-Хассан должен был забрать ее, — Арчер произнес это мгновенно, после чего взглянул на дракона, — Времени нет, нужно уходить!
-Черт возьми, Мари! — Моцарт развернулся в сторону, чтобы увидеть знакомый силуэт.
-У меня низкое Сокрытие Присутствия, но сейчас хватило и его, — Сансон, оказавшийся на крыше соседнего здания, улыбнулся, — Ла Морт Эспоир!
Сила Благородного Фантазма палача не была направлена на Кастера или Арчера. Нет, Ассасин выжидал свой момент. Его целью стал сам Мастер — Аинз.
Словно бы сама тьма и зло сгустились рядом с фигурой мага, заставляя того оказаться на месте казнимого, наблюдающего за опускающимся лезвием гильотины — после чего над ним возник клинок. Это был наточенный до высшей точки остроты клинок, не созданный для сражения или убийства. Только для казни.
В одно мгновение лезвие клинка упало, вынося окончательный вердикт — после чего холодный металл соприкоснулся с шеей некроманта.
И рассыпался множеством снежинок.
В момент, когда клинок коснулся тела мага — словно бы что-то пошло не так. Секунда противостояния обернулась звуком скрежета и треска — после чего сталь, соприкоснувшаяся с плотью, рассыпалась бессильно.
-Невозможно...— на секунду Сансон замер, наблюдая за произошедшим, прежде чем Аинз отреагировал на это.
-Напалм, — применил он заклятие, заставив Ассасина тут же отступить, объятого огнем, — Хм, интересно, в чем заключалась его способность?
-Это Ла Морт, воплощение гильотины французской революции, — ответил ему Кастер, чуть приподнявшись со своего места, — Орудие, карающее осужденных и преступников, инструмент искоренения зла.
"Ой" — Аинз неожиданно осознал, что прошел по тонкому льду — "То есть это способность, действующая против обладателей негативной кармы?! Странно, почему же оно тогда не подействовало на меня? Я ведь обладаю самой низкой возможной для игрока кармой..."
Аинз был прав, как был прав и Моцарт. К сожалению, никто из них не обладал полной информацией, необходимой для правильного понимания случившегося.
Однако подобные вещи мало интересовали обоих в данный момент, поэтому маг только перевел взгляд в сторону, чтобы взглянуть на улицы города.
-Черт его дери! — зрение Арчера позволило тому взглянуть на приближающуюся фигуру первым, — Это Хассан!
Хассан ненамного отставал по количеству ранений от обоих Слуг — его плащ был потерян, а бинты с его руки были сняты, что означало, что тот был как минимум готов использовать свой Фантазм — однако вместо того огромная проклятая рука Ассасина держала нечто.
-Мари! — Моцарт мгновенно опознал фигуру в руках Ассасина, но радость его была недолгой.
-А вы упорные! — голос Шевалье был полон почти издевательской радости, — Отлично, отлично! Именно такие спасители Франции и необходимы нам!
Шевалье бежал по крышам домов, периодически совершая прыжки, неподвластные человеку, стараясь догнать Хассана. В иных случаях это было бы почти невозможно, однако Хассан был серьезно ранен и нес в руках Марию-Антуанетту, из-за чего его скорость движения очень сильно упала, так что Сейбер постепенно догонял его. Хассан понял это и сам, из-за чего избрал решение проблемы. Если бы он избавился от Марии-Антуанетты сейчас, то он смог бы сбежать из-под удара, однако тот предпочел другое решение проблемы.
Остановившись на секунду Хассан определил направление — после чего одним слитным движением руки отправил девушку в полет. Хассан обладал достаточно значительным умением метания, из-за чего Моцарт мгновенно поймал раненную Райдер, однако это же означало и то, что Хассан остановился.
-А вот и я! — Шевалье оказался на дороге позади Хассана в ту же секунду, пробив ему плечо шпагой. Ассасин чуть качнулся от боли, однако попытался нанести удар в ответ.
-Нужно уходить! — Арчер проговорил это еще раз в момент, когда увидел, как огромный дракон начал набирать в свои легкие воздух для огненного дыхания.
На секунду Аинз засомневался, однако его сомнения пресек Шевалье.
-Ну уж нет, не так просто! — парень улыбнулся, после чего клинок в его руках засветился. Аинз вспомнил о Благородном Фантазме парня, однако тот не использовал тот же трюк на этот раз.
-Флер Де Лис, — Шевалье улыбнулся, — Великолепное Сияние Цветущих Лилий!
Мгновенно мир замер, словно бы для того, чтобы полюбоваться на распустившийся цветок.
Мгновенно тело Шевалье словно бы вспыхнуло светом, озарившим мир вокруг. Сияние разнеслось во все стороны и все Слуги замерли. Казалось, будто бы им открылось сияние ангела — бесконечная красота Шевалье заставила их забыть обо всем, что происходило с ними — и что произойдет.
Всех, кроме Аинза, что был полностью иммунен от всех видов очарования.
-Хассан! — успел крикнуть он, однако Ассасин не смог ответить ему. Дракон в небе, прекратив набирать воздух, выдохнул в момент, когда его крест на груди засветился особенно ярко. Аинз на это только вздохнул.
"Прости, Хассан" — маг прикрыл глаза — "Телепортация."
В этот же момент Аинз и остальные Слуги покинули сцену. Хассан остался один.
Шевалье прервал действие своего Фантазма секунду спустя, после чего отпрыгнул назад. Ассасина потребовалась всего секунда, чтобы прийти в себя.
Однако спустя секунду поток драконьего пламени ударил по городу, поджигая и разрушая до основания целый квартал.
Ассасин, Хассан Проклятой Руки, погиб.
* * *
Отрицание Жизни — этот навык является навыком, проистекающим и обозначающим природу нежити как таковой. Этот навык отвечает за все существование нежити как единого существа и за все способности и особенности, которыми она обладает исходя из своей природы, такими как существование с помощью негативной энергии, ощущение жизни, видение в темноте, защиту от магии тьмы, проклятий и иные способности, составляющие саму нежить как форму жизни.
* * *
-Повтори еще раз, кто ты такой? — казалось, будто бы Жан был абсолютно спокоен, но любой мог бы почувствовать едва сдерживаемый гнев в его голосе, заставивший огромного детину сжаться под напором мужчины.
-Генрих, сын кузнеца...— повторил он еще раз, из-за чего Жан не смог сдержаться и ударил по стоявшему рядом столу, заставив тот жалобно скрипнуть.
-Дьявол! — произнес он, продолжая бить по дубовым доскам, — Дьявол! Дьявол! Дьявол!
-Жан! — окрикнул его Жиль де Ре, после чего Жан, занесший руку для очередного удара, остановился.
-Поди прочь, — отмахнулся он, заставив здоровяка мгновенно выскочить из палатки, после чего замолчал на секунду.
-Значит, Шевалье нас все же обманул, — Аинз вздохнул и перевел взгляд на свои руки.
-ЧЕРТ ВОЗЬМИ ДА! Он создал такую ловушку, в которой мы ничего не приобрели — нет, даже больше — мы потеряли в ней одного из твоих чемпионов, способного сражаться с Ведьмой! — казалось, будто бы эта фраза окончательно взбесила Жана, — Он создал ловушку — и она черт возьми оказалась удачной!
-Жан, пожалуйста, остынь, — Жиль произнес это спокойно, однако вместо того, чтобы остановиться мужчина только замер, после чего вздохнул.
-Пойду проветрюсь, — Жан сделал несколько быстрых шагов, после чего покинул шатер для совещания.
-Не сердитесь на Жана, — Жиль произнес это, после чего вздохнул и потянулся к бокалу с вином, — Нападение Ведьмы произошло... Не так удачно, как мы надеялись.
-Да, я в курсе, — Аинз вздохнул, — Тысяча убитых и столько же раненных.
-Да, — Жиль вздохнул еще раз и отхлебнул щедрый глоток вина, — Мы не планировали, что в нападении будут участвовать другие Слуги.
-Я знаю об этом, — Аинз вздохнул. После провальной попытки спасения он не мог слишком быстро переместиться в лагерь — он опасался преследования со стороны Ведьмы, и, что было особенно опасно, со стороны ее дракона, поэтому он использовал телепортацию несколько раз, после чего затаился, наблюдая за городом с помощью своей магии. К сожалению наблюдение за городом не принесло ничего особенного, кроме факта того, что озверев от сочтенной неудачной уже со стороны Ведьмы операции и начавшихся волнений та натравила своего дракона, из-за чего тот не разбираясь в правых и виноватых, просто сжег весь город вместе со всеми стражниками, вивернами и мирными жителями. Точно также подобное наблюдение за городом и опасения возможности преследования Аинз не смог пропустить и нападения на лагерь Французской армии, из-за чего сражение произошло без него — все, что он знал было исключительно словами Кухулина, Медузы и Серенити. Те же поведали ему весьма печальную — но ожидаемую историю.
Ведьма действительно озверела после провала засады, как и говорил Шевалье — однако нападение на армию Франции преследовало не цель уничтожения — а цель запугивания. В нападении кроме самой армии, множества мертвых и виверн участвовало двое Слуг — и помимо уже знакомой Кармиллы в бой вступил некий маг. Они не преследовали цель уничтожить Слуг, оставшихся в лагере — все, что они хотели это принести гнев Ведьмы солдатам. И у них получилось.
Изначальный план заключался в том, что при нападении на лагерь Жанна должна была появиться со множеством Слуг, после чего отразить нападение — однако как выяснилось, даже несколько минут промедления в ожидании нападения стоили дорого армии.
В то время, как Кармилла не обладала способностями, направленными на уничтожение множества людей — с этим с лихвой справился второй Слуга, маг.
-Кастера не удалось опознать? — Аинз произнес не надеясь на ответ и Жиль помотал головой, после чего налил себе второй бокал вина, взамен опустошенного.
Маг обладал каким-то из видов призыва — и созданные им чудовища хорошо справились с опустошением лагеря. Жанна прибыла сразу же в момент, когда карательная операция Ведьмы атаковала лагерь, но к моменту, когда она впервые смогла нанести удар — сотни человек уже погибли. Слуги Ведьмы же, добившись желаемого результата даже не стали продолжать атаковать, лишь обменявшись несколько раз ударами с оставленными Слугами Аинза — и найденными им союзниками — сбежали, оставив своих чудовищ на растерзание армии Франции и их неожиданным союзникам.
С одной стороны подобный результат даже можно было считать успешным — солдаты Франции приняли свою неизбежную смерть, видя наступление монстров под предводительством избранных чемпионов Ведьмы, а значит вмешательство Жанны — настоящей Жанны, Святой — выглядело для них чудом. Спасением. Этого было достаточно для того, чтобы заставить их поверить как в реальность Жанны, так и в возможность продолжения сражения — однако недостаточно для того, чтобы добиться чего-то большего.
После того, как Виши был сожжен Ведьмой и армия Франции потеряла тысячу человек в одной атаке — это означало лишь одно.
-Подкреплений можно больше не ждать, — Аинз кивнул со всей ясностью ситуации, на что Жиль, осушив второй бокал, только нахмуренно кивнул.
-В таком случае, — Жиль не церемонясь налил себе третий, — Какой у нас план?
Аинз потихоньку уже начинал привыкать к тому, что все люди вокруг почему-то спрашивали план у него самого, поэтому он задумался.
-Когда Ведьма повторит атаку? — маг взглянул на Жиля, заставив того вздохнуть.
-Кто знает? — пожал он плечами, — Может быть через десять минут — может быть нет. Если ты хочешь знать мое мнение — Ведьма постарается остыть, подсчитать убытки и выигрыши, после чего соберет новую армию и ударит вновь. Ориентировочно? Три-четыре дня. В лучшем случае — неделя.
-Иными словами — у нас практически нет времени, — Аинз невесело кивнул. Если бы им удалось спасти Ла Гира, посеять волнения в стане Ведьмы и вдохновить солдат на сражение — они могли бы себе позволить подождать еще неделю или две, однако в текущей ситуации каждая последующая атака Ведьмы будет только уносить больше и больше жизней. Иными словами — они должны были действовать.
-В таком случае, — Аинз вздохнул, — Поднимай армию. Мы должны штурмовать Орлеан.
-Да, — Жиль вздохнул на это, — Но в лучшем случае это займет сутки — армия такого размера крайне неповоротлива. Потребуется время на то, чтобы поднять ее и привести к логову Ведьмы.
-Я знаю, — Аинз вздохнул. Он по крайней мере надеялся на это, — Я знаю еще одно место, где могут находиться Слуги.
-Хм? — Жиль поднял бровь.
-Лион, — Аинз кивнул сам себе, — Лион. Мы посетим Лион, после чего вернемся к армии с тем, что нам удалось найти там — после чего атакуем Ведьму.
-Хм, вот и оно, — Жиль осушил последний бокал, — Генеральное сражение, которое мы так долго ждали.
-Да, — Аинз кивнул на это, — Настало время.
-Хорошо, — Жиль кивнул, — Завтра нам придется поднимать солдат. Я думаю за ночь твоим Слугам удастся поставить на ноги раненых, так что завтра с утра мы начнем наступление.
-Да, — Аинз вздохнул, — У меня же пока осталось еще одно дело.
* * *
Мария-Антуанетта продолжала смотреть в сторону своего шатра. Рефлекторно она потерла свою шею, где не так давно находилась смертельная рана, после чего подняла взгляд к потолку.
"Значит Аинз еще и прекрасный зельевар" — девушка вздохнула — "В отличии от меня."
Девушка развернулась в сторону входа, когда услышала звуки латных сапог, грохочущих по земле, однако вместо ожидаемого там стражника увидела только Артурию, вошедшую в палатку.
-Ах, Король Артур, — девушка постаралась улыбнуться той, однако вместо этого смогла создать только слабую усмешку, — Проходите — но я не думаю, что сейчас смогу усладить вас беседой.
-Я знаю, — Артурия сделала шаг внутрь, после чего, вместо того, чтобы присесть в кресло, расположенное недалеко, проделала несколько шагов и Мария-Антуанетта почувствовала, как ее кровать прогнулась под весом девушки, — Но я все равно пришла.
-Возможно зря, — сил на обычный треп у Марии-Антуанетты не было, поэтому та только отвернулась от девушки и уставилась в сторону.
На несколько секунд установилась тишина, в ходе которой в разуме Райдер продолжали крутиться мысли.
-Он знал, на что шел, — неожиданно раздался голос со стороны Артурии, так что Мария-Антуанетта только хлопнула глазами.
-Что? — переспросила та, посчитав, что неправильно услышала сказанное, однако Артурия только кивнула.
-Хассан, — Сейбер пояснила, — Он знал на что шел.
Несколько секунд Мария-Антуанетта только молча хлопала глазами, после чего резко отвернулась.
-Я не хочу говорить об этом, — девушка произнесла это, после чего вновь уставилась в стену.
-Но должна, — Артурия произнесла это спокойно.
На секунду установилась тишина, прежде чем Сейбер услышала подчеркнуто вежливый и спокойный голос, — Я не хочу об этом говорить.
-Ты считаешь, что осмысливать свое желание смерти лучше в одиночку? — Артурия произнесла это спокойно, после чего взглянула на резко дернвушуюся Марию-Антуанетту.
-Я не хочу это обсуждать ни с кем, — та произнесла еще раз, на этот раз с нажимом, не держа в своем голосе вежливости, бывшей до того, — Ни с Моцартом, ни с Аинзом, ни тем более с тобой.
-С кем же еще тогда тебе это обсуждать? — Артурия наклонила голову в сторону, после чего, не дождавшись ответа, продолжила, — Хассан сам говорил о необходимости этой миссии — и именно он был тем, кто высказался о возможности пожертвовать собой...
