Страсть искажает все...

Да, вероятно звучит цинично и эгоистично. Но разве можно относиться к окружающим по-другому, когда для них ты никто? Всего лишь очередная страсть и вожделение. Как ни странно, только тогда как перестала верить в сказки и стала смотреть на вещи реалистично, смогла выбраться из, казалось, замкнутого круга и добиться невозможного в своем тогдашнем положении. Она смогла стать независимой, научилась полностью распоряжаться собственной жизнью. Научилась жить по-другому, ставя окружающих на место и не позволяя больше никому пользоваться ею. Теперь сама в состоянии и вправе выбирать для себя объекты страсти. Сама может решать, кому позволять желать себя, а кого без зазрений совести ставить на место.

Последние несколько лет желать её, или как сам говорил, любить, девушка позволяла только Кириллу. Марго не могла сказать, что испытывала к нему подобные чувства, но Рощин ей нравился. С ним спокойно и хорошо. Рощин стал той самой удобной гаванью, которую так долго искала, но не могла найти. И лишь попав в неё, смогла почти со стопроцентной уверенностью сказать, что подобная жизнь вполне устраивает. По сравнению с тем, что в свое время пришлось пережить, нынешняя жизнь представлялась раем на земле. И она не собиралась его разрушать и жертвовать им во имя чего-то другого. Даже той самой возможной внезапной страсти, которая, к счастью не предвиделась. Хватит с неё страстей. Девушка за несколько лет испытала столько их проявлений, что люди не в силах пережить за всю жизнь. Поэтому, пожалуй, имеет право хоть теперь на спокойное и размеренное существование, без каких-либо непредвиденностей...

— Но-но, девочка! — дернула Марго за узды, когда Страсть, как обычно, добравшись до берега реки, остановившись у самого края, жадно стала хватать все еще зеленевшую местами травку. — Извини, малышка, но пора возвращаться. Сегодня нас ждут великие дела...

Хоть девушке не меньше лошади не хотелось возвращаться, это необходимо. Маргарита сама с превеликим удовольствием осталась здесь хотя бы на пару часиков, отрекаясь от всего, но, к сожалению, время не ждет. К сожалению, даже сейчас, распоряжаясь самостоятельно своей жизнью, порой не в силах что-либо изменить. Как сегодня она не подвластна над окружающим миром, над обстоятельствами, что порой вынуждают действовать вопреки собственным желаниям, следуя определенному долгу...

Какое неприятное и обязующее слово — долг. Долг превыше всего. В данном случае превыше собственной страсти к одиночеству, к свободе, к тишине... И именно из-за этого долга, Маргарита сейчас развернется, и помчится обратно, возвращаясь к реальности и решению предстоящих проблем. И она не будет раскисать и хоть как-то показывать свои истинные чувства и желания. Она давно научилась скрывать их. В свое время это умение сыграло ей на руку, и теперь она не отступится...

Обратный путь к конюшне показался еще более быстрым и коротким, чем к лесу. Оно всегда так, когда не желаешь возвращаться. Но как не оттягивай время, окончание пути неизбежно. И почему-то эта неизбежность в подобные моменты становиться гораздо ближе и неприятнее...

Вынырнув из-за широкой посадки, заставляя Страсть перейти с галопа на легкую рысь, девушка заметила вдалеке, у дома, темную фигурку, что с каждым мгновением приближалась. И вот уже Марго распознала в фигурке Кирилла, что сунув руки в карманы, с видом полнейшего недовольства направлялся ей навстречу.

На ходу спрыгнув с лошади, когда та замедлила ход, Маргарита, одной рукой ухватив под узды Страсть, повела вперед, а другой приветливо помахала Рощину, окликнув:

— Доброе утро, Кирилл! Ты чего так рано здесь?

— То же самое хотел спросить у тебя, — поравнявшись с девушкой, невозмутимо фыркнул мужчина; окидывая оценивающим взглядом лошадь: — Опять тебе не спится? Могла хотя бы сегодня отдохнуть. Ты же знаешь, что сегодня предстоят важные переговоры.

— Кирилл, чего ты, в самом деле? — остановившись у калитки, что служила ограждением конюшни, Марго, стянув висящую на крючке щетку, стала вычесывать гриву лошади. — Какая разница, переговоры или нет? Я так давно не была здесь, так соскучилась и по Страсти и вообще... ты сам прекрасно знаешь, как я люблю раннюю осень, утренний лес, рассветы...

С этими словами пытливо уставилась на мужчину, прекрасно понимая, что такой своей речью не может не зацепить его и не утихомирить. Он всегда не мог устоять под её, подобным этому, умоляющим тоном, и под прожигающим взглядом карих глаз. Маргарита это прекрасно знала и неоднократно пользовалась такими привилегиями.

Она все еще смотрела на Рощина, стараясь уловить малейшее изменение, что происходило буквально на глазах. Вот он все еще хмурится, раздраженно постукивая пальцами по штакетнику, громко посапывая. Но при этом, сощурившись, изучает лицо девушки. Все еще недовольный, а потом, вмиг прекратив нервное движение пальцев, успокаивается. Красивое лицо медленно, но уверенно преображается. Складочки на лбу и у глаз постепенно разглаживаются, в серых глазах исчезает безумный огонек, сменяясь нежностью.

Рощин умел быть жестким, даже жестоким, и никогда не скрывал этого. Но именно в этой своей нежности он особенно нравился Маргарите. Быть может потому, что жестокости в свое время она хлебнула сполна и этого ей хватит по гроб жизни. И возможно именно поэтому Кирилл всегда старался не проявлять с ней другую сторону своего характера.

Разменяв уже четвертый десяток, и будучи старше девушки практически на пятнадцать полных лет, Рощин все еще был в отличной физической форме. Не было ни дряблого живота, что зачастую наблюдался у мужчин его возраста и их круга. Ни каких-либо других признаков возраста. Отличная фигура, что стала результатом регулярных тренировок в спортзалах, в которых он, как знала сама девушка, пропадал с завидной регулярностью.

Внешне возможно далек от эталона мужской красоты, вроде Алена Делона. Без малейшей смазливости и слащавости во внешности, по-своему красив именно настоящей мужской, в чем-то животной красотой. Он был мужчиной с большой буквы, и в этом запросто мог бы потягаться с ровесниками Маргариты, определенно выходя оттуда победителем. Лишь легкая седина, что местами посеребрила виски, и от которой категорически отказывался избавляться, утверждая, что это не по-мужски, и морщинки в уголках глаз и губ, в моменты проявления раздражения, выдавали в нем зрелого и опытного мужчину.

— Знаю, поэтому и терплю все твои выходки, Марго, — усмехнувшись краешком губ, заметил Кирилл.

Да уж, действительно, столько вытерпеть, сколько вытерпел этот мужчина от неё, не смог бы, наверное, никто. Хотя он ведь изначально знал, на что шел. Но не побоялся. Не струсил. И это было еще одним немаловажным пунктом, из-за которого Маргарита его уважала и все-таки по-своему любила. Возможно не так, как стоит любить мужчину, с которым планируешь провести остаток своих дней, но все же...

Именно Рощин в свое время вытащил девушку из того болота, в котором оказалась по собственной глупости, неопытности и нелепом стечении обстоятельств. Именно Рощин сумел заставить её начать жизнь заново, попробовать вычеркнуть если не из памяти, то хотя бы из сердца все то, что пережила. Не побоялся связаться с грязной, недостойной нормального мира женщиной, каковой её зачастую считали. Напротив, сумел заткнуть всем рты, и помог стать той, кем теперь была. Маргаритой Одинцовой. Уверенной в себе женщиной. Успешной. Богатой. Способной кружить головы мужчинам, оставляя их ни с чем. Отмщая за все страдания и боль. Вызывая зависть у других женщин. И с победной улыбкой на лице, принимая вызов любой сложности, заранее зная, кто выйдет из этого боя победителем. Только она, Маргарита Одинцова и никто больше.

Теперь она себе не позволяла такую роскошь, как поражения. Все это для девушки осталось в прошлом. Равносильно, как и та юная девочка, оказавшаяся в путах неизбежности. Теперь никто и ничто не заставит её вернуться к той, былой наивной и глупой Ритке...

— И именно за это твое терпение я ценю тебя больше всего, — ни капли не лукавя, призналась девушка.

— Да ты что? — передразнил лукаво Рощин. — А я думал, что ты больше всего ценишь меня за винодельческую компанию?

— Прости-прости, это, безусловно, главное, за что тебя вообще можно ценить, — хихикнула Маргарита, позволяя появившемуся со стороны сторожки конюху увести Страсть.

— Вот и я про то же, — увлекая Марго в сторону шикарного особняка, шутя, отметил мужчина, после чего вмиг посерьезнев, добавил, — я вообще знаешь почему занудствую? Ты же не забыла, что через пару часов у нас очень важная встреча, в которой решается едва ли ни вся судьба "Золотой Рощи"?

— Да уж, о таком разве забудешь? — Маргарита непроизвольно покосилась на Кирилла, в очередной раз, удивляясь его мгновенным порывам беспокойства.

Вроде сильный, уверенный в себе мужчина, имеющий все, что только можно пожелать, но порой ведет себя хуже ребенка малого, раздувая из ничего большие проблемы.

— А вот ты совершенно напрасно иронизируешь, — приобнимая девушку за плечи, обеспокоенно вздохнул Рощин, — если бы не эта чертова "Жемчужина", со своими непонятно откуда взявшимися шикарными виноградниками, мы бы давным-давно вошли в пятерку лидеров страны по производству сухих вин.

— И ты говоришь это мне, человеку, который занимается продвижением и экспортом нашей продукции, в том числе за границу? — нахмурившись, Маргарита остановилась у крыльца. — Кирилл, я прекрасно все это знаю. Равносильно, как и то, что если на сегодняшней встрече нам удастся их подмять под себя, то уже завтра мы можем считать, что "Золотая роща" официально входит в "Internal Group".

— Да, Марго, именно! — воодушевленно воскликнул мужчина, — это же не просто заоблачные перспективы! Это официальное признание в Европе, к которому мы так стремились!

— Кирилл, я знаю, — без особого энтузиазма, фыркнула Одинцова.

— Тогда вот скажи мне, Ритуль, почему вместо того, чтобы готовится к важной встречи, ты опять возишься с утра пораньше со своей этой... Страстью? — не унимался Рощин, — лучше бы отдохнула, как следует, после трудовых будней. В столицу мы все равно возвращаемся не раньше, чем через три дня, успеешь еще полюбоваться своей кобылкой.

— Кирилл, — попыталась вмешаться девушка.

— Ну а что, Ритуль? Разве я не прав?

— Кирилл, я же тебя сотни раз просила, не называть меня Ритулей, — игнорируя другие замечания, с упреком выдала Маргарита.

— Опять ты об этом, — махнув рукой, фыркнул Рощин. — Ну что ты в самом деле раздуваешь их мухи слона?

— Нет, Кирюш, не раздуваю, — отстраняясь от мужчины, беспечно пожала плечами Одинцова.

— Маргарита, — поморщившись, словно от зубной боли, оборвал Рощин, — я же тебе не баба какая-то, чтобы меня так называть.

— Зато видимо только так ты полностью усвоишь мою просьбу, — отворачиваясь, с намерением уйти в дом, хмыкнула Маргарита.

— Ну, хорошо-хорошо, Марго, — деля акцент на имени, поправил Кирилл.

— Вот и чудненько. Я пошла собираться, а то ты совсем разволновался, — обернувшись и чмокнув мужчину в щеку, заявила девушка. — Не переживай, все у нас пройдет в лучшем виде. И встреча с нашими малоизвестными конкурентами обязательно принесет нам такое необходимое признание.

С этими словами Марго снова отстранившись, легко взбежала по ступенькам на крыльцо. После чего поспешно, словно боясь быть задержанной на месте преступления, проскользнула сквозь массивную дубовую дверь в огромный, выдержанный в стиле современного, в некотором роде особого, крымского кантри, особняк. Вроде огромный дом, шикарно обставленный, с едва ли не самой дорогой мебелью, но в то же время хранящий в себе вековые традиции прошлого. Тех, кто спокон веков, когда еще никто себе представить не мог о благах современной городской цивилизации, выращивали лучший виноград и делали шикарное вино. Рецепты которых передавали потомкам, среди каких по счастливой случайности оказался и сам Кирилл Рощин.

Рощин... Золотая роща... А ведь если задуматься, то даже здесь улавливается определенная связь. Либо фамилия пошла от названия поселка. Либо, что куда более вероятно, сам поселок вырос благодаря одному из тех, кто носил эту фамилию. Неважно, как давно это происходило. Главное , что спустя десятилетия, если даже не века, "Золотая Роща" оставалась единственной в своем роде. Уже не Массандра, выросшая на грани веков, со своими известными достопримечательностями, старая и признанная. Но и еще не Коктебель, превратившийся предпочтительно в пафосный и модный курорт.

Некогда небольшая рабочая деревенька на берегу реки, уходящей глубоко в море. Отделенный наполовину густыми лесами, а с другой, солнечной стороны, имевший широкие бескрайние поля, где практически круглый год созревали лучшие сорта винограда. Теперь это шикарный поселок, где помимо коренных жителей, многие известные лица страны желали приобрести себе участок, чтобы иметь возможность, отдыхая,? наслаждаться чудесными пейзажами и прекрасным вином. Но в то же время не настолько раскрученный, чтобы кишеть неугомонными туристами.

Этот дом... да что там дом, даже весь поселок, были гордостью Кирилла. Все потому, что он мог по праву считаться негласным хозяином не только бескрайних полей, но и всего селения, потому как в большей степени именно благодаря ему у людей была работа. Именно он помогал и выручал из беды. Просто не позволил распасться давнему, местами упадочному предприятию, за несколько недолгих лет, с излишком возвратив былую славу.

Маргарита и сама до безумия любила это место. Раньше она даже не представляла, что где-то сможет найти такой уголок в мире, где будет чувствовать себя свободной и счастливой. А здесь чувствовала себя именно так. Это поняла сразу, как только впервые попала сюда. Наверное, именно поэтому так любила приезжать в Рощу, вырываясь из удручающей и подавляющей столичной суеты. Почти деревенское спокойствие спасало от уныния, возвращая снова и снова к жизни. Только здесь могла позволить себе непростительную роскошь, как забыться. Забыться о том, что никогда не искоренить из памяти и сердца... Но здесь, казалось, даже боль притуплялась, не отзываясь внутри тупым скрежетом, и уже хотя бы за это стоило ценить это место. И Марго действительно ценила.

Как жаль, что выбираться в Золотую Рощу в связи с делами, могла довольно редко. Девушка с удовольствием осталась здесь на все время. Лишь Кирилл, который снова и снова убеждал, что без неё не справится в городе, сдерживал Маргариту от того, чтобы поселится в поселке окончательно. Можно запросто настоять на своем, взбрыкнуть, раскапризничаться... Но Рощин слишком много сделал, чтобы она так запросто смогла отказать в его, как сам неоднократно подмечал, маленькой просьбе быть все время рядом. Вот она и не отказывала. Всякий раз сопровождала его в поездках, помогла в решениях всевозможных деловых вопросов, в которых была хоть малость компетентна.

К примеру, как сегодня... К счастью, в этот раз решение деловых вопросов совпало с такими долгожданными выходными и возвращением в Рощу. Все потому, что некий неизвестный господин, пожелавший до личной встречи оставаться инкогнито, владелец новоиспеченной винодельческой компании с вычурным названием "Черная Жемчужина", категорически отказался встречаться в столице для обсуждения дел, заявив, что если Рощина интересует какое-либо сотрудничество, то пускай приезжает сам. Благо, место проживания мистера "Х" оказалось не так далеко от особняка Кирилла, и неизвестный настоял на том, чтобы Рощин лично явился на встречу.