Страсть искажает все...

— Бл**ь, авиатор [2], хренов! Где он только взялся на мою голову! — пуще прежнего вспыхнул мужчина, — ты вообще понял, что он просто взял и кинул меня?! — машинально дернул плечом, избавляясь от руки Тимура, — мразь! Я ему сейчас устрою!

Сорвавшись с места, Кирилл бросился к кабинету, с намерением не просто разузнать о ситуации из первых уст, но и дать хорошей трепки козлу Гришке. Чтобы не лез, куда не стоит. Его давно пора отметелить так, чтоб имя собственное не вспомнил. Сейчас самое время начинать осуществлять желания. Более чем веская причина имеется.

У Кира все на мази. Он практически договорился об открытии старого канала для реализации товара. Оставалось уточнить парочку деталей, сунуть кому нужно на лапу, и все — дело сделано. А теперь что? Получается, Гришаня снова влез вперед, не только оставляя Рощина-младшего с носом, но и лишая удачной возможности доказать папику, кто здесь лучший. Черти что творится!

Мужчине едва ли не впервые в жизни было наплевать, что о нем подумает отец, как отреагирует. Он сейчас просто возьмет и вытряхнет из гада всю душонку, чтобы понял — влезать в чужие игры чревато последствиями для здоровья.

Не успел добраться до цели, как дверь кабинета отворилась, выпуская оттуда довольного Латунина. Но счастливая улыбка слетела с лица, как только Григорий увидел рядом с собой разъяренного не на шутку Рощина-младшего. Испуг на мгновение проскользнул в черных глазах, так же мгновенно исчезая. Не заметить этого Кирилл не мог. И данный факт довольно сильно тешил самолюбие и немного успокаивал.

Еще бы, Гришке было чего бояться. Не слишком высокий, невзрачный, не особо следящий за своей физической формой, он здорово уступал всегда готовому к бою Кириллу. Последний, следуя традиции, заведенной в армейские времена, не брезговал никакими физическими упражнениями, и отлично владел азами боевых искусств.

Рощин мало у кого вызывал доверие или спокойствие своим внешним видом и вечно хмурым выражением лица. А уж когда злился, сжимая ладони в кулаки, щурился, изучая противника, подыскивая малейшие детали, говорящие о вероятном промахе, так и подавно. К примеру, как сейчас.

— Гнида, ты долго будешь здесь ошиваться? — прежде, чем за Латуниным закрылась дверь, прошипел Кирилл, хватая мужчину за грудки.

— Не твое дело, — даже не пытаясь вырваться, огрызнулся Гришка, — находиться в этом доме, в частности в кабинете отца, имею такое же право, как и ты.

— Ни хрена ты не имеешь! — встряхивая Григория, возмутился Рощин, — ты в этом доме, как и в семье, как был чужим, так и останешься! Сколько не выпендривайся перед отцом!

На счет последнего Кирилл лукавил. Очень сильно лукавил. Скорее высказывал свои самые сокровенные желания, прекрасно понимая — если так пойдет и дальше, Гришка реально заметит отцу его, во всех аспектах. И в качестве сына, и в качестве приемника.

— Странно, но, кажется, кое-кто считает иначе, — словно прочитав мысли, ехидно отметил Латунин, с вызовом глядя в глаза Рощину, — неужели зависть совсем замучила, что это я, а не ты, смог устроить сделку? Так ты поаккуратней с этим, Кир. Зависть она, знаешь ли, разрушает и...

Договорить Григорий не успел. Кирилл, не в состоянии больше сдерживаться и выслушивать завуалированные насмешки в свой адрес, сжимая руку в кулак, резко замахнулся. Прежде чем Латунин успел сообразить, что сейчас ему прилетит и увернуться, врезал кулаком по лицу.

Ярко-алая кровь брызнула из разбитого носа. А Гришка, задергавшись, в попытках освободиться от стального захвата, заорал:

— Ты чё, бл*?! Борзый сильно?!

— Кирюх, хватит! — где-то за спиной, прикрикнул Тимур, пытаясь остановить разгневанного Рощина, который, снова замахнувшись, ударил Григория, рассекая в этот раз губу.

— Кирилл! — очередной оклик. Более спокойный, но с металлом в голосе. Он подействовал, словно ушат ледяной воды.

Брезгливо поморщившись, Рощин-младший на мгновение застыл. После чего еще раз, встряхнув Латунина, резко отпустил, заставляя пошатнуться от вмиг утерянного равновесия.

— Ты что творишь, суч*нок? — раздражение, скользящее в голосе отца, окончательно вернуло Кирилла в реальность.

Очевидно, сейчас ему выйдет боком эта вольность. И плевать. Главное, что мужчина выполнил то, чего так давно и отчаянно желал — почесал кулаки о наглую морду ненавистного противника.

— С*ка! — процедил сквозь зубы Гришка, вытирая сочащуюся из носа кровь, — ты еще пожалеешь об этом.

— Мы еще посмотрим, — окинув Латунина придирчивым взглядом, Кир напоследок посмотрел в глаза, желая заставить того, наконец, увидеть и принять его превосходство, — кто кого!

— Хватит! — заорал Рощин-старший, ловя обрывки, брошенных шепотом фраз, — Григорий, иди, улаживай дела. Считай, я дал добро. А ты, Кирилл, — поворачиваясь к сыну, — быстро ко мне в кабинет!

Сергей Леонидович, отвернувшись, скрылся в кабинете так же невозмутимо, как и появился. Он знал, повторять дважды не нужно. Это двое, устроивших черти что в его доме, не ослушаются — каждый выполнит приказ, как бы не хотелось поубивать друг друга.

Кир, нехотя подчинившись, направился следом за отцом, краем глаза поймав на себе осуждающий взгляд Тимура. Чтобы он понимал! Гришка пришел на все готовенькое и думает, что Кирилл его возьмет и примет в семью? Шиш ему! Никто, тем более Калачев, работа которого заключается не в миссии милосердия или жалости к обездоленным и несчастным, а несколько в ином, не вправе осуждать его.

Оказавшись в кабинете, мужчина осторожно прикрыл за собой дверь. Не дожидаясь пока отец, стоящий к нему спиной, у окна, предложит присесть, вальяжно опустился на диван, закинув ноги на журнальный столик.

— Когда ты угомонишься, Кирилл? — безразлично поинтересовался Сергей Леонидович, — Как вернулся после своей армии, который год сам не свой. Говорил тебе, ни к чему выпендриваться, отмазались бы и всего делов. Так нет, решил долг родине отдавать. Сдалась тебе эта родина. Сомневаюсь, что при случае, когда тебе понадобится помощь, она отплатит тебе тем же.

— Хочешь честно, бать? — хмуро сверля отцовскую спину, признался Кир, — мне по хер, отплатит мне родина чем-то, или не отплатит. Не ради этого я шел служить. Но в одном я с тобой, пожалуй, соглашусь — реально стоило отмазываться. Быть может, тогда мне удалось оградить собственную семью от этого проходимца. Раз глава семьи сделать это не в состоянии.

— Кирилл, не заговаривайся! — прикрикнул Сергей Леонидович, — не многовато ли ты на себя берешь?

— Об этом лучше поинтересоваться у Гришани. Это он считает себя шибко умным.

— Сколько можно собачиться?

— Когда этот козел перестанет лезть в чужие дела, — фыркнул Рощин-младший, растирая разбитый кулак, — между прочим, я уже все порешал с проблемной зоной транспортировки товара.

— Пока ты возился, Григорий давно все организовал, в обход. И что ты там порешал? — обернувшись, вопросительно уставился на сына, — сегодня ты с ними договорился, тебя готовы без лишних вопросов пропустить через границу, а что будет завтра? Завтра они так же запросто могут отказать, или хуже того, устроить облаву. А товар при этом опять уйдет к Сизому. Не хочу я ставить под удар не свое имя, ни деньги.

— И ты так запросто отдашь ситуацию Гришке под контроль?

— Я согласен с его утверждением, что гораздо удачнее будет наладить новые пути доставки, чем рисковать и переправлять по старым. Это все равно, что ходить по минному полю, — пройдясь по кабинету взад-вперед, мужчина, опустился в кресло, — Рано или поздно, оно рванет. Кирилл, ты не дурак, сам должен понимать — в данной ситуации предложение Григория более удачное, нежели твое.

— Выходит, какому-то Гришке ты доверяешь больше чем мне, собственному сыну?— поддаваясь вперед, с придыханием уточнил Кирилл.

— Ты же прекрасно знаешь, не какому-то, — Сергей Леонидович, отводя взгляд, помассировал круговыми движениями виски. Снова взглянул на сына, выдохнув, — Григорий такой же сын для меня, как и ты. И, между прочим, твой брат.

— В гробу я видал такого брата, — фыркнув, Кир подхватился с кресла, — я не видел этого козла лет двадцать! И еще бы столько не видел! Ну, нагулял ты его по молодости где-то с левой бабой, зачем его в дом и семью тащить было?!

— Сын, в тебе сейчас говорит ревность. Попробуй взглянуть на ситуацию под другим углом. Стань благоразумнее.

Иногда Кириллу казалось, что выдержке отца нет предела. Вот и сейчас Сергей Леонидович, казалось, невозмутим и непробиваем. Но Рощин-младший прекрасно понимал — еще пара выпадов с его стороны и отец сорвется. Тогда за последствия никто не ручается. Понимал, но и остановить себя, заставить замолчать и прекратить бессмысленный разговор, тоже не мог. Вместо этого, напротив, продолжал давить и наступать на больные мозоли.

— Во мне сейчас говорит трезвость разума! О каком благоразумии может идти речь, когда эта тварь довела до смерти мою мать!..

— Хватит скулить, щенок! — подхватившись, Сергей Леонидович, с силой ударил кулаком по столешнице, — Ты четверть века прожил, а ума, как не было, так и нет! — злостно сверкнул глазами, — Будто не знаешь, что Григорий не причем! Марина давно болела, еще задолго до Гришки!

— Только почему-то умерла лишь после его появления в нашем доме! — не в силах сдержать импульсивность под контролем, не унимался Кирилл, — как можно быть таким слепым, чтобы доверять этому проходимцу?! Отец, мне иногда кажется, что ты медленно, но уверенно, сходишь с ума!

— А мне иногда кажется, что кто-то ошибся в роддоме, подсунув мне такого нытика, как ты! — в сердцах воскликнул Рощин-старший.

— Латунин тебя облапошит и глазом не моргнет, вот увидишь! Если ты пойдешь у него на поводу, опять останешься ни с чем!

— Кирилл, сколько раз тебе говорить, в нашем бизнесе нельзя быть настолько вспыльчивым и импульсивным, — спокойнее отметил мужчина, — ты просишь о доверии, но сам не понимаешь, что с ним в итоге делать. Ты не готов к ведению серьезных дел.

— Гришка, значит готов, да? — сощурившись, Кир подозрительно уставился на отца, — получается я, человек, который давным-давно варится во всем этом котелке и знает все нюансы и тонкости твоих дел, не готов? А Гришка, который вылез из своего клоповника, и ничего, кроме как силой, причем не своей, выбивать долги и вытряхивать нужные сделки, не в состоянии сделать, достоин?!

— Выходит, что так, — равнодушно пожал плечами Сергей Леонидович, — последнее время я все чаще задумываюсь, кто из вас станет более достойным приемником, который окажется в состоянии удержать власть и бизнес под контролем. И знаешь, сын? Я все больше склоняюсь к варианту, что это не ты.

— Шикарно, — язвительно передразнил, и, махнув рукой, направился к выходу, — давай, отец, действуй — отдай семейное дело проходимцу из улицы. Пускай сразу разрушит налаженную схему и оставит нас ни с чем! Прекрасно!.. Хотя, конечно, со мной ведь постоянно что-то не так. До армии был не готов — слишком молодой и мягкотелый, теперь вот импульсивный.

— Вот ты и ответил на свой завуалированный вопрос, почему Гришка, а не ты, — усмехнулся Рощин-старший, — тебе еще стоит поучиться многому. В частности выдержке. Хотя, гены твоей матери все равно не искоренить. Нетерпимость и вспыльчивость у вас в роду. С Мариной это тоже сыграло злую шутку...

— Вот только мать не приплетай сюда! — застыв у выхода, прикрикнул Кирилл, — это еще спорный вопрос, кому и что нужно искоренять!

— Сынок, ты можешь созревать еще долго, а достойный приемник мне нужен уже сейчас, — словно и не слыша, продолжал гнуть свое Сергей Леонидович, — Жизнь непредсказуемая штука. Сегодня ты полон сил и энергии, а завтра... кто знает, будет ли оно вообще это завтра. Мне необходимо знать, что если оно для меня не наступит, дело всей моей жизни останется в надежных руках, что в один прекрасный момент не разрушится под давлением врагов и конкурентов, подобных Сизову. В этом плане я больше полагаюсь на Григория.

— Я так понял, это твое последнее слово?— обернувшись, Кир взглянул отцу прямо в глаза.

— На данный момент, да.

— Ну и хрен с вами! — выплюнул с придыханием, — а я... я докажу тебе, что способен на гораздо большее, чем твой Гришка. Сам по себе, без чьей бы то ни было помощи! И ты еще пожалеешь, что сделал ставку на него!

С этими словами Кирилл выскочил с кабинета, громко захлопнув за собой дверь...

После того памятного разговора пути Кирилла разошлись с путями отца. Сергей Леонидович все чаще и чаще шел на поводу сомнительных авантюр Гришки. При этом всегда и все прощая. Сорванные, якобы случайно сделки. Подставы, которые едва не привели к потере бизнеса... Попытки примирится с Сизовым, мирно поделив территорию.

Рощину-старшему казалось, будто это благоразумно и правильно. Кирилл запросто мог согласиться с данным утверждением, если бы дело не касалось Латунина. Здесь, при всем своем желании, Кир шел наперекор родственничкам. Чтобы доказать — он справится. Его вспыльчивость и порой не самые логичные методы, имеют место быть. Он достоин своего личного места под солнцем.

Кирилл сдержал свое слово — доказал, что лучший. Странным, нелепым способом, но сделал именно так, как обещал. Жаль только, что отец ничего этого не видел. А может, как раз и хорошо, что так получилось? Сергей Леонидович, наверняка, с десяток раз в гробу перевернулся после событий шестилетней давности. Ну и хрен с этим... Все давно кануло в небытие.

Только как бы Рощин сейчас не убеждал себя и не упирался, что не имел выбора, поступал правильно, по-прежнему жалел только об одном — что в свое время так и не смог найти к отцу подход и нормально поговорить... Что навечно так и остался для Сергея Леонидовича плохим сыном.

__________________________________________________________________

[1] - "Афганка" — гашиш, привезенный из Афганистана. Используется в курительных смесях, однако признана тяжелым наркотиком. Психиатры утверждают, что человек, злоупотребляющий этой курительной смесью, за короткий период времени может сойти с ума.

[2] — Авиатор — сленг, имеется в виду контрабандист.

Глава 10

Утро встретило Маргариту нависающими над поселком тяжелыми хмурыми тучами и мелкими противными каплями дождя, барабанящими в окна. Все-таки как не хочется, но осень вступает в свои права, окутывая душу меланхолией и ощущением безысходности. Заставляя замереть не только природу вокруг, но и оставляя внутри ощущение тревоги и грусти. Как раз под стать происходящему с Одинцовой. Так же муторно, печально и единообразно.