"Надо запастись всем необходимым, — решила Ариэна. — Ещё неизвестно, возьмут ли меня в столичную школу. Если придётся вернуться сюда, не сидеть же мне следующую зиму без овощей".
Работа в огороде действовала на неё успокаивающе. Особенно после того, как она заканчивала очередное полотно или после глубокого контакта с Дамеей. И то, и другое отнимало много сил. Иногда даже хотелось заняться каким-нибудь простым трудом, не требующим умственного и душевного напряжения.
В школу при святилище Ариэна больше не ходила. Тамана относилась к этому спокойно, а Дамара при каждом удобном случае говорила всем, что внучка Атолла возомнила себя великой мастерицей и демонстрирует пренебрежение к своим добрым наставницам, которые ещё многому могли бы её научить.
— А по-моему, ты уже сама могла бы учить других, — сказала дочь башмачника Кития Тенна, когда пришла к Ариэне, чтобы заказать ей счастливое полотно.
В начале лета Тенна собиралась замуж. Как и большинство диввинок, она считала, что счастье её будет крепче, если запечатлеть картину свадьбы на полотне. Отец Тенны был небогат, а опытные мастерицы, чьи работы пользовались спросом, брали дорого. Девушки из бедных семей часто заказывали счастливые полотна лучшим из старших учениц. Делать подобную картину для самой себя не то чтобы запрещалось, этого избегали скорей из суеверных соображений. К тому же Тенна никогда не блистала успехами ни в рукоделии, ни в росписи по ткани. Она надеялась хорошо устроиться в жизни благодаря браку с Раудом, сыном землевладельца Крома.
— Изо6рази нас у ворот их усадьбы, — попросила Тенна. — Чтобы всё было увито гирляндами... А главное — чтобы мы вышли похожими. У тебя же это всегда получается, потому я к тебе и обратилась. Мы согласны позировать, сколько потребуется.
— Долго не придётся, — заверила свою заказчицу Ариэна.
Она сделала с Тенны и Рауда несколько набросков и пообещала закончить полотно к Празднику Цветов. Сразу после этого праздника Тенна с отцом и тёткой собирались в Ур-Маттар — кое-что купить, а заодно сходить в Главное Святилище, чтобы аранхины завершили расписанное Ариэной полотно, то есть воткали в него нить Маттар.
Ариэна немного волновалась. Этой зимой она подарила два своих полотна — одно Умасу, другое дочери Махона Тое, но на продажу она ещё не работала.
Сперва всё шло прекрасно. Нанеся тонкой кистью рисунок, Ариэна занялась пейзажем. Самое сложное — проработку фигур жениха и невесты — она отложила на потом. Рисовать людей труднее, чем дома, цветы и деревья, особенно если от те6я требуют сходство с оригиналом. Вообще-то Ариэне всегда удавалось передать сходство.
"Почему на этот раз должно быть иначе?" — подумала она, взявшись наконец за фигуры Тенны и Рауда.
Жених получился хорошо, а вот невеста... Ариэна ничего не могла понять. Она положила перед собой все наброски, которые сделала с Тенны, но девушка на картине если и имела сходство с дочерью Кития, то лишь отдалённое. Лицо Тенны как будто ускользало. У Ариэны было такое чувство, что она видит её отражение в реке, но когда начинает приглядываться повнимательней, по воде проходит лёгкая рябь, искажая хорошо знакомые черты, и возникает совсем другое лицо — более тонкое и красивое, чем у Тенны. Именно это лицо и получалось на картине. Оно просто преследовало Ариэну. Однажды ей приснилось, что Рауд и нарисованная ею девушка идут, взявшись за руки, и смеются. Ариэна уже устала смывать и снова наносить на полотно рисунок. Сколько она ни билась, результат оставлял желать лучшего. Она даже боялась показывать картину Тенне. Как ни странно, заказчице картина понравилась. И больше всего — фигура невесты.
— Какая я красивая получилась! — воскликнула Тенна. — Лучше, чем обычно!
— Мне жаль, что не очень похоже, — виновато сказала Ариэна. — Можешь снизить плату...
— Нет-нет, что ты! — перебила Тенна. — Получилось похоже, просто ты меня чуть-чуть приукрасила. Не беда! Многие говорят, что я хорошею на глазах. Это всё от счастья! Скоро я стану женой Рауда. Я самая счастливая девушка в мире!
Тенна действительно вся светилась от счастья. Глядя на неё, Ариэна чувствовала себя виноватой, хотя сама толком не понимала, почему.
Её полотно понравилось не только Тенне. На следующий день к Ариэне пришли ещё две девушки — Мета и Хaйра. Обе в скором времени собирались замуж и тоже спешили обзавестись счастливыми полотнами. Лето считалось сезоном свадеб, так что мастерицы обычно всю весну трудились над картинами, которые им заказывали невесты. У Ариэны было уже целых три заказа, причём Мете понадобилось полотно чуть ли не во всю стену, и она обещала очень хорошо заплатить. Отец этой девушки был человеком состоятельным. Метa могла бы обратиться к одной из лучших мастериц ура, чьи работы высоко ценились во всей округе, но она хотела, чтобы её покои украшала именно картина Ариэны.
— У тебя такие чудесные цвета, — сказала Мета. — Просто глаз не оторвать! У других так не получается. И знаешь... Я не буду против, если ты меня тоже немного приукрасишь.
— Это уже будет лишнее, — улыбнулась Ариэна. — Ты и так красавица.
Она ничуть но польстила своей заказчице. Мета действительно была очень хороша собой. Ариэне доставляло удовольствие делать наброски с неё и с её жениха Крейна. Работа над огромным полотном для этой пары продвигалась быстро. Ариэна закончила его даже раньше, чем планировала, зато работа над картиной для Хайры и Тваола не пошла с самого начала. И ладно бы не получалась только одна фигура, как это было в случае с картиной для Тенны и Рауда. На этот раз вообще творилось что-то странное. Лица жениха и невесты казались застывшими и какими-то неживыми. Они пугали Ариэну. Она смывала рисунок, но следующий получался ещё хуже. У Ариэны было такое чувство, что рука ей совершенно не подчиняется. Дамара однажды сказала: "Рукой этой полукровки водят демоны". Неужели старуха была права? Нет! Ариэна не могла поверить, что такое возможно. Дамея бы этого не допустила.
Хайра и её жених попросили изобразить их в саду, среди плодовых деревьев. Отец Тваола Агривен очень гордился своим садом — самим большим в Зелёном Уре. Торговля фруктами приносила этой семье хороший доход. Теперь часть сада выделили будущим молодожёнам, для которых на их участке уже строился дом. Тваолу хотелось, чтобы у них с Хайрой сразу 6ылo своё собственное жилище.
"Будет забавно, если дом построят раньше, чем я закончу полотно", — подумала Ариэна. И вдруг ощутила спиной холодок. Она склонилась над картиной в надежде, что напряжённая работа поможет ей избавиться от внезапно нахлынувшего страха, но он только усиливался. Либеновые деревья, среди которых Ариэна разместила фигуры жениха и невесты, ни за что не хотели стоять прямо. Они словно норовили упасть на Хайру и Тваола.
"Да в чём же дело? — недоумевала Ариэна. — Я что, уже и прямую линию не в состоянии провести? Если бы я обедала не у себя дома, то решила бы, что меня чем-то опоили".
Вместо сада на полотне 6ыл какой-то хаос из линий и пятен. Хаос, который окружал две нелепо застывшие фигуры. Он словно надвигался на них со всех сторон. Ариэне показалось, что ещё немного — и он выплеснется на неё. Она невольно отшатнулась от картины.
"Бред какой-то... Лучше сегодня пораньше лечь. Завтра попробую заново. Если этот кошмар будет продолжаться, откажусь от заказа. Пока не поздно. Время ещё есть. Кто-ни6удь другой ещё успеет сделать для Хайры и Тваола счастливое полотно. Скажу, что заболела и не могу работать..."
Сказав это, Ариэна нисколько не погрешила бы против истины. Она действительно чувствовала себя совершенно больной. Её лихорадило, в висках стучало. Она сделала себе отвар из листьев кивы и легла спать раньше обычного, но сон не принёс ни покоя, ни отдыха. Едва закрыв глаза, Ариэна снова увидела проклятое полотно. Две застывшие в неестественных позах фигуры почти терялись среди беспорядочного нагромождения мазков. Пятна краски расплывались, меняли цвета, картина пульсировала и словно разбухала. Она росла, а царящий на ней хаос заполнял собой всё пространство. Ариэна задыхалась, плавая среди каких-то кривляющихся разноцветных теней. Ей казалось, что она под водой и никак не может вынырнуть. Потом все цвета померкли, тени стали чёрными и слились воедино, затянув непроницаемой темнотой всё полотно и вообще всё вокруг. Сперва Ариэной овладел какой-то животный страх — тот, который может вызвать, наверное, только близость неминуемой смерти, но, проваливаясь в бездонную черноту, она постепенно успокоилась. Лучше полный мрак, чем этот хаос красок и форм, от которого раскалывалась голова.
Проснулась она поздно и поняла, что страх вернулся. Прогнать его не мог даже яркий солнечный свет, льющийся в комнату сквозь полузадёрнутые шторы. При этом свете беспомощная мазня на полотне выглядела ещё более отвратительно. Посмотрев на неудавшуюся картину, Ариэна вдруг отчётливо осознала, что этой свадьбы не будет. Она сорвала полотно с деревянной рамы, скомкала и, бросив на очаг, торопливо развела огонь. Руки у неё дрожали так, словно она совершала преступление. Или заметала его следы. Кухня наполнилась едким дымом, но когда злополучное полотно съёжилось и почернело, Ариэна почувствовала что-то вроде облегчения. Она сама толком не понимала, зачем она это сделала. Она просто в очередной раз поверила своей интуиции. И не ошиблась.
В дверь постучали — громко и требовательно. Выглянув в окно, Ариэна увидела на крыльце Дамару. Вид старой ткачихи не предвещал ничего хорошего.
— Что у тебя тут опять творится? — спросила Дамара, даже не поздоровавшись. — Наверное, ведьмино зелье и то не пахнет так омерзительно.
— Тебе видней, — холодно сказала Ариэна.
— Да, я вижу больше, чем остальные, — вкрадчиво согласилась старуха. — Хотелось бы и другим открыть глаза — на тебя и на твои делишки. Я желаю видеть полотно. То, что ты расписываешь для Хайры и Тваола.
— А я желаю, чтобы ты покинула мой дом, — отчеканила Ариэна. — Мне надоело, что ты являешься сюда без приглашения и оскорбляешь меня без всякого повода.
— "Мой дом", — усмехнулась Дамара. — Ничего, скоро он перестанет быть твоим. Возможно, те6е и позволят тут жить, но делать ты будешь то, что тебе прикажут, а не то, что тебе вздумается. Единственный способ хоть как-то обезопасить от тебя наш ур — это держать тебя под постоянным надзором. Раз уж приходится тебя тут терпеть.
— Никто не посмеет отобрать у меня дом, и никто не может распоряжаться мною. Я свободный человек...
— Пока, — заметила Дамара со злорадной улыбкой. — Вряд ли ты наскребёшь необходимую сумму, когда прядёт время платить следующий налог. Тем более что его повысили. Скоро ты перейдёшь в разряд слуг, где тебе и место. Так, по крайней мере, можно будет заставить те6я подчиняться законам, по которым должны жить люди. Вряд ли Талма захочет ходатайствовать за тебя в Главном Святилище после того, как узнает про твои тёмные делишки. И вряд ли кто-нибудь ещё захочет заказать тебе полотно после того, что случилось с Хайрой и Тваолом. Я уверена — это ты накликала на них беду. Я хочу видеть полотно, которое ты для них делаешь!
— А что с ними случилось? — спросила Ариэна, чувствуя нутром такой холод, словно её заставили проглотить кусок льда.
— Их нашли мёртвыми. В том доме, который для них строился.
— Когда?
— Сегодня. Рано утром... Не притворяйся, что ты об этом не знаешь!
— Я проснулась совсем недавно...
— И уже успела что-то сжечь. Дорогуша, я прекрасно знаю, как пахнет раскрашенная ткань, если попадает в огонь.
— Я разводила огонь в очаге и нечаянно запалила тряпку, которой вытираю кисти.
— А где полотно, которое ты расписываешь для этой несчастной пары? Почему ты не хочешь его показать?
— Потому что его нет...
— Разумеется!
— Его нет, потому что я его и не начинала. Только сделала наброски с Хайры и Тваола.
— Но ведь они уже давно тебе его заказали.
— Я долго возилась с большой картиной для Меты и Крейна. К тому же мне в последнее время нездоровится. Послушай, Дaмapa, я сегодня еле встала с постели. У меня болит голова, и нет ни малейшего желания выслушивать всякие глупости.
— Ты забыла, как положено разговаривать со старшими, тем более со своими наставниками...
— Если меня кто-то чему-то и научил, то только не ты, которая вообще не хотела, чтобы я училась в школе при святилище. И я не обязана уважительно разговаривать с тем, кто постоянно возводит на меня нелепые обвинения.
— Ничего, я всё равно найду на тебя управу, — поо6ещала Дамара, прежде чем уйти.
"Похоже, мне придётся бежать на острова, к лиммеринам, — подумала Ариэна. — Служанку они из меня всё равно не сделают".
О том, что же именно произошло с Хайрой и Тваолом, она узнала у соседки, жены кожевника. По вечерам жених и невеста любили допоздна засиживаться в своём недостроенном доме. Когда вчера ни тот, ни другая не вернулись домой ночевать, никто не забеспокоился. Хайра и Тваол встречались уже давно. К тому же в этом месяце темнело только на три часа, и влюблённые парочки имели обыкновение гулять ночи напролёт. Утром Хайру и Тваола нашли мёртвыми. В том самом доме, где они собирались прожить долгую и счастливую жизнь. Одна из четырёх основных балок перекрытия оказалась плохо закреплена и свалилась прямо на них. Похоже, о6а поги6ли мгновенно, не успев ничего сообразить.
Через несколько дней после похорон мать Хайры Ламона окликнула Ариэну, когда та возилась в своём маленьком огороде.
— Дочка те6е полотно заказывала. Отдай мне то, что успела сделать. Я заплачу. Всё же ты работала.
— Я не успела ничего, кроме набросков, — сказала Ариэна. — Конечно, я отдам их тебе, госпожа, и не надо никакой платы. Это же сущий пустяк.
— Ты и правда даже не начинала картину? — спросила Ламона, когда Ариэна вынесла ей несколько плотных желтоватых листов, на которых чётко темнели сделанные углем рисунки.
— Ну а зачем мне тебя обманывать? — пожала плечами Ариэна.
Что она ещё могла сказать? Если бы Ламона увидела то полотно, которое Ариэна догадалась вовремя уничтожить, она бы, наверное, убила её на месте. Мать Хайры больше ничего не спросила, но по её взгляду Ариэна поняла, что та ей не верит. Разумеется, Дамара уже поделилась с ней своими соображениями. И не только с ней. Ариэна то и дело ловила на себе косые взгляды.
К счастью, у Меты и Крейна всё складывалось благополучно. В начале лета они сыграли свадьбу. Отец Меты, владелец посудной давки Арон, не поскупился. В гостиной его большого дома несколько дней подряд накрывали длинный стол, и все, кто там побывал, а побывали там почти все обитатели 3елёного Ура, видели расписанное Ариэной полотно, которое украшало стену над камином. Многие удивлялись, что Мета и Крейн так и не свозили своё счастливое полотно в Ур-Маттар, где его могла завершить мастерица из Главного Святилища. Беспечная Мета только махала рукой.
