— Постой, красавица! У меня тут остался один наряд. Как раз для тебя... Самый лучший!
— Самый лучший наряд — и вдруг остался непроданным, — усмехнулась Ариэна. — Если он ещё и самый дорогой, то он как раз не для меня.
В последнее время она экономила. Ведь если её выгонят из школы, а после злополучной картины для Ур-Саббата этого вполне можно было ожидать, она тут же лишится права на ученическое пособие.
— Дело не в цене, красавица, — осклабилась старуха, показав редкие жёлтые зубы. Костлявая, скрюченная и седая, как белый мох, она напоминала ведьму, которой больше подошло бы торговать не нарядами, а каким-ни6удь зельем. — Дело не в цене. Просто это платьице не каждой подойдёт. Да и не каждая решится надеть такое. Взгляни-ка!
Ариэне сперва почудилось, что старуха достала из мешка мерцающий сгусток тумана, но когда торговка умелым, привычным жестом встряхнула лёгкую ткань, девушка увидела платье — простого покроя, но при этом совершенно нео6ыкновенное. Полупрозрачный материал, переливаясь, становился то жемчужно-белым, то перламутровым, то прио6ретал нежный голубовато-зелёный оттенок, а то вдруг начинал сверкать серебряными искорками. Платье было сшито из двух слоёв этой удивительной ткани, но казалось невесомым. Лёгким, как туман.
— Дочери Найяpы, одетые туманом, танцуют на берегу, — нараспев произнесла старуха, — и собирают звёздные осколки, которые море выбрасывает к их ногам... Осколки большой звезды, упавшие с небес.
Видимо, Ариэна не сумела скрыть изумление. Старуха смотрела на неё так, как будто другого и не ждала. Ариэна только сейчас заметила, какие у неё глаза. Выцветшие и поблекшие, они всё же сохранили слабый зеленоватый оттенок. Синеватая зелень морской воды... Лиммеринские глаза, изменчивые, как море.
— Настоящий наряд служительницы Найяры, — сказала торговка. — Найяру здесь не любят, но ведь маскарад есть маскарад.
Найяру в Див-Аранхе не просто не любили. Её боялись. Особенно сейчас, когда люди жили в ожидании восхода Гиамары. Всё чаще и чаще вспоминали старую легенду о том, что Найяра и Гиамара — родные сёстры. Недаром Звезда Смерти всегда встаёт над морем.
— Тебе пойдёт это платье. Как никому другому.
Старая ведьма словно подначивала Ариэну. И даже на лице слабоумной девицы промелькнуло какое-то туповато-хитрое выражение.
— Бери-бери! Всего пять гилен.
Цена была смехотворная. Старуха просто горела желанием продать Ариэне это платье. Ариэна же поймала себя на том, что горит желанием его надеть. Странно. У неё сроду не было страсти к нарядам.
В первый день Праздника Плодов Ариэне, как и всем её соученицам, пришлось изнывать от жары в роскошных ритуальных одеяниях. С утра было торжественное шествие от Священного Сада до Священного Холма на Большой Равнине, примыкающей к городу с юга. По преданию именно там, приняв облик огромной паучихи, богиня явилась своему первому избраннику. Она открыла ему истину и научила, как прекратить смуту в стране.
Венки на головах учениц и гирлянды из цветов, которые они несли, начали вянуть ещё в середине пути. Складки длинных туник из тяжёлой узорчатой ткани липли к ногам. Хорошо ещё, что ученицам в отличие от аранхин не пришлось надевать расшитые серебром и бисером накидки-покрывала.
Сразу после обеда началась служба в Большом Храме. И девушки, и их наставницы почти три часа исполняли священные песнопения. Потом аранхиты, аранхины, ученицы школы и кое-кто из воинов богини отправились с жертвенными дарами в рощу Маттap. Это был единственный день в году, когда туда, кроме избранников богини и слуг-уборщиков, могли входить и другие обитатели Священного Сада. Процессия направлялась к жилищу Маттар — пещере, окружённой каменными дубами и чёрными соснами, возле которой складывали подношения — плоды и всевозможную выпечку, в основном круглые пироги и лепёшки. Никого не смущало, что эти подношения достанутся слугам. Маттар не питалась ни плодами, ни хлебом. Ей нужна была живая кровь.
Её только что накормили до отвала — на всякий случай. Лоснящаяся жирная тварь сидела в глубине пещеры. Её круглые глаза горели в полутьме, словно два ярко-красных фонаря. С огромных сумрачных деревьев, колыхаясь от порывов ветра, свисала паутина. Ариэне показалась, что одна толстая нить тянется к ней. Девушка отскочила и после этого старалась держаться подальше от увитых паутиной веток. Она так и не поняла, тянулась к ней та нить или шевелилась от ветра, но ей всё равно хотелось поскорей отсюда уйти. Слуги убирали в роще каждый день, но омерзительный запах Маттар пропитал здесь всё. Казалось, он въелся даже в землю. Ариэна обратила внимание на то, какая здесь чахлая трава, а ведь в этой роще было много тени. Красновато-коричневые жёлуди каменных дубов уже вовсю осыпались. Они темнели среди поблекшей травы, словно сгустки крови. Ариэну чуть не стошнило.
Её продолжало тошнить и во время торжественной трапезы, которая была устроена в Доме Собраний сразу после обряда почитания богини. Она почти ничего не ела и незаметно улизнула, не дождавшись конца застолья.
Следующий день был посвящён маскараду. Накануне весь город украсили разноцветными фонарями и гирляндами. На улицах, площадях и в парках стояли длинные столы с бесплатным угощением, возле которых с утра пораньше уже толпились бедняки и бродяги. Правда, в Центральный парк их не пускали. Гвардейцы в устрашающих звериных масках строго следили за порядком. Звериных масок было очень много. Говорили, что в древности на осеннем празднике разрешалось изображать лишь животных и растения. Ариэну умиляли нарядные дети: девочки в юбках, словно сшитых из больших цветочных лепестков, и мальчики в шапках, напоминавших половинку того или иного плода со стеблем и листиком вместо традиционной бомбошки. Она невольно вздрогнула, когда её обогнала стайка школьников в костюмах огненных жуков. По улицам порхали пёстрые бабочки и диковинные птицы. И снова скакали на привязанных к башмакам пружинах железные демоны. Похоже, не у всех нашлось время или желание позаботиться о костюме. Некоторые горожане просто щеголяли в нарядной одежде, но без масок не было никого.
На Ариэну постоянно оглядывалась — её платье не могло не бросаться в глаза. А сама она не могла отделаться от ощущения, что она не одета, а окутана облаком в форме платья. Или туманом... "Дочери Найяры, одетые туманом, танцуют на берегу..." Ариэна ловила себя на том, что ей действительно хочется танцевать. Невесомость этого платья словно передалась ей, сделав её тело лёгким, как перистое облако. Она дополнила свой наряд серебристой маской в виде обводок вокруг глаз, а волосы распустила. Она была уверена, что такого наряда нет больше ни у кого, но она ошиблась.
Ариэна пришла в Центральный парк посмотреть фейерверк, который по традиции всегда устраивали в день маскарада. Нисса и Тирин уверяли её, что ничего подобного она не видела. Они предложили ей встретиться у фонтана "Каскад", хотя особо не настаивали. Деликатный Тирин счёл необходимым предупредить Ариэну, что к ним может присоединиться Соин со своей девушкой. Он наконец-то завёл подружку и жаждет всех с ней познакомить. Видеться с Соином Ариэне не хотелось. Ей вообще ни с кем не хотелось встречаться. Она решила, что посмотрит фейерверк и пойдёт домой.
Уже почти стемнело, и в парке горели все фонари. На центральной площадке с фонтаном "Чаша" царило оживление, и Ариэна не сразу обратила внимание на красивую пару, стоявшую под увитой гирляндами аркой. На Тамране был костюм древнего воина, правда, железные детали доспехов заменяли кожаные, выкрашенные серебристой краской. Лицо его полностью скрывала маска, но Ариэна узнала его. Она бы узнала его в любом наряде. А его спутницу она сегодня могла разглядеть получше. На Ариэну жгучей волной нахлынули и ревность, и досада. Лиммеринка явилась на праздник в точно таком же, как и у неё, платье избранницы Найяры. Только подруге Тамрана оно шло гораздо больше. Ещё бы! Ведь она была истинной дочерью моря. Верхнюю часть её лица скрывала маска, не Ариэне хватило одного взгляда, чтобы понять: эта красавица и есть женщина из её снов. И из тех кошмаров, что она дважды видела наяву на тёмных улицах Ур-Маттара. Двойник её матери Нэйи... Лиммеринка тоже заметила Ариэну. Она смотрела на неё и улыбалась. Светловолосая, в мерцающем туманном платье, она казалась при свете фонарей призраком, который вот-вот оторвётся от земли и улетит.
Ариэна поспешила отойти подальше, пока её не увидел Тамран. Он заметил её уже после фейерверка, который, кстати, не произвёл на неё никакого впечатления. Возможно, потому что настроение её было безнадёжно испорчено, а эта женщина-призрак и вовсе выбила её из колеи. Увидев, что Тамран, держа свою спутницу за руку, пробивается к ней сквозь толпу, Ариэна едва ли не бегом двинулась к воротам. И она бы ушла, если 6ы не компания парней в кошачьих масках. Они с мяуканьем и хохотом окружили её плотным кольцом.
— Постой, красавица! Кто же уходит в разгар веселья?
Они бы, конечно, всё равно отстали. В парке хватало девушек, желающих повеселиться, да и гвардейцы, которые сновали повсюду, не позволили бы разгулявшимся молодчикам зайти слишком далеко. Не говоря уже о том, что поблизости был Тамран. Наверное, ещё немного и он бы расшвырял этих мяукающих придурков, как месячных котят... Но он не успел. Спасителем оказался другой. И толпа мгновенно расступилась перед его чёрной, отделанной позолотой повозкой, которую везла пара угольно-чёрных магалов в золочёной сбруе. Сам он тоже был в чём-то чёрном и золотистом и как всегда поражал своей элегантностью. Маленькая маска в виде обводок вокруг глаз оставляла открытым почти всё лицо, так что многие его тут же узнали. В Ур-Маттаре любили самого молодого и красивого проповедника, чьи речи постоянно приводили слушателей в экстаз. Ариэна вдруг подумала о том, что Тамран и Галиан — два всеобщих любимца, две известнейшие в городе личности. И вот она волею судьбы оказалась между этими двумя мужчинами. Любила одного и была объектом ухаживаний другого. Сейчас она оказалась между ними в самом что ни на есть прямом смысле. Тамран уже прорвался сквозь толпу, но, увидев Галиана, остановился. Наверное, решил, что помощь подоспела и больше здесь делать нечего. В конце концов, он пришёл сюда со своей подругой и повёл бы себя в высшей степени некрасиво, оставив её одну.
Галиан изящно спрыгнул с подножки своего экипажа и приблизился к Ариэне.
— Такой красивой девушке нелегко отбиться от поклонников, — улыбнулся он. — Надеюсь, тебя никто не обидел?
— Нет, что ты... Я просто устала от этой толчеи.
— Куда тебя отвезти?
— Спасибо, я и сама прекрасно доберусь. Мой дом совсем близко.
— Сегодня праздник. Стоит ли сидеть дома? Я бы очень хотел показать тебе свою виллу. Место там чудесное. Кругом лес, и звери заходят прямо в сад. Не соблаговолит ли прекрасная охотница принять моё приглашение?
Ариэна краем глаза видела Тамрана. Его спутница наконец нагнала его и стояла рядом с ним.
— Я принимаю твоё приглашение, — сказала Ариэна и подала Галиану руку, чтобы он помог ей подняться в позолоченную повозку.
Ей казалось, что взгляд Тамрана жжёт ей спину, даже когда парк остался далеко позади. Никто не заставлял её ехать с этим человеком, но Тамран мог ей помешать. Однако он этого не сделал.
Глава 12. Вилла Галиана.
Ариэна только на следующий день смогла полюбоваться архитектурой виллы и окружавшим её садом, но впечатлений ей хватило и в первый вечер. Внутреннее убранство этого загородного дома говорило не только о богатстве, но и о6 отменном вкусе его владельца. Правда, Ариэне показалось, что здесь несколько мрачновато, а молчаливые слуги, бесшумно скользившие по комнатам, напоминали ей вечерние тени, которые появлялись из полутёмных коридоров и снова скрывались в них, словно растворяясь во мраке. Приглушённый свет создавал атмосферу таинственности, позволяя при этом по достоинству оценить царящие здесь изящество и роскошь. Мебель была в основном из тёмной древесины, инкрустированная полудрагоценными камнями. Здесь везде, во всех помещениях, преобладали тёмные, насыщенные цвета — чёрный, густо-лиловый, пурпурный и синий, зато на их фоне так ярко сверкали многочисленные золотые и серебряные светильники в виде растений и причудливых зверей. Обилие зеркал и полированных поверхностей, от которых всегда веяло каким-то холодком, уравновешивалось множеством тяжёлых бархатистых штор и занавесок. Искусно собранные в складки, они придавали комнатам уют.
Две служанки тут же повели Ариэну в купальню, отделанную лиловым с серебристыми прожилками камнем радан. Перламутровая ванна в форме морской раковины была до краёв наполнена зеленоватой водой, которая, словно изумруд, сверкала между островками белоснежной пены.
"Может, это морская вода?" — подумала Ариэна.
Вода оказалась обычная, просто в ней растворили какое-то пенистое ароматическое вещество, придававшее ей такой цвет. А пахло оно так чудесно, что отсюда не хотелось уходить.
Ариэна не привыкла к тому, чтобы её одевали и причёсывали, но после ванны она была в таком расслабленном состоянии, что ей это даже нравилось. Приведя в порядок её волосы, служанки одели её в платье из мягкой ткани — изящное и в то же время просторное, удо6ное, как халат.
Потом был роскошный ужин на террасе среди светильников в виде хрустальных звёзд. Вечерние ароматы осеннего сада пьянили ещё больше, чем изысканные вина, которые подавали бесшумные, как тени, слуги. Они двигались, словно во сне. Ариэну немного пугали их застывшие, отрешённые лица. При бледном свете искусственных звёзд они казались живыми мертвецами, а их хозяин — изящный, утончённо-красивый, в чёрном, расшитом золотыми узорами халате — напоминал колдуна из страшных сказок. Того, что оживляет мёртвых и заставляет тени на время одеваться плотью. Может быть, утром, когда ночная мгла рассеется, всё это исчезнет — тёмный благоухающий сад, роскошная сумрачная вилла и её хозяин со своим сонмом призрачных слуг... Здесь было страшно. Этот страх приятно щекотал нервы, заставляя Ариэну забыть тоску, обиду, ревность. Любовь к опасности... Наверное, это то, что роднит её с Тамраном... Нет, лучше о нём не думать! Иначе всё вернётся — и ревность, и тоска. Лучше укрыться от всего этого в загадочном мире теней. Игра в любовь лучше, чем любовь. И чем опасней игра, тем она интересней.
Страшнее всего были ночи. Ариэна засыпала, утомлённая ласками чёрного колдуна, но каждый сон являлся продолжением игры, где она балансировала на грани жизни и смерти. Во сне он постоянно изменял облик. Чаще всего он превращался в гигантского паука. Вернее, паучиху. Совершенно чёрную, без узора. Это была огромная нерата. Кровожадная Маттар, которая, обдавая её жарким сладковатым дыханием, сжимала своими сильными мохнатыми лапами. Её глаза горели в темноте, словно тлеющие угли. Иногда это был железный демон с человеческим лицом. Лицом Галиана. А однажды ночной кошмар явился Ариэне в облике Тамрана. Он смотрел на неё, как тогда в таверне, пустым и тяжёлым взглядом остекленевших глаз. Смотрел даже не на неё, а сквозь неё. Или куда-то мимо. Словно не видел её. Или не узнавал.
