— Ага, — удовлетворённо кивнула девочка, — это мы запросто, счас и прольём, а куда лить-то? Прямо на него? Только вот со светом у меня может не получиться. Тяжело свет лить. А можно, я вместо света на него огонь пролью?

Идаллари побледнел, он уже знал, на что способны королева и её сестра. Но если королева была взрослой девушкой, понимающей, что можно делать, а что нельзя, то её сестра — сущий ребёнок, вполне могла облить огнём, тем более что он сам так неосмотрительно попросил — пролить свет! Нобиль растерянно оглянулся, даже его сторонники попытались отодвинуться от него подальше, а рыжая девочка уже начала разминать пальцы, как это обычно делают маги, перед каким-нибудь особо забористым колдовством. Рыжеволосая леди, видно, поняла состояние Идаллари, но вместо того чтоб вмешаться и остановить это безобразие, которое собиралась сотворить рыжая принцесса, злорадно захихикала. Рамана, натешившись испугом нобиля, повернулась к принцессе:

— Листик, не надо никого тут жечь! Могут пострадать эти прекрасные картины, — бронзововолосая обвела рукой, показывая на стены, увешанные картинами.

— Действительно, Листик, — вмешалась Милисента, — это картины выдающихся мастеров, будет обидно, если они пострадают, или, не дай Единый, погибнут!

Девочка на мгновение задумалась, а потом радостно сообщила:

— Ага! Я точечным ударом! Локальное воздействие на объект, расположенный в ограниченном пространстве! Типа — освобождение заложников, захваченных гнусным маньяком! Мил, помнишь, магистр Клейнмор нам лекции читал? Даже показывал в учебном классе, как воздействовать на один предмет, так чтоб другие не пострадали. Вот щас и применю, так сказать, теоретический материал к отдельно стоящему предмету.

— Эээ... Ваше величество! — завопил отдельно стоящий предмет, — вы позволите ей...

— Своей сестре я позволяю всё! — ответила Милисента и, глядя на перепуганного нобиля, укоризненно добавила: — Вы же не хотите, чтоб пострадали полотна старых мастеров?

Нобиль отрицательно замотал головой, испуганно выпучив глаза. Королева удовлетворённо кивнула:

— Я знала, что вы, как тонкий ценитель искусства, этого не допустите! Поэтому стойте спокойно, не мешайте ребёнку прицеливаться!

— Ваше высочество! Неужели вы действительно хотите... — начал Бенуато Грандолли, но Листик не дала ему сказать:

— Ага! Вот я сейчас...

— Ваше высочество, не надо жечь почтенного нобиля Идаллари, не стоит этого делать! — Теперь уже Грандолли не дал договорить девочке, он сказал — не стоит этого делать, но при этом всем своим видом показывая, что он очень даже не против того, чтоб девочка именно это и сделала.

— Листик, не надо никого тут жечь! — наслаждавшаяся ситуацией Рамана подошла к девочке и погладила её по голове. — Я знаю, ты сильная и могучая! Ты вполне можешь всё тут сжечь! А не только отдельно стоящие и сильно перепуганные предметы.

— Ага! — заулыбалась девочка. А бронзововолосая продолжила: — Пролить свет — это не жечь всё вокруг, а...

— Я знаю, — кивнула Листик, — сделать так, чтоб от тебя отцепились!

— Умница! — похвалила девочку Рамана и попросила: — Приведи сюда адмирала Мавиланни, только быстренько. Ты же видела его?

— Ага! — Девочка снова кивнула и исчезла. Риколло Идаллари шумно перевёл дух, повернулся к Грандолли и гневно закричал:

— Вы... Вы! Вы допустили бы, чтоб эта...

— Не забывайтесь, уважаемый Идаллари! Вы говорите о принцессе! Оскорбляя её, вы оскорбляете и королеву! Этим вы провоцируете международный конфликт, в результате которого могут последовать такие действия со стороны Зелии, что самые высокие пошлины покажутся вам...

— Ага! — Появившаяся Листик не дала договорить дожу, да и он сам запнулся на полуслове, так поразило его увиденное. И не только его, все венисийцы смотрели широко раскрытыми глазами. Девочка тащила за собой, ухватив за полу кафтана, адмирала Мавиланни. У того вид был не менее ошарашенный, чем у нобилей. Адмирал в одной руке держал бокал с вином, а во второй куриную ножку, за ворот адмирала была заправлена салфетка, видно, он собирался обедать, когда Листик его выдернула и притащила на Совет.

— Вот, — удовлетворённо заметила девочка, а потом обеспокоенно поинтересовалась, — это ничего, что я его в таком виде притащила? Он вот только за воротник и успел заложить!

При этих словах адмирал сильнее выпучил глаза. Присутствующие нобили с недоумением уставились кто на адмирала, кто на принцессу, а Листик пояснила:

— Вот, видите, у него за воротник салфетка заложена! Он её только заложил и вот успел взять, — девочка показала на куриную ножку. Милисента и Рамана захохотали. Растерянность адмирала прошла, и он быстро выпил вино, а в опустевший бокал бросил куриную ножку, руки вытер салфеткой, но снимать её не стал, она в бокал не влезла бы.

— Адмирал, я думаю, вы доложите совету нобилей о произошедшем в Гран-Приоре, а мы за вами через полчаса зайдём, — произнесла Милисента. И девушки исчезли. Первым опомнился Чайата, он обратился к Мавиланни:

— Адмирал, раз вы уже здесь, то не доложите ли нам, что же там произошло? Бой был?

Адмирал откашлялся и неспешно начал:

— Вверенная мне эскадра после соединения с союзными силами подошла к Гран-Приору. Должен вам сказать, что если бы не дружественные нам зелийские драконы, то этот бой закончился бы для нас полным поражением! Сначала нас атаковал василиск. Размером он был с трирему! Его взгляд начал действовать на личный состав эскадры, несмотря на все охранные заклинания! Его перехватил дракон принцессы Листика...

— Позвольте, адмирал, вы сказали — дракон принцессы? Как это понимать? Вы хотите сказать...

— Именно, уважаемый Идаллари! Именно! Там было четыре злобных могучих дракона, мы бы против них не выстояли! Королева Милисента, принцесса Листик и канцлер Саманта Грег прибыли на своих драконах к нам на помощь. Четвёртым был дракон леди Раманы, как оказалось, она тоже драконья всадница! Они атаковали вражеских драконов! Битва длилась целый день, дым от выдыхаемого драконами огня — закрыл солнце! От этого же огня закипало море! Варёных рыб волны, поднятые ветром от крыльев сражающихся драконов, выбрасывали на берег! — Двадцать минут из отведенных Милисентой тридцати Мавиланни красочно расписывал битву драконов. Пытаясь передать напряжение боя, а самое главное оправдать неучастие в нём своего флота, адмирал несколько приукрасил драматизм и масштаб событий, превратив сражение драконов в эпическую битву. Адмирал, как и всякий моряк, оказался хорошим рассказчиком, его повествование Совет нобилей слушал затаив дыхание. Когда же он закончил, тишина царила больше минуты, настолько впечатлились слушатели. Первым опомнился Геронимо Чайата, он задумчиво заметил:

— Королевство Зелия бросило на борьбу с этими серыми драконами все свои силы.

— С чего вы это взяли?

— Задействовано четыре верховых дракона, и эти драконы принадлежат королеве, малолетней принцессе, канцлеру и леди Рамане, тёте принцессы, следовательно, и королевы. Стали бы выходить на такую серьёзную битву высшие лица королевства, если бы это было не столь важно и можно было бы избежать связанного с этим риска?

— Геронимо, вы хотите сказать, что у Милисенты всего четыре дракона? — удивлённо поднял брови Грандолли. Чайата кивнул.

— И любой из этих драконов способен превратить в головешки весь наш флот или полгорода. Так что, удар даже пары драконов будет фатальным для нас! — эмоционально добавил адмирал Мавиланни и с тоской посмотрел на куриную ножку, лежащую в бокале.

— Ага, — подтвердила Листик. Она наморщила свой курносый носик и заявила: — Зачем вам два дракона? Я одна могу запросто сжечь весь город, ну если вы сильно попросите. Или вы мне не верите?

— Не надо, не надо! Верим! Верим! — Заволновались нобили, уж очень решительный вид был у девочки, которая хотела показать возможности своего дракона.

— Ну, не надо, так не надо!

Присутствующим показалось, что девочку огорчил их отказ. Листик подошла к адмиралу и подёргала его за рукав:

— Ну что? Идём обратно, а то там, наверное, ваш обед остыл. Вы уж извините меня, что я вас оторвала.

Адмирал хотел что-то сказать в ответ, но исчез вместе с ухватившей его за рукав девочкой. Не успели присутствующие опомниться, как появилась королева Милисента в сопровождении девушки с пепельными волосами.

— Познакомьтесь, господа! Леди Тайша, у неё тоже есть дракон. Она будет наблюдать за поселениями наших подданных на северном берегу Крионского озера и, при необходимости, окажет им любую посильную помощь.

— Ага! — заявила снова появившаяся принцесса Листик, на этот раз она с собой никого не притащила. Она выразительно посмотрела на нобиля Идаллари и сказала: — Тайша тоже хорошо жечь умеет, как и я, так что если кому-то вдруг вздумается попытаться выбить драгов, то он получит по полной!

Пепельноволосая девушка робко улыбнулась и также робко произнесла:

— Я бы не хотела никого жечь, мне понравились ваши мастера, понравился ваш город, будет очень обидно, если придётся сжечь такую красоту.

Девушка с восхищением посмотрела на своё платье, видно было, что и на свою вычурную причёску ей тоже хочется посмотреть. Милисента улыбнулась, и перед Тайшей повисла зеркальная поверхность, та, будто забыв, где она находится, начала вертеться перед зеркалом. Она в задумчивости произнесла:

— Да, если придётся жечь, то буду делать это избирательно, ателье маэстро Вэрисалли и салон маэстро Зривенэлли не должны пострадать ни в коем случае.

Геронимо Чайата и Тарвиано Чевелинни переглянулись, и четвёртый нобиль показал третьему пять пальцев. Директор департамента обеспечения безопасности торговли пожал плечами и развёл руками, показывая, что любой может ошибиться. В малом зале появилась леди Рамана в сопровождении высокого красивого юноши и смуглой черноволосой девушки. Нобили на их внезапное появление уже почти не отреагировали, видно, привыкли, что зелийская королева и её сопровождающие появляются и исчезают, когда хотят и с кем хотят.

— Разрешите вам представить, — произнесла принцесса Милисента, — Эдвард Тарвайя, граф Гран-Приора! Принцесса Зилана, самая любимая дочь заскийского султана!

Юноша и девушка вежливо, с достоинством поклонились, после чего юноша объявил:

— Принцесса Зилана согласилась стать моей женой!

— Ооо! — захлопала в ладоши Листик, — Зилана, ты теперь невеста!

— Ага! — ответила девочке заскийская принцесса и подмигнула, а Листик важно кивнула:

— Значит, тебе тоже надо к маэстрам Вэрисалли и Зривенэлли! Не волнуйся, они тебя примут, я составлю тебе протекцию, они же мои друзья!

— Листик, когда ты со всеми успеваешь подружиться? — улыбнулась Милисента. А Рамана, тоже улыбаясь, поправила:

— Правильно говорить "маэстро" — даже когда их много.

— Ага! — кивнула девочка.

А вот нобилю Идаллари почему-то совсем не было радостно, он даже слегка скривился. И с кислой миной на лице он обратился к Милисенте:

— Вы говорили, ваше величество, что уважаемый Эдвард Тарвайя принёс вам вассальную клятву, значит ли это, что Гран-Приор теперь будет провинцией вашего королевства?

— Пока протекторатом, а там посмотрим, — ответила Милисента.

— А территория Крионских болот, занятая этими, как их... драгами?

— А вот это будет провинция королевства!

— Может, вам не стоит на этом останавливаться, и Венисию объявить своим протекторатом или уж сразу провинцией? — Выражение лица Риколло Идаллари при этих словах было таким, будто он усиленно пытался прожевать целый лимон. Милисента же заулыбалась так, будто второй нобиль сделал ей особо приятный комплимент:

— Меня вполне устраивает нынешний статус республики и вполне устраивает её нынешнее руководство. Если же произойдёт смена правительства, то я просто буду вынуждена рассмотреть предложенный вами вариант!

В большом зале бывшего "Дворца наслаждений", ставшего теперь представительством герцогства Дрэгис в Венисии, сидели три эльфа и две эльфийки. Эльфийки тихонько о чём-то беседовали. Эльфы Витунион и Тарунион из семьи Аулэвэнт слушали Фиоринэля эл Дракониона. Сначала он рассказывал про мир Гелла, но потом как-то сам по себе его рассказ перешёл на Милисенту и Листика. Пришлых эльфов интересовало всё, что касалось сестёр. Из разговора с Фиоринэлем Витунион и Тарунион поняли: тот в курсе того, что Листик, Милисента и Рамана — дракланы. Но то, что рассказывал Фиоринэль, никак не вязалось с тем, что им было известно о дракланах. Девушки были совсем не такими, какими должны быть представители этой расы.

— А какими должны они быть? — задал вопрос Фиоринэль, его очень удивило, что эльфы никак не могли поверить тому, что он рассказывал.

— Понимаете, дракланы очень жестокие существа. А то, что вы рассказали о вашей королеве и её сестре, никак не соответствует тому, что нам известно об этой расе. Драклан никогда не будет заботиться о "низших" существах, а низшими они считают всех остальных, то есть тех, кто не драклан!

— Может, именно поэтому, уважаемый Витунион, Листик и Милисента не хотят общаться с остальными дракланами? Из того, что вы рассказали мне об этой расе, можно сделать вывод, что наши девушки не дракланы, просто обладают схожим способностями, — возразил Фиоринэль и, как бы оправдываясь, добавил: — Я очень мало знаю об этой расе, знаю, что она существует, и знаю, что их изначальный мир называется Каприн.

— Не знаю, не знаю. Известна только одна раса, имеющая вторую ипостась — драконью! — в раздумье проговорил Витунион.

— Листик имеет ещё несколько ипостасей, я подозреваю, что Милисента — тоже, хоть она этого никогда и не демонстрировала. Кстати, изменение внешности в пределах одного вида — это как, можно ли считать ещё одной ипостасью или чем-то другим? Оборотничеством это же никак нельзя назвать. А Листик и Милисента меняли свою внешность, мало того — они меняли расу. Как мне рассказали, они не просто выглядели как орчанки, они ими были! Это не личина и не маска! Понимаете, все признаки, вплоть до ауры! И никто не мог даже заподозрить, что это не прирождённые орчанки!

— Этого не может быть! Оборотничество достаточно хорошо изучено, и маг — да что там маг! — просто хорошо обученный эльф, человек, орк может распознать — оборотень перед ним, или нет!

— Ага! Может! — согласилась появившаяся рыжая девочка. Она появилась не одна, а с целой кучей народа. Но Витунион и Тарунион смотрели только на одну девушку. Перехватив их слегка испуганный и очень изумлённый взгляд, Листик представила её:

— Знакомьтесь, это Тайша. Она теперь будет жить здесь, с нами.

— Здравствуйте, — застенчиво поздоровалась девушка.

— Здравствуйте, — поздоровался Фиоринэль и, обращаясь к своим собеседникам эльфам, спросил: — Вы хотите сказать, что эта милая девушка — тоже драклан? Ужасное и жестокое существо?