— Привет, моя хорошая, — я осторожно отцепила от лапки поклажу, — а мне и угостить тебя нечем. Слетай на кухню, там на столе явно что-то осталось. Или Данко найди, он покормит.
Блестящими глазами Панацея посмотрела на меня, как на больную и требовательно клюнула мешочек.
— Ах, да, извини. Нужен ответ?
Достала записку. Торопливый почерк Сметвика вызвал улыбку.
"Эль, вопрос жизни и смерти! Посмотри образец яда. Противоядие нужно изготовить не позднее шести утра. Я не могу рассчитывать, что тебе это удастся, с таким ядом имею дело впервые. Так что отослал образцы ещё двоим зельеварам и одному штатному. Но ты лучшая. Я в тебя верю, моя храбрая девочка! Г.С."
— Вопрос жизни и смерти, — хмыкнула я. Вечно у докторов такая фраза используется просто как присказка, и не только у докторов, а повсюду. Хотя, Сметвик не из тех, кто будет шутить подобными вещами.
Я постаралась сдержать радость от предвкушения интересной задачи и сосредоточиться. Профессор зельеварения на Авалоне недаром больше двух месяцев гонял меня по ядам, вцепившись, как клещ. А я и не сопротивлялась — сама заразилась его энтузиазмом и любовью к этому опасному разделу науки. Думала, как вернусь, сразу продолжу работу с ядами и противоядиями, но руки до этого как-то не доходили. Вот Руны зачем-то мучаю — нет бы, заняться настоящим делом!
Спасибо Сметвику. Явно прознал, что страдаю от безделья. Говорят, что мужики — сплетники похуже женщин. Уже доложили про нашу ссору? Но я не сердилась. Занятие любимым делом — это отличный выход из депрессии. При встрече поблагодарю.
Но сначала самое важное. Прямо на обороте записки я чиркнула:
"Морган, я возьмусь, хотя обещать ничего не буду. Но мне как можно быстрее нужен образец крови зараженного — не меньше трёхсот миллилитров. Ещё понадобятся его параметры: рост, вес, объём циркулирующей крови, и время попадания яда в организм, желательно, как можно точнее. Напиши, что из зелий применялось после заражения, и каковы симптомы отравления. Эль"
Сова опять протянула лапку, торопя. Я вытряхнула из мешочка фиал с ядом, сунула внутрь записку, и прикрепила его к лапке.
— Это срочно, милая. Лети к хозяину.
Сова возмущённо заклекотала, в духе, что сама знает, сердито ухнула и вылетела в окно.
Мне стало жаль, что Джей Ли ушёл так не вовремя, потому что понимала — создать противоядие от неизвестного яда к шести утра — задача не из простых. Хотя мне это нравилось — всегда интересно проверить себя, но это означало, что мне нужно полностью отдаться работе от настоящей минуты и до окончательного завершения.
Впрочем, в волнении я просто упустила Данко. Вызвав его, пока не погрузилась в работу, я быстро выдала инструкции — меня беспокоить только в крайнем случае, за Северусом следить, вовремя покормить и уложить спать. Если вернется муж, объяснить, что занята срочным и важным зельем для Сметвика. Пусть общаются с Джеем сколько влезет, и не вздумают мне мешать. Есть захочу вряд ли, но на всякий случай, оставить мне бутерброды и какой-нибудь сок в холодильной камере. Любые посылки от Сметвика незамедлительно доставлять в лабораторию.
Данко понятливо кивал, после чего заверил, что я могу быть спокойна, он всё запомнил и понял. Благодарно потрепав его по рыжему хохолку, я быстро переоделась в удобные домашние штаны и футболку, сбежала в лабораторию, и там уже нацепила защитный костюм. Благо в нём тоже имелись чары комфортной температуры.
* * *
Самое важное, что нужно было сделать, это идентифицировать яд. Да, Сметвику он незнаком, но у меня могло быть что-то похожее на практике в Авалоне. Так что я сразу приступила к первому этапу. Благо, для этого даже специального оборудования не требовалось. Только самый маленький латунный котёл, набор трав, которые к моей удаче все были в наличии, ну и набор специфических заклинаний, которые авалонский зельевар заставил заучить назубок, немилосердно по ним гоняя.
Одну каплю яда я специальным заклинанием увеличила до двухсот миллилитров, а потом разлила в пятнадцать пробирок. Чистый яд потребуется только для окончательного анализа, а для идентификации сгодится и такой.
Я с трепетом предвкушения приступила к исследованию, подбодрив себя любимой фразой авалонского наставника:
— И что же ты за зверь такой славный?
Токсины бывает белкового и растительного происхождения. Что растительный фактор можно отбросить сразу, я поняла довольно быстро. Получалось, что яд выделило какое-то животное. Я хорошо представляла четыре основных фактора воздействия белкового яда, оставалось вычислить, который из них засветился в этом неизвестном даже Сметвику продукте, и тогда можно будет уже с уверенностью говорить о том, какую группу антидотов нужно использовать. А вычислить ядовитую тварюшку — лишь приятный бонус.
Я действовала по знакомому алгоритму, и вспоминала экзамен на Авалоне. Вот тогда я сильно нервничала, ведь яд принял сам профессор, и я должна была его спасти, не имея ни образца яда, ни сведений о способе заражения. Зато под боком был пациент, и можно было лично наблюдать за его состоянием. Профессора я обожала. Старичок, а сколько в нём жизни, юмора, хладнокровия и доброты! Мог и прикрикнуть, и ядовито высказаться, заметив невнимательность, небрежность, или глупую ошибку. Но я всё равно восхищалась им. Разумеется на экзамене он молчал, и я всё-таки спасла своего профессора, потратив уйму нервов. Конечно, я знала, что у него на всякий случай был заранее приготовлен антидот.
Сейчас профессора рядом не было, и подстраховать меня никто не спешил. Но зато никто и не подгонял, всё зависело только от моих навыков, знаний и сообразительности. И это очень вдохновляло.
Догадаться о носителе яда не составило труда, как только я поняла, что его воздействие направлено одновременно и на кровь, и на нервную систему. Такое сочетание свойственно представителям змеиного народца, именно змеи, как правило, комбинируют оба воздействия. И это уже был большой прорыв в моей работе. Значит змея! Хорошо, очень хорошо! То есть хорошо для меня, и плохо для бедолаги, находящегося в Мунго.
И ведь всё это комбинированное воздействие сочеталось с неприятным фоном явно магического происхождения. Значит, змея была волшебной, и я только взмолилась, чтобы это не был василиск — слёз Феникса мне взять просто неоткуда. Разве что навестить Дамблдора, да потрясти как следует его птичку. Замнем на минутку вопрос о том, как я попаду в его кабинет. А вдруг в шестьдесят четвертом у него ещё не было Феникса? А я, как последняя идиотка, буду объясняться с добрым дедушкой, теряя время. Я решительно отбросила мысли о василиске — рано паниковать.
Я отвлеклась на заглянувшего в лабораторию Данко. Он поставил на стойку фиал с кровью, положил лист бумаги и, быстро пояснив, что это от Сметвика, и удалился.
Я разделила кровь пациента на четыре порции. Одна понадобится для определения количества яда, попавшего в организм, вторая — для изготовления индивидуального противоядия. Третья — для расчета дозы противоядия, потому как передозировка может быть смертельна. Ну а четвёртая — для проверки готового зелья. Сметвик, умница, прислал кровь, уже подготовленную к работе, так что я могла спокойно отставить её на специальном штативе до тех пор, пока она не понадобится.
Ура! Ещё полчаса, и версию о василиске можно было отбросить. Хотя могла бы отбросить и сразу, сомнительно, что Сметвик не определил бы такой яд. Но скрупулёзная проверка — наше всё — главный целитель мог и ошибаться, что свойственно всем смертным. К слову о смертных. Бедолаге в Мунго конкретно не повезло. Я насчитала уже третий фактор воздействия, а значит, кроме отеков, тромбоза, кровотечений и инсульта, несчастного ожидало разрушение эритроцитов и атрофия глазного нерва — а это уже швах. Впрочем, картина просто уникальная. И создать антидот такой сложности — это вообще мечта поэта.
А спустя ещё час, я восхитилась не на шутку. Мордред и Моргана! Какой маньяк создал этот дивный напиток смерти? Да-да, четвёртый фактор тут тоже был представлен, а значит, к бедам пациента добавлялся паралич межреберной мускулатуры. И всё бы ничего, если это было единственной угрозой — тогда даже времени для маневра было бы намного больше. А, судя по симптомам, у пациента, скупо описанным Морганом, затруднённое дыхание уже имелось. Но это только начало. В сочетании с кровотечением, которое может начаться в ближайшие часы, атрофией глазного нерва и всем остальным — картина вырисовывалась самая мрачная. Показать бы это чудо профессору на Авалоне! Обязательно солью воспоминания в думосбор и попрошу целителя Тики передать их туда.
Я так увлеклась, что Данко пришлось обратиться ко мне несколько раз, чтобы привлечь внимание. Время близилось к полуночи, и я не удивилась, что Сметвик прислал новые симптомы. Он сообщал, что состояние пациента ухудшилось, помимо затруднённого дыхания начался кашель, слюнотечение и дважды была рвота. Я удовлетворённо покивала, так как картина вполне соответствовала моим выводам. Разве что ожидала этих симптомов чуть позже — еще предстояло выяснить, что могло их ускорить. И была искренне благодарна Моргану, что он не пытался меня торопить. Приятно иметь дело с понимающим человеком! И правильно — пациенты будут всегда, и если моё зелье не поможет этому, то может спасти жизнь другим, что поступят с таким же отравлением.
Оглянувшись, увидела на своём столе стакан сока и три сэндвича с ветчиной и сыром. Поняв, что проголодалась, а в работе как раз появилась возможность прерваться, не поленилась снять защитный костюм и умыться. Но даже во время перекуса мой мозг продолжал работать, просчитывая следующие этапы изготовления антидота.
Я вздрогнула, услышав чьи-то шаги. А ведь сказала же не беспокоить. К счастью, это был Джей Ли, а не Тоби. И то счастье.
Брат был несколько бледен, но нянчится с ним, расспрашивая, в чём дело, я не собиралась. И думала, как бы необидно намекнуть, что он совсем не вовремя. Впрочем, у меня еще оставался один бутерброд.
— Ты как, Эль? — спросил Джей, присаживаясь на табурет. — Жива тут?
— Вполне, — жизнерадостно ответила я. И всё-таки спросила: — Что-то случилось?
— Да... То есть нет. Просто волнуюсь за тебя.
Так я и поверила. Опять ведь заведёт песню про то, какой Тоби хороший. Не дав ему возможности это осуществить, решила поделиться своим восторгом:
— Не поверишь, Джей, какую интересную работу мне подбросил старина Морган. Уникальный яд, у которого нет аналогов, а к утру нужно сделать противоядие.
— А это сложно? — заинтересовался он.
— Изготовить антидот даже к известному яду сложно, — наставительно сказала я. — А тут неизвестный, да ещё уникальный до крайности. Чуешь разницу?
— И в чём уникальность?
Кажется, мне удалось его всерьёз заинтересовать. И я поспешила поделиться:
— Это яд неизвестной магической змеи, Джей, а уникален он тем, что вместо одного фактора воздействия, или двух, что тоже не редкость для змей, в этом образце присутствуют все четыре. И такого я ещё не встречала.
Братец ещё больше побледнел и спросил:
— Это очень плохо?
— Это прекрасно, глупый. — Я с аппетитом прожевала кусок сэндвича и глотнула сока. — Над простым составом работать не так интересно. Уж ты-то, как артефактор должен это понимать.
— А-а, ну да, — неуверенно согласился он. — И чем грозят эти четыре фактора... э-э... пациенту?
— Ты удивишься, но случай беспрецедентный, — с удовольствием сообщила я, — это тромбоз сосудов и отёки, кровотечения, угроза инсульта, разрушение эритроцитов и паралич межреберной мускулатуры.
Джей расширил глаза и закашлялся.
— Паралич чего? — переспросил сдавленным голосом.
— Межреберной мускулатуры, — улыбнулась я. — Ну это знаешь, когда человек медленно задыхается, потому что мышцы не могут поднять диафрагму. Кстати, симптомы у данного пациента именно об этом и говорят.
— Откуда ты...
— Сметвик присылает описание симптомов. Но это ещё не всё.
— Не всё? — Джей и без того был уже каким-то зелёным — не знала, что он такой впечатлительный.
— Да ничего особенного, — попыталась я смягчить впечатление, — просто добавляется атрофия зрительного нерва, а это совсем круто.
— Зрительного нерва?
— Слепота, Джей, необратимая слепота. Всё, с тебя хватит, мой перерыв закончился. Спасибо, что навестил.
— Погоди, Эль. То есть... Блин, ты так расписала! Надежды нет?
Я округлила глаза:
— Тебе не помешало бы, братец, больше в меня верить. Конечно, я намерена сварить этот антидот.
— И спасёшь его?
— Кого?
— Ну, пациента.
— Вполне возможно, — хмыкнула я, — хотя и не факт. Ты чего? Только не смей тут блевать. Я тоже могу впечатлиться, а мне ещё работать!
Джей выглядел очень несчастным, зря я с ним так.
— Да брось, я всё понимаю, но в конце концов, жизнь она такая. Вот, выпей, — я протянула ему успокоительное, а то вид брата мне уже совсем не нравился.
Успокоительное он выпил залпом и посмотрел на меня очень внимательно:
— Он умрёт?
— Джей, ну откуда я знаю? В конце концов, постоянно кто-то умирает. Жаль, конечно, но я делаю все возможное.
— Я понял, Эль. А если он...
— Братец, заканчивай уже спрашивать, вовсе не обязательно меня слушать, если ты от этого готов упасть в обморок. Поверь, я в порядке, занята любимым делом, и всё идёт отлично. Лучше скажи, как там у вас. Северус уже лёг спать? Тобиас вернулся? Ты сам здоров?
— Да всё в порядке, племяшка спит. Тоби... — он сглотнул, — ты до сих пор на него злишься?
Я вздохнула и твёрдо ответила:
— Нет, Джей! Уже нет. Но видеть пока не хочу.
— Понятно.
— Можешь передать ему, чтоб не спускался сюда. В данный момент, мне совершенно не до него, уж прости. Сам понимаешь, мне совсем не хочется сейчас выяснять отношения.
— Уверен, что он это поймет, — кивнул Джей. — Если будет что-то нужно, я не сплю — только позови.
— Да ну глупости, обойдусь. Лучше выспись, а то ты какой-то замученный.
— Ты только скажи, если антидот... Если все получится... Ну, если ты сможешь...
— Джей, да что с тобой? Что если? Говори толком.
Я с удовольствием допила остатки сока.
— Если всё сможешь сделать, и пациент выпьет твой антидот, последствия всё равно какие-то будут?
— Это простое любопытство или научный интерес? — я встала и стала быстро натягивать свой защитный костюм.
— Научный.
Джей смотрел как-то жалобно, и я решила ответить честно:
— Смотря, когда выпьет. Если симптомы и дальше будут прогрессировать так быстро, то могу не успеть. Тем более, если буду отвечать на твои бесконечные вопросы. Понимаешь?
— Да, Эль!
— Тогда марш отсюда немедленно, мне тут некогда, правда, Джей.
— Да, — он вскочил и почти выбежал из лаборатории. Смешной и очень заботливый у меня брат.
А я вернулась к своим склянкам.
Через час, Сметвик передал с Данко ещё порцию крови пациента с описанием усугубившихся симптомов — пошла горлом кровь, наступил сильный озноб и крайне затруднилось дыхание. Чего и следовало ожидать. Самой противно от собственной правоты. Сообщил ещё новые параметры больного и что никаких зелий он ему не давал. Это он молодец. И в конце всё же спросил, сколько на мой взгляд осталось времени до необратимых последствий. Себе уже не доверяет? Ладно, если это проверка — так и быть, осчастливлю. Пришлось всё бросать и сравнивать образцы крови и симптомы. Вычисления заняли не так много времени, и я вручила притихшему Данко записку с чёткой фразой: "Два часа, сорок минут".
