Обсуждая с Моро политическую ситуацию в стране, Пьетро Ненни предупредил, что попытки ультраправых оказать давление на ИКП и левую прессу могут привести к совсем другим последствиям, чем ожидает ХДС:
— Вам стоило бы придержать вашего цепного кобеля Монтанелли, пока ему не подпалили хвост. После пожара в редакции 'L'Unita' внезапно может выясниться, что в эту игру могут играть не только христианские демократы.
— ХДС не имеет отношения к терактам! — возмутился Моро.
— Возможно, это вы так думаете, — саркастически усмехнулся Ненни.
Через несколько дней Индро Монтанелли бесследно исчез, а в редакции газеты ХДС 'Domenica del Corriere' произошёл мощный пожар. Помещение выгорело полностью (АИ) Альдо Моро был в шоке.
— Как видите, произошло именно то, о чём я вас предупредил, — Ненни не стал щадить самолюбие премьер-министра. — Полагаю, что полиция не найдёт исполнителей, они, скорее всего, уже покинули Италию.
— Да, но заказчики очевидны! — возмутился Моро. — Это теракт, организованный коммунистами!
— У вас есть доказательства? — спросил Ненни. — Без доказательств любые подозрения — ничто. Я бы сказал, что это не теракт, а предупреждение: 'Либо играйте по правилам, либо мы тоже начнём играть без правил, и ещё посмотрим, кто будет смеяться последним'.
В итальянском студенческом движении после второй мировой войны сформировался очень заметный 'правый сектор', поддерживавший неофашистскую партию 'Итальянское социальное движение' (MSI — https://ru.wikipedia.org/wiki/Итальянское_социальное_движение ). Его ударным авангардом была неофашистская организация Formazioni universitarie di avanguardia nazionale — (FUAN). В римском университете Сапиенца (Sapienza — Università di Roma) с 1948 г под руководством неофашиста Джулио Карадонна действовало подразделение 'FUAN-Caravella'. Активистом FUAN, в частности, был Марио Микеле Мерлино, идеолог анархо-фашистского движения. В 1960 году неофашист Стефано делле Кьяйе организовал военизированную молодёжную организацию 'Avanguardia Nazionale' (AN — 'Национальный авангард'). Эти неофашисты постоянно участвовали в уличных столкновениях с коммунистами и были 'трудовым резервом' для организации 'Гладио'. Они были недовольны умеренной позицией руководителя MSI Артуро Микелини и делали ставку на 'прямое действие'.
После 'обмена поджогами' неофашисты не успокоились. Через несколько дней группа боевиков из молодёжной организации FUAN-Caravella организовала нападения на нескольких активистов компартии, включая Луиджи Лонго. Несколько коммунистов были убиты, заместитель генерального секретаря серьёзно не пострадал, его прикрыли охранники из Коминтерна, но это был хороший повод задуматься над необходимостью ответных действий. (АИ)
Через два дня после нападения на Лонго несколько мотоциклистов забросали бутылками с 'коктейлем Молотова' бар, в котором собирались члены FUAN-Caravella. Среди посетителей были участники нападений на коммунистов. Мотоциклисты скрылись до прибытия полиции.(АИ) В самом университете Сапиенца случилось несколько массовых драк между неофашистами из FUAN и студентами — сторонниками ИКП и ИСП.
(собственно, драки там случались регулярно, их кульминациями были нападение неофашистов на римский Дом студента 25 апреля 1964 г, 'битва Валле-Джулия' 1 марта 1968 г и нападение 200 неофашистов из FUAN на студентов Литературного факультета 16 марта 1968 г https://ru.wikipedia.org/wiki/Национальный_авангард )
Эти события подтолкнули итальянских коммунистов к мысли о необходимости создания постоянной военизированной структуры для противодействия неофашистам. Чтобы не нарушать требования Конституции, официально эта организация не должна была иметь отношения к компартии, была глубоко законспирирована и подчинялась напрямую Коминтерну.
Необходимость её создания Никите Сергеевичу объяснил Серов:
— Да, мы подсказали эту идею итальянским коммунистам и коминтерновцам. Такие организации всё равно возникнут. Если чего-то нельзя избежать, это надо возглавить. Пусть лучше ребята не тратят время на бесполезные похищения и терроризм, а работают по заранее выбранным и согласованным целям.
Теоретическим руководителем итальянских леворадикальных боевых организаций стал Антонио Негри, профессор Падуанского университета, редактор марксистского журнала 'Красные тетради' (https://ru.wikipedia.org/wiki/Негри,_Антонио). Первыми боевыми акциями руководили специалисты из Коминтерна, непосредственными исполнителями были итальянцы. Среди них был и никому пока ещё не известный Ренато Курчо, скромный секретарь вице-мэра города Тренто и студент местного университета.
(Ренато Курчо в реальной истории с 1970 создатель и руководитель леворадикальной организации 'Красные бригады' — 'Brigate Rosse' https://ru.wikipedia.org/wiki/Курчо,_Ренато )
Пока христианские демократы с социалистами делили власть, ИКП и Коминтерн продолжали атаку на компанию SADE. После национализации электрогенерирующих мощностей, принадлежавших компании, SADE превратилась в клуб толстосумов-инвесторов. Принадлежавшие ей предприятия перешли в собственность ENEL, рабочие были также переведены.
Правительство и суд, вместе с компанией-ответчиком всячески затягивали выплату компенсаций потерпевшим. Фактически на руках у ИКП остались более пяти тысяч человек, лишившихся жилья, работы, всего имущества и каких-либо перспектив. Вся верхняя часть плодородной долины Пьяве превратилась в бесплодную пустошь, залитую илом и грязью, перемешанными с обломками зданий и выкорчеванным лесом с обрушившегося склона горы. Погибли сотни гектаров виноградников. Ситуация требовала срочного решения, и оно нашлось.
По совету 'товарища Антонио' Луиджи Лонго предложил потерпевшим организовать собственный кооператив, получивший название 'Società di recupero la valle Piave' ('Компания по восстановлению долины Пьяве') (АИ). Кооператив организовали, но денег на восстановление долины жителям давать никто не торопился.
Акционеры SADE во главе с президентом компании Витторио Чини, графом Монселиче, пустили в ход политические связи и откровенное давление на истцов, чтобы снизить размер компенсаций. Витторио Чини встретился с первыми лицами правительства и попытался убедить их вмешаться в ситуацию на высшем уровне. Не тут-то было — Моро был озабочен противодействием коррупции и ответил, что 'вопрос должен решаться по закону'. Ситуацию ещё более осложнило вмешательство Пьетро Ненни. Лидер социалистов прямо заявил:
— SADE фактически обманула правительство, получив многомиллионную компенсацию за заведомо неработоспособную ГЭС! Будет справедливо, если эти средства будут возвращены в бюджет и потрачены на восстановление разрушенных селений. Вы не забыли, что через Лонгароне проходят железная дорога и шоссе? Кто, по вашему, должен оплачивать ремонт дорог и восстановление целого региона после устроенной вами катастрофы? Правительство не может начинать свою деятельность с подобного откровенно коррупционного акта!
После такого заявления Моро был вынужден решительно отказать в поддержке акционерам SADE. Не встретив понимания на высшем уровне, Витторио Чини и остальные акционеры решили действовать силой. Установив через Личо Джелли контакт с предводителем AN Стефано делле Кьяйе, они попросили неофашистов надавить на истцов.
Делле Кьяйе отправил группу боевиков, которая атаковала временный офис кооператива в Понте-нелле-Альпи-Польпет вблизи Беллуно. В первой стычке, с поножовщиной и стрельбой, были убиты пятеро и ранены почти два десятка местных жителей (АИ).
Подобных действий ждали и подготовились. Попытки неофашистов запугать потерпевших и судью привели к обратному результату. Жители разрушенных посёлков объединились и дали полноценный отпор попыткам фашиствующих молодчиков запугать их. Тем более, что у многих местных был партизанский опыт ещё с войны, а оружием и боеприпасами их снабдил Коминтерн. Самые запасливые раскопали в горах заложенные ещё сразу после войны схроны и выкопали заныканные пулемёты. На проходящей через лес дороге между Беллуно и Польпет следующую группу фашистов из AN, приехавшую на трёх машинах, расстреляли сосредоточенным перекрёстным огнём двух пулемётов и прикопали в лесочке всех 'понаехавших' (АИ).
Отбив нападения, компартия устроила неофашистам жёсткий ответ. Снайпер из спецназа Коминтерна подкараулил Стефано делле Кьяйе и метким выстрелом снёс ему нижнюю челюсть. Фашиста отвезли в больницу, челюсть ему собрали из кусочков, и он провёл три месяца, питаясь только жидкой пищей через трубочку. Жив остался, но ораторствовать перед своими подельниками, как раньше, уже не мог — кости челюсти срослись, но неудачно. В больнице медсестра передала ему букет из 16 красных гвоздик с набранной из газетных букв запиской: 'Se non ti calmi, la prossima volta prenderò l'obiettivo 16 cm più in alto' ('Если не угомонишься, в следующий раз возьму на 16 сантиметров выше').
'Предупреждением' делле Кьяйе Коминтерн не ограничился. Трое боевиков из только что сформированной 'Brigate Rosse', во главе с Ренато Курчо, блокировали грузовиком на узкой римской улочке автомобиль одного из наиболее упоротых фашистских лидеров Джорджио Альмиранте, расстреляли его из автоматов и подожгли. (АИ, в реальной истории этот фашист, к сожалению, дожил до 1988 г https://it.wikipedia.org/wiki/Giorgio_Almirante).
Понимая, что если не остановить эти события, нарастающие как снежный ком, они могут в итоге вылиться в полномасштабную гражданскую войну, ХДС в лице Моро пошла на соглашение с ИКП. Наезды на кооператив прекратились. (АИ)
Правительство Альдо Моро всячески затягивало расследование катастрофы, однако собранные доказательства были слишком убедительны. 20 февраля 1967 г судья Марио Фаббри выписал ордера на арест главного инженера Альберико Биадене, инженера Марио Панчини, геолога Франческо Пента. 28 ноября 1968 Марио Панчини совершил самоубийство, Франческо Пента в том же году умер своей смертью. (Действительно своей, без посторонней помощи)
Несмотря на все предпринятые попытки отбрехаться, правительство не смогло опровергнуть собранные коммунистической партией улики, и все же вынуждено было признать, что при геологическом обследовании в ходе строительства были допущены значительные ошибки, которые, вместе с игнорированием предупреждений о возможной катастрофе топ-менеджерами SADE и ENEL, в итоге и стали причиной трагедии. Проведённое официальное расследование подтвердило все доказательства, представленные компартией, и показало феноменальные по масштабам инженерные ошибки, допущенные при проектировании и строительстве ГЭС. Геологические особенности Монте Ток, хорошо известные любому местному жителю, были проигнорированы руководством SADE и серьёзно недооценены инженерами при прогнозировании возможных последствий.
25 марта 1971 Альберико Биадене был осуждён на 5 лет, отсидел 1 год, освобождён досрочно. Фактически, к суду привлекли стрелочников, а настоящих виновников, тех, кто подгонял, давил на специалистов, вынуждая подписывать лживые заключения экспертиз, не наказали. Витторио Чино был вызван в суд по делу Биадене, но проходил лишь свидетелем.
Все пострадавшие в катастрофе получили от итальянского правительства компенсации за нанесенный ущерб. Новое правительство Италии разработало целевую программу материальной помощи пострадавшим и выделило средства, чтобы стимулировать продолжающуюся индустриализацию региона. Жители долины Пьяве, как вступившие в кооператив, так и все остальные, получили субсидии на открытие собственного бизнеса и освобождение от уплаты налогов на 10 лет. Эти льготы можно было передавать третьим лицам. Этим воспользовались некоторые крупные компании, сумевшие ещё и заработать на трагедии. Долина была рекультивирована, разрушенные города и посёлки — отстроены, а налоговые льготы привели к началу экономического подъёма. (Реальная история)
Плотина Вайонт стоит до настоящего времени памятником капиталистической алчности и беспринципности.
#Обновление 23.02.2020
12.
К оглавлению
После принятия в мае-июне 1960 г постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР 'О мерах по развитию малой авиации', 'О поддержке авиационных и других технических видов спорта', 'О безопасности полётов и системе управления воздушным движением', 'О безопасности самодельных технических средств' (АИ, см. гл. 05-09), структура ДОСААФ СССР была существенно расширена. Добровольное общество приобрело новые возможности и полномочия. В июне 1960 года председателем ЦК ДОСААФ вместо ушедшего на заслуженный отдых генерал-полковника Павла Алексеевича Белова был назначен генерал армии Дмитрий Данилович Лелюшенко. Хотя он был танкистом, ему пришлось заниматься организацией обучения молодёжи по всем направлениям. Общество готовило специалистов-инструкторов по вождению автомобилей, мотоциклов, колёсных и гусеничных тракторов, танков и прочей гусеничной техники — управление, к примеру, гусеничным вездеходом ГТС или ГТТ кардинально отличалось от управления грузовиком. В ДОСААФ готовили планеристов, лётчиков для полётов на поршневых и реактивных самолётах, вертолётчиков, авиационных специалистов, парашютистов, моряков, снайперов, стрелков — автоматчиков, пулемётчиков, гранатомётчиков и даже операторов ПТУР (АИ частично, в реале снайперов и стрелков действительно готовили в ДОСААФ, но пулемёты, гранатомёты и ПТУР осваивали уже в армии.)
Согласно замыслу Первого секретаря, основным направлением развития ДОСААФ, точно так же, как в 30-х годах, стала авиация. Опытный авиаконструктор Александр Сергеевич Москалёв назначенный на должность Генерального конструктора вновь организованного ОКБ-31, занимавшегося малой авиацией, провёл несколько конкурсов для самодеятельных авиаконструкторов и институтских студенческих КБ, представлявших как свои проекты лёгких летательных аппаратов, так варианты развития и модернизации уже существующих конструкций. Однако, одной только техникой дело не ограничивалось.
Начали с основополагающих организационных решений, первым из которых стало снятие запрета на выезд из страны. Были внесены изменения в законодательство, в т.ч. в статью 58 УК СССР. Сам по себе выезд на ПМЖ за границу уже с 1956 года изменой не считался (АИ, в реальной истории новая редакция УК была принята в 1961 г), если был оформлен законно. Изменой по-прежнему считалось бегство военнослужащих, угон самолёта или корабля, и т.п. Таким образом, был снят основной аргумент спецслужб против развития малой авиации: 'Будут массово перелетать через границу'. С момента снятия запрета документы на выезд подали несколько десятков тысяч человек. Тех, кто не имел допуска к секретной информации — отпускали сразу, для 'допущенных' был выработан особый порядок выезда: человек писал заявление о намерении выехать на ПМЖ за границу, его переводили на работу, не связанную с секретностью. После истечения определённого срока — обычно 5 лет, желающий получал разрешение на выезд.
Вокруг секретных объектов и производств были установлены зоны, запретные для полётов, также были запрещены полёты малой авиации в погранзоне, исключая Крым. С секретными производствами тоже не всё было однозначно, особенно в случаях, когда предприятие было градообразующим. На совещании, где принималось решение, Никита Сергеевич, посмеиваясь, наблюдал за попытками Серова 'закрыть небо' над этими городами. Иван Александрович хоть и был к тому времени достаточно прогрессивным руководителем, но вбитая накрепко ещё в 30-х чекистская привычка 'тащить и не пущать' в некоторых случаях оказывалась неистребима. Послушав председателя КГБ пару минут, Первый секретарь задал конкретный вопрос:
