, что ли, таким сделали? Вроде бы скользкий, но какие ж у него встречаются острые грани! И как впиваются! УЙЙЙЙЙ!

А пещеры далеко не идеальные. Какая-то слишком высоко, в какую-то вода заливается. В эту даже змея не пролезет.

А эта...

Вот эта, пожалуй, подойдет.

Мужчина упал на четвереньки и полез вперед, в пещеру, прощупывая руками пространство перед собой. Да-да, гордо вступать не выйдет. И пещера не такая высокая, и мало ли что ждет внутри? Это пещера! И видимость в ней сейчас крайне паршивая.

Расщелина оказалась практически идеальной. Вся засыпала мелким белым песком, сухая, чистая, словно по заказу, без лишних жителей... разве что... а, вот почему!

Продолжая передвигаться на четвереньках, его высочество нащупал длинную трещину, которая пересекала пещеру. Потом здесь животных и нет, в ширину она... да, сантиметров тридцать. Он может через нее переползти, а вот змея или какое-то мелкое животное — вряд ли.

Его высочество перебрался через трещину и улегся на пол.

Надо было снять одежду, растереться, подвигаться... надо! Но сил не было.

Он понимал, что так лежать нельзя, что он замерзнет, заболеет... ладно! Еще пять минут — и он встанет! И займется собой... в пещере послышались голоса.

— Опять из этой дыры какое-то дерьмо сыплется! Мне здесь не нравится.

— Сейчас утихнет шторм — и пойдем, поплаваем.

Первым побуждением его высочества было крикнуть, потребовать помощи...

Не получилось. Он просто неудачно вдохнул, поперхнулся, но услышав следующие слова, даже откашливаться перестал. В глотке дыхание сперло.

— Хорошо. И убери свои щупальца. Мне хвост положить некуда, ты все занял...

Щупальца?

Хвост?!

Что-то подсказало его высочеству, что лучше не привлекать к себе внимания. Как-то... неприятно это звучало. Люди? Да, они гады те еще, но обычно это в душе, а не... в щупальцах проявляется. Мужчина замер, словно мышь под веником, даже и дышать прекратил, а разговор внизу продолжался.

Сначала воркование девушки и парня, потом любовные игры, потом снова разговор...

Девушка щебетала, парень ее поддерживал, ну а про мединцев его высочество и так слышал. Не придал особого значения, но слышал ведь!

И получалось так, что это именно они. Больше некому. Ой, как же это грустно... Или нет?

Любое явление природы его высочество рассматривал только с одной точки зрения. Может оно быть ему полезно — или нет?

Если может, надо брать и пользоваться.

Если нет... все равно надо брать. Обстоятельства меняются, с что сейчас не пригодилось, потом в дело пойдет. Так что...

Он слышал о мединцах. И пригреет этот компромат на мэра Римата... вдруг пригодится?

А разговор внизу продолжался.

И вот тут-то его высочество и навострил уши.

Не то, чтобы мединцы прямым текстом рассказывали о всех своих планах. Но про возвращение Владычицы они упомянули. И о Валенсуэла — тоже. Его высочество боялся пропустить хоть слово.

Он — принц, но в очереди на трон он далеко не первый. Не третий даже. Шансов править у него практически нет. А хочется...

Власть!

Что такого в этом слове, что все так сходят от него с ума? Глупый вопрос. Изначально глупый.

Тот, кто понимает — никогда его не задаст. А кто не понимает, тому и не объяснишь. Как рассказать слепому про красный цвет?

Как объяснить эту неизъяснимую сладость? Когда ты — хозяин чужих жизней, судеб, когда ты имеешь право казнить и миловать, когда твоей воли ждут, словно небесной, когда ты можешь управлять людьми, словно марионетками?

Как этого можно не хотеть?

Как можно жить без этого восхитительного ощущения? Даже он... пусть, не первый наследник! Но и его не обошла эта зараза...

Ему кланяются, перед ним заискивают, преклоняются, его расположения ищут, его слово кое-что значит в том мире....

Шторм утихал.

Мединцы ушли, и принц начал раздеваться.

Холод?

Какой, к демону, холод!?

Какое крушение, пари, насмешки? Да плевать ему на все эти мелочи! Сто раз плевать на все и каждую! Важно только то, что он узнал!

И про планы, и про Валенсуэла, которые тоже мединцы... кто бы мог подумать! И про взрывчатку, которую закупают...

И даже самое главное.

Что в ближайшие пару-тройку лет мединцы должны уложиться. Что ж...

Не они одни. Ему тоже надо и подумать, и кое-что предпринять, и подготовиться. Надо, ох как надо... опасная игра?

Очень опасная. И проигрыш в ней будет караться смертью. Но выигрыш стоит риска! Или он расстанется с головой, или наденет на нее корону! И никак иначе!

Его высочество тщательно продумывал свои планы.

Правда, болезням было начихать на его соображения. И почти на месяц он слег с воспалением легких. Но это тоже пошло ему на пользу. Не свались он в кровать, и не случилось бы того разговора...

* * *

— Ваше высочество, надо.

Его высочество скорчил рожу.

Надо-надо... а не хочется! Почему все лекарства на вкус, как кошачья блевотина? Кто бы ему ответил?

— Не хочу. Уйди.

— Ваше высочество — личико хорошенькой служанки прямо-таки преисполнилось горя, глазки захлопали, губки задрожали, на ресничках набухли две громадные слезищи. — Меня выгонят... умоляю!

Не подействовало. И то... видел он и не такие виды.

Горничная повела плечами, и пуговичка, словно ненароком, выскользнула из нетугой петельки.

— Ваше высочество... я вам сладенького дам...

— Ну, если сладенького, — скабрезно ухмыльнулся принц, протягивая руку за стаканом...

Горничная не соврала. Правда, мужчина был не в состоянии проявлять инициативу, но она и сама справилась. Хорошо так сработала, душевно, с огоньком...

Потом вышла из его комнаты... и спустя пару минут его высочество, который встал по важной нужде, услышал из гардеробной звук пощечины.

А это еще что такое?

Никакого желания встать на защиту горничной, или рявкнуть, или как-то вмешаться в конфликт у него и рядом не возникло. С чего бы?

Он и так снизошел до этой дурочки! Он уже ее осчастливил! А вот кто вторая? И в честь чего пощечина? Его высочество прислушался.

Разговор велся хоть и вполголоса, но слух у него был хороший, да и голос у второй бабы оказался очень пронзительным. Таким бы верещать хорошо... аж ввинчивается в уши!

— Ты чего добиваешься, дура?

— Тебе какое дело? Завидуешь?

— Да было б чему! Поиметь он тебя поимеет, но и только! Не женится же!

— а мне свадьба и не нужна! Мне ребеночек нужен!

— Зачем?

— Уж малышка-то его высочество не оставит!

Его высочество мрачно ухмыльнулся.

Конечно, не оставит. За ухо к доктору отведет и заставит плод стравить. На любом сроке. Что он — дурак, что ли, ублюдков от прислуги плодить? Вот еще не хватало!

— И что? Пусть не оставит, у него самого в кармане вошь на аркане!

Это прозвучало весьма неприятно, но справедливо. Увы.

Принц? Отлично! Только вот титул не означает достойного финансирования всех высочеств. Особенно отдаленных.

Денег принцу решительно не хватало! Даже на самое необходимое!

Яхту придется покупать, отделывать заново... расходы! И немалые, между прочим. А из казны ему деньги на это выдавать отказались, спасибо еще, стоимость утопленного судна не взыскали.

Но ему-то с того не легче!

Положено вам, ваше высочество, содержание? Вот, его и получите. Как положено, раз в квартал, под расписку. А форс-мажорные обстоятельства... идите-ка вы к королю. Если его величество распорядится, так вы сверх того денежки и получите.

Распорядится, ага!

У старого скупердяя снега зимой не допросишься! За соленую воду в море плату скоро взымать начнет! Подыхает, а чужие жизни так же заедает! Совершенно Аурелио Августин не понимает, что у стариков-то потребностей нет! А у него — есть! И еще какие! Важные и большие! Вот!

— Это по его меркам вошь. А по нашим там целый кит, — отрезала вторая служанка. — мне так много и не надо. Вот, как Наталии Арандо выделили, домик и деньги на прожитие! И кстати, если б покойная королева не потребовала, король бы с ней не расстался.

— Ну так потребовала же! И тебя выгонят, как ее...

— Зато у меня ребеночек будет. Как...

— Как у нее?

— Ну...

— Рассказывай, дурища?

— Чего сразу дурища? Теть...

— Рассссссказывай, — перешла на гадючий язык заботливая тетушка. Племянница шмыгнула носом — и созналась.

— Мать мне говорила. Когда Наталия Арандо уходила из дворца, она в тягости была. Вот его величество и денежек ей дал, и с домиком помог... чего еще надо-то?

— Тебе, убогая? Мозгов тебе надо! Еще раз к его высочеству подойдешь — ноги вырву! Будешь на локтях до дома ползти! Тьфу, дура!

Вправление мозгов продолжилось, и ничего интересного для себя больше его высочество не услышал. Но и уже имеющееся...

Наталия Арандо?

Ребенок от короля? Хм?

Положа руку на сердце, его высочество осознавал шаткость своей позиции. Даже случись что плохое со всеми впереди стоящими в очереди на трон, даже останься он единственным претендентом...

Королевской крови в нем маловато.

Но если у короля была незаконная дочь? Или сын? Или кто?

Это надо разузнать подробнее. Наталия Арандо, говорите?

Вот и разговаривайте, очень хороший разговор у вас получился! И я кое-что новое узнал! И выгоду свою не упущу!

Надо узнать, кто и когда родился у синьориты Арандо, дочь или сын. Если сын, к сожалению, мальчишка будет бесполезен. Если дочь... когда?

Сколько ей лет, замужем она или нет, где сейчас находится...

Узнать нужно многое. Но ведь и выигрыш будет хороший! В нем королевская кровь, там королевская кровь. А если две ветви слить...

Можно!

Даже диспенсацию на это дело получать не нужно.*

*— в данном случае — специальное разрешение на брак между родственниками, прим. авт.

Родство достаточно дальнее, так что и дети будут нормальные, и королевская кровь в двух ветвях — отлично! Сейчас-то в династии одна принцесса, и ту придется... того!

Огневик же! А с магами не договоришься.

Надо поискать! Наталия Арандо, была служанкой при дворе... потом уволена. Отлично!

Он ее обязательно найдет, и поинтересуется, почему та ушла. И кого родила, и что стало с этим ребенком. А потом и решит, что именно ему делать.

Перед его высочеством открывались блистательные перспективы. Определенно, судьба ему благоволит! Она показывает и возможность устранить соперников, и возможность получить большую легитимность... разве это не прекрасно?

Если он не использует предоставленный ему шанс, всю жизнь об этом алеть будет! Это уж точно!

И его высочество потихоньку вернулся в кровать. Лежать, безропотно пить мерзкие отвары и настои, и думать, думать, думать...

Ему предстояло спланировать и осуществить сложную многоходовую интригу. Более того, сделать это так, чтобы его никто и никогда не заподозрил.

Сложно? Грязно?

Ленивые корон не носят. И избыточно совестливые тоже. Вот.

* * *

Епископ Тадео молился.

Да-да, иногда этим и епископы занимаются. И ничего смешного тут нет. С кем можно поделиться страхами и сомнениями? Кто не подставит тебя, не подсидит, не напакостит, не использует полученную от тебя информацию в своих неблагородных целях?

Только Бог.

Священники это точно знают, им человеческие пороки ведомы. Они на них постоянно любуются да так, что иногда аж челюсти сводит. Принято думать, что священники всегда должны быть добры, милосердны, всегда служить проводником между Богом и человеком...