— И снова блестящая проницательность! Вы снова правы. Поражен вашей проницательностью, быть может, тогда я приступлю к своим непосредственным обязанностям и познакомлю вас с миром магии? Обещаю вам, вы не разочаруетесь! Наш мир превосходит все ваши самые смелые ожидания, мы мановением руки способны выполнить любое желание...
Большую часть речи мисс Норд проигнорировала. Лесть, комплименты и славословия в адрес себя любимых имели ценность столь малую, что не имели смысла даже быть услышанными. Немного заинтересовало лишь исполнение желаний, но, судя по тому, что эти, с позволения сказать, маги не могут даже не вмешивать в свои проблемы простых людей, развал Советского Союза и изъявление Америкой и Индией желания вступить под сень Британского протектората, откладывалось на неопределённый срок. Как всегда, все проблемы необходимо будет решить самой. Как всегда.
— Помолчите, — Бартемиус замер на вдохе, неверяще глядя на магглу, осмелившуюся столь беспардонно его перебить. С портрета донёсся истошный кашель, готовый, судя по тональности, перейти в предсмертные хрипы. — Меня не интересуют сомнительные достоинства вашего мира. Меня интересует только то, как долго будут продолжаться террористические акты на территории государства, за которое Я нахожусь в ответе?
Крауч мысленно застонал. Похоже, эта работа будет труднее, чем ему говорили в министерстве. Медленно набрав в грудь воздуха и столь же медленно выдохнув, он вновь встретился взглядом с ледяным взором старой кошелки и попытался медленно и спокойно объяснить этой простачке всю картину беспощадной войны, бушующей в волшебном мире.
— Видите ли, магический мир сегодня находится в состоянии беспощадной войны со сторонниками, так называемого, Того-Кого-Нельзя-Назвать с одной стороны и Министерством Магии с другой. Наш враг терпит одно поражение за другим, мы тесним его по всем фронтам, поэтому он и срывает свою злобу на беззащитных магглах, мы понимаем, что это ужасно, но поймите и вы нас — авроры, силы нашего правопорядка, навроде этих, ваших... — Крауч защелкал пальцами, пытаясь вспомнить это слово, такое же глупое и бессмысленное, какими он считал и самих магглов.
— Полицейских, — холодно заметила премьер-министр, скрестив руки на груди. От нее не укрылось демонстративное пренебрежение немагическими терминами.
— Вот, вот, — обрадованно кивнул головой Бартемиус. — Наши полицайские не могут быть сразу везде, вы же понимаете...
После ещё получаса в большинстве своём бессмысленных разговоров первый заместитель Министра Магии отбыл в еще одной вспышке зелёного пламени, а Александра утомлённо присела на рабочий стол. Обитатель портрета попытался что-то негодующе вякнуть, но натолкнулся на её ледяной взгляд и тут же сдулся, предпочтя демонстративно уйти за рамку. Значит, эти маги решили держать её за дуру и предоставить решать проблемы с десятками погибших в одном только Лондоне самой. Как же, силы правопорядка побеждают! Тщательно спланированные и не оставляющие ни одного свидетеля акты походят не на жесты отчаяния, а на натаскивание волчат на раненой добыче. Касательно волчат... Судя по тому, что удалось почерпнуть из маловразумительных дифирамб этого типа, магические создания в мире магов тоже есть, и таинственные исчезновения в лесах дело рук? Лап? Когтей? Оборотней, а огромный след, найденный на заднем дворе бедняг Моллинс, явно принадлежал великану. И судя по всему, эти создания явно не прочь подзакусить человечинкой. Александра зябко повела плечами, теперь, когда она одна, маска Железной Леди потихоньку сползала, и немолодая женщина ощутила всю тяжесть бремени, ей доставшегося. Её взгляд, бессмысленно блуждая, наткнулся на висящий на стене британский флаг, и застыл, не в силах двинуться дальше. Через тело премьер-министра будто прошел разряд невидимой энергии, плечи, бессильно поникшие, внезапно расправились, взгляд, мгновеньем назад тусклый и безжизненный, вновь наполнился ледяной синевой, спина её распрямилась, в уголках глаз показались яростные слезы. Встав с места своей недолгой слабости женщина, словно отлитая из стали, жестом привилегированных особ вздёрнула подбородок и произнесла:
— Я, Александра Оливер Норд, семьдесят первый премьер-министр Великобритании. Я добилась этого места своим потом и своей кровью. Я единственная женщина в мире, занявшая столь высокое место не по праву рождения, но по праву силы, и я не запятнаю честь британского флага поражением! Если эти маги не хотят видеть в нас равных, я заставлю их это сделать, и только тогда я исполню свой долг перед Британией.
Закончив свою речь премьер-министр внезапно хихикнула. При всей своей магии, эти странные люди, похоже, совсем не имеют представления о современном прогрессе. Как же иначе объяснить тот факт, что "великий волшебник" или, по крайней мере, желавший казаться таковым, Бартемиус Крауч-Старший не заметил черной коробочки самого обыкновенного диктофона, мирно лежащего на столе. Она снова улыбнулась и положила диктофон в ящик стола. Начало было положено.
Глава 2. Рабочие будни комитета
27 Июня 1979г. Лондон. Офис Объединенного Разведывательного Комитета.
Сэр Родерик Райт, вот уже два года занимающий пост главы комитета, сидел за столом и бездумно смотрел на чёрную коробочку диктофона, лежащую на столе. Весь его многолетний опыт оперативной работы кричал ему, что это бред, это невозможно, этого не может быть... Но диктофон существовал, был в рабочем состоянии и исправно выдавал запись голоса, который Сэр Родерик уже успел возненавидеть. Родерик взглянул на часы. Полночь. Странный визитёр явился в кабинет премьер-министра всего лишь два часа назад, но за это время он уже успел возненавидеть "волшебника". Знать, что все эти годы под его боком, на территории его страны, обитают люди, способные как в сказках метать огненные шары, превращать лягушек в принцесс и подчинять чужую волю лишь мановением руки было... Было страшно. Сэр Родерик Райт, человек, в молодости прошедший горнило самой страшной войны за историю человечества, а затем вставший на пути разраставшейся красной угрозы с востока, боялся, боялся как никогда в жизни. Если бы все те, кто столь виртуозно скрывался от ока его службы, были людьми, было бы не так плохо. В сущности, человек — крайне несложное создание, у него всегда есть рычажки, на которые можно нажать для того, чтобы получить необходимый результат. Жадность, гордыня, похоть — все эти грехи Родерик научился использовать на благо себя и Британии, и не так важно, что людям с той стороны завесы подвластны столь могущественные силы, внутри они мало, чем отличаются от "простецов". Вот только есть одно "но". На той стороне живут не только люди. Достоверно известно, что на стороне, так называемого, Лорда Волдеморта сражаются такие существа, как оборотни и великаны. А происшествие в Брайтоне? Могут ли шестнадцать человек, сейчас лежащие в больницах в состоянии овощей, быть жертвами какой-то непонятной твари? Местные агенты, выясняя, не может ли это быть испытанием какого-то нового оружия "красных", провели социологический опрос и выяснили, что вместе с резким падением температуры, невозможным в середине лета, люди, находящиеся рядом с местом происшествия, испытали серьёзную эмоциональную травму, было так же несколько попыток самоубийства, к счастью, безуспешных. По словам пострадавших из них "будто бы выпили все хорошие воспоминания, оставив лишь кошмары". Твари, питающиеся хорошими воспоминаниями... Родерика передёрнуло. Напусти таких на отряд элитных солдат и вместо мотивированных от шлема и до кончиков ботинок бойцов останется кучка перепуганных овец. Если не коматозников.
Его размышления прервал телефонный звонок. "Скорее всего те ребята, которым я поручил следить за портретом", — устало подумал Родерик и взял трубку.
— Сэр, как вы и приказали, нами была незаметно установлена камера, направленная на картину в кабинете премьер-министра. В голосе оперативника определённо прослушивалась нервная дрожь.
— Короче, — устало произнёс Райт. Ему было не до пустой болтовни.
Его собеседник судорожно вдохнул и безжизненным голосом произнёс:
— За прошедшие сорок семь минут с момента начала слежки зафиксировано три отклонения изображения. В общей сложности, оно сдвинулось на тридцать пять миллиметров и дважды переменило позу.
Родерик устало поник. Последняя надежда на то, что это был какой-то безумный розыгрыш со стороны премьер-министра улетучилась без следа.
Оперативник нервно сглотнул и осторожно спросил:
— Сэр, это ведь какое-то психотронное оружие долбанных комми, да? Я ведь не сумасшедший?
Родерик Райт устало улыбнулся и ответил напряжённому собеседнику:
— Нет, мистер Стоун. Боюсь всё куда хуже, чем сохранность вашего рассудка... Сегодня сошел с ума весь этот мир. Сворачивайте наблюдение и зайдите ко мне в кабинет. Безумие мира не отменяет важности нашей работы.
— Слушаюсь, сэр! — Отчеканил приободрённый оперативник. С чем бы ни было связано столь пугающее поведение портрета, начальство явно знает, что надо делать, а его работа — исполнять и, по возможности, безукоризненно. К тому же, единственный способ сохранить рассудок, если мир вокруг катится в тартары, — просто делать свою работу.
Оперативный работник первого класса Сэмюэль Стоун улыбнулся своим мыслям, положил трубку и начал разбирать наблюдательный комплекс.
Его непосредственный начальник тем временем отодвинул телефон в сторону, взял диктофон в руки и вновь нажал на кнопку.
Гудение пламени, шорох ткани, развевающейся от внезапного порыва. И голос. Голос того, кто по всем законам физики, логики, здравого смысла и поистине колоссального жизненного опыта сэра Родерика Райта попросту не мог, не должен был уметь разговаривать...
— Бартемиус Крауч-Старший, первый заместитель Министра Магии с визитом к маггловскому министру...
* * *
Чуть позже. Лондон. Офис Объединенного Разведывательного Комитета. Аналитический Отдел. Запись беседы двух аналитиков.
х
— Итак, какие первичные выводы мы можем сделать по записи, Джастин?
Тот, кого собеседник назвал Джастином, прошелся по комнате, остановился и, резко жестикулируя, начал говорить. Постороннему человеку подобные ужимки показались бы смешными и неуместными, но в святая святых Аналитического Отдела чужаков не было, а все сотрудники уже давно привыкли к эксцентричной манере доклада одного из лучших умов Британии.
— Первое, что я хочу отметить, Патрик, так это то, что они явно не считают нас ровней.
Его собеседник недоумённо нахмурился:
— Не считают? Ты уверен в этом? Я, конечно, не осведомлен об их военном потенциале, но не думаю, что разделаться с миллионными армиями для них будет легко. Даже без учёта ОМП. Быть может, такое агрессивное поведение — инстинктивный страх перед сильнейшим?
Джастин в ответ резко дёрнул рукой, чуть не смахнув горшочек с гортензией, мирно стоящий на столе.
— Исключено. Вслушайся в эту фразу, — учёный отмотал диктофон и нажал на кнопку. Из чёрной коробки послышался надменный голос, уже доставший двух аналитиков:
" — Я же уже объяснил вам, что в отличии от вас, нам не нужны воняющие дымом колесницы для передвижения".
Остановив запись, Джастин внимательно посмотрел на собеседника.
— Скажи-ка, друг мой, похож ли современный автотранспорт на колесницы, к тому же, воняющие дымом?
В ответ Патрик покачал головой, но тут же постарался опровергнуть своего коллегу.
— Может быть, именно так выглядели машины при жизни этого человека? Или в последний раз он видел их именно такими?
Его коллега снова покусился на судьбу несчастного растения. Гортензии пока везло.
— Невозможно. Ответь, когда Британия отправляет дипломата в какую-нибудь страну, представляющую важность для неё, он же получает необходимую информацию про местных? Ну там язык, традиции, на дочку вождя не гляди, священную корову не режь, на порог не плюй?
Второй аналитик печально кивнул. Он уже всё понял.
— Они демонстративно не считают нас за равных. Пока мы не дадим им по носу, будем на положении немытых дикарей с Борнео, оказавшихся на флагмане "Ройал Нэви".
Джастин, во время монолога коллеги суматошно метавшийся из стороны, резко остановился и улыбнулся.
— Именно. Второе, что я хочу сказать, — их общество сильно дифференцированно. И это — наш туз в рукаве.
Патрик, умудрившись успеть за полётом мысли своего коллеги, согласно кивнул. Хотя он обычно выступал на положении скептика, постоянно одёргивая Джастина, когда тот порывался строить замки из песка, с этим он был согласен.
— Как я понял, их общество делится на три касты, если не считать нас. По аналогии с нашим миром, все значимые посты у них занимают... Назовём их чистопородные маги. Местная аристократия.
Краса и гордость аналитического отдела фыркнул от сдерживаемого смеха и продолжил речь коллеги:
— Принимается. Ниже на социальной лестнице, места начальства среднего и низшего уровня, занимают или "бастарды" или неудачники из чистопородных семей, которым родственники заняли местечко по доброте душевной.
Патрик обрадованно закончил:
— А в самом низу, похоже, проживают выходцы из нашего мира. Как предсказуемо, — Джастин, к тому времени снова вернувшийся к столу, подтверждающе взмахнул руками. Решив не доводить до греха, Патрик эвакуировал гортензию на подоконник, подальше от импульсивного учёного.
— И кто же из них, на твой взгляд, будет с нами сотрудничать?
— Последние. Посуди сам, судя по настолько спесивому поведению, "чистопородники" явно довольны своим положением. Их можно подкупить, сделать агентами влияния, использовать в тёмную, но на прямое сотрудничество с нами они не пойдут. "Бастарды" тоже не перспективны. Вероятнее всего, они слишком заняты вопросом своей карьеры, и работать с людьми, действующими вне интересов своих хозяев, они не станут. Остаются лишь безродные. Имеющие достаточно претензий к столь негостеприимному для них миру и, одновременно, более всех приближенные к нам.
— Звучит разумно, — согласно кивнул Патрик. — И я уже знаю, как мы можем их найти.
В ответ на это Джастин вопросительно поднял брови.
— Ты помнишь слова этого хмыря, когда премьер-министр обвинила магов в терактах?
— Что-то в стиле "Я веду свой род от первого питекантропа на этой планете". Я не особо вник в этот поток воспалённого сознания.
Патрик торжествующе улыбнулся. Далеко не так часто его вечный оппонент пропускал что-то стоящее.
— Школа "Хогвартс", мой друг. То место, где юные мальчики и девочки постигают трудную науку превращения тыквы в карету, а заодно и обучаются основам махания волшебными палочками. И лично я не припомню, чтобы подобное заведение существовало официально.
