Аинз внимательно оглядел двух прибывших, после чего, немного подумав, перевел взгляд на мужчину позади молодой девушки. Однако вместо него первой подала голос молодая девушка.
-Поскольку вы уже видели мой Благородный Фантазм, — на это девушка улыбнулась, — Я думаю, мне нет смысла скрываться дальше. Слуга Райдер, Мария-Антуанетта, приятно познакомиться!
На это девушка совершила реверанс — и хотя Аинз по понятным причинам никогда не наблюдал подобных действий и не мог с уверенностью судить о ее исполнении столь аристократичного действия — на его взгляд исполненный реверанс выглядел безупречно.
-А это, — после совершенного действия девушка ткнула локтем мужчину, что, перестав заглядываться на Артурию, все же отреагировал, — Мой друг и соратник.
-Слуга Кастер, Вольфганг Амадей Моцарт, — мужчина поклонился после этих слов.
Аинз не был до конца уверен, как он должен был поступить в этот момент. Любезность требовала ответной любезности, однако подобное раскрытие всех карт с самого начала общения казалось ему непривычным. С другой же стороны, найдя взглядом Жанну, что сейчас невдалеке поддерживала свое раненное тело воткнутым в землю баннером, Аинз вспомнил о их первой встрече и усомнился. Возможно ему действительно следовало открыть по крайней мере минимальную информацию о себе в ответ...
-Аинз, — в конце концов решился все же маг, — Если же вы желаете поговорить с остальными Слугами — то я не в праве вам мешать.
-Ох, конечно же, — на это Мария расплылась в улыбке и мгновенно упорхнула из разговора Аинза, прежде, чем тот смог его продолжить, — Ох, прошу простить, вы не подскажете мне свое имя?
-Жанна, — на этот вопрос Святая только улыбнулась в ответ, — Жанна д"Арк.
-Ого! — Аинз мог практически увидеть, как загорелись глаза Марии-Антуанетты, — Сама Жанна д"Арк! Невероятно, я никогда даже и не мечтала, что смогу встретить вас в живую!
На это Аинз только взглянул на двух беседующих между собой девушек, после чего перевел взгляд на оставшегося стоять перед ним мужчину. Тот, словно бы уловив настроение мага, только вздохнул и пожал плечами, словно бы сообщая "и вот так всегда", после чего обратился к Аинзу, — Прошу простить, Ее Величество не хотела оскорбить вас своим пренебрежением — просто она из тех, про кого говорят "ветер в голове".
-Ничего подобного, старый извращенец! — словно бы среагировав на это Мария прервала свой разговор с Жанной, после чего бросила гневный взгляд на говорившего Моцарта, — Просто я ознакомлена с дворцовой жизнью и понимаю, что иногда работу должны понимать сведущие люди — так что Амадей, я поручаю тебе эту важную миссию, пока я налаживаю контакты!
И удовлетворившись ответом, девушка развернулась к Жанне и продолжила разговор, заставив Моцарта еще раз грустно и тяжело вздохнуть, словно бы он исполнял какую-то невероятно тяжелую, но необходимую работу.
Аинз не знал, как ему стоило отреагировать на эту небольшую перепалку, так что тот избрал наиболее безопасный путь, — Благодарю вас за вмешательство в сражение чуть ранее. Если бы не вы, то сражение не закончилось бы без потерь.
-Сомневаюсь, — произнес просто Кастер, после чего воззрился на пепел, оставшийся после великого вампира, уже основательно разнесенный ветром по полю вокруг, после чего воззрился на Аинза, — В любом случае — всегда рады помочь.
-Благодарю, — на это Аинз коротко поклонился, после чего воззрился на Марию-Антуанетту, что уже бросила беседу с Жанной и пыталась обнять Серенити. К чести Серенити, что могла бы таким простым образом избавиться от еще одной потенциальной соперницы, та не давалась девушке в объятия.
Придя по итогу к выводу, что новые встреченные Слуги все же были скорее союзниками, Аинз перешел к следующим делам.
"И все же..." — проскочила в его голове мысль, — "Мария-Антуанетта и Моцарт... Это же кто-то известный, да?.."
* * *
Медуза медленно стянула с себя маску, обнажая изуродованное ударом лицо лишенное глаз. Она ожидала того, что на это Аинз может отпрянуть или хотя-бы скривиться, однако вместо этого маг только поднес руку к ее лицу спокойно, — Болит?
Медуза хотела было возразить на это, но стоило только коснуться одним пальцем разреза, как та непроизвольно зашипела в момент, когда неаккуратным движением маг содрал тонкую корочку свернувшейся крови с ее глаз, заставив их закровоточить вновь, на что маг только кивнул, — Болит.
Аинз не совсем понимал, зачем он это делает — он не был магом и знание о том, болела ли рана Медузы или нет не принесло бы ему ничего — скорее, он просто действовал так, как диктовали ему знания просмотренных им фильмов и передач.
-Ничего страшного, Мастер, — однако Медуза мгновенно среагировала на свою непроизвольную реакцию, — Рана затянется в ближайшие несколько суток.
Это было логичная фраза, за которую Аинз мог уцепиться в своих размышлениях, поскольку она означала, что если рана девушки затянется за несколько суток, то она не представляла из себя никаких проблем — снижение боевых возможностей в таком случае было временным и незначительным, а значит вмешательство Аинза не было нужно. Но все же...
-Хм, возможно, — Аинз неопределенно протянул, глядя на красную полоску, протянувшуюся по лицу девушки через ее переносицу. Даже если Медуза была ранена незначительно — она все же была ранена. И что было гораздо хуже — она была ранена из-за действий самого Аинза.
-Что-то не так, Мастер? — заметив молчание Аинза, продолжавшего смотреть на лицо Медузы, девушка переспросила у него, однако маг промолчал, продолжая размышлять.
С объективной точки зрения необходимости тратить на Медузу даже самые крохи своих ресурсов Аинз не имел. Особенно тех ресурсов, чье количество у самого Аинза было фактически ограничено — однако одновременно с тем...
Аинз был коллекционером по своей природе, это было одной из определяющих черт его личности и мотивацией его поведения — в его инвентаре хранились не только вещи, которые было практически невозможно достать — но и те вещи, которые должны были быть потрачены давным давно. Зелья, палочки, тоники, бальзамы, усилители, припарки, посохи, свитки, кристаллы — все то, что Аинз когда-то не стал использовать потому, что счел это "слишком ценным" или приготовил "на черный день" — и после необходимость в них окончательно пропала. Иными словами — даже вещи абсолютно бесполезные для него, как например платья, хранились в его инвентаре — просто потому, что он когда-то положил их туда.
Зелья исцеления были бесполезны для Аинза — нет, на самом деле они были для него даже опасны. Зелья исцеления представляли из себя сосредоточие позитивной энергии, в то время, как сам Аинз, являвшийся нежитью, представлял из себя сосредоточение энергии негативной. Иными словами зелье исцеления должно было ранить его на столько же, на сколько оно должно было лечить живых существ. Оно было бесполезно для него.
Однако Аинз, будучи скрягой по своей природе, все равно продолжал накапливать подобные зелья, когда они попадались ему — в результате чего сейчас даже самых слабых зелий исцеления в его инвентаре хватило бы для заполнения небольшого моря. И это не считая ни более сильных зелий исцеления, ни зелий с другими эффектами, имитирующими исцеление, или других вещей с подобными эффектами. Аинз обладал практически бесконечными запасами любых расходных предметов, однако... Он был скрягой.
Если бы он увидел умирающего от чумы простого человека — то даже имея тысячи бутылей "Исцеления от болезни" Аинз бы прошел мимо.
Однако Медуза не была простым человеком. Она была Слугой Аинза — а значит подчиненной нерадивого босса Аинза, принявшего имя всех своих друзей самостоятельно. А значит он не мог себе позволить позорить имя их славной гильдии малодушие и скряжничеством.
Поэтому со вздохом Аинз протянул руку в черный провал инвентаря и достал из него небольшой красный фиал. Жидкость, плескавшаяся внутри, была похожа на кровь — но лишь отчасти. Это была плотная красная жидкость, не оставлявшая осадка на стенках бутыля, рассеивающая лучи солнца, пробивавшиеся в палатку, где сейчас находился Аинз и раненная Медуза. "Зелье малого исцеления."
-На, — в итоге, все же протянул девушке зелье парень после секунды сомнений, — Выпей.
-Спасибо, Мастер, — однако вместо подчинения приказам Аинза Медуза только покачала головой, — Но я убеждаю вас, что эта рана закроется самостоятельно спустя несколько суток. Вам не нужно тратить на меня ничего из своих запасов.
-Я знаю, — Аинз согласился на это, после чего настойчиво протянул девушке фиал, — Пей.
-Мастер, мне действительно это не нужно, — еще раз заупрямствовала Медуза, — Я смогу регенерировать это самостоятельно.
Конечно, со стороны могло показаться, будто бы Медуза упрямствовала из-за своего противоборствующего характера, из-за того, что ей не нравился ее Мастер или из-за того, что она не доверяла зелью — однако на самом деле причина была совершенно не в том. Проблема заключалась в том, что Медуза не считала, что она стоит того, чтобы на нее было потрачено зелье исцеления.
Безусловно, она чувствовала боль из оставленной раны, ей было неприятно ощущать провал на месте своих глаз — и она чувствовала себя неуютно от того, что не могла почувствовать своей привычной повязки на глазах — однако Медуза не считала что это являлось достаточными причинами для того, чтобы ее Мастер тратил на нее свои ресурсы.
Медуза видела себя Слугой. Инструментом. Оружием. Пешкой. Куклой. Чудовищем. Чем угодно, однако не живым человеком. И потому она искренне не понимала попытки Аинза исцелить ее раны. Для нее это казалось таким же странным и излишним, как попытка утешить поцарапанный стол добрыми словами. Ненужным действием, которое не подходило к ситуации из-за своей банальной абсурдности.
Однако Мастер Медузы все также продолжал настаивать на том, чтобы та выпила зелье — поэтому девушка все же была вынуждена уступить.
-Хорошо, — приняла она фиал из рук мага, после чего опрокинула красную жидкость внутрь себя. Зелье не обладало каким-то определенным вкусом — скорее оно просто напоминало свежую родниковую воду — однако мгновенно девушка ощутила приятную прохладу, разливающуюся по ее телу, и почувствовала, как с не неприятным, но странным ощущением срастается ее плоть и медленно обретают прежнюю форму глаза.
Спустя пару секунд девушка ощутила, как пропал разрез на ее лице, после чего моргнула несколько раз.
Однако не смотря на то, что физически рана была восстановлена — девушка все еще оставалась слепа. Ее зрение не вернулось к ней.
Медленно девушка подняла перед собой руку, чтобы удостовериться на всякий случай в случившемся, после чего провела ей по лицу, ощущая под рукой только идеально восстановленную кожу.
-Что-то не так? — на это Аинз обратился к девушке, заставив ту вздрогнуть.
Безусловно, что-то было не так, поскольку зрение к девушке не вернулось, однако Медуза, чувствуя себя несколько виноватой в том, что зелье Аинза не вылечило ее слепоту, только замотала головой.
Однако Аинз, почувствовав что-то в действиях Медузы, после чего, взглянув на ее ранние действия, задумался и, вздохнув, взглянул на девушку внимательно, — Твое зрение не восстановилось?
Медуза могла продолжать отрицать очевидное, однако вместо этого девушка только медленно кивнула, чувствуя себя виноватой в произошедшем.
-Конечно, я мог бы и догадаться, — на это Аинз вздохнул. Заклятия простого исцеления могли лечить любые раны, однако если ранение сопровождалось статусом "травма" или "искалечен", как, например, при ранении глаз или потере руки — то простого заклинания исцеления могло быть недостаточно. Таким образом и зелье Аинза смогло вылечить простую рану, восстановив оболочку Медузы, но не ее зрение.
На это Аинз только отвел руку в сторону, позволяя ей скрыться в провале инвентаря.
-Не стоит, Мастер, — осознав, что произойдет дальше, Медуза попыталась еще раз заставить Аинза отступить от своей затеи, однако это было бесполезно. Хотя Аинз и не желал тратить свои расходники просто так — он также не привык и ограничиваться полумерами.
-Хорошо, — вытянув новый фиал, в этот раз с чуть мутноватой фиолетовой жидкостью, тот протянул его Медузе и, не слушая ее робких возражений, заставил ту опрокинуть в себя жидкость.
Мгновенно как ощущение приятной легкости разлилось по телу девушки — перед ее глазами показалась картинка. Она смогла увидеть находящийся перед ней тент, его колышущиеся на ветру стенки, сидящего напротив нее мужчину и взглянуть в его глаза.
Мгновение спустя Медуза зажмурилась и отвела взгляд, — Прошу прощения!
-Хм? — на это Аинз только чуть наклонил голову, после чего, осознав, кивнул, — Не стоит. Я обладаю сильной защитой от магии — и дополнительной защитой от окаменения и паралича, так что ты можешь не переживать относительно взгляда на меня.
На это Медуза только помолчала на несколько секунд.
Ей хотелось взглянуть на своего Мастера, действительно хотелось — однако она осознавала, что любой человек, на которого бы она взглянула мгновенно бы погиб, окаменев. Конечно, ее Мастер не был слаб, это было однозначно, однако даже Слуги не могли защититься от ее силы полностью. Возможно он просто не мог осознать силы проклятых глаз Медузы...
Девушка задумалась на секунду, после чего, все же, доверилась своему Мастеру и медленно приоткрыла свои глаза.
Аинз оказался... Обычным?
Невысокого, среднего роста, с черными коротко стриженными волосами, небрежно расчесанными с пробором посередине, с совершенно обычным лицом и черными глазами, среднего телосложения, чуть старше двадцати пяти — самым обычным мужчиной. Хотя...
Казалось бы будто бы каждая черта в Аинз была обычной, но вместе с тем... Какой-то особенно выделяющейся. Обычное телосложение казалось идеально подходящим к его лицу, цвет глаз идеально сочетал мягкость и глубину, взгляд балансировал на тонкой грани между строгостью и мягкостью. Как будто бы даже выглядя обычно он все равно умудрялся выглядеть особенно, значительно, как будто бы даже самое обычное тело не могло скрыть таящееся за ним величие.
На самом деле причина столь странного облика Аинза крылась в более прозаичных вещах. В Да Винчи, создавшей Аинзу совершенное тело.
Однако то, что это тело было создано Да Винчи не значило, что размышления Медузы были абсолютно неправильны.
Девушка продолжала смотреть на Аинза и тот, в ответ, взглянул в глаза Медузы.
На секунду той стало страшно от этого — однако не только от того, что действие прямого взгляда в глаза Медузы должно было быть многократно сильнее взгляда самой Медузы, но еще и от того, что так Аинз мог видеть проклятые глаза Медузы.
Зрачок девушки навсегда искривился и само строение ее глаз приняло другой вид. Ее взгляд был немигающим, словно бы змеиным, и черный зрачок, покоившийся в центре желтого глаза, выглядел словно бы широкий черный четырехугольник, застывший в самом центре ее глаз.
Любой человек, глядя на ее глаза, содрогнулся бы от ненатуральности картины, представшей перед ним.
