— О госпожа Листик! Простите недостойного, что усомнился в вашем могуществе! Простите! Но если считаете меня виноватым, то карайте! Я приму любое наказание... Но прошу у вас только одного — спасите моих дочек!

— Так у тебя ещё дети есть? — удивилась девочка. Старый драг склонил голову, а Листик, усмехнувшись, заметила: — Так ты специально скрыл своё отцовство, чтоб Гара не приказала им тоже перерезать себе горло, испытывая твою верность, вернее, надёжность своего заклинания?

Драг ещё ниже склонил голову:

— Я знаю, я умру. Яд медленно убьёт меня. Снятие заклинания приведёт к смерти, но вы, Повелительница, заклинание, наложенное на моих девочек, можете перевести на себя. Я надеюсь, что вы будете лучшей госпожой, чем наша нынешняя!

— Ага, — ответила девочка, обнимавшая голову драга, на котором сидела. — Ловко ты перевёл стрелки с себя на остальных.

— Повелительница, ведь вы же добрая! Вы же можете это сделать! — обратилась к девочке Шимба.

— Листик я, а не Повелительница! — возмутилась девочка. — Шимба! Перестань мне "выкать"! Для тебя я — Листик! И если ты будешь обзываться, то я... Ну просто не знаю, что сделаю!

— Вы накажете её, Повелительница? — спросил один из драгов патруля; он и трое его товарищей тоже опустились на колени. Листик тяжело вздохнула и ответила:

— Ага, я её за нос укушу! — С этими словами девочка наклонилась к тому, что у драгов служит заменой носа, и громко чмокнула Шимбу. Отстранившись, Листик ехидно оглядела коленопреклоненных патрульных и задала вопрос: — Ну так что, будем освобождаться?

Драги переглянулись, а самый смелый из них озвучил общее мнение:

— Повелительница! — Драг осёкся под взглядом девочки, она нахмурила бровки и покачала пальчиком, а драг поправился: — Листик... Мы бы хотели, так как Шимба!

— Боитесь, — хмыкнула девочка. — Ну и демон рогатый с вами, перенастрою заклинание на себя, мне же легче это сделать, не надо так напрягаться, как когда совсем снимаю.

— Повелитель...ой, Листик! А что делать потом? Мы ведь в чужом мире! В свой нам тоже возвращаться не очень хочется, там мы были рабами, пусть и не такими, как остальные, но... Как драги смогут здесь жить? Здесь же только скалы и море! — вмешался Урх, он, как самый старший, чувствовал ответственность за младших. Листик кивнула и начала рассказывать:

— Этот мир очень большой, гораздо больше, чем Каприн, здесь есть всё! И моря, и степи, и леса, и даже пустыни! А ещё здесь есть чудное болото, большое такое, там джунгли и воды много. А ещё там есть всякие твари, обычные и нежить.

Драги слушали и при слове "болото" их глаза загорелись, а девочка продолжала:

— Я вас туда переброшу, только не сейчас, позже. Надо разобраться с теми дракланами, что сюда влезли. Я вас пока спрячу на одном из островов.

— Так вы согласны, Повелительни... ой, Листик, принять нас под свою руку? — спросил один из молодых дракланов.

— Ага! — ответила девочка, и четвёрку драгов окутало золотистое сияние, оно пропало гораздо быстрее, чем это было с Шимбой и Урхом. Вставшие с колен драги хотели было снова повалиться, но Листик грозно прикрикнула: — Стоять! Ну как вам теперь, с полным подчинением мне? Не жмёт?

Драги замотали своими головами, а тот, который самый смелый, ответил:

— Нет, Пове... эээ... Листик, нам не жмёт! Вы же сидите на плече у Шимбы. Ей, наверное, тоже не жмёт, вы же лёгкая!

— Ага! — засмеялась девочка и спросила у Шимбы: — А тебе не жмёт?

Шимба повернула голову, насколько это возможно, стараясь посмотреть на девочку, сидящую у неё на плече, и ответила:

— Совсем не жмёт! Я бы тебя так всё время носила!

Драг подняла свою лапу и погладила ноги девочки, выше она достать не могла. Драги застыли в ужасе, такое обращение с повелителями было недопустимо, если бы кто-то позволил себе нечто подобное по отношению к прежней госпоже, то был бы испепелён на месте. Но девочка не думала наказывать дерзкую, она засмеялась и, прижавшись к драгу, тоже стала её гладить.

— Листик, ночь скоро вступит в свою третью четверть, надо решать... — начал Урх, но Листик не дала ему высказаться, решительно заявив:

— Ага! Давайте будите остальных, а мы с Шимбой здесь вас подождём. Ты же хочешь, чтоб я не только твоих дочек забрала? Всех драгов Гары? Да?

— Да, Листик, я хочу, чтоб вы забрали всех драгов, и не только у Гары! У других повелителей тоже!

— Ага, — засмеялась девочка. — Спасать — так всех! Заодно насыплем вашим ненавистным повелителям соли на хвост!

— О Листик! Это, наверное, страшная месть — обсыпать весь хвост солью? Но где же эта соль, которую вы будете сыпать? — заинтересовался один из драгов. Девочка засмеялась:

— Это так здесь говорят, когда хотят сделать кому-то что-то очень неприятное, а моя соль — это вы! Но хватит болтать, давайте поднимайте остальных!

Листик ещё не успела договорить, как драги патруля со всей скоростью, на которую были способны, бросились к забору и, перемахнув его, скрылись за ним.

— Шимба, а они не перебудят там дракланов и людей? — Листик показала на ограду, Шимба отрицательно покачала головой, при этом Листик, обнимавшая голову драга, тоже закачалась. Девочка тихонько засмеялась: — Не так категорично, а то меня укачает, но всё же?

— Загоны драгов находятся с этой стороны, а остальные постройки, ну там где повелители и местные, отделены широкой полосой деревьев. Так сделано специально, чтоб отделить "вонючих" драгов!

Листик демонстративно понюхала Шимбу и заявила:

— И ничего ты не воняешь, почти совсем не пахнешь. Разве только чуть-чуть, но запах такой приятный, мне нравится!

Последние слова Листика услышали драги, первая группа которых, перескочив через ограду, приблизилась к девочке, сидящей на плече у Шимбы и активно ту нюхавшей. Листик отвлеклась от своего увлекательного занятия и скомандовала:

— По одному проходите мимо меня и спускайтесь на ту площадку, там стройтесь в колонну по трое, мы вот туда пойдём. — Девочка указала в особенно тёмную сторону, подальше от огней города. Драги, после того как Листик над ними поколдовала, шли, сначала с опаской переходя границу, за которую им нельзя было заходить, а потом всё быстрее и быстрее. Вновь прибывшие уже видели своих товарищей, стоящими за этой чертой и спешили к ним присоединиться. Скоро колонна, насчитывающая более трёхсот особей, уже стояла, ожидая команды. Последним пришёл Урх. Он посмотрел на девочку, и кивнул:

— Идите.

— А ты?

— Я остаюсь, мне всё равно умирать. Так лучше чтоб моя смерть была не напрасной! Я вас прикрою.

— Интересно, как это ты нас прикроешь? — ехидно спросила Листик.

— Я буду сражаться! Я задержу повелителей!

— Ага, на пять секунд. Они тебя даже не заметят, — скривилась девочка, но, видно, ей пришла в голову какая-то мысль, и она, перескочив на плечо старому драгу, что-то ему зашептала. Улыбающаяся гигантская ящерица — так можно было сказать, глядя на Урха, улыбался и кивал головой. Листик поцеловала его в нос и перепрыгнула на Шимбу.

— Береги себя, маленькая Повелительница! Жаль, что ты не Повелительница всего народа драгов! — поскрипел старый Урх и перепрыгнул забор. Шимба спустилась на площадку, где ожидали построенные в колонну драги и скомандовала:

— Вперёд!

Листик то ли продублировала, то ли подтвердила команду Шимбы:

— Ага!

Кироторум, жрец бога морей Посаданума, пребывал в прескверном расположении духа. Мало того что эти наглые пришельцы захватили всю власть на острове, так они ещё не только не чтили великого Посаданума, но и совсем не уважали его жреца. Не просили советов, даров не приносили. Жертвоприношений не заказывали, а ведь жрецы с этих жертвоприношений, в основном, кормятся! Когда приносят в жертву быка — его кровью окропляют алтарь великого бога, а вот что с тушей делать? Алтарь ею же не окропишь? Вот и приходится бедным жрецам эту тушу съедать, не выбрасывать же столько мяса? Посаданум может обидеться, что жертву, ему предназначенную, на помойку выбросили! Так вот, как эти пришельцы захватили власть на острове, разогнав Совет капитанов, ни одного жертвоприношения не было! И, несмотря на это, удача им сопутствует! Неужели великий бог прогневался и отвернулся от своих приверженников?! Если бы не мелкие жертвы и подношения моряков, которые не потеряли веру в своего бога, совсем худо было бы! Жрец тяжело вздохнул и посмотрел на странный артефакт, который эти святотатцы впёрли в храм, расположив его рядом с алтарём. Эта громадная демонская штука слабо светилась оранжевым светом и также слабо гудела. Мало того что она нарушала гармонию храма, так ещё и эти демонские дети приказали подумать — приказали, а не попросили! — приказали самому Кироторуму наблюдать за этим артефактом и фиксировать изменения его состояния, записывать, когда он сильнее начнёт гудеть или светиться! Жрец плюнул на демонский артефакт, слюна зашипела, испаряясь с поверхности того. Пока этот артефакт не перестал шипеть, жрец плюнул на него ещё раз и вышел на порог храма. Взошедшая луна освещала окрестности, жрец посмотрел в сторону, где возвышались строения, бывшие зданием Совета капитанов и домами трёх самых богатых капитанов Гран-Приора, или, как их уважительно величали — адмиралов. Двоих из них уже не было, они не захотели идти в услужение серым пришельцам, а вот третий пошёл, может, потому и остался жив. Жрец хотел плюнуть и в ту сторону, не потому, что надеялся доплюнуть, а просто чтоб выразить своё отношение к новой власти, пока этого никто не видит, да так и застыл с губами, вытянутыми трубочкой. По дороге вниз шла колонна ящероподобных слуг новых хозяев Гран-Приора. Но не это было удивительно! На плече чудовища, идущего впереди, величественно сидела прекрасная девушка, и при этом она легкомысленно болтала ногами. Жрец узнал её — это была Найда, любимая дочь Посаданума! Она была такая, как на изображениях в храме, прекрасная и обнажённая! С зелёными волосами! И она ласково улыбалась верному жрецу своего отца!

Это вдохновило Кироторума, он выскочил на дорогу и упал на колени, сначала он хотел пасть ниц, но из такого положения неудобно славословить, а прекрасная Найда может разгневаться от того, что жрец не возносит ей подобающую хвалу. Стоя на коленях, это делать гораздо удобнее. Поэтому жрец встал на колени, и, время от времени ударяя лбом в пыльные камни дороги, заголосил, вознося положенную хвалу. Поднимая голову, Кироторум видел, что богиня ему благосклонно улыбается и одобрительно кивает, это придало ему уверенности и, когда чудовище, на котором ехала богиня, поравнялось со жрецом, он осмелился спросить:

— О прекрасная Найда, куда вы ведёте этих тварей?

Жрец даже не надеялся, что богиня обратит на него внимание, но она удостоила его ответом:

— Как куда? Топить!

— Ооо! — захлебнулся от восторга жрец и, пока богиня на него смотрела, поспешил наябедничать: — Хозяева этих тварей не чтят вашего отца, прекрасная Найда! Они в храм великого Посаданума втащили свой демонский камень! Это оскверняет...

Богиня подняла брови и что-то сказала на незнакомом языке, колонна тварей остановилась. Найда соскочила с несшего её чудовища и приказала жрецу:

— Показывай!

Жрец засеменил в храм, где гудел и светился проклятый артефакт. Богиня хмыкнула, подошла к камню, ощупала его и сказала, обращаясь к этому демонскому изделию:

— Ага! Так вот это что! Надо... Впрочем, сделаю вот так, а то этого доброго человека...

Богиня водила по камню руками, будто гладила его. Жрец, который знал, что прикосновение к этому камню вызывает сильный ожог, даже не удивился, что Найде этот камень не может причинить вреда, ведь она — богиня! А богиня закончила свои странные манипуляции, сказала своё "ага" и плюнула на камень, чем привела жреца в восторг. Потом развернулась и пошла к выходу из храма, покачивая своим великолепными бёдрами. Жрец, не в силах оторвать взгляда от этого восхитительного зрелища, побежал следом. Выбежав из храма, он увидел, как на стоящее и смирно ждущее богиню чудовище запрыгнула маленькая орчанка, она опять что-то произнесла — и колонна тварей послушно пошла топиться. Жрец понимающе кивнул: всякие твари недостойны лицезреть истинную красоту богини, им достаточно и обычной орчанки для рассматривания. Богиня явила свой истинный лик, чтоб показаться только ему, верному жрецу её отца!

Жрец пробежал за удаляющимися чудовищами сто метров и остановился над обрывом, откуда было видно всю дорогу и кусочек морского берега, вдоль которого она проходила. Это место, обычно, было безлюдным и днём, а уж ночью — тем более. Свет лун, как раз взошла и вторая луна, позволил жрецу увидеть, как твари, не сбавляя скорости, вошли в море и такой же стройной колонной, как и шли, поплыли прочь от острова. Богиня, превратившаяся в орчанку, так и сидела на плече у первой твари, но Кироторум за неё не волновался, для дочери повелителя морей эти самые моря — дом родной. Жрец стоял до тех пор, пока все твари не скрылись из виду.

— Вот же гад, стоит и смотрит, смотрит... Шёл бы спать! Вот так помогай всяким, — бурчала Листик, повернув голову и наблюдая за приплясывающей фигуркой на утёсе. — Хотя он это заслужил, показал "большой амулет перехода", теперь всё будет намного легче. Не зря я сюда приплыла!

Листик выждала, пока с берега уж точно нельзя будет что-либо разглядеть — плывущую колонну драгов окутал белесый туман. Если драги и заволновались, то внешне это никак не проявилось, вся колонна продолжала послушно плыть за Шимбой. Когда туман рассеялся, к удивлению драгов вода, в которой они плыли, оказалась пресной. Впереди, в сотне метров находился берег, поросший густым лесом. Колонна не спеша выбралась на этот берег.

— Вот, — Листик показала на густые зелёные джунгли, подступающие к самой воде. — Это северный берег большого Крионского озера, оно тянется на юг, там скальная гряда, а за ней венисийская равнина. А это — Крионские болота, ну не совсем болота, тут и джунгли есть. В общем, сами увидите что где. Тут есть и протоки, речки, ручьи... В общем, здесь вы будете жить. — Листик громко произнесла эту речь, а потом тихо добавила: — Вообще-то я хотела вас спрятать на Топле, но вас слишком много оказалось. Да вновь возникшие обстоятельства, как говорит Саманта...

— Повелительница, это ваши земли? — спросил один из драгов. Шимба на него прикрикнула, несказанно удивив остальных:

— Не Повелительница, а Листик! Понял?!

— Ага! Понял! — поддержала свою подругу Листик, сделав вид, что грозно нахмурилась. Но заметив, что подобный вопрос хотят задать ещё несколько драгов, хитро прищурившись, пояснила: — По законам дракланов этот мир весь мой! Но я не хочу, чтоб об этом кто-нибудь знал. И вы никому не рассказывайте — это большая тайна! Понятно? А на этих землях селятся все, кто захочет, севернее живут люди — хуманы, их там немного, так, отдельные посёлки. Но вы туда специально не лезьте. Я потом вас познакомлю, чтоб торговать могли. Живите здесь. Здесь, правда, много другой живности, совсем дикой и опасной, так что осторожнее.