Мивер. Отступник (полностью)

Мивер осмотрелся вокруг, нашёл одетого в рясу человека и направился к нему.

— Что тебе надо сын мой? — поинтересовался средних лет мужчина с чёрной длинной бородой, густыми бровями и сеточкой морщин вокруг глаз.

— Я бы хотел узнать о сотворении мира.

— Это длинная история, сын мой. К тому же её все знают.

— Простите отец, — подоспела к ним Илейн. — Он с востока и очень хотел бы услышать эту историю.

— Еретик?

— Нет. Из недавно обращённых. Он просто мало слышал о Боге и поэтому хочет узнать о нём больше.

— Мой долг говорить о Боге. Но история мира длинна. Знаешь что, сын мой, приходи сегодня на проповедь два часа пополудни. Я собирался рассказывать иное, но раз ты так жаждешь узнать о сотворении мира, я поведаю тебе.

— Спасибо, — поклонился Мивер.

— Спасибо, отец, — поблагодарила Илейн.

— Хорошо, что он не принял тебя за еретика — прошептала девушка, когда они покинули храм. — Ведь мог бы и стражу вызвать. Здесь конечно не столица и нравы не столь строги. Но лучше не привлекать излишнее внимание церкви.

— Почему?

— Потому что еретиков закидывают камнями. До смерти.

— Люди? Люди бросают камни в людей, пока тот не умрёт?

— Люди бросают камни, в человека пока он не умрёт, — поправила Илейн.

— Трудно поверить, — честно признался Мивер.

— Но в разбойников ты же веришь. Они хотели убить нас.

— Верю. Это ужасно. Не понимаю, что вынуждает людей убивать друг друга.

— Знаешь, я завидую тебе.

— Почему?

— Мне бы тоже хотелось верить в человеческую доброту и не понимать, как люди могут совершать плохие поступки. Но я... Я уже давно выросла из этого возраста.

— Ты считаешь меня ребёнком?

— Нет. Ты не ребёнок. Но твоя наивность похожа на детскую. Не знаю, как это объяснить.

Они зашли перекусить в таверну неподалёку. Хотя, до проповеди и оставалось два часа, но дорога на постоялый двор занимала не меньше часа. И обратно час. Не говоря ещё о времени потраченном на еду и готовку. В общем пришлось Илейн угостить обедом Мивера с Лилен. Правда, когда она услышала, во сколько это обойдётся, то попыталась намекнуть хозяину, что она не пир устраивает, а просто перекусить зашла. Но тот был неумолим. Да и заведение оказалось намного лучше, той таверны, где они остановились. Зал для приёма пищи был не только больше, но и намного чище, а на столах даже лежали белоснежные скатерти.

Утолив голод тела, они отправились в храм утолять голод души. Во всяком случае, именно так считала девушка. Мивер её не разубеждал.

На этот раз в церкви толпилось намного больше народу, чем во время их предыдущего посещения. Служки вынесли длинные лавки, на которых расположились прихожане. Илейн строго предупредила Лилен вести себя тихо, подумала и предупредила о том же Мивера, после этого они заняли свободные места. Долго ждать не пришлось. Лишь успели башенные часы в строении напротив отбить два удара, как перед людьми появился священник с книгой в руках.

— Сегодня мы собрались здесь, чтобы услышать историю сотворения мира и человека, — начал он. — Вначале не было ничего, лишь Ивианер. Он создал небо и землю, и зверей, и птиц, и тварей разных. А потом решил создать человека. И пролил Господь кровь свою на землю. И получили животные по капли крови его. И стали они людьми. И пусть божественное начало намного сильнее звериного, но всего одна капля крови не может полностью уничтожить звериное в людях. И ждёт Создатель, пока люди не победят зверя в себе и не присоединятся к нему на небесах, по левую руку от него. А пока этого не произошло, пусть дарят они ему свою веру и любовь, как подарил свою веру и любовь он им, сделав из зверей людьми.

Если до этого Мивер сомневался, то теперь видел точно — история поведанная священником отличается от той, которую рассказывали ему родители и учителя. С одной стороны то, что говорил священник, было похоже на тексты, что читал юноша. С другой же, отличалось в корне. Но главное не это. Мивер чувствовал, тоненькие ручейки неоформленной силы, которые текли от прихожан к священнику. А от него, куда то ещё дальше. Силы странной и юноше совершенно незнакомой. Впрочем, он ещё очень мало знал про окружающий мир.

После проповеди Мивер подошёл к священнику.

— Спасибо большое за ваш рассказ, — поблагодарил он.

— Всегда пожалуйста, дитя моё. Наставлять на путь истинный людей, моя обязанность.

— Простите, а на каком языке написана ваша книга?

— Не моя книга, а Священное Писание. И написано оно на первом языке мира. Авинском.

— Ещё раз спасибо, — поклонился юноша.

"Ложь! — подумал он про себя . — Первый язык мира Ремнейский".

Уже вне храма он остановился и спросил Илейн:

— Ты ничего не почувствовала во время проповеди?

— Нет, — удивилась девушка.

— Понятно, — протянул он и пошёл дальше.

* * *

Ещё несколько часов Мивер изучал Винленс, а оставшееся время до вечера вместе со своими спутниками, провёл в городском парке. Он, конечно, собирался исследовать город и дальше, но Илейн справедливо заметила, что малышка едва держится на ногах от усталости. И, хотя Лилен не жаловалась, отдых был ей необходим.

Поэтому они расположились в тени беседки — день выдался на удивление тёплым для середины осени. Время текло незаметно, приближаясь к вечеру. Илейн снова пыталась выяснить откуда юноша родом — безуспешно. Как только башенные часы отстучали шесть раз, они отправились на постоялый двор и девушке снова пришлось приложить героические усилия, чтобы доставить туда Мивера. Она даже намекнула на нездоровую страсть юноши к городам, на что он никак не отреагировал. Илейн это задело и в таверну она вернулась слегка дуясь на своего спутника.

Помещение для приёма пищи оказалось почти полностью заполнено. Всего несколько столов сиротливо дожидались посетителей. Один из них занял Мивер. К ним тут же подошёл хозяин и заверил, что еда будет готова самое позднее через двадцать минут. Илейн милостиво кивнула и потребовала принести выпивки. Укоризненный взгляд юноши она проигнорировала, наслаждаясь своей маленькой местью. Вскоре перед ней возник кувшин заказанного пива. Именно его хотела девушка в этот вечер.

Ужин проходил под довольное чавканье Лилен, пусть Илейн и пыталась привить девочке основы правил поведения за столом, но получалось не очень. Малышка то и дело забывала о ложке и хватала мясо и кашу руками. Под конец Илейн решила, что выпила недостаточно и послала девочку к трактирной стойке за ещё одним кувшином. Лилен очень старалась быть нужной, поэтому за любое пусть даже пустяшное — а других ей и не давали — поручение, бралась с огромным энтузиазмом. Вот только на обратном пути деревянный меч, который она таскала в ножнах на спине, зацепился за ногу, девочка споткнулась и в падении опрокинула содержимое кувшина на группу подвыпивших горожан. Вернее на одного из них. Вначале он непонимающе уставился на свои испачканные штаны, потом перевёл взгляд на виновницу происшествия и зарычал:

— Ты чо творишь, малявка!

Он занёс кулак над распростёртой девочкой. Лилен вся сжалась в комок в ожидании.

Но, неожиданно, перед мужчиной возник Мивер.

— Я правильно понял, — спокойно поинтересовался он. — Ты собираешься ударить ребёнка?

— Исчезни. Эта козявка мне штаны испоганила.

— Значит, я правильно понял. И именно это ты собираешься сделать.

— Исчезни, — предупредил его мужчина снова и замахнулся.

Мивер легко ушёл от удара, чуть отклонившись в сторону. Незаметное движение руки и здоровый мужик грузно осел на давно не мытый пол заведения.

— Эй, ты чаво? — возмутились дружки пострадавшего. Было их четверо и находились они в таком состоянии, что трезво мыслить уже не могли, но и настолько пьяными, чтобы тихо посапывать в уголочке ещё не были.

Не обращая внимания, на перепуганного трактирщика они набросились на юношу. Он снова уклонился и ударил дважды в ответ. Против него осталось всего двое. Один из них достал кинжал. Правда, это ему не помогло. Ожидавший увидеть огонь страха в глазах противника при виде оружия сильно просчитался. Мивер знал, что пока кинжал не коснулся его, он остаётся не опаснее ложки. А коснуться юноши он не сумеет. Удар по ещё не готовой к бою руке с оружием, поворот и локоть встретив на своём пути горло останавливается, чтобы отправить противника в беспамятство, но ни в коем случае не лишить его жизни. И последний завершающий выпад ладонью. Враги кончились ещё до того, как в схватку сумел вмешаться вышибала. То ли он сознательно медлил, дожидаясь развития событий, то ли и вправду не успел.

— Ну и что теперь? — хмуро поинтересовалась у Мивера Илейн. — Что ты будешь делать, если сюда нагрянет стража?

— Объясню, как всё было, — простодушно ответил юноша.

Девушка лишь с сомнением покачала головой.

— Ничего не было господа, — вмешался в их разговор трактирщик. — Ребята перебрали. Сейчас мои помощники отнесут их на улицу провериться. А драки не было. И стражи нам никакой не надо.

— Учись, — подмигнула юноше Илейн, но тот был занят. Он успокаивал перепуганную девочку.

На следующее утро караван снова тронулся в путь, оставляя позади себя гостеприимные и не очень, стены Винленса, столицы восточной провинции и всё что с этими стенами связано.

* * *

И сказал Бог, что рано или поздно поднимутся люди к нему и сядут по правую руку от него. И не понравилось это сыну его. И зависть тёмная воцарилась в душе его. И однажды поднял он людей против отца своего. И была страшная битва и многие погибли. И победил Бог и созданные им люди. И приковал он непокорного сына к скале и была сроком заключения его Вечность. И был подписан великий Договор с первыми людьми. Тысячу лучших представителей их народа будут вечно стеречь темницу падшего сына. И каждый из их потомков, достигнув восемнадцати лет, будет вносить своё имя в великую книгу Договора. Шли года, сменялись эпохи. Первых людей практически не осталось, но легенда гласит, что до сих пор в лесах на востоке несут свою службу, выполняя договор, потомки этой тысячи.

Глава седьмая

Путешествие до столицы королевства, города Луан проходило без приключений. Ещё дважды останавливался караван, чтобы сбыть часть товара. Ещё с двумя городами успел познакомиться Мивер, прежде чем они достигли сердца Мереинского королевства.

Столица поразила воображение юноши. Стоило каравану получить разрешение на въезд и Илейн пришлось следить в оба, чтобы Мивер не остался стоять на одной из улиц, заворожённый очередным зрелищем. Посмотреть в Луане, конечно, было на что. В город они вошли через восточные ворота. Миновали торговый квартал и оказались в купеческом. Там Линд честно расплатился с наёмниками и поблагодарил их за отличную службу. Не забыв добавить в конце небольшой речи, своё любимое "вот так".

Мивер недоумённо взвесил мешочек с заработанными деньгами, словно не зная, что с ними делать и посмотрел на девушку.

— Это твоя награда, — сказала она. — Можешь делать с ней что хочешь, как только вернёшь мне сорок медяков.

Юноша запустил руку в мешочек, достал горсть меди, между которыми поблескивали несколько серебряных монет.

— Запоминай. Одна серебряная монета стоит двадцать медных. Одна золотая — десять серебряных или двести медных.

— Понятно.

— С деньгами разобрались. И что ты собираешься делать дальше?

— Осмотрю столицу.

— На гостиницу тебе денег надолго не хватит. Здесь цены запредельные.

— Тогда буду спать на улице.

— А Лилен? Думаешь, ей подходит такая жизнь?

— Другой я не могу ей сделать.

— Предложить, — поправила его Илейн и добавила. — Плохой из тебя родитель.

— Какой есть, — смутился юноша.

— Хорошо, несколько дней ты можешь пожить у меня в доме дяди. Только не подумай ничего такого, — щёки девушки слегка порозовели.

— Не подумаю, — пообещал Мивер.

— Смотри у меня. Ладно пошли, мой дядя живёт в квартале наёмников. Отсюда минут тридцать ходьбы.

— Спасибо, — поблагодарил юноша.

— Пожалуйста, — проворчала девушка. — Не знаю, почему я с тобой вожусь...

Хотя на самом деле Илейн уже догадывалась о причине. Не только загадки связанные с Мивером привлекали её, но и сам Мивер. Юноша выглядел достаточно необычно, но не внешность, а его характер поразили девушку. Рядом с ним ей было спокойно и хорошо. Он был для неё, словно, глоток свежего воздуха, прорвавшийся в затхлый погреб её повседневного мира. Пусть её и выводила из себя наивность и доверчивость юноши, но в глубине души именно это ей и нравилось в нём.

Путь, который обычно девушка проходила за тридцать минут, растянулся в этот раз, на целый час. Но всё же наёмнице удалось довести их маленькую группу до дома в полном составе.

Небольшое двухэтажное строение с просторным двориком перед ним, выглядело достаточно привлекательно. Более того, в окнах стояли настоящие стёкла! Мивер об этом не знал, но во внешнем мире они были достаточно дорогим приобретением.

— Плохо с моей стороны не спросить, чем занимается твой дядя, — задумался рядом с жилищем Мивер.

— Он бывший наёмник. Сейчас даёт частные уроки детям аристократов. Обучает их владению оружием.

— Значит он мастер, — припомнил, услышанное от Вирка словечко, юноша.

— Да. И честно говоря, до встречи с тобой я не видела никого, кто мог бы победить его в честной схватке.

— Ты уже не раз упоминала аристократов, но я никак не пойму, что их отличает от обычных людей? — задумчиво протянул юноша.

— Какой ты бестолковый, — посетовала девушка. — В их венах течёт голубая кровь.

— Значит они не люди?

— Нет, кровь у них красная, просто считается, что она голубая, более благородного цвета. А отличает их древность рода и причастность к королевской линия. Каждый аристократ может назвать всех своих потомков до десятого колена.

— Я могу назвать всех своих потомков до первых людей, — пожал плечами юноша. — Что в этом такого? Просто много имён, которые пришлось выучить.

— Аристократам принадлежит земля. Поэтому у них есть власть и богатство.

— Разве земля может принадлежать кому-либо?

— Нет, тебе не объяснишь. В общем, прими на веру. Аристократы более благородные по рождению люди, а все остальные менее. Вот и всё. Кстати, это правда, насчёт твоей родословной?

— Да. Но больше ничего я сказать не могу.

— Понятно. Загадка на загадке. Ладно, — Илейн подмигнула, — рано или поздно я их разгадаю.

Девушка отворила ворота, которые поддерживала невысокая ограда вокруг дома и вошла внутрь. Всё пространство перед зданием, оказалось засыпано песком и очерчено, создавая видимость площадки. Небольшая тропинка огибала своеобразную арену и вела к крыльцу. На площадке находился крупный мужчина лет сорока. И три подростка, лет по четырнадцать.

— Вернулась, дочка, — протянул он, когда увидел Илейн.

— Да, дядя, — улыбнулась она. Мужчина сгрёб её в охапку и прижал к груди. — В скольких я походах был и не упомнить, но каждый раз, когда ты в путь отправляешься у меня сердце не на месте.