Алчущий зверь продолжал лакать кровь Дракулы — раз за разом, с каждой секундой все больше и больше — однако Влад и желал этого.
-Казикли Бей! — в последний раз использовал он свою способность. Это было подобно его способности раньше, однако одновременно с тем это была уникальная способность, дарованная ему природой его призыва — его Вампиризма, — Окрашенный Кровью Король-Демон!
Это была уникальная сила, дарованная Владу переплетением его истинной жизни и Легенды Дракулы. Это было его секретное оружие — и вместе с тем козырь, что Влад берег — но не скрываясь, использовал все сражение.
Откуда Влад получал свои бесконечные копья?
Из своей крови.
Кровь, поглощенная его противникам, подчинилась словам Дракулы — и мгновенно обратилась в сотни копий, разрывая жадного вампира, что возжелал полакомиться самим Дракулой, на части.
Мгновения спустя все вокруг заволокло дымом и пеплом.
* * *
Тело Ведьмы горело болью.
Ее мышцы отдавались тяжелой, свинцовой болью, кости словно пытались прорвать ее кожу, кровь медленно и неохотно перекатывалась по венам, обжигая ее разум, словно бы была сделана из огня.
Меч в ее руках с каждым ударом замедлялся все больше и больше, словно бы становясь тяжелее и тяжелее с каждым взмахом.
Возникшая из ниоткуда тень Серенити заставила Ведьму дернуться в попытке отмахнуться от нее, но ловкая фигура играючи ушла от взмаха клинка, после чего несколько метательных кинжалов пробили кожу Ведьмы, заставив ту зашипеть от боли.
Тяжесть, наливающаяся внутрь, стала еще сильнее — Ведьма вогнала свой черный клинок в землю, чтобы опереться на нее и не упасть — чем не замедлила воспользоваться возникшая из ниоткуда тень Серенити.
Еще два клинка вошли в ее тело — и Ведьма упала, почувствовав, как последние силы покидают ее тело.
В текущем состоянии ее Фантазм был бесполезен — она вряд ли собрала бы достаточно сил даже для того, чтобы произнести его имя.
Возникшая рядом Серенити была немилосердна. Удар стопы пришелся в самое лицо Ведьмы, заставив ту перевернуться на спину.
Ведьма ожидала увидеть торжествующее лицо Ассасина, но лицо Серенити, казалось, скучало — на ее лице не было улыбки, оскала или даже отвращения. Просто рутинная скука.
-Ты проиграла, — Серенити произнесла это со спокойствием.
Ненависть внутри Драконьей Ведьмы поднялась подобно языку пламени, пожирая все ее нутро. Ее противница должна была торжествовать от победы над ней, над самой Жанной д"Арк, должна была радоваться — желать расправиться с ней — все, что угодно! Ее противник не должен был смотреть на нее со столь скучающим взглядом, словно бы она была рядовым врагом, таким же, как и все — незначительным... Незаметным.
-Пошла к черту! — собрав всю силу в кулак, Ведьма в последний раз попыталась дернуться, но на этом запас ее сил окончательно исчерпал себя и Ведьма упала на землю.
Серенити даже не дрогнула, когда Ведьма совершила свой последний выпад, наблюдая за ее действиям со спокойствием патологоанатома, разглядывающего новый труп.
-Теперь ты наконец замолчала, — девушка произнесла это спокойно, после чего наклонилась над лицом Ведьмы.
Ведьме не хотелось ничего больше в мире в этот момент, чем впиться зубами в шею склонившейся над ней убийцы, но разлившаяся по мышцам раскаленная сталь приковала ее к земле невидимыми цепями.
-Все мои атаки ядовиты, — Серенити склонилась над девушкой в этот момент, после чего прикоснулась к лицу Ведьмы своими руками. От холодных пальцев Ведьма почувствовала нестерпимый жар, словно бы кислота медленно разливалась по ее лицу, — Мое тело ядовито. Моя кровь ядовита. Даже мое дыхание ядовито. Любой клинок, что побывал в моих руках отныне ядовит.
Ведьма хотела выругаться, но все, что она могла — и мысленно проклинать Ассасина и Жанну, что в этот момент уже поднялась на ноги после нанесенного удара.
-Жанна сыграла свою роль в этом сражении, — Серенити медленно подняла голову Ведьмы, у которой не осталось сил даже на то, чтобы сопротивляться подобным действиям, — Мне было достаточно и того, что ты сочла меня меньше угрозой, чем ее. Ты согласилась на несколько ударов от меня ради того, чтобы вывести Жанну из игры. Это значит, что Жанна сыграла свою роль — мне хватило и этого.
Ведьма чувствовала, как боль от разливающегося по ее телу яда смешивается с фантомными болями от огня инквизиции, что сжирал ее изнутри, поэтому все, что она смогла, это скривить губы в усмешке, — Убирайся в Ад со своей Святой.
-Она не моя Святая, — на это спокойно возразила Серенити, после чего насильно открыла рот Ведьмы, — В своей жизни я привыкла даровать смерть своим врагам через поцелуй, я считаю, что это было весьма поэтично и красиво, но обретя Мастера...
После этих слов Серенити замолчала и сделала глубокий вдох.
-И пусть сгорит твой разум и тело, — девушка выдохнула — однако вместо выдоха из ее рта вырвалось облако плотного фиолетового дыма. Жанна понимала, что этот дым станет ее погибелью — но ее тело было отравлено до того. У нее не было сил даже для того, чтобы оттолкнуть от себя Серенити. Все, что она могла — это наблюдать, как дым беспрепятственно врывается в ее глотку, — Забания.
Жар и боль в теле Ведьмы усилились тысячекратно после того, как имя совершенного яда было произнесено — и разум Ведьмы оказался пожран ядовитым дымом, принесенным печальной Ассасином.
Фиолетовый дым впитался в каждую клетку ее тела и проник в каждый капилляр, принося мучение.
И смерть.
* * *
Сражаться с одной Святой Мартой было сложно. Сражаться с ее призванным драконом было невозможно.
Арчер отступал раз за разом, размениваясь только на отвлекающие удары по Тараске. Его Зеркало Души так и не смогло полностью поглотить столь могущественное существо, из-за чего в данный момент он был ограничен в своих силах — но даже если бы он не был — маловероятно, что у него нашлось бы нечто настолько сильное, чтобы уничтожить настоящего дракона.
"Это явно не виверна" — отметил про себя Арчер и внутренне помотал головой, задумавшись о том, что теперь он понимал реакцию своего Мастера и призывателя. Дальше думать возможности ему не дал удар огромной лапы призванного монстра.
-И что, это все?! — стоя на спине Тараски, Марта крикнула Арчеру насмешку, — Это все, на что ты способен? Сражаться с беззащитной слугой Господа нашего — и бежать в страхе при виде чудовищ?!
"Даже в страшном сне я не назвал бы тебя беззащитной" — успел только на это подумать Арчер, прежде чем уйти от еще одного удара. В его руке сверкнула реплика святого меча — копия Дюрендаля — но без полноценной материализации Зеркала Души все, на что он был способен — это слабая копия. Даже перегрузив полностью свой клинок до высшей точки его следующий удар, взорвавшийся сотней отблесков света на чешуе дракона, не заставил того даже замедлиться.
"Какой проблемный противник..."— было единственным, что Арчер смог подумать, прежде чем ему пришлось уходить от следующего удара.
-Что? — бросив еще одну насмешку, Святая ухмыльнулась, — Может быть тогда сбежишь, как и твой дружок?!
Ассасин смог мгновенно оценить обстановку.
"Я не подхожу для сражения с монстрами, только для убийства людей" — было его словами, прежде чем тот скрылся с места сражения.
Светлое сияние окружило Арчера и тот приготовился к тому, что последует дальше. В мгновение взрыв поглотил его, однако его противница не была сильна в атакующей магии — из-за чего тот почувствовал лишь легкий толчок и жжение, словно бы его обдало горячим паром.
"Это не атаки уровня Мастера" — после этого Арчер чуть вздрогнул, когда он вспомнил о мощи некроманта. Кем бы он не являлся на самом деле — его сила служила явным аргументом в пользу его права командовать.
Следующий удар Тараски Арчер предугадал, поэтому, отпрыгнув в сторону, он смог мгновенно зарядить появившийся в его руках лук копией созданного меча. Кладаболг отправился в полет, на этот раз целясь не в дракона, а в саму Святую Марту.
-И это все, что ты можешь? — на это девушка только усмехнулась, после чего призванный дракон извернулся, прикрывая девушку своим телом, — Так ты никогда не сможешь победить меня!
"Нет" — спокойно согласился Арчер — "Но мне это и не нужно".
* * *
Хассан сбежал для того, чтобы помочь в сражении другим Слугам и привести их на помощь оказавшемуся в тяжелом положении Арчеру. По крайней мере так решила Святая Марта.
Глупо попадаться на один и тот же трюк дважды.
Хассан действительно сбежал, но совершенно не для того, чтобы найти помощника для сражения с разъяренным Тараской. Отойдя на приличное расстояние от места сражения Хассан совершил наиболее логичное действие в текущих условиях. Вернулся обратно.
Но в невидимости.
Хассан обладал крайне высоким рангом Сокрытия Присутствия — он мог не бояться раскрытия силами почти любого Слуги, но даже если бы Святая Марта и могла обладать подобными силами — то в текущих условиях он был фактически невидим для всех. При столкновении таких сил, двух Благородных Фантазмов, Зеркала Души и дракона, Хассан был подобен листку в листопаде. Даже если бы он не скрывался в данный момент его, вероятнее всего, не смогли бы обнаружить прежде, чем стало бы слишком поздно — однако Хассан предпочитал не рисковать, поэтому в данный момент он двигался в бесшумной невидимости вслед за ускользающим драконом.
"Не мог ты перестать уводить дракона каждый раз, когда и подготавливаюсь к прыжку?" — вздохнул Хассан в очередной раз, когда зверь в последнюю секунду ушел с той траектории, на которую рассчитывал Хассан. Не смотря даже на его невидимость и битву, происходившую напротив него, Ассасин не желал рисковать — поэтому готовился к тому, что это будет его единственным шансом. Его противником являлся дракон — настоящий дракон. Даже в текущих условиях если он сохранил хоть часть своих сил — заметить Хассана запрыгнувшего ему на спину не составило бы труда — а значит не составило бы труда и для Марты обнаружить его присутствие.
Поэтому Хассан и крался, выжидая момента. Одно движение, второе, третье...
"Момент!" — Хассан отреагировал мгновенно и оказался в воздухе прежде, чем остановившийся дракон смог бы сдвинуться с места.
Его правая рука скользнула к левой — и полы его черного, оборванного плаща разошлись, обнажая его руки. Точнее, только правую руку.
Левая рука Хассана была замотана множеством черным ремней и печатей, подобно бесценной реликвии — которой она и была, впрочем. В своей жизни Хассан пожертвовал не только лицом — но и левой рукой — для того, чтобы обрести силу необходимую для нового лидера клана Хашишинов.
Мгновенно левая рука, замотанная в ремни, взбухла, но прежде чем ноги Ассасина коснулись дракона — печати на руке лопнули, обнажая скрытое под ними.
Хассан был крайне высок — хотя он и был болезненно худ и постоянно сгорблен — его рост превышал два метра — однако рука, появившаяся из-под ремней была непропорционально огромна для него. Если бы Хассан вытянул ее полностью — она легко достигла бы трех метров — но это был бы все равно не предел.
Красная, налитая болезненно-алым цветом рука хранила в себе нечто — запечатанное зло. Шайтана.
И Хассан собирался воспользоваться этой силой сполна.
В мгновение, когда Хассан только коснулся спины дракона — он не терял ни секунды. В одно движение он бросился вперед — однако даже быстрее вперед он бросил свою левую руку. Вытянувшись, словно бы змей, его когтистая алая кисть игнорировала все законы физики и анатомии, искривляясь словно бы без костей, в погоне за своей целью.
Святую Марту защищало чудо. Настоящее, дарованное Господом Чудо. Чудо направляло ее руку в атаке и сохраняло ее тело от ударов, поддерживало ее силы и позволяло ей избегать своей судьбы. Но даже у Чуда есть свои пределы. Чудо не могло противостоять Чуду. Магии, способной на Чудо, или Кристаллизованному Чуду — Благородному Фантазму. Поэтому когда Марта отреагировала на появившуюся из ниоткуда угрозу — это было уже слишком поздно.
Одно прикосновение проклятой руки решило все. Прикоснувшись к сердцу Святой Хассан ощутил, как в его руке появляется призрачная связь со Святой.
-Забания, — произнес он отстраненно и в мгновение, когда Хассан оказался рядом со Святой — сердце в его руках брызнуло во все стороны кровью. Святая Марта лишь кашлянула кровью, ощутив, как мгновенно пропала сила из ее тела, а ее дракон замер на месте.
-Это конец, — Хассан произнес это спокойно, после чего взглянул на умирающую.
Однако та, упав, не в силах поддержать свое тело даже своим посохом, вместо смерти лишь нашла взглядом Хассана и, вместо проклятия, чуть искривила губы в усмешке.
-Ты думаешь, что это все? — на это Марта только растянула губы еще больше, превращая улыбку в лисью ухмылку, — Я не была известна как Святая, что призывает драконов. А была известна как Святая, что подчинила дракона.
И с этим словами Марта издала последний смешок и, вздохнув, прикрыла глаза.
Однако ее дракон не рассеялся вслед.
Хассан остановился на секунду, прежде чем почувствовал дрожь. Эта дрожь не исходила от него, а от земли, на которой он стоял. От дракона.
И это была не дрожь паники или ужаса — а дрожь поднимающейся из глубин ярости.
Ощутив это, Хассан только молча мгновенно спрыгнул с головы Тараски, думая лишь об одном.
"Надеюсь, теперь нашей битве поможет хоть кто-нибудь..."
* * *
Тело Артурии болело от нагрузок и от нанесенных Ланселотом ран.
Даже если он сражался деревянным посохом — он ничуть не уступал Королю Рыцарей. Его атаки были точны, мастерство непревзойденно, а сила неоспорима.
Артурия ушла от удара, после чего отпрыгнула, разрывая дистанцию с безумным рыцарем.
Ее запасы маны подходили к концу и манавзрывы становились все реже и реже — она была истощена от сражения.
Однако ее противник был также истощен.
Ланселот все также продолжал глядеть на нее с невыразимой ненавистью и его атаки все еще оставались столь же страшны, как и в самом начале дуэли — но Артурия слишком хорошо знала своего старого друга для того, чтобы пропустить все знаки его усталости. Теперь он стоял чуть более неуверенно, чем в начале сражения — конец его оружия был чуть наклонен к земле, а сам Ланселот позволил Артурии разорвать дистанцию, а не бросился следом за ней, стремясь нанести ей сокрушительное поражение серией звероподобных атак.
Ланселот был сильнее Артурии и значительно более умел в мастерстве фехтования, но это не значило, что он был непобедим. Несмотря на все свои совершения, на свою природу как Слуги, он был все же уязвим. Ни в коей мере не слаб — но и не всесилен.
Дальнейшее сражение бы вымотало Ланселота окончательно, оставив его побежденным.
Если бы не тот факт, что Артурия была вымотана и ранена гораздо больше, чем Ланселот.
Несмотря на то, что Артурия занимала место главы — она была не самой сильной среди рыцарей Круглого Стола.
Однако в отличии от Ланселота у нее существовал один козырь.
