В начале пути

— Мост, — шепнула девушка, упираясь шестом в опору.

— Готово, — столь же тихо отозвался Андрей, вворачивая взрыватели. — Сваливаем взрывчатку к быку, идём к следующему, повторяем и убираемся. Я взял получасовые взрыватели, так что у нас есть минут двадцать пять... Ваше благородие, вам времени на поджог хватит?

— За глаза, — Василинова потянулась за сигаретой, но тут же одёрнула себя. — Мне и десяти минут хватит, если наш разведчик не ошибся.

— Тогда начинаем, — первый ящик полетел за борт, за ним второй... Десять пудов тротила, пять ящиков — половина всего запаса, вторая половина через пару минут оказалась у соседней опоры. Гребцы снова налегли на вёсла, сампан немного отстал от баркасов...

София сидела на корме, вспоминала рассказ разведчика и перебирала зажигательные шары в подсумке. Два барака и брезентовый навес... Лучше всего, если там боеприпасы — тогда японцы лишатся ещё и причала. С другой стороны, если там только амуниция, будет ничуть не хуже... А уж если там продовольствие...

Впрочем, решила девушка, всё это не важно. Что бы там ни было, оно сгорит. А заодно станет ясно, стоила ли новинка потраченных на неё усилий.

Сампан тихо уткнулся носом в пристань, София шепнула:

— Борис, Семён, прикрываете, — и выбралась на берег.

Склады оказались даже ближе к воде, чем казалось на плане. Почти ползком подобравшись к первому бараку, София тщательно ощупала дверь и ухмыльнулась — та, хетт и была заперта на висячий замок, держалась неплотно. Несколько движений штыком — и в щель вполне можно просунуть кулак... София извлекла из подсумка три шара, нащупала запалы, чиркнула по ним спичечной коробкой и один за другим сильным толчком отправила внутрь. Что-то глухо стукнуло, и София поспешила ко второму бараку.

Всё повторилось — дверь была ничуть не лучше, отжать её оказалось даже проще, и следующие три шара оказались внутри — на этот раз бесшумно. Новый рывок — и она у навеса, под которым стоят железные бочки...

София принюхалась — и даже не стала пытаться убрать довольную улыбку. В бочках был бензин...

Оставшиеся четыре шара она положила на бочки, тщательно пристроив на горловины, осторожно подалась назад...

Окрик часового заставил девушку распластаться на пирсе, затаив дыхание. Может, он решит, что ему показалось, и уйдёт... Или не рискнёт пользоваться лампой рядом с бензином...

Но на сей раз поручику Василиновой не повезло. Мало того, что японец решил поверить всё, у него ещё и оказался электрический фонарь. И это было очень плохо — чувствительные глаза Софии не выдержат такого удара, и на пару минут она просто ослепнет... и это будут последние минуты её жизни.

Вытянув фальшфейер, девушка зубами вырвала чеку запала, бросила его на навес, зажмурилась и откатилась в сторону.

Белая вспышка ударила по глазам даже сквозь плотно сомкнутые веки, японец сердито закричал, София вслепую выпустила очередь из карабина, и гнев в голосе сменился болью. Отвернувшись, она открыла глаза, поднялась и, пригибаясь, побежала к сампану, с которого её солдаты открыли ураганный огонь.

А за её спиной творился сущий ад. Горящий брезент упал на бочки, японцы пытались его стащить — и как раз в этот момент термит прожёг первую бочку.

Из дыры вырвался столб пламени, заставивший солдат разбежаться. Вспыхнула вторая бочка, а из-под первой во все стороны хлынул горящий бензин, поджигая деревянный причал.

С гулким "уфф" из дверей барака вырвалось пламя, усиливая суматоху, с моря донеслось резкое гавканье трёхдюймовок "Разящего", несколько секунд спустя раздались взрывы...

Одним броском преодолев последние метры, София перевалилась через борт, и Борис немедленно оттолкнул сампан от берега. Пехотинцы изо всех сил налегли на вёсла, стараясь поскорее убраться прочь, миноносец продолжал вести огонь, поднимая баркасы, пожар на причале разгорелся, что-то даже взрывалось...

— Пора, — сообщил Дубенко, глядя на часы, и в тот же момент с реки донесся двойной взрыв, треск и последовавший за ним оглушительный всплеск.

— Что ж, задание выполнено, — заметила София, когда сампан качнулся на волне. — Думаю, сампан придётся бросить...

Сампан не просто бросили — его ещё и подожгли, поскольку ветер и течение должны были отнести горящую лодку к старому причалу и добавить суматохи...

— Мда, не получилось чисто уйти... — вздохнула София, глядя на быстро удаляющееся зарево.

— Не думаю, что это так уж важно, — пожал плечами Борис. — Оборону усилят в любом случае — очевидно же, что мост взорвался не сам по себе...

— Но могут решить, что его сбила артиллерия, — предположил Трубецкой.

— Вот уж это вряд ли. — София прикурила. — Трёхдюймовками быки не разбить, по крайней мере, без десятка попаданий, а вы сделали всего четыре или пять залпов, да и те по пристани. И за крейсер нас не примут — как только увидят воронки, сразу поймут, что это был миноносец... Кстати, Серёжа, вы не будете возражать, если я воспользуюсь вашей пишущей машинкой? Нужно составить отчёт о зажигательных шарах.

— Конечно, пользуйтесь, сколько потребуется. Да, мне хотелось бы услышать ваш рассказ о результатах нашего огня...

— С удовольствием расскажу. Думаю, я всё ещё буду в вашей каюте, когда вы освободитесь...

Докурив, София ушла с мостика. Борис ушёл ещё раньше, и капитан-лейтенант остался в одиночестве. Бросив последний взгляд на исчезающие за горизонтом отсветы пожара, он улыбнулся, вспомнив взгляд невесты, когда она говорила, что будет ждать в каюте, и вернулся в рубку.

— Вахта, доклад!

Джанет. II

Мерный стук мотора скользил про краю сознания, не отвлекая Джанет от эфира. Катер медленно дрейфовал на юго-восток в сотне миль от Лазурного Берега, а в восЂьмидесяти милях южнее точно также дрейфовал "Венедиг" — плавбаза австрийских подлодок. И прямо сейчас эта плавбаза готовилась к встрече с подлодкой, а британский катер самым беспардонным образом подслушивал их переговоры...

Прерывисто стучал телеграфный аппарат, печатая морзянку, черкала в блокноте Кэт, записывая телефонные переговоры, а Джейн, одной рукой вцепившись в наушники, другой осторожно покачивала колёсико настройки, удерживая волну и отстраиваясь от помех. Третий член их команды — вечно хмурый блондин Слай — сидел рядом с аппаратом, зарывшись в пачку обгоревших страниц, занятый расшифровкой телеграмм...

И всё это было её, Джейн, идеей. Конечно, не только её — но она высказала её начальнику телеграфной службы Гибралтара, а тот, будучи больше инженером, чем чиновником, довёл идею до ума и донёс до адмирала Милна, командующего флотом. Адмирал идею оценил и приказал немедля переоборудовать несколько патрульных катеров в разведывательные и отправить их на восток.

И вот теперь четыре катера непрерывно следили за плавбазой, за неделю обеспечив Адмиралтейство таким количеством сведений, какое раньше не удалось бы собрать и за месяц. И это, по мнению Джанет Бхай, было чертовски здорово и чертовски утомительно...

— Ушла, — Кэт стянула наушники. — Кажется, это была U-27. Когда там следующая?..

— Если они не поменяли шифры, то сегодня в двадцать три часа, — Слай оторвал ленту и аккуратно смотал её в рулон. — Возвращаемся?

— Наверно, — Джейн пожала плечами и взялась за ключ. — Всё равно наше время вышло.

Она оказалась права — через несколько минут Кэт приняла радиограмму с идущего на патрулирование второго катера.

— Ну вот... — Слай зевнул. — К утру будем в Ницце... Кто как, а я пойду спать.

Джанет, отправив сообщение на базу, сняла наушники. В отличие от товарища, ей спать совершенно не хотелось, и потому она взялась за карандаш.

Кэт, сосредоточено переводившая австрийские переговоры, просто напрашивалась, чтобы её нарисовали... И Джанет принялась за дело. Быстрые штрихи ложились на бумагу, сливаясь в склоненную голову, выбившуюся прядь, упавшую на глаза, сдвинутые на шею наушники... Кэт шевельнулась, и Джанет, поймав сосредоточенный взгляд подруги, принялась рисовать с удвоенной энергией.

Разумеется, ни та, ни другая за временем не следили — и одинаково удивились, услышав сигнал отбоя.

— Однако... — Кэтрин сняла наушники, встала и потянулась. — Что-то я засиделась... Джейн, что это ты рисуешь?

— Тебя, — хмыкнула Джанет, демонстрируя рисунок.

— Здорово! Подаришь?

— Держи, — Джанет отдала рисунок подруге. — Что там слышно?

— Спасибо! — Кэт схватила рисунок. — Ничего особенно интересного они не говорят. Просто позывной и запрашивают разрешение. В ответ получают разрешение... Или не получают. Вот и все, собственно...

— А по поводу времени что скажешь?

— Всякий раз разное, — Кэт пожала плечами. — Но часа два минимум...

— Два часа... — протянула Джанет.

Промозглым февральским утром катер ткнулся носом в причал рядом с немногими частными яхтами, ещё остававшимся в гавани Ниццы. Засвистел боцман, Джанет выскочила из койки, обулась и выскочила на палубу, на ходу надевая китель. Общий сбор... По идее, команду должны отпустить на берег, но Гейл вполне мог решить иначе и объявить аврал.

Гейл этого не сделал. Пройдясь перед строем с таким видом, словно он был не лейтенантом, а полным адмиралом, Стэнли Гейл объявил:

— Прекрасная работа, леди и джентльмены. Команде позволяется сойти на берег, однако напоминаю, что наш следующий выход — послезавтра в одиннадцать часов вечера. Всё ясно?

— Так точно, сэр! — рявкнули два десятка глоток.

— Вольно! — отсалютовал Гейл, и моряки, громыхнув ботинками по палубе, спустились на причал.

Мартовская Ницца была больше похожа на сонный провинциальный городок, чем на роскошный курорт. Так было и до войны, а с её началом всё стали только хуже...

И, разумеется, почти полторы сотни военных моряков были приняты с распростёртыми объятиями. Англичан были рады видеть в любом заведении города — всех, даже матросов и даже там, куда обыкновенно пускали только офицеров. Цены хозяева заведений при этом снизили едва не вдвое, на жалование членам Специального Отряда Корона не скупилась, так что счастливы были все...

Радисты отправились в заведение под названием "Мулен Руж", не имевшее со своим парижским тёзкой общего ничего, кроме названия. Летом в нём собирались непризнанные гении из провинциальной богемы, зимой — воры и мошенники, и в любое время — контрабандисты. С началом войны и те, и другие подались в более безопасные края, и в результате заведение осталось в полном распоряжении контрабандистов и лайми...

— О, малышка Нана! -воскликнул сидевший в углу наголо обритый итальянец в роскошной шляпе. — Как я рад видеть тебя и твоих друзей!

— Судя по твоей радости, тебе нечего предложить, — буркнул Слай.

— Увы, ничего, кроме доброго вина я и впрямь не могу предложить... Если, конечно, вам не интересен рассказ старого моряка, — подмигнул контрабандист.

— Да что такого ты можешь рассказать, Фрэнк? — фыркнула Кэт.

— Милая Катарина, Франческо может рассказать многое, но... Разве он не заслуживает похвалы?

Кэт скривилась, но выложила на стол пятидесятифранковую купюру. Контрабандист сцапал деньги, посмотрел на просвет и спрятал в карман.

— Вчера пришёл мой друг из Полы, — Франческо погладил карман. — Австрийцы выгнали оттуда всех гражданских и собирают там множество судов... И оттуда вышли подводные лодки, не меньше десятка — это он сам видел. Пошли на юг, но он, конечно, за ними не следил.

— Пожалуй, свои пятьдесят франков ты отработал, — протянула Кэт. — Ну что, Слай, закажешь девчатам выпивки?..

— Весело живём, — Слай отодвинул стакан. — Как думаете, Фрэнк не врёт?

— Если ты опасаешься, что он двойной агент, то зря. Он чист, — ответила Кэт.

— А его друг?

Брюнетка пожала плечами.

— Насколько я знаю, наш штаб и без него уверен, что в Поле что-то затевают. Конечно, всё это может быть просто дезой, но...

— Но вряд ли, — закончила Джанет. — Жаль, что мы не услышим, что творится на Адриатике, но "Венедиг" никуда не собирается... Хоть это и не показатель. Ладно, давайте-ка ещё по одной...

Предложение встретило всеобщее согласие, и три уоррент-офицера снова наполнили стаканы. В конце концов, дела могли и подождать — тем более, что обсуждать их в кабаке вообще не стоило. А вот отдых ждать не мог — послезавтра утром ждал новый выход...

Следующий день для Джанет начался ближе к полудню, в комнате Слая и в его постели. И она была отнюдь не против провести подобным образом весь день — благо, это был ещё законный выходной.

И ей это даже отчасти удалось.

Во всяком случае, Джанет, сидевшая в одной тельняшке с чашкой кофе в руке и очередным наброском перед собой, примерно так и представляла счастье.

— Думаю, о делах мы говорить не будем? — Слай стоял за спиной и, судя по голосу, улыбался.

Джейн просто молча кивнула. Так хотелось хоть ненадолго забыть о войне... О том, что завтра в это время они снова будут в море — и кто знает, вернутся ли они?

— Ты здорово рисуешь, — Слай взял набросок их катера. — Настоящий талант...

— Да ладно... — рассмеялась девушка, подняв руку и запустив пальцы в волосы любовника. — Вот моя мама — та действительно была почти гением. Ты наверняка видел её картины — она всегда подписывалась "Читрини".

— Та самая?! Да какое там "почти", самый настоящий гений! Так жалко, что она умерла... Прости. — Слай смутился.

— Не беспокойся, — Джанет грустно улыбнулась. — Это было шесть лет назад...

Она притянула парня к себе и поцеловала. Неважно, что им придётся расстаться, неважно, что мир горит в огне — они заслужили хотя бы двадцать четыре часа счастья...

— Мистер Гейл, сэр, — Джанет протянула командиру пачку бумаг. — Прошу вас оценить моё предложение.

— Отставить официоз, — буркнул Гейл, перебирая бумаги. — Ты думаешь, я хоть что-то пойму?

— Там нет ничего сложено сложного, — ответила девушка. На самом деле, я даже не могу сказать, что это моя идея — я всего лишь адаптировала обычный наблюдательный аэростат. Я даже посчитала, пусть и грубо, что для этого понадобится... Не так и дорого выходит.

— Да, только генератора нашего катера на новый усилитель может и не хватить.

— Он не настолько мощный...

— Генератор тоже. Джанет, ты же знаешь это не хуже меня, — Гейл помахал бумагами. — Это же патрульный противолодочный катер, а не крейсер!

— Со всем должным уважением, сэр, это разведывательный катер, и я это уже сколько времени талдычу всем — от тебя до адмирала, — Джанет отобрала у лейтенанта свой проект. — Ладно, я пойду считать, а ты достань где-нибудь лампы...

— Где? — ядовитого осведомился лейтенант.

— А вот это уже не моя проблема, — в тон ему отозвалась Джанет, подхватив Слая под руку. — Ну, до завтра!

— И почему я всё это терплю?.. — буркнул Гейл вслед удаляющейся парочке. — А, Кэт?

— Полагаю, тебе это нравится, — Кэт пожала плечами. — Иначе бы ты давно подался куда-нибудь на крейсер...

— И ты туда же!

Ровно в одиннадцать часов катер отошёл от причала. Джанет, Кэт и Слай засели в радиорубке, готовя и проверяя аппаратуру, пока Гейл, склонившись над картой, прокладывал курс. На сей раз требовалось подойти к плавбазе не более, чем на пятьдесят миль, а желательно — ещё ближе. При этом приказ содержал требование записывать все переговоры с помощью диктофона, что само по себе было непросто... И к тому же совершенно непонятно — до сих пор командование прекрасно устраивали стенограммы. Причины всего этого Гейлу были неведомы, но подозрение, что выход окажется необычным, имелись...