Борисов оглянулся, но Хомяк то ли не услышал, то ли решил не реагировать, в общем, не устроил скандала.
— Если продать его в гарем не просто какого-нибудь управителя города, а в секту, то семья будет обеспечена на три поколения вперед! — Таня приложила мускулистые руки к щекам.
— Понятно, — отозвался Борисов, сделав себе пометку.
Таня, похоже, просто не знала и искренне верила в то, что мужчин культиваторов не бывает, слишком уж низко она стояла еще когда жила на поверхности. Вполне возможно, подумал Борисов, что сами семьи зачастую давили мальчиков еще при родах, или, если вспомнить Шило, верхушка была в курсе, культиваторы небесного ранга и дальше, и их безмолвные слуги, долго ли проверить младенца?
— К вопросу о гаремах, — сказал он, — расскажи мне о таких, как ты, да не надо свой член доставать, ну что за манеры!
Таня чуть сжалась, вздрогнула, а Пиала облизнула губы. Борисов только похмыкал мысленно, нет, ну Таню он мог понять, та уже убедилась, что длиннее и толще не значит лучше, просто она мстила членом, но вот Пиала явно ничего такого еще не испытывала. Как с сиськами, типа чем больше — тем лучше, а о проблемах из-за них никто и не задумывается, пока на себе не испытает, как с членами.
— Это повсеместное явление на Срединном материке?
Таня начала рассказывать и Борисов кивал, в общем-то его подозрения подтверждались. Пусть мелочи первых рангов там было много, но и конкуренции больше, и чем выше, тем тяжелее. На Земном материке не хватало ци, на Срединном больше мешали соперницы. Не все из достигших Земного ранга выбирали путь превращения в культиватора с членом, футанари, как их тут называли, и слово звучало как-то странно знакомо, так что Борисов сделал себе пометку потом порыться в памяти.
Не все, но их хватало. Гарантированные привилегии и работа передком (хотя многие предпочитали им работать, не покидая женских тел), бывало кто-то продавал себя в условное рабство, то есть его пускали в секту под обязательства по достижении Земного ранга заняться всем этим и потом еще и отработать стоимость пилюль и зелий. Из-за понятных ограничений вся эта тема по большей части оставалась в сектах, но те иногда дарили земным правительницам своих гаремных рабов, с непредсказуемыми результатами.
В каком-то мелком королевстве королева сдохла прямо на члене подобной тетки, потребовала сделать больше и толще, и сдохла. Футанари осталась править и каждое утро у нее начиналось с того, что фаворитки отсасывали ей, а допущенные придворные взирали, украдкой засунув руки под халатики — быть допущенной к утреннему ритуалу считалось большой честью.
По большей части, но в крупных империях, вроде Шести Сосен или Пылающего Заката, императрицы и сами стояли высоко в культивации и могли позволить себе покупку нужных зелий и пилюль. Борисов опять заинтересовался темой мужских гаремов, именно мужских, не превращенных женщин, но Таня ничего не знала и не слышала ни разу.
— Жизнь у них богатая, они востребованы, но есть и свои минусы. В лидеры не выбьешься, гарантированно, на тронах сидят только женщины. Зачастую надо сношать тех, кого указывает секта, одним делать детей, другим не делать, по сотне соитий в день не слишком трудно физически для культиватора, но душа устает, и культивация начинает чахнуть. Завистницы с членами, то есть конкурентки, конечно же. Поведение меняется, это здесь, среди демонов эта ничтожная как своя, а там наверху, возможно, давно бы уже бросили в яму.
Буйная маскулинность, перевел для себя Борисов.
— И такое еще, — Таня замялась, но потом продолжила. — Мало того, что так и тянет кого-нибудь поиметь, так и самих футанари постоянно ставят в неудобную позу и насилуют, наслаждаясь ощущением власти. Королевы и императрицы нередко приказывают схватить смазливого мужчину, а затем сами же его и ебут в задницу, до разрыва кишок, а лидеры и старейшины сект для этих целей используют футанари. Даже ци и укрепление тела с умением трансформаций на Земном ранге зачастую не спасают. Дети, опять же, иные футы, по слухам, с ума сходят от того, что оплодотворили сотни культиваторов, а своих детей так и не увидели, или наоборот, начинают считать себя хозяйками секты и их убивают, особо злостным образом.
— Каким?
Таня замялась, а Борисов искривил губы. Явно совали им в жопы что-то раскаленное и ци-блокирующее или просто членообразное, местные культиваторы явно давно крепко крышей поехали на этой почве. Отобрать у них избыток инь, у демонов избыток ян, Борисов моргнул и решил, что он в спасители мира не записывался, как пойдет, так пойдет.
— Ладно, можешь не говорить, — разрешил он. — Не любишь демонов?
— Да.
— Ладно, покажу тебе пару приемчиков, сможешь еще эффективнее убивать их своей силой любви и заодно собирать ци, — пообещал Борисов. — Расскажи еще о жизни и мире демонов вокруг, как они роют туннели, чем питается скот, на чем выращивают эти грибы, в общем, детали быта.
Таня просияла, незаметно (как ей казалось) начала дрочить под одеждой, и продолжила рассказ.
— Глава 80
Борисова вырвал из раздумий резкий, дергающий звук, нарочито попросил Павлину поставить такой, чтобы сразу привлекал внимание, дергал зубы, выворачивал кишки. Теперь Борисов об этом пожалел, но вслух сказал иное.
— Какой из датчиков сработал?
— Сейчас, мастер, сейчас, — Пиала уже торопливо шарила взглядом по карте.
Простейшая пара датчиков ци, с физическим "кабелем", тонкой, незаметной ци-проводящей проволокой, скованной Сандро и Хомяком из местных материалов, для пущей незаметности. Открытый контур, становящийся замкнутым, при прохождении между парой лишь кого-то очень сильного, как минимум верхней ступени Земного ранга. Замыкание контура и сигнал сюда, где эти датчики были воткнуты в грубую карту окрестностей.
— Сам нашел, да не трясись ты так, все нормально, — Борисов похлопал Пиалу по крепкому заду.
Тот же маршрут, которым они пришли сюда, основная тропка к "бессмертному отшельнику", но все же обычно по ней ходили не такие сильные демоны. Сейчас, после того как Хомяк сожрал все ловушки и препоны путь был свободен (не считая разных провалов и ущелий) и пройти мог кто угодно, поэтому Борисов и поставил такую вот сигнализацию.
Заодно идею в деле проверил.
— Так, зови Хомяка и остальных, если они еще не слышали, — скомандовал Борисов.
Хотел бы он сказать, что обойдется без кровищи и дерьмища, но как-то до сих пор не обходилось. Слишком уж упорно гнались следом эти культивирующие бабы, даже здесь, в мире демонов! Борисов покатал в голове мысль, но идея собрать большую охоту на баб требовала знакомств с архидемонами, раз, приближения к безумным сестрам Шила — два.
Вместо ловушек ускоренного времени Борисов расчертил тут все построениями, Кура и Кума добавили иллюзий, Павлина помогла техниками на воздушном ци, так что все выглядело еще страшнее, чем раньше. Правда, вломившемуся, похоже, было плевать, ведь к "отшельнику" явился сам архидемон Архаблэг!
— Эй! То Нэ! Выходи, срочное дело есть! — заорал он без эвфемизмов и прелюдий.
Выглядел архидемон ужасно, небесные бабы сорвали ему минимум половину природного панциря, отрезали руку и рога, выткнули глаз и выбили половину зубов, отрезали член, как минимум часть и как следует потоптались на ногах. Едва затянувшиеся раны снова открылись от движения, наружу текла густая вонючая жидкость, словно помесь крови с дерьмом.
Раны ци, отметил Борисов, не зажили сразу же.
— Да иду я, иду, — отозвалась Таня недовольно из глубин балахона.
Ей вернули все и отправили встречать архидемона. Предаст — умрет, остальные казаки сжимали оружие, Роксане в тылу доверили самолет, чтобы стоял "под парами" и готов был лететь в любой момент, вряд ли архидемон явился сюда без свиты!
— Быстрее, изранен я! — взревел Архаблэг.
Таня ускорила шаг, архидемон остался за линией "ловушек". В следующее мгновение балахон снова полетел в сторону, Таню перегнули через ближайший камень и Архаблэг ей засадил, да так, что чуть из рта не полезло. Пиала что-то пискнула, да Павлина презрительно фыркнула, но в то же время смотрела жадно, словно надеялась увидеть что-то новое.
— Извращенцы! — прорычал Хомяк.
Борисов опять опоздал, да и то, не ожидал он, что Тане с ходу засадят по самые помидоры, думал, что Архаблэг о лечении попросит или доступе к источнику. Парная культивация, сообразил Борисов, пока Дракон-Хомяк наступал, пылкая огнем, а Архаблэг торопливо дергал бедрами, руками выполняя какую-то технику из разряда демонических.
— Лобзик, — дробовик влетел ему в руку и Борисов выстрелил.
Очки-детекторы больше напоминали маску-сварщика, видно было хреново, зато он различал ци. Патрон Лобзика, без пороха, просто кусок ци-проводящего металла, напичканный энергией, промчался и разорвал узел техники Архаблэга, не дав тому послать что-то мерзкое в Хомяка.
Парная культивация, но не равноправная, с изъятием ци из Тани, стало быть Архаблэг знал, кто она такая, и уже прибегал к ее услугам и раньше. То-то она тут так спокойно жила, а в ущелье не ломились толпы! Хитрая схема, и сейчас Таня расплачивалась "за крышу", фаллос ее был эрегирован так, что чуть не лей ей самой в рот и раскачивался, будто живая дубинка.
Может, она рассчитывала, что Хомяк ее потом отхомячит?
— Дракон? Здесь? — прорычал Архаблэг, отступая прочь.
Таня обмякла, из фаллоса архидемона брызгало зловонное семя, и Хомяк дыхнул огнем, словно мало было вокруг духоты и вони. Архаблэг применил что-то из техник земли, собираясь отвести огонь прочь, в ущелье и ниже, но, похоже, рассчитывал на драконье пламя.
Не Хомячьи жральные хитрости.
Дубинка выпала из рук архидемона, он покачнулся, снова хватаясь за начавшие открываться раны. Парная культивация и подпитка, снова подумал Борисов, а Хомяк успел бросить нити в обход и теперь высасывал ци из Архаблэга, для вида атакуя пламенем.
Молодец! Пидарас, конечно, шерстяной (ну на кой хер тут, в пещерах и скученном пространстве была драконья форма?), но все равно — молодец! Еще Борисов отметил, что та демоница из сокровищницы сбежала или не выдала ничего, иначе Архаблэг был бы готов к ловушке.
— Ты, ты предала меня, — прохрипел архидемон, протягивая лапу к Тане. — Отдай Око Бездны! Отда-а-а-ай!!!
Пусть ослабел, но он и не думал умирать, и, похоже, нахождение на своей территории придавало ему сил. Борисов ощущал шевеление ци, свита готова была хлынуть на помощь повелителю, а казаки на выручку Хомяку, после чего началось бы опять бессмысленное кровопролитие.
— Что за Око Бездны?! — крикнул Хомяк. — Почему мне не сказали?
— Нету никакого Ока! — вдруг закричала Таня.
Она встала, пошла, пошатываясь, но тут же упала и снова поднялась, и опять упала. Казаки и демоны хлынули вперед, и Борисов опоздал со своей идеей мирных переговоров и подпитки. У него не оставалось выбора, как схватить Пиалу и вколоть ей экстракта ци прямо в дяньтянь, одновременно с этим присовывая на всю длину, чтобы тут же разогнать полученное в турбине парной культивации.
Тучка и молния, которую Борисов легко отразил, Пиала все еще оставалась ниже рангом, хотя и догоняла.
— Лобзик! — и дробовик тоже прикрыл.
Туча резко разрослась, несмотря на подземелья и демонический мир, и Борисов тут же спрятал Пиалу в одно из резервных колец, а сам помчался вперед, спеша подставить Архаблэга под удар. Тучи резко утолстились и все вокруг застлало тьмой, пронизанной молниями, небесное испытание невероятных размеров обрушилось на Архаблэга и его свиту, а казаки и Борисов умчались прочь на самолете.
Умчались и тут же сбросили Хомяка, которому предстояло жрать, да и сами высадились, заложив вираж, затаились и спрятались. Из облака выбегали обугленные демоны, казаки рубили их, прикрывали Пиалу, которая продолжала культивировать и Борисов тоже ловил молнии, пропускал через себя, питал золотой дяньтянь и очищался, снова и снова перековывая дух и тело, раз уж подвернулся случай.
Небесные испытания и их свойство разрастаться оказались просто, гм, подарком небес!
— Дождик, дождик, пуще лей, — даже пропел Борисов.
Тут же в голову пришли ассоциации с золотым дождем, но Борисов их решительно выбросил. Удар молнии отчасти принимала на себя сетка по всему телу, внешний контур, подключенный к акупунктурным точкам, и таким образом, нагрузка распределялась равномерно, до известной степени. В отличие от обычного, классического электричества, проводимость ци у тел культиваторов зачастую была выше, чем у металлов, но Борисов справился, конечно, подобрал нужны сплав железа, серебра и золота, а также сделал еще одну страховку.
Молниеотвод.
Разряды небесной ци втыкались в акупунктурные точки, воспламеняли и очищали меридианы, устремлялись в дяньтянь и тот довольно быстро начал переполняться, все же Борисов был культиватором ненастоящим. Недолго думая, он сбросил с пояса две толстые цепи, которые словно сами по себе зарылись в землю и криком подозвал Сандро, начал работать над Лобзиком, делая его толще, мощнее, добавляя ему прямо в артефакт в том числе и ци молний небесного испытания.
Лобзик дергался и вскрикивал, но держался.
Когда все стихло, Борисов даже не сразу понял, казалось гром и молнии вокруг продолжались целую вечность. Невероятная, невообразимая мощь, усиленная многократно тем, что все они прикрывали Пиалу, и в то же время казаки уцелели, благодаря придумкам Фёдора Михайловича. Получили массу ран, сожгли одежду и пережгли проволочные одеяния и молниеотводы, но уцелели и стали сильнее!
— Неплохо потрудились, — изрек он, отставляя в сторону молот.
Лобзик, сверкающий и начищенный, взлетел, сверкнул умытым, свеженьким стволом и Борисов вдруг понял, что дробовик уже не поместится в кобуре. Сам Борисов еще смог бы его понять, благодаря силушке культиваторской, но вот размеры! Верный дробовик, с которым Борисов столько прошел, теперь больше напоминал две маленькие пушки, сваренные воедино, того и гляди плюнет ядрами!
— Все живы?
Казаки оглядывались, меняли платья и шаровары, охлопывали себя, даже Роксана нашлась. Вылезла из-под задницы Хомяка, встряхнулась, сбрасывая чешуйки и отрыгнула небольшую молнию.
— Ты бы подтирался, глупый старший брат! — прорычала она.
— Так дед не дает! — наябедничал Хомяк. — И вылизываться тоже!
— Не пизди, пидарас шерстяной! — и Борисов все же огрел его лопатой по затылку.
— Ну де-е-е-е-д, за что?
— За все, от вранья до подтирания бесценными свитками, а пуще всего за то, что выскочил без разрешения! Хорошо, подстраховка была, а то положил бы Архаблэг нас тут всех, а его свита добила бы, хрустели бы сейчас нашими косточками, без соли и майонеза.
— Чего без соли, — разворчался Хомяк, потирая затылок, надулся. — И жив твой архидемон, дед, вон!
Напоминать ему, что у него есть две лисицы жопу его мыть, Борисов не стал. Быстро, но без излишней торопливости, подошел к Архаблэгу, который и правда был еще жив. Свита его легла под молниями, оттянув на себя часть мощи и гнева испытания, казаки тоже пострадали бы, если бы не готовились.
