Южная Африка в океане времени

— Будет лучше, если фашисты на него вовсе не наткнутся, — в свою очередь заметил Хеллборн. — У "Террора" хватит лошадиных сил его отбуксировать подальше и утопить без особого шума. А можно и с шумом... — задумался Джеймс. — Чтобы окончательно отвлечь от нас внимание.

— "От нас"? — переспросил Герцог.

— Разумеется, — кивнул Хеллборн. — Или вы думали, что я останусь на флагмане? Я отправляюсь с вами.

— Но... — неуверенно замялся африканер. — Прошу прощения, сэр, но мы собираемся пересечь пустыню...

— Сынок, — снисходительно усмехнулся Джеймс, — я пересекал пустыни, когда тебя еще в проекте не было. Очень полезный опыт для моряка, знаешь ли. Никогда не знаешь, на какой берег тебя завтра выбросит буря.

— Но... — повторил было Герцог, однако тут же заговорил совсем другим тоном. — Хорошо. Только при одном условии. Этой операцией командую я. Ваше звание и должность не имеют значения. Вы всего лишь один из моих бойцов.

— Один из ваших офицеров, — уточнил Хеллборн.

— Согласен.

— Договорились.

— Когда отправляемся? — уточнила Фамке, с интересом изучавшая пожарную машину.

— Ну знаете, это уже слишком! — возмутился Герцог. — Мистер Хеллборн, я согласился взять вас, но вашу... вашу... — африканер покраснел и запнулся.

— Договаривай, — демонстративно зевнула Фамке. — "Вашу секретаршу"? "Вашу подружку?" Должна ли я в свою очередь перечислить пустыни, которые мне пришлось посетить — особенно те, в которых остались безмолвные могилы моих врагов?

— Это какое-то неправильное прошлое, — пробормотал Герцог. — Ума не приложу, где дама вашего возраста и положения могла накопить подобный опыт... Но допустим. Только один вопрос. Если вы ответите на него правильно — я не стану возражать против вашего участия в экспедиции. Зачем мы берем с собой пожарную машину?

— Я шепну правильный ответ тебе на ушко, — хихикнула мисс ван дер Бумен. — Чтобы не испортить сюрприз.

Так она и сделала.

— Действительно, — кивнул растерянный Герцог. — Хорошо. В последнем джипе есть два свободных место. По машинам!

Хеллборн отдал последние распоряжения матросам, которые возвращались на "Террор" с адмиральской шлюпкой, передал привет капитану Хантеру и устроился в "лендровере" рядом с Фамке. Рядом с водителем развалился коммандер Флеминг. Ему особое разрешение не требовалось — вся эта миссия изначально была его идеей. Хлопнули дверцы,загудели моторы, и колонна отправилась в путь. Хеллборн поигрался с радиопередатчиком — он стоял тут же, между пассажирскими сиденьями. Нашел подходящую волну, приглушил звук. Из динамика понеслось:

Vor der Kaserne

Wie einst Lili Marleen.

"Еще один дурной знак", — отстранено подумал Джеймс. Он же слышал такую песню в начале одного фильма, в те дни, когда не вылезал из южноафриканских кинотеатров. Кажется, там в конце все умерли.

* * *

— Этого места нет на карте, — авторитетно заявил капитан Герцог примерно тринадцать часов спустя, когда солнце клонилось к закату и пришло время устраиваться на ночлег. Время терпело, цель была все ближе, и потому было принято решение по ночам не передвигаться, дабы не привлекать внимание аборигенов светом фар и другими спецэффектами.

— Мы случайно не заблудились? — поинтересовался Хеллборн, поднимая бинокль.

Герцог посмотрел на карту, потом на компас, потом снова на карту, потом на солнце.

— Нет, ни в коем случае, — покачал головой африканер. — Мы на верном пути. Мистер Бергер, вы что-нибудь об этом знаете?

Капитан Мозес Бергер, представлявший в походе спешно сформированное правительство Свободного Израиля (признанное восточными союзниками), только пожал плечами. Вот уже много лет Хеллборн не встречал такого жизнерадостного человека, излучавшего непрерывные волны оптимизма, но сейчас и Бергер выглядел растерянным.

— Наши карты — это карты 79 года, наложенные на карты 39-го, — заметил Бергер. — Не исключено, что в 39-м году это место еще не обнаружили, а в 79-м его уже не существовало.

— Что значит "не существовало"? — не понял Хеллборн. — Сожгли его что ли?

— Да хоть по камешку разобрали, — пожал плечами Бергер и добавил загадочную фразу: — "Араб — не сын пустыни, араб — отец пустыни".

— Допустим, — кивнул Герцог. — Но все-таки, что это? Кто его построил? Римляне? Византийцы?

— Пальмирцы, персы, парфяне, Птолемеи... — подхватил Флеминг. Издержки классического образования.

— Попаданцы, — пробормотал Хеллборн. — Какая разница? Мистер Герцог, вы вроде бы командуете этой экспедицией...

— Хорошо, — нахмурился южноафриканский капитан. — Мы заночуем в этих развалинах. Они выглядят так, как будто их покинули много лет, если не веков назад. Полагаю, здесь мы будем в безопасности.

При ближайшем рассмотрении остальные офицеры отряда были склонны согласиться с командиром. Таинственные руины — разрушенные почти до основания стены, башни и арки из черного камня, занимавшие квадрат примерно сто на сто метров на вершине небольшого холма посреди бесконечной пустыни, и в самом деле выглядели так, как будто нога человека не ступала здесь сотни, а то и тысячи лет.

— Тысячи, — на этой цифре настаивал Хеллборн. — Обычно в пустыне древние строения хорошо сохраняются. Не представляю, сколько веков в таком климате должно было пройти, чтобы эта — крепость? — стала представлять из себя текущее жалкое, душераздирающее зрелище. Обратите внимание, эти стены — жертвы естественного процесса разрушения. Непохоже, чтобы над ними поработали враги, бравшие крепость штурмом.

— Необязательно тысячи, — заметил Бергер. — Пустыня царила в этих краях не всегда. Крепость могла стоять в центре плодородного оазиса. Да, скорей всего так и было. Никому бы в голову не пришло ставить укрепления просто так, посреди пустыни. Здесь даже колодца нет.

— Или мы его просто не нашли, — возразил Хеллборн, а про себя добавил: "Может и к лучшему. Колодцев нам только не хватало, порталов всяких, зеркал из черного гранита и лабрадора..." Древняя крепость в пустыне до боли в глазах напоминала таинственные развалины в джунглях Габона или Острова Черепов, с которыми было связано так много не самых приятных воспоминаний.

Но, к великому удивлению Джеймса Хеллборна, ночь прошла без приключений, никто не провалился в портал, и никого не сожрали потусторонние демоны, а на рассвете следующего дня маленький отряд снова отправился в путь.

"Плохи дела", — окончательно расстроился Хеллборн.

— Здесь, — заявил Эрик Герцог на закате второго дня. Флеминг сверился с картой, согласно кивнул, и отряд занял позиции на вершине и склонах очередного каменистого холма, господствовавшего над узким участком бесконечного вади.

Эпилог. Человек в прицельной рамке.

* * *

Дракенсберг, штат Новый Альбион, Южно-Антарктическая Республика (ЮАР). 21 января 2012 года.

* * *

— ...Вот и все, господин президент, — добавил коммандер Уотерсон. — Норсы разбиты и бежали, портал уничтожен. Эту войну мы выиграли. Чистая победа!

— Отрадно слышать, — пробормотал Джеймс Хеллборн. — Всегда бы так!

— Вы обещали мне рассказать, чем закончилась та история с южноафриканцами... — осторожно заметил собеседник.

— Да, конечно, — оживился Хеллборн. — На чем я в прошлый раз остановился?

— Засада в пустыне, — напомнил Уотерсон.

— Точно, — согласно кивнул Джеймс. — Засада в пустыне...

...Караван появился на рассвете. Мы пустили в ход пулеметы, и через несколько минут все было кончено. То есть совсем наоборот! Все только начиналось!

Флеминг осмотрел трупы и грязно выругался. Не тех людей он планировал увидеть среди погибших. Это был простой караван какого-то старого арабского шейха. А его агенты сообщили, будто бы на одном из верблюдов будет восседать генерал Лоуренс собственной персоной, имперский протектор англо-фашистского Ближнего Востока!

"Нас подставили", — сказал Флеминг и приказал отступать, пока не поздно. Но было уже поздно. Тысячи арабских наемников окружили нас со всех сторон. Славная была битва, но в итоге нам пришлось капитулировать и сдаться в плен — кому вы бы думали? Правильно, генералу Лоуренсу, Лоуренсу Аравийскому.

Генерал Лоуренс был весьма любезен. Особенно со мной. Потому что это я предупредил его и завел свой отряд в ловушку.

— Но почему?! — изумился Уотерсон.

— Потому что я получил приказ остановить войну, а вовсе не охотиться на мятежных британских генералов, — спокойно напомнил Хеллборн. — Это была не моя война.

Уже вместе с Лоуренсом мы разработали простой, но эффективный план. Я вернулся в Южную Африку якобы с пленным генералом — а заодно привел за собой целый отряд англо-фашистских коммандос. Случилась еще одна славная битва, и когда рассеялся дым, король Георг был мертв, и большая часть южноафриканских лидеров вместе с ним. Гражданская война в Британской Империи потеряла всякий смысл. Альбертинцам больше не было за что сражаться, они сдались, получили амнистию и присягнули королю Эдуарду. Что же касается южноафриканцев, то их новый президент, Магнус Малан, был вполне доволен новым положением вещей, и тоже не собирался продолжать войну с Лондоном. Особенно с фашистским Лондоном. С куда большим удовольствием он продолжил войну против коммунистов...

Но я этого уже не увидел. Потому что в один прекрасный день меня навестила Уна Перссон и помогла вернуться домой.

Я был уверен, что эта история закончилась для меня навсегда, и я больше никогда не вернусь в тот странный мир. Да, как легко догадаться теперь, я ошибался. Прошли годы, и наступил год 1957-й. Я как раз вернулся с очередного задания, и прямо в Новом Альбионе, в аэропорту, на меня напал южноафриканский шпион. Пришелец из того мира.

Я пошел по следу, нашел портал и снова вернулся в ту вселенную. Восемнадцать лет спустя. Разумеется, первым делом я отыскал политическую карту мира...

Мир изменился самым странным образом. Планету поделили между собой четыре империи — фашистская Британия, самурайская Япония, СССР под руководством товарища Мельника и Южно-Африканская Империя Магнуса Малана. Конечно, никакой любви и дружбы между ними не было. Холодная война была готова в любой момент превратиться в горячую.

Один из самых странных фронтов войны находился в Северной Америке. США слишком заигрались со своим "блестящим изоляционизмом", и четыре хищника разорвали их на куски. Русские захватили Аляску, штат Вашингтон и Орегон, японцы — Калифорнию, южноафриканцы оккупировали бывшие штаты южной Конфедерации, а остаток присвоили британо-канадцы.

Разумеется, в советской зоне полным ходом шло строительство коммунизма; в южноафриканской процветал апартеид; в британской неразумным мятежным колонистам объясняли, как счастливы они вернуться в лоно Империи, а в японской... долгая история. Так или иначе, у американцев был богатый выбор — особенно в первые годы, пока границы были открыты.

Но вернемся в Южную Африку. Южноафриканцы наконец-то починили свою машину времени и даже модернизировали. Теперь они могли путешествовать, не только в прошлое, но и в альтернативные миры. Именно это они и собирались сделать — переместить всю свою империю в один из альтернативных миров. Например, в наш. И покорить его.

Разумеется, я не мог этого допустить. И если восемнадцать лет назад я остановил войну, то теперь должен был поступить с точностью до наоборот...

Когда я уходил через портал, у меня за спиной взлетали в небо первые ядерные ракеты.

...Иногда я просыпаюсь по ночам, вспоминаю этот мир, вспоминаю, что я с ним сделал, и спрашиваю себя — мог ли я поступить иначе? Могли ли эта история получить другое продолжение?

И твердо понимаю, что нет. Никогда.

Нет, у истории, которая началась с попаданцев, агрессивно ворвавшихся в чужой мир, не могло быть счастливого конца.

Они не могли жить долго и счастливо. Все, что они могли сделать — это умереть в один день.

И я сделал это. Я сделал так, что они умерли в один день, вместе со всем своим миром.

Потому что я — Джеймс Хеллборн. Смерть, Разрушитель Миров.

КОНЕЦ.