В начале пути

— Приготовиться к погружению!

Так и не закуренная сигарета полетела за борт. Бенджамин почти бегом убрался с палубы и бросился к гидрофону, когда сигнальщик с мостика закричал:

— Русский флаг!

— Отбой тревоги!

Несколько минут спустя все желающие могли разглядеть серо-голубой четырёхтрубный крейсер под контр-адмиральским флагом.

— "Варяг", — опознал приближающийся корабль Бейли. — Мистер Франк, запросите новости.

Бенджамин прогнал помощника, натянул наушники и взялся за ключ. Десяток секунд — и в наушниках раздался резкий писк морзянки. Бенджамин немедленно зачеркал по лежащему наготове листу, в очередной раз подумав, что надо бы выбить из начальства радиотелефон. Закончив приём, выдал квитанцию и принялся за расшифровку.

Новости были весьма интересными — на выставленных подлодкой минах подорвался "Кавати". Конечно, потеря старого линкора, команда которого, к тому же, в основном спаслась, не была катастрофой. Но сам факт...

За день "Старфиш" встретила ещё несколько русских кораблей, включая и новейший крейсер, а за пару минут до полуночи пришваротвалась в бухте Диомид.

— Команде разрешены увольнительные, начиная с завтрашнего утра, — сообщил Бейли.

Сразу же после завтрака Франк отправился к капитану порта, а оттуда — в интендантство. С запиской от капитана, письмом от коммандера Бейли, пачкой векселей Казначейства Соединённых Штатов и дурными предчувствиями...

Предчувствия оправдались — русский интендант был ничуть не лучше американского. Даже хуже, ибо по-английски говорил с сильным акцентом и чуть что, делал вид, что не понимает... В конце концов Бенджамин не выдержал, достал револьвер и спросил, предусмотрена ли в России смертная казнь для взяточников. Интендант не ответил, но кочевряжится перестал и быстро выписал все нужные бумаги.

Прошло всего полтора часа — и Бенджамин в компании юриста из американского консульства вышел со склада с коробкой электронных ламп и значительно улучшившимся настроением.

Лампы стоили дорого, но усилитель окупал каждый вложенный в него цент — Бенджамин даже приготовил все необходимые расчёты, но они пока что никому не требовались. Юриста из консульства они вообще не волновали, а Бейли своей команде всегда верил на слово — и команда его ни разу не подвела...

К вечеру, обменяв долларовые векселя на рубли, Бейли выдал команде жалование и отпустил на берег всю команду, кроме вахтенных. Дважды предлагать не пришлось никому...

Бенджамин, воспользовавшись советом юриста, отправился в "Золотой якорь". И был приятно удивлён — заведение на порядок превосходило всё, что можно было найти в Маниле за цену, даже вдвое большую... Да и выглядели филиппинки похуже так что вечер, а затем и ночь радист провёл великолепно.

Неделя пролетела незаметно, занятая погрузкой и ремонтом. Бенджамин, потратив ещё несколько долларов, устроился в портовой мастерской и спокойно возился с усилителем. Асприн работал в соседней мастерской, перебирая и бракуя аккумуляторы, пока, наконец, не махнул на всё рукой и не потребовал полностью новые батареи. К требованию присоединился и консул, а потому обе батареи были доставлены и установлены на "Старфиш" всего за три дня, что само по себе было удивительно... Но на всё это Бенджамин, с головой ушедший в работу над радиостанцией, не обращал ни малейшего внимания. Любимое дело, как и всегда, затянуло его целиком.

Как ни странно, они уложились в семь дней. Утром среды "Старфиш" отдала швартовы и, сопровождаемая слегка фальшивым исполнением американского гимна, покинула Владивосток. Впереди почти две тысячи миль, семидневный переход — и Манила. И на сей раз им не придётся прятаться от любой лодки — нет, "Старфиш" снова вышла на охоту. И, зная своего командира, команда была уверена — когда лодка войдёт в гавань Манилы, на её рубке будут красоваться новые белые силуэты, а вражеский флот не досчитается нескольких кораблей.

София. II

За те пять недель, что Россия владела Южным Сахалином, сделано было многое. Отомари превратился в Корсаковск, Тоёхару неизобретательно окрестили Южно-Сахалинском, начали строительство береговых батарей... Сахалин армия оставлять не собиралась — в отличие от Кореи.

А вот морская пехота вернулась во Владивосток, и поручик Василинова не была этим расстроена — делать на Сахалине было решительно нечего. Впрочем, во Владивостоке было ненамного веселее...

Офицерское собрание Первого Амурского полка морской пехоты откровенно скучало — Кондратьевск, хотя и считался прифронтовым городом, был до неприличия спокоен, вторжения на Хоккайдо не планировалось, новые назначения пока что не поступали... И господа офицеры предавались безделью.

— Всё же, господа, — Шульц прицелился и резким толчком послал шар, разбивая пирамиду, — женщины на военной службе -это уж слишком. Я, конечно, не желаю никого обидеть, а вас, София Николаевна, особенно... Но, тем не менее, сие представляется признаком исключительного бедствия.

— Уступая среднему мужчине в силе, средняя женщина обладает ничуть не меньшей, а иногда и большей выносливостью, — София наклонилась над столом, прицеливаясь. — И к тому же лучше переносит ранения.

Три шара отправились в лузы, София прищурилась, наклонилась над столом и толкнула кием четвёртый.

— Но, согласитесь, вся европейская культура, включая и русскую, воспринимает деву-воительницу, как явление экстраординарное или же сверхъестественное...

— Культура меняется, — София пожала плечами. — И иногда насильственно... Нынешняя война — я в этом уверена — продемонстрирует сей факт нагляднейшим образом. Меняются возможности общества, меняются и его потребности...

— Вы сейчас почти дословно цитируете последователей Энгельса, — заметил Шульц, примериваясь к шару. — Право, не ожидал...

— Почему бы и нет, если в этом они правы? — София пожала плечами. — Правда, я не согласна с остальными их идеями, но кое в чём эти идеи вполне справедливы.

Последние шары отправились в лузы, София положила кий на стол и закурила.

— Поздравляю, София Николаевна, — Шульц поклонился. — И благодарю за прекрасную игру.

— Не стоит благодарности, вы играли ничуть не хуже... И, кажется, наше собрание окончено, — София кивнула вошедшему посыльному. — Полагаю, у вас приказы для нашего полка?

— Так точно! — козырнул посыльный, вручая полковнику Корсакову пакет. — Извольте расписаться в получении.

— Из запасных, но потенциал есть, — заметил полковник. — Итак, давайте займёмся приказами, раз уж все здесь...

Приказ был прост и лаконичен — максимум ущерба японцам при минимальном риске для себя.

— Значит, диверсии... — полковник отложил приказ. — Что ж, Викентий Андреевич, вам слово — вы здесь каждую кочку знаете.

— Ну уж так уж и каждую... — майор кашлянул в кулак.— Право же, вы преувеличиваете, Алексей Михайлович. Впрочем, места эти я и впрямь неплохо знаю, так что попробую подсказать... Сонечка, достаньте, пожалуйста, карту — вам ближе всех.

На столе разложили большую и подробную карту Кореи, и офицеры склонились над ней, намечая места ударов и примериваясь, как лучше их нанести...

— Что ж, — подвёл пару часов спустя итог полковник, — теперь дело за флотом. Пойду с Рудневым договариваться. Взводные, доведите приказ до солдат, проработайте с ними высадку и готовьтесь к бою — начинаем, как только флот будет готов.

— Вольно, — кивнула София вскочившим солдатам. — Есть приказ.

— Хорошая новость, ваше благородие, — обрадовался Борис. — А то сидим тут, словно и нет никакой войны... И что же нам предстоит?

— Понемногу вредить японцам в Корее, — сообщила женщина. — Я тут кое-что набросала по лоции, когда первоочередные цели обсуждались... Андрей, ты хочешь взорвать пару мостов?

— Так точно, ваше благородие! — солдат щёлкнул каблуками. — Взорвать — это мы завсегда могём!

— Рада за тебя... Итак, первая наша цель — Чхонджин. Завтра или послезавтра сходим на разведку, а на следующую ночь взорвём мост и сожжём склады и устроим пожар в порту. Борис, отделенные — что скажете?

Унтер-офицеры склонились над картой, изучая город, реку и окрестности. Василинова в их обсуждение не вмешивалась, только отвечая на вопросы, когда те появлялись — она считала, что хороший командир должен давать своим подчинённым достаточно самостоятельности. Тем более — в морской пехоте, в которой взвод — это уже много...

— Как добираться-то будем?

— На эсминце, — София взяла циркуль и прошлась им по карте. — Вот как-то так... Ну, какие будут предложения? Начнём с тебя, Андрей.

— Ну, что взрывчатки нам побольше надо, это я могу сразу сказать, — подрывник дёрнул себя за ухо. — Не знаю я, какие там быки, но раз по нему железная дорога идёт... Часовые механизмы, опять же, нужны, или химические запалы... И лучше даже химические, потому как поджигать я эту хрень не буду...

— Ефрейтор Дубенко!

— Виноват, ваше благородие!

— Я знаю, что ты подурачится не прочь, но не здесь и не сейчас же!.. Продолжай.

— Химические запалы — обязательно двойной комплект, тротила пудов десять, шнура на всякий случай пару мотков... Да и всё, собственно. Инструмент у меня всегда с собой, а верёвка и на корабле найдётся.

Кивнув, София быстро написала записку начальнику арсенала и вручила её ефрейтору.

— Бери всё, что нужно, а если этот жук начнёт возмущаться, посылай к чёрту. Или ко мне, что, в сущности, то же самое... Кто следующий?

Борис, не отрывалась от карты, сообщил:

— Думаю, может будет встать за этим мысом, а когда стемнеет окончательно, перейти к устью и там уже спускать шлюпки.

— Дельная мысль, — София кивнула. — Ещё кто-нибудь желает высказаться? Нет? Тогда все свободны. Готовьтесь, нам предстоит не самая простая работа...

Весь следующий день ушел на подготовку к рейду, выходить же вечером не имело никакого смысла, и потому полковник приказал всем участникам операции отдыхать. София, вымотанная сражением с интендантами, приказом воспользовалась с огромным удовольствием — и впервые с начала войны смогла нормально выспаться.

Но этим, собственно, отдых и ограничился — взводу предстояла погрузка...

— "Разящий"? — София приподняла бровь. — Приятный сюрприз...

— Благодарите капитан-лейтенанта князя Трубецкого, — проворчал Корсаков. — Это его инициатива...

— Так точно! Разрешите приступать к погрузке?

— Разрешаю.

— Счастлив вас видеть, моя дорогая! — капитан-лейтенант Трубецкой поцеловал протянутую руку. — Признаться, я весьма соскучился... Добро пожаловать на борт!

— Я тоже рада вас видеть, дорогой Сергей, — София легонько сжала ладонь жениха. — Полагаю, всё готово к отправлению?

— Я отдал приказ отплывать, как только ваш взвод поднимется на борт, — кивнул Трубецкой. — Полагаю, нам следует тщательнее обсудить наши дальнейшие действия... Быть может, пройдём в мою каюту?

Стоило двери каюты захлопнуться, как поручик Василинова, судорожно вздохнув, бросилась на шею жениху.

— Серёжа!..

— Тише... — засмеялся Сергей, — Ты меня свалить хочешь, что ли?

— Заткнись. Боже, как долго я этого ждала... — София сосредоточенно расстёгивала китель жениха. — Все эти приличия...

— Соня...

— Заткнись, — София поспешила закрыть рот жениха поцелуем. — У нас есть время, так что давай...

Заложив руки за голову, София смотрела в потолок, курила и не думала ни о чём.

— Ну что, балалаечница ты моя, довольна? — усмехнулся Сергей.

Вместо ответа София положила его руку себе на грудь и спросила:

— А ты?..

— Я недоволен тем, что у нас нет времени продолжать, — фыркнул жених. — И ты была права...

Женщина фыркнула, встала и принялась одеваться.

— Было бы хорошо, если бы команда не заметила, — заметила она.

— Я тебя уверяю, команда в курсе и всё прекрасно понимает, — усмехнулся Сергей. — У многих у самих жёны и невесты, а на дворе война...

"Разящий" на двадцати узлах шёл на юг. Морская пехота в очередной раз проверяла снаряжение и изучала карты, моряки готовили корабль к бою, хмурый бурят из разведки копался в сампане...

— Нам придётся простоять часа два или три, и при этом держать под парами все котлы, — хмуро сообщил механик. — А если мы будем возвращаться полным ходом, котлы придётся перебирать... А лучше и вовсе менять.

— Всё равно через пару месяцев на ремонт, — Трубецкой пожал плечами. — Главное, чтобы сегодня ничего не отказало.

— Не откажет. Да самое плохое с нами уже случилось — в миноносцы из эсминцев ещё когда разжаловали...

На закате "Разящий" бросил якорь в трёх милях от берега, матросы поспешно спустили на воду сампан, и хмурый бурят отправился на разведку. София, стоя на крыле мостика, курила, следила за удаляющейся лодкой и в очередной раз прикидывала, что, кроме подрыва моста, она сможет сделать.

Были бы неплохо поджечь военные запасы, но это сильно зависело от того, как они хранились. Если их оставили на ночь на причале под навесом — это одно. Если держали на складе — совсем другое, а если склады капитальные, просто так их не поджечь... Впрочем, что поджечь, в порту всегда найдётся, так что об этом может не беспокоиться. Вот о том, чтобы не спалить при этом полгорода — да, стоило... Но обо всём этом имеет смысл говорить только после возвращения разведчика. А он вернётся хорошо, если через полтора часа.

И София принялась в очередной раз проверять снаряжение.

Сампан вернулся почти через два часа, и все офицеры собрались в кают-компании, изучая наспех набросанный план.

— Быки бетонные, но не слишком мощные, взорвать их будет не слишком сложно, — сообщил разведчик. — Грузы частью лежат прямо на причале, а частью — в двух дощатых бараках рядом. Охрана — взвод или два солдат, причём местных, японские там только офицеры. Судя по тому, что я видел, особой угрозы они не представляют и могут попросту разбежаться...

— Где наиболее удобные места для высадки? — София задумчиво постукивала карандашом по наброску. — Полагаю, здесь или здесь?

— Скорее, здесь, — карандаш коснулся плана. — Отсюда удобнее добираться до складов, да и заметят вас гораздо позже, если вообще заметят. Корабль лучше всего будет поставить вот здесь — не так удобно для десанта, но вот здесь и здесь — банки, над которыми только сампан и пройдёт...

Занятые совещанием, офицеры не сразу заметили, что наступила ночь. Подняв якорь, миноносец двинулся к устью Сосонга, а морская пехота, тем временем, грузилась в лодки. Два баркаса и сампан покачивались у борта, матросы молча сгружали ящики со взрывчаткой, Дубенко внимательно следил за погрузкой, нервируя матросов, и без того отлично понимавших, с чем имеют дело. София спустилась первой и, наплевав на все чины, помогала с погрузкой, Борис, оставаясь не палубе, следил за порядком...

Наконец, погрузка окончилась, лодки отошли от корабля и в почти полной тишине двинулись вверх по реке. Солдаты молча орудовали вёслами, София, стоя на коленях на носу сампана, проверяла шестом глубину, Андрей возился со взрывчаткой, остальные следили за берегами, готовые открыть огонь...