Южная Африка в океане времени

Крови на простынях и на подушках,

Слезе соленой на песке пустынном...

Граница

Навсегда

Покинет

Кушку —

Границей станут северные льдины.

* * *

Глава 11. В эту ночь решили самураи.

* * *

— Его Величество Император Нобухито будет против, — заметил премьер-министр.

— При всем уважении к императору, он всегда был против, — в свою очередь заметил министр обороны. — Но когда это нас останавливало?

— Вы правы, — не стал спорить премьер-министр. — Итак, в общем и целом все здесь присутствующие знакомы с положением вещей. Сама судьба предоставила нам великолепный шанс расширить границы Империи. Мы должны принять решение, как воспользоваться им самым наилучшим образом. И нет, я не имею в виду Южную Африку из будущего — хотя и ее тоже. Я говорю о гражданской войне в Британской империи. Должны ли мы оставаться в стороне или поддержать одну из сторон?

— Стоит ли торопиться? — заговорил военно-морской министр. — Пусть англичане рвут друг друга на части и ослабляют свою империю. Мы будем внимательно наблюдать за ними, и, когда они совсем ослабнут, а империя развалится на куски, подберем несколько обломков.

— Неплохая стратегия, уважаемый коллега, — отозвался министр обороны, — но я вижу в ней слабые места. Мы можем просто-напросто не успеть. Хорошо, если война затянется на долгие годы. а если нет? Что, если уже завтра британцы свергнут короля Эдуарда и пригласят короля Георга вернуться в Лондон? Гражданская война — это такое дело... Или еще проще, в их величествах проснется братская любовь, и они решат разделить империю и заключить мир?

— Сомневаюсь, — пробормотал министр иностранных дел. — В настоящее время о мире не может быть и речи. И фашисты, и альбертинцы настроены решительно, особенно после того, как Георг заключил союз с Южной Африкой, а Эдуард получил поддержку от Советского Союза. Нет, обе стороны слишком уверены в своих шансах на победу, поэтому не остановятся. Не сейчас.

— Хорошо, мира не будет, но это никак не отменяет другой мой тезис, — не сдавался министр обороны. — Мои агенты докладывают, что среди британцев зреет недовольство, и восстание против Эдуарда готовы поддержать многие граждане. И все, конец войне, а мы остаемся ни с чем.

— Допустим, — кивнул премьер-министр. — И что вы предлагаете?

— Вступить в войну прямо сейчас, — решительно заявил министр обороны. — Мы только должны решить — на чьей стороне. Поэтому предлагаю спокойно и хладнокровно рассмотреть все плюсы и минусы. Допустим, мы решим поддержать короля Эдуарда? Что мы от этого можем выиграть?

— Эту войну будет легко оправдать, — задумчиво проговорил министр иностранных дел. — Да, безусловно. Мы выступаем не как агрессоры, а как сторонники законного правительства в Лондоне и хранители устоявшегося мирового порядка. Что же касается военных аспектов, то...

— Да, это наша головная боль, — улыбнулся военно-морской министр. — Ну что ж, мы ударим Георгу в тыл. Малайя, Саравак и Сингапур падут в считанные дни. Австралия и Новая Зеландия продержатся подольше, конечно. После чего...

— ...мы продолжаем наступление через Бирму на Индию! — подхватил министр обороны. — В то время как фашисты и русские наступают с запада. Георг окажется между молотом и наковальней — и ему конец.

— А что потом? — поинтересовался министр иностранных дел. — Через пять минут после победы? Быть может, Эдуард в знак благодарности уступит нам Малайю или Сингапур? Нет, я так не думаю. Австралию, населенную белыми англичанами? Даже не смешно. Половину Индостана, например? Пошутили и хватит. Самое большее, на что мы можем рассчитывать — несколько островов в Тихом океане. То есть еще меньше, чем мы получили после Первой мировой. Стоит ли ввязываться в столь опасное приключение ради столь ничтожных трофеев?

— Если наши войска будут стоить в Сингапуре или Австралии, не говоря уже о долине Ганга, Эдуарду придется быть сговорчивым! — воскликнул министр обороны.

— Допустим, король Эдуард сговорчивым не окажется, — возразил министр иностранных дел. — А зачем, если мы только что, собственными руками, уничтожили его самого опасного соперника? Да еще русские на его стороне! Положение изменится в одночасье. Теперь уже Австралия будет встречать Эдуарда не как фашистского узурпатора, а как освободителя от желтых азиатских варваров — от нас с вами, господа!

— В ваших словах есть резон, — напомнил о себе премьер-министр. — Поэтому предлагаю рассмотреть второй вариант. Мы на стороне короля Георга. Плюсы и минусы?

— Полагаю, Георг не откажется уступить нам некоторые территории в Африке, — сказал министр иностранных дел. — Сомалиленд, например. Может быть, даже Западную Танзанию. Особенно если мы разгромим тамошние фашистские гарнизоны. Это чуть-чуть получше, чем несколько островков в Тихом океане. Но ненамного. Я до сих пор не понимаю, что мы делаем в Африке. Разумеется, рано или поздно Африка будет принадлежать нам — как и весь остальной мир, но стоит ли торопить события?

— Индонезия? — задумался военно-морской министр. — Вот лакомый кусочек...

— Нибелунги упрямо хранят нейтралитет, — напомнил премьер-министр. — Согласится ли Эдуард предать своих союзников? Не знаю. Согласится ли Георг на наше проникновение в Индонезию?

— Вряд ли, потому что король Георг все еще надеется перетянуть нибелунгов и других европейцев на свою сторону, — возразил министр иностранных дел. — Поэтому французскими или португальскими колониями он тоже не будет торговать. Он слишком честен для этого.

— Так что нам остается? — развел руками премьер-министр.

— Прошу прощения, господа, — подал голос начальник военной разведки, — но у меня сложилось впечатление, что вы слишком увлеклись воображаемой войной за британское наследство и позабыли о том, кто в настоящее время является нашим самым опасным и смертельным врагом.

— Вы действительно так думаете? — изумился премьер.

— Я не хотел проявить неуважение, — смутился начальник разведки, — передайте мне фруктовый нож, и я отрежу себе палец.

— Прекратите паясничать, — нахмурился премьер-министр. — Говорите по делу.

— Прошу прощения, — поклонился разведчик. — Итак, наш самый опасный и смертельный враг — Гоминьдан. И пусть вас не смущает его мнимая ничтожность. Именно с Гоминьданом мы сегодня ведем войну, именно Гоминьдан убивает наших солдат и наших людей. Именно с Гоминьданом мы должны покончить прежде всего, а уже потом планировать походы в Африку и другие экзотические страны.

— Допустим, — кивнул премьер-министр. — То есть вы предлагаете сосредоточить наши силы в Китае и совсем проигнорировать британскую гражданскую войну?

— Ни в коем случае, — отрицательно покачал головой начальник разведки. — Напротив. Я предлагаю совместить приятное с полезным. Вспомните, Гоминьдан опасен не только сам по себе, но и благодаря иностранной помощи. Кто из иностранцев в настоящее время его поддерживает?

— Кто его только не поддерживает, — проворчал министр обороны. — Русские, американцы, англичане...

— Не совсем так, — возразил начальник разведки. — После начала английской гражданской войны британцы прекратили всякую поддержку китайцев. Самим не хватает. Американцы? Ничтожные суммы, жалкая кучка добровольцев — и помощь исходит в первую очередь от частных лиц, а не от правительства. Наши агенты в Вашингтоне докладывают, что президент в одной частной беседе выразился предельно ясно — он не хочет впутываться в войну одних желтых обезьян с другими, для него все эти обезьяны на одно лицо. Пусть и дальше убивают друг друга, ему наплевать...

— Вот оскорбление, которое можно смыть только океанами крови, — заметил министр обороны.

— Этого еще не хватало! — возмутился военно-морской министр. — Вы все читали доклад принцессы Есико. Она провела много дней в южно-африканских библиотеках. Война против Америки станет для нас катастрофой!

— Эти самые слова не устает повторять ваш заместитель, адмирал Ямамото, — напомнил министр обороны. — Впрочем, он точно так же был против нашего вторжения в Маньчжурию и Китай.

— Да, и Император с был с ним солидарен, — вздохнул военно-морской министр. — Но когда это нас останавливало? Тем не менее, я вынужден повторить. О войне с Америкой не может быть и речи. Может быть, если построим атомную бомбу раньше американцев и подготовим крепкий тыл... Так что там у китайцев?

— Не у китайцев, а русских, — ответил начальник военной разведки. — Именно русские сегодня являются самым главным спонсором Гоминьдана. Миллионы долларов и тысячи тонн оружия и снаряжения. Именно по русским мы должны нанести удар, чтобы покончить с Гоминьданом.

— Но... — начал было министр иностранных дел. — Последнее столкновение на монгольской границе...

— Пусть оно не вводит вас в заблуждение! — воскликнул министр обороны. — Мы воевали даже не в пол-силы! Мы воевали со связанными за спиной руками! Но если мы ударим в полную силу...

— Вы уверены? — засомневался министр иностранных дел.

— Оставьте военные дела нам, уважаемый коллега, — улыбнулся министр обороны. — Да, я уверен. И мне кажется, это хороший выход. Атакуя русских, мы фактически поддерживаем Георга. При этом...

— При этом мы не должны нападать на Эдуарда! — подхватил начальник военной разведки. — Разумеется, если Лондон решит отомстить за своего союзника — добро пожаловать! Мы ответим всеми силами. Но до тех пор мы можем сделать вид, что ведем самостоятельную войну. На которую, между прочим, будут благосклонно взирать не только в Альбертинском лагере, но и в Вашингтоне. Нынешний президент ненавидит коммунистов. Даже больше, чем "желтых обезьян" — то есть нас с вами.

— Но Его Величество Император будет против... — напомнил премьер-министр.

— Разумеется, — кивнул разведчик. — Если мы нападем первыми. Но мы не нападем первыми. Нет. Это русские на нас нападут. И эту ложь...

— Слишком сильное слово, — поморщился премьер-министр.

— Прошу прощения за прямоту, но здесь все свои, — возразил начальник разведки. — Итак, русские на нас нападут. Я берусь организовать это вторжение. Никто ничего не заподозрит. Весь мир купится на эту ложь, и Император в том числе. Особенно сейчас, после того, как русские внезапно атаковали Иран и Афганистан. Что им стоит напасть на японские владения в Маньчжурии или даже Корею? Все в это поверят. Никто не поверит оправданиям русских. С их-то подмоченной репутацией?! Они будут выглядеть агрессорами, а мы — жертвами, ведущими справедливую оборонительную войну.

— Мне нравится план нашего коллеги, — окончательно загорелся министр обороны. — Да, это определенно может сработать! Особенно сейчас, когда элитные части русских переброшены на афганский фронт!

— Действительно, — неохотно согласился министр иностранных дел. — Все верно. Мы становимся союзниками Георга, не сделав ни единого выстрела в сторону Эдуарда. При этом мы получаем шанс избежать конфликта с Эдуардом. Мы получим как минимум моральную поддержку от США. Мы также становимся фактическим союзником Южной Африки, которая по-прежнему остается таинственной величиной и источником потенциальной опасности. Не стоит враждовать с ней раньше времени — фашисты уже сделали такую ошибку. Тибетанский чингисхан немедленно поддержит нас всеми силами...

— Вы хотели сказать — "барон Унгерн", — уточнил министр обороны. — Мы все знаем, кто является настоящим господином Тибета, и это не марионеточный чингисхан... придумают же такое.

— Строго говоря, "чингисхан" — это титул, а не имя, — поведал министр иностранных дел. — "Император Вселенной" или что-то в этом роде. Просто история до недавнего времени знала только одного человека, носившего такой титул.

— Неважно, — отмахнулся министр обороны. — Тибетанский режим будет за нас, этого достаточно.

— Флот останется без работы, — задумчиво пробормотал военно-морской министр. — Красные силы на Тихом океане просто ничтожны. Это будет победоносная, но очень маленькая Цусима.

— Пусть так, — усмехнулся министр обороны. — У императора будет меньше поводов для беспокойства.

— Хорошо, — подытожил премьер-министр. — Так мы и поступим. Да, именно так! Это будет самая правильная и справедливая война. Империя должна расширяться. Но Африка далеко, и даже Индонезия далеко. А Сибирь и Приамурье — здесь, у нашего порога, прямо за нашим окном. Можно спорить о нашим присутствии в Африке, но здесь двух мнений быть не может. Эти земли должны принадлежать Империи — и чем раньше, тем лучше. Пора вернуть эти земли себе!

— Над седою вершиной Урала водрузим мы японское знамя! — подхватил военный министр.

— Банзай!

— Тэнно Хэйка Банзай!!!

— БАНЗАЙ БАНЗАЙ БАНЗАЙ!!!

* * *

Интерлюдия-2.

* * *

Алекс ван Вик, директор южно-африканской секретной службы, с утра был не в духе. Стоит ли говорить, что после прибытия в 1939 год забот и проблем у него изрядно прибавилось? И с каждым днем их становилось все больше. Вот и сегодня, совещание с начальниками отделами началось далеко за полночь и завершилось только к девяти утра. Разумеется, наступивший рабочий день никто не отменял. Алекс запил две разноцветные таблетки большой чашкой чайного кофе и погрузился в чтение очередного доклада с северного фронта. Час от часу не легче. Как и следовало ожидать, англо-фашисты, в настоящее время отступавшие под ударами Армии Обороны ЮАР в Танзанию, сравнительно легко и просто нашли общий язык с недобитыми зимбабвийскими повстанцами, прибывшими из 79 года. Казалось, что может быть общего у черных борцов за независимость и старых добрых английских империалистов? Разумеется, общий враг. Враг моего врага — мой друг и все такое. Деньги не пахнут, оружие не пахнет, союзники тоже не пахнут. Южноафриканские коммандос уже перехватили большую партию оружия, сброшенную с британских самолетов, но только одну партию. А сколько не сумели перехватить?

От печальных мыслей Александра ван Вика отвлек звонок секретаря.

— К вам посетитель. Тот самый, которого очень рекомендовал начальник европейского отдела...

— Пусть войдет, — вздохнул директор.

Стройный высокий молодой человек, появившийся на пороге, производил самое приятное впечатление. Он был облачен в строгий, недорогой, но хорошего качества костюм, пошитый где-то между Парижем и Берлином. Мужественное лицо с аристократическими чертами сразу располагало к себе. Короткая военная стрижка только подчеркивала мужественность этого человека — профессиональный разведчик Алекс Ван Вик сразу понял, что перед ним стоит опытный боец, а не диванный теоретик. Печальные серые глаза светились какой-то необыкновенной внутренней мудростью.

— Добро пожаловать в Южную Африку, — сказал ван Вик, поднимаясь гостю навстречу. — Прошу прощения, мы не были представлены, мой сотрудник сообщил только ваш псевдоним — "мистер Гордон"...

— Благодарю вас, господин ван Вик, — отвечал гость на хорошем французском языке. — Надеюсь, мы станем добрыми друзьями и союзниками. Меня зовут Бандера. Степан Бандера.