— Вот как! — я отставила чашку и поднялась, — тогда пойду, взгляну.
На второй этаж я взбежала, а до кабинета мужа шла медленно. Как-то мне не очень понравилось известие про красивую тётю. Тем более вспомнились слова Пифии, что она носит личину, а на самом деле вполне себе роковая красотка.
Коротко постучавшись, я распахнула дверь и первым делом увидела красавицу, словно сошедшую с полотна Адольфа Вильяма Бугро "Задумчивая девушка", мрачноватая репродукция которого висела в моей комнате на стене в родительском доме. Я помнила её до мелочей, потому сразу показалось, что это она и есть. И одежда похожа, и даже красный обруч имелся в пышных каштановых волосах, разделённых на прямой пробор.
Тоби, стоя у камина, смотрел на неё с добродушной улыбкой, а девушка сидела в высоком кресле и улыбалась в ответ. Это всё я успела подумать и рассмотреть за пару секунд, пока оба не обернулись в мою сторону. Муж посмотрел на меня так, словно хотел сказать: "Это не то, что ты подумала", а девушка просто поднялась мне навстречу:
— Здравствуй, Эль. Пойдём, проводишь меня вниз. Надеюсь, Данко не откажется доставить меня обратно.
— Пифия? — спросила я на всякий случай, и получила в ответ довольный кивок.
— Умница, догадалась. Всего доброго, Тобиас.
Она вышла из комнаты и я, глянув ещё раз на виноватое лицо мужа, поспешила за ней.
Северус уже успел убежать на улицу, и Данко тоже не было в кухне. Пифия одним мановением руки из красивой девушки снова превратилась в старушку.
— Зачем вы показали это Тоби?
— Ну, какая ты глупышка, — хмыкнула довольная ведьма, — показала твоему благоверному, что не всё то золото, что блестит. Правда он уверен, что именно эта личина — моё истинное лицо, особенно, когда я озвучила возраст. И заметь, ни словом не соврала, так что ты уж его не разочаровывай.
— И не собираюсь, — буркнула я, ставя перед ведьмой чай. — Будете?
И вазочку с печеньем подвинула. Старуха отказываться не стала, устроилась за столом. Я тоже села с новой чашкой кофе.
— О чем вы разговаривали?
— А это пусть он сам тебе говорит, коли захочет. Не дело мне за его спиной секреты разные между вами плодить. И ты, девка, подумай хорошенько, прежде, чем парня допекать. Он и то старается для тебя, а ведь ему сейчас не просто. Он, ведь только-только стал из нормального человека магом, работу свою магловскую потерял. Себя вспомни на первых порах. Легко ли это?
— Ну почему только? — возразила я, увидев в окно, как Тоби направляется к домику на дереве. — И его учили магии лучшие знатоки — не как меня.
— Ну и? Много ли он понял в магическом мире? Его как щенка забросили, не спросясь, туда, где всё не так, как раньше. А он мужчина, и отец семейства. Старуюто работу потерял, а чем на жизнь зарабатывать, пока не нашёл. Вот и ищет себя в новом мире. И, поверь — это за пять минут, не найдёшь. Можно и навсегда чужаком остаться.
По сути-то, он никто, звать никак, рода своего нет, знакомств... — ну, тут получше. Но одна семья — это мало. Рода за спиной нет, и своего не создал. Хуже маглокровок ему сейчас — те хоть после школы уже определяются, что как. Кто побогаче, так дальше учиться идёт, победнее — прибьются куда, да будут на побегушках всю жизнь, хоть в том же аврорате, или Мунго. Коли есть склонность, и постараются, да повезёт ещё — то идут в подмастерья, или в чей-то род вольются. А то и обратно в магловский мир сбегут, но это редко, образования магловского нет, связи утрачены, магию не попользуешь. А у твоего альтернативы нет, в магловский мир идти ему не с чем, да и зачем, когда и жена, и сын — маги не из последних. В магическом страшно, тут и его Темнейшество, и Паук Хогвартский воду мутят, и страсти всяческие, не чета магловским. Ты про аврора-то ему правильно рассказала, он хоть знать будет. Только спокойствия ему это не прибавило. Так что будь помягче. Коли хочешь, чтобы защитник львом был, так и не жди, что дома он превратиться в хомячка. Поняла ли?
Я вздохнула:
— Поняла вроде.
— Во-от! А то жалеешь, что дом без тебя обставлял. А что упыря отсюда, да нечисть всякую пришлось выкидывать, о том и не знаешь. Дом-то ваш не простой, магия подпитывает — источник до сих пор жив. Чувствуется рука сильной ведьмы. А пустовал, поди, лет десять без малого. Защита — защитой, а охотников на дармовщинку сыскалось немало. И пугать тебя не хотел. Ну, всё, детка, зови Данко, недосуг мне тут с вами. И то, гости к вам идут, не надо мне светиться.
Я позвала домовика, и он исчез вместе с Пифией.
* * *
Слова её заставили меня задуматься — складно у неё всё выходит. А вот про гостей не поняла. Пока не услышала мелодичный звон за забором. Это пришёл Том Харди. Только он у самых ворот передал мужу корзинку, сказал что-то и сразу попрощался, а я даже не успела выйти из дома.
Тоби внёс в дом корзину, полную спелой малины, да такой крупной, какой в жизни не видела. Некоторые ягоды размером с абрикос.
— Пифия ушла? — муж подхватил одну ягоду и закинул в рот. — Суровая дама.
— Угу, — кивнула я, пробуя жёлтую малинку. И сразу забыв про наказы старушки, язвительно добавила: — То-то ты на неё так глазел!
Тоби даже вторую ягоду до рта не донёс:
— Ну и что это значит? — и так смотрит, словно провоцирует — мол, давай, говори уж, раз начала. А потом я скажу.
— Пойду, переоденусь, — сказала я, — мы ведь к Дарси собирались. Вот и подарок им будет, так что хватит малину есть. И Северуса позови.
— Эль, я не понял...
Я быстро взбежала по лестнице, не дослушав мужа. И надо было мне его злить? Сама не знаю, зачем.
Пока собирались, Тоби посматривал на меня искоса, но при Данко и Северусе не стал больше ничего спрашивать.
При перемещении я хотела просто взять его за руку, но была притиснута к нему и сыну.
Жёлудь, высланный для этого случая с совиной почтой, перенёс нас в центр беседки, которая находилась в настоящем парке.
— Прибыли, — объявил Тоби, но поставить на землю нетерпеливого ребёнка не спешил.
Малыш сидел у него на шее и причитал:
— Ну пап, я быстро сбегаю, посмотрю. Дерек, наверное, уже приехал.
— И что? — отец был неумолим. — Кто тебя заставлял самовольно возвращаться с Данко домой?
— Ну я думал... Ну пап!
— Нет, Северус, ты не думал! А потому сиди и помалкивай, пока мы не увидим хозяев.
Я была тут впервые и крутила головой, рассматривая тенистые аллеи, разномастные цветочные клумбы, забавную детскую площадку с кучей лесенок, горок, разных качалок и с большой песочницей.
— Я хочу с ними! Мам, скажи папе.
— А это ты зря, — сказал Тобиас и перевернул ребёнка кверху ногами — визгу и писку было достаточно. Я думала, что Тоби его отпустит уже. Но жестокий отец снова водрузил Северуса на шею.
— С кем ты хочешь? — спросила я нахохлившегося сыночка.
Ребёнок с обиженной мордашкой ткнул пальцем в сторону. И я увидела за деревьями в низине небольшой стадион, покрытый толстым слоем белого песка. Оказалось — для квиддича, были и трибуны, высоко вверху стояли кольца, и там же как раз летали на мётлах Лиззи и ещё одна девочка.
— Сев, у них же взрослые мётлы, твоя так высоко летать не может.
— Пусть папа мне купит взрослую, — буркнул он. — Или дай мне свою.
— Папа тебе всыплет ремня, Северус Снейп, — благодушно ответил Тоби, — если только прикоснёшься к маминой метле. Хорошо понял, или продемонстрировать?
— Понял, — покладисто ответил ребёнок, скрестив руки на груди и глядя в сторону. Обиделся.
Мы уже дошли до каменного дома с низким крыльцом из полукруглых каменных ступенек, увитого плющом или другим ползучим растением. В обе стороны от главного входа, загибались внутрь два крыла здания, создавая неполное полукольцо. Этажей было всего два, но в центральной части имелась высокая башенка. А крыша крыльев тоже использовалась и была ограждена невысоким заборчиком. С одной стороны на крыше располагались столики с разного рода креслами и деревянными лежанками прямо под открытым небом. На крыше другого крыла была крытая оранжерея.
Нас вышли встречать Береника с Элен, и выскочил Дерек с радостным воплем:
— Север! Я тут!
Я обменялась весёлыми взглядами с подругами.
— Привет, дамы! — Тоби спустил сына на крыльцо, и поцеловал обеим ручки. — Рад видеть, а куда вы дели своих мужчин?
— Мужчины скоро будут, — хихикнула Элен. — Вы пока посмотрите комнату, которую вам мама приготовила. Тришка проводит.
Маленькая лопоухая домовёнка преданно посмотрела на Тоби:
— Тришка покажет комнату дорогим гостям хозяев!
— Пап, — раздался возглас Северуса, когда мы уже хотели зайти в дом.
Север стоял рядом с жалостливо смотрящим на него Дереком, который нетерпеливо подпрыгивал на месте. Сынок с мрачным вызовом смотрел на отца:
— Можно мне погулять с Дереком?
— Можно, — после паузы кивнул Тоби, — если мама не против.
— Конечно, бегите, мальчики, играйте, — поспешно сказала я. А то ребёнок уже с обидой смотрел на нас обоих. Детишек как ветром сдуло. — Ты чего, Тоби?
— Ничего ты не понимаешь, Эль, — ответила мне Береника. — Тоби всё правильно говорит. Джеф такой же. Зато Дерек при отце как шёлковый. Ладно, вы идите в комнату, оставьте там вещи, и приходите на террасу. Поппи будет с минуты на минуту. И остальные тоже.
Тоби отобрал у меня совершенно не тяжёлую сумку, прихватил за руку, и молча последовал за домовушкой на второй этаж.
Видимо, не стоило мне его критиковать при девчонках. Куда ни плюнь, везде грабли раскиданы, а я с энтузиазмом, достойным лучшего применения, норовлю наступить на каждые. Какое-то попадалово просто, не иначе.
Комнатка нам досталась шикарная. Огромная зала с кроватью под балдахином в углу. И кровать немаленькая. Окна во всю стену, паркетный пол. В углу старинный трельяж с кучей баночек и коробочек для ухода за лицом и не только. Слева у камина три кресла и низкий столик, стена справа задрапирована гобеленом, под которым расположилась старинного вида кушетка с изогнутыми позолоченными ножками. Перед ней на круглом столике стояла широкая ваза с яблоками, персиками и виноградом.
Позади ряд дверец — возможно, встроенные платяные шкафы и уборная.
— Красотища, — восхитилась я, — шикарный дом, правда, Тоби? Давай поживём тут подольше?
— Ну-у, если тебе нравится жить в музее... — Тоби небрежно бросил сумку на пол, и пошёл проверять удобства.
Я переместила сумку на кушетку, оторвала кисточку винограда и подошла к окну. Отсюда было хорошо видно детскую площадку. Северус и Дерек копошились в песочнице, усердно копая неглубокий туннель, и тихо переговаривались, сблизив головы. Краешек стадиона тоже виднелся отсюда, и летающие девушки иногда мелькали в воздухе.
А насчёт музея Тоби, пожалуй, был прав. Жить тут, наверное, не слишком весело, даже от винограда косточку боишься уронить.
И Поппи завтра вечером уедет, и Дерека родители увезут, а Лиззи поедет учиться в Хогвартс, так что задерживаться на первое сентября не будем. Переночуем, пообщаемся немного и домой.
— Эль, пойди-ка сюда, — позвал муж из ванной.
И я сразу же поспешила к нему, а то встревоженный голос мне совсем не понравился.
Вбежала в большую ванную комнату, готовая к чему угодно. Но Тоби выглядел абсолютно здоровым и нормальным, хоть и серьёзным. Разве что рубаху снял, и стоял в одних джинсах. И волосы влажно поблёскивали.
— Что случилось? Ты душ принимал?
— Да не, нормально всё, ты в неё загляни.
Только теперь обратила внимание на саму ванну — большая, хотя у нас и побольше будет, пусть и не из мрамора. И ничего такого особенного не заметила. Ну, красиво очень.
— И что там?
— Да ты дно рассмотри хорошенько, — посоветовал Тоби.
На дне беломраморной ванны были какие-то мелкие дырочки — они усеивали всё дно. Сразу и не заметишь. Так что, ничего не поняв, я свесилась с бортика, чтобы рассмотреть поближе. И взвизгнула от ужаса — сверху хлынула лавина воды, а снизу прямо в лицо ударила сотня высоких фонтанов. Я отпрыгнула, отфыркиваясь, умудрившись полностью вымокнуть. Вода тут же утихомирилась, прекратив всемирный потоп. А этот гад хохотал как мальчишка. Чуть не убила, да только Тоби поймал меня прежде в огромное пуховое полотенце, практически спеленал и чмокнул в лоб.
— Ну согласись, что весело, — широко улыбался он. — А знаешь, как я испугался? Это я ещё мощность убавил.
— Дурачок! — я не выдержала, и сама засмеялась. — Тебе сколько лет, а?
— Погоди, я тебя высушу, не зря же учился. Только не дерись!
Осторожно раскутав, он пару раз махнул на меня палочкой, и я ощутила, что одежда уже не липнет к телу и абсолютно сухая. А волосы распушились.
— Эль, ну согласись — прикольно же, — уговаривал муж. — Вечером обязательно опробуем.
Подумав, что найду, как отмстить, решила согласиться, тем более, что такого я, действительно, никогда не встречала:
— Да уж, очень весело. Обязательно опробуем, милый.
Он подмигнул мне, развернул к выходу и подтолкнул обратно в наши хоромы:
— Если тебе не нужно сюда, то, подожди, я переоденусь и пойдём. Ты брала мои футболки?
— Тоби, мы тут практически в особняке крутых аристократов. Может, рубашку наденешь? Там целых четыре разных и все под чарами "идеально вида".
Супруг с сомнением оглядел нашу спальню и, вздохнув, принялся рыться в сумке:
— Думаю, ты права, Эль. А это что?
Он извлёк прозрачную упаковку с тем самым моим костюмчиком. Знал бы, сколько я разучивала чары починки одежды на Авалоне, только они, заразы, ужасно сложные, и я чуть не уничтожила этот костюмчик с утра пораньше. А так было жалко! Вот только не стоило класть его в прозрачный пакет.
— Тоби, положи на место, пожалуйста!
— Эль, — он так и держал злосчастный пакет в руке, а другой рукой тыкал в него волшебной палочкой. — Скажи мне, что ты не собираешься сегодня в этом? танцевать И я не стану его уничтожать!
— Да уничтожай на здоровье, — махнула я рукой, всё же решив посетить ванную ещё раз. — Так бы и сказал, что тебе не понравилось.
— Эль! Мне понравилось! Зачем ты его взяла? И когда успела починить?
Я выглянула из-за двери:
— Даже не догадываешься? Я вообще-то с подругами встречаюсь — хотела похвастаться костюмчиком. А чары починки специально выучила. На Северусе одежда просто горит, а некоторые вещи он настолько любит, что просто жалко. И нет, танцевать до родов я больше не буду, даже ради тебя. Доволен?
— Вообще-то да. То есть, нет. Ты что, им всё расскажешь?
Мне показалось, что Тоби покраснел.
Я быстренько подошла к нему, отобрала упаковку с костюмом и чмокнула в щёку.
— Ну что ты, милый. Я же не мужик, чтобы сплетничать! Одевайся уже.
И пока он возмущённо пытался подобрать слова, улизнула в ванную. Там я уменьшила пакет и сунула в карман. Причесалась заново, а то этот бешеный душ здорово растрепал мои волосы. Хихикнула, покосившись на ванну. В раковине дырочки, по крайней мере, были на задней стенке, подносишь руки — и вода льётся таким широким душиком.
