— Но мы не секта! — рядом возникла Белка.
Рана на правой щеке, но поверхностная, капля крови набухла и застыла, порезы на халатике, иллюзию культиватора тоже снесло и срубило, вместе с частью волос. Она тоже была рыжей, как сестрички-лисички, и Борисов вдруг припомнил, что кто-то говорил о родстве белок и кицунэ и выведении их для служения драконам.
— Уверена? — спросил Борисов в ответ.
Они рубили и кололи, Лобзик летал где-то рядом и стрелял, мелькала Гиена, ударяя в спину, и там, внизу, Кабаня и Сандро продолжали пробивать дорогу, но теперь уже не одни, вровень с ними встал огромный Горилл (не Кирилл, конечно, но похож, похож, отметил Борисов), тоже с шлемом на голове, крушивший все булавой и оравший дурным голосом так, что культиваторы и горожанки падали замертво.
— Да! — крикнула Белка еще парочку убитых и раненых спустя.
Теснота улиц и домов вдруг закончилась, зверье разлилось половодьем по просторам, снесло ажурный забор, начало топтать сочную травы и сносить деревья, полные плодов. Выбежали какие-то служанки, то ли ошалевшие от творящегося в городе беспредела, то ли бегущие от иной драки, и их стоптали и разорвали в момент. Конечно, беги толпа зверей сама по себе, то разделились бы, да и не каждый полез бы в драку, но вместе с ними и во главе бежали Кабаня и Сандро.
Они первыми кололи, копьем и огнем, отвлекали сильных и зверье било в спину, ну а слабых топтали и так.
— Иллюстрация мира вокруг, — хмыкнул под нос Борисов, — все топчут друг друга.
— Мастер Ар Гус, вы так и не дали ответа!
— Разве?
— Да!
Они ворвались во дворец, культиваторы Водопада еще бились, сваливали баррикады, хлестали техниками из укрытий, рубили в спины, обходя потайными ходами, но культиваторов секты Ужаса было просто больше. Они нападали и разили со всех сторон, наваливались втроем на одного, и прямо на глазах у Борисова одну из красавиц выдернули из строя Водопада, спеленали ее же одеждой и потащили прочь, то ли насиловать, то ли допрашивать.
— Озабоченные, — снова качнул он головой.
Зверье и казаки ударили в спину сражающимся, и Борисов с Белкой прикрывали их сверху, притягивали к себе удары техниками, скользившие по броне ци или "заземлителями", рубили, кололи, убивали и бросали культиваторов в ряды их же товарок, расстраивая там защиту.
— Да вы сами! — вдруг закричала Белка. — Вы и Хо Ма! Озабоченные! Вот!
Она от волнения даже вывалилась отчасти в звериную форму, пошла рыжей шерстью, вздулся хвост сзади, вздулась грудь.
— Только Хомяк, — хмыкнул Борисов, перехватывая еще удар.
Огромный топор и хрупкая девчонка, орудующая им при помощи ци. Борисов перехватил, отобрал и выдал щедрого пинка, отправившего нахалку за горизонт, после чего швырнул следом топор. Пара культиваторов на мечах не успела отлететь в сторону и их сшибло диковинным снарядом, рухнули вниз, на головы своих же сестер, пытавшихся выстроить стенку.
— Видите! Я говорю вам, а вы не злитесь! — крикнула Белка. — Мы не секта! И вы не любите Хомяка!
— Ладно, ладно, не маши хвостом, — проворчал Борисов в ответ. — Хочешь сделку?
— Какую?
— Заставишь Хомяка полюбить учебу и знания, справишься и слово даю, больше ни разу его не стукну лопатой и даже шерстяным долбоебом не назову, — предложил Борисов.
Борисов подозревал, что даже "назло деду" и "ради казаков" вскоре перестанет работать и Хомяк ни одного свитка больше не сожрет. Внушить бы как-то ему жадность до знаний, чтобы божественная сила внутри сама их в Хомяка совала, но как?
Может, хоть Белка справится?
— Договорились! Вы слово дали! — радостно заорала Белка и ринулась вниз метеором. — Хо Ма! Хо Ма! Я помогла тебе, мой господин!
Борисов хмыкнул, представив, как Белка, не слезая с члена Хомяка, учит его математике, а тот страдает, не в силах отказаться от секса, но и одновременно с этим не желая учиться. В следующее мгновение ухмылка сползла с его лица, а Борисов ринулся вперед, на реактивной лопате, гневно крича:
— Не смей! Стой!
Но было уже поздно. Дворец управительницы, а может даже и источник ци для подпитки удара, Хомяк треснул руками в землю, и та раскололась и стремительно умчалась вниз, а наружу хлынули потоком тараканов демоны, словно ожидавшие в засаде. Борисов налетел, но Хомяк неожиданно ловко уклонился, схватил какого-то демоненка и швырнул его в ответ, крича:
— На опыты и мясо!
— Сам ты мясо-о-о-о-о! — верещал демоненок.
Борисов, конечно же, ловить не стал, развернулся, казаки уже метались, зверье скрывалось в кольцах, и требовалось сделать еще или жить друг у друга на головах, но это могло подождать, так как здесь они уже провалили все, что только могли.
— В самолет, долбоеб ты шерстяной! — заорал он Хомяку, перехватывая взгляд Белки. — Валим, пока эти дуры наверху не подружились против демонов!
— Глава 103
Несколько дней спустя
— Масте-е-е-е-ер, — блаженно выдохнула Пиала, погружаясь в горячую воду по самые ноздри, словно крокодил.
Борисов не считал бассейн чем-то особенным, подумаешь, набрали камней да выложили в паре колец бортики и лестницу, сразу добавив построения создания воды и ее очистки. Немного ци и вот тебе ванна, она же бассейн, сбрасывай излишек в другое кольцо-резервуар, для последующей очистки.
Все равно на круизный лайнер-самолет не тянуло.
— Будь жива моя семья, они возносили бы вам молитвы, мастер, а я бы кланялась до пола своей матушке за ее мудрость, — сказала Пиала, потягиваясь и натираясь в разных обнаженных местах.
Семья отсутствовала и поэтому за свою новую жизнь, Пиала благодарила Борисова, много и часто, как словесно, так и телесно. Она много тренировалась и обильно питалась, поглощала ци и прибавляла во время парной культивации, где отдавалась Борисову с искренней страстью и пылом, желанием сделать ему еще приятнее.
Семейная мудрость Пиалы, передававшаяся из поколения в поколение, "служить мужчине-культиватору", вообще-то навлекла бы на нее беду, подумал Борисов, отвлекаясь от свитка. Зарубили бы вместе с тем мужчиной-культиватором, у которого она ходила бы в служанках, глаз не смела бы поднять и рта открыть, спала бы на коврике за дверью и выступала бы сосудом, не полноправным партнером в парной культивации.
— Масте-е-е-е-ер, — игриво протянула Пиала, водя пальцем по воде, — а на-а-ас сегодня дво-о-о-о-е.
Клонирование и создание двойников при помощи ци здесь отсутствовали, зато широко применялись техники маскировки, меняющие внешность. Не менее широко были распространены сигнальные техники против маскировок и иллюзий, бесконечная борьба меча и щита, в которой лучше всех была Гиена, проникавшая куда угодно, не потревожив сигнализацию.
Собственно, именно так они ограбили и отчасти сокрушили секту Утренних Птиц, Гиена пробралась и выпустила на волю Павлину и Хомяка, ударивших Песней Ужаса. Прорыв вулкана, одна из коронных техник Пылающего Водопада и снова демоны рванули на свободу, дав казакам возможность наконец-то спокойно ограбить и смыться под шумок. Затем пришел черед секты Меча, получивших свою порцию техник Утренних Птиц, а также массовый понос. Зато различных редких материалов, ингредиентов, растений, духовных камней у казаков теперь было столько, что они могли купить весь Срединный материк и еще осталось бы.
— Двое? — переспросил он, выныривая из своих мыслей.
Вместе с разным добром они награбили еще и проблем, конечно, это было неизбежно. Пусть даже повезло, культиваторы Ужаса и Водопада не помирились даже перед лицом демонов и там случилась какая-то невероятно кровавая битва, все равно, оставались другие. Там след, тут намек, культиваторы секты Шила, Хранительницы Пророчества, уже один раз чудом не сели им на хвост, самолет спас.
Помимо этого, не хватало места, даже со всеми кольцами, столько вывезли зверья и гаремных мужчин-культиваторов, и казакам требовалось место для тренировок, и Борисову под опыты, и пару колец уничтожили слишком сильными ударами и так далее. Зверье еще ладно, кормили и усиливали, а также развозили, как обещали, попутно сея пугающие и безумные слухи и панику среди обычных теток, и закладывая зерна будущего всеобщего восстания духовных зверей.
Но гаремные сидельцы!
Те самые мужчины-культиваторы, которым так рвалась служить Пиала!
— Масте-е-е-ер, — прозвучало совсем рядом.
Горячая обнаженная Пиала наваливалась на него, игриво трясла грудями, проводя ими по ногам Борисова, чертила следы сосками. Совсем расслабились, подумал Борисов, припомнив разговор с Белкой несколько дней назад, как бы потом не вышло все это боком в Академии. Одно дело хи-хи ха-ха среди своих, танцы да песни по вечерам, вольное обращение казаков, пока летали и телепортировались туда-сюда по материку. В Академии же наверняка соберется отборный цветник знатоков этикета, не там поклонился, не так сказал и сразу секир-башка. Не хотелось туда лезть и в то же время, такая возможность спрятаться, отсидеться, поднять силу и подучиться, то, чего не хватало все это время.
— Мастер, — прозвучал уже встревоженный голос Пиалы. — Неужели эти гаремные... гаремные...
— Жополазы, — подсказал кто-то.
— Да! Ой, мастер не такой!
— Но он как-то странно не смотрит на двух обнаженных красоток.
Борисов отвлекся от размышлений о том, что делать с гаремными жополазами, и от проблем с Академией и посмотрел на "двух обнаженных красоток", то есть Пиалу и Павлину. Чуть ниже среднего роста, с широкими бедрами и мощными задницами, пухлыми животами, так и вызывающими желание куснуть за бочок. Груди подкачали, но на фоне любого плоского культиватора смотрелись настоящими холмами.
— Замаскировалась неплохо, — одобрил Борисов Павлину, — но я всего лишь тысячу раз повторил, что спать с тобой не буду, очень трудно запомнить, правда?
— Когда вы язвите, мастер Ар Гус, я просто млею и теку, — томно отозвалась та, помахивая веером. — К слову о маскировке, эта скромная и неотразимая госпожа как раз тренируется для внедрения в секту, и секс у меня будет исключительно с Пиалой, для тренировки с женщинами, чтобы все выглядело естественно.
Пиздит, подумал Борисов, но как уверенно и красиво.
— И зачем тогда вам я?
— Наверняка в сектах будут и футанари, — Павлина еще помахала веером, — как встреченная нами Жи Вэ.
Воздействует голосом, отметил Борисов, ощущая, что в нем поднимается возбуждение.
— Эта опытная госпожа, юный мастер секты Жадности, должна знать и о них все! — провозгласила Павлина, идеально подражая тем культиваторам, которых Борисов встречал в мирной обстановке. — К сожалению, Хомяк впадает в бешенство, едва видит их, сразу рубит на части и член шинкует на колечки, поэтому потренироваться на футанари из сект не удалось, а мужчины из гарема, завладевшие вашим разумом, мастер Ар Гус, о, как я вас понимаю, эти соблазнительные мускулистые ноги, крепкий живот, могучие члены...
— Стоп-стоп-стоп, — вскинул руку Борисов и потряс головой. — Заболтала совсем!
Павлина скрыла лицо веером, пряча торжествующую улыбку.
— Понятно, две обнаженные девицы ласкают друг друга, и я лезу вперед доказывать, что меня не интересуют мужчины. Хороший план, Павлина, но нет и постарайся так больше не делать.
— Но я...
— Не пизди, — с ласковой улыбкой посоветовал Борисов, — или не ты с Гиеной друг дружке под хвостом лижете и заправляете по три раза в день? И что это за юный мастер секты Жадности? Вы уже перестали быть казаками и решили стать сектой?
— Нет, мастер, — неохотно признала Павлина, — но ведь на Земном материке вы называли так себя, эта хитрая госпожа просто воспользовалась готовым названием, желая польстить вам и повысить свои шансы.
— Считай, что они упали, — поднялся Борисов, — но ты все еще можешь потренироваться с Пиалой, если та не против.
Выходя, он слышал за спиной:
— Эта юная госпожа покажет тебе технику метрового языка!
— Нет-нет, — тут же ответила Пиала, — если вы выше по положению, то это вас должны удовлетворять и только потом вы, в качестве снисхождения, можете небрежно доставить удовольствие в ответ. Но про секту Жадности здесь никто не слышал, все будут считать себя выше, но у вас выше ранг и ци, так что вам нельзя ложиться под кого-то, только если вы собрались служить культиваторам.
— Ни за что! — пылко воскликнула Павлина и раздался плеск воды. — Это они будут лизать мне жопу!
— Слишком грубо, но если вы в образе...
В поисках места с рабочей, но не сексуальной атмосферой, Борисов переместился через несколько колец, прямо в условный общий салон или кают-компанию, где обычно собирались казаки и самые сильные из зверей, перспективные кандидаты в борцы за свободу всего звериного народа. Борисов охотно поставил бы Пиалу на четвереньки, но не с Павлиной же, ясно было, чем все это закончится в итоге. Гормон же в голову не бил, даже в новом-старом омолодившемся и могучем теле, благодаря опять же Пиале.
— Мастер! — вскричала Белка, выныривая из вороха свитков. — Прекрасные новости!
— Ты нашла законы мира? — оживился Борисов.
Три с половиной сильнейшие секты ограбили, должно же было найтись хоть что-то!
— Нет! Но разбирая свитки из секты Водопада, я наткнулась на упоминание, что Академия Небес построена лично Бессмертной Императрицей! Прямо на Фонтане Юности!
— Фонтане Юности? — переспросил Борисов машинально.
Поэтическое название источника ци? Возможно. Бессмертной Императрицей, познавшей законы мира, и Хомяк говорил, что в свитках была Академия, подумал Борисов. Налеты на секты не помогли, а выжать силой из культиваторов императорского ранга законы не вышло бы, требовался свой культиватор императорского ранга и выходил замкнутый круг. Академия, где полно учеников всех сект, опасно, рискованно, но, если подумать, чем не место отсидеться, место, где их точно не будут искать?
Пусть пылают пожары восстаний и рвут всех демоны, а они отдохнут в Академии Небес!
— Так-так-так, — задумчиво изрек Борисов, даже не слушая ответа Белки. — Экзамены у них скоро, говоришь, хм, очень хорошо, легальный способ внедрения тут очень важен, если заселяться на долгий срок.
В Академии тоже могло не оказаться законов мира, но ведь как-то культиваторы достигали императорского ранга? Фонтан Юности тоже неясно, вряд ли там буквальный фонтан бил посреди зданий, в общем, время и еще раз время на поиски и проживание без подозрений.
— Что там нужно сдать из экзаменов?
— Во-первых нужно быть не ниже Духовного ранга, состоять в секте необязательно, — затараторила Белка, потрясая свитками, — но культиваторам-одиночкам труднее получать знания, как правило в Академию если и поступает кто-то из них, то тот, у кого был учитель-отшельник. Экзамены сдают по следующим дисциплинам: полоса препятствий, где культиватор демонстрирует контроль ци и владение техниками. Укрощение диких, недавно пойманных зверей. Кузнечное дело, где надо на глазах экзаменаторов сотворить что-то на усмотрение сдающего экзамен. Построения, аналогично, прямо там же создать построение и выбраться из случайной ловушки на основе построения. Игра на различных инструментах, пипа, цитар, барабаны, допускается что угодно, но игра эта должна воздействовать на комиссию.
