Страсть искажает все...

Поймав вещь на лету, Рита, встала со стула, без лишних слов и стеснения сбросила халат с плеч на пол, и натянула платье. О каком стеснении может идти речь? Белла в "Инанне" повидала столько, что многим и не снилось. А Одинцова за эти годы слишком привыкла к подобным ритуалам и относилась как к должному.

— Да, самое оно, — прежде, чем Маргарита успела оценить наряд, одобрительно воскликнула "мамка".

— Красивое, — отрешенно согласилась Одинцова.

Платье действительно было красивым. Светло-бежевый лиф без бретелей плавно перетекал к шоколадного цвета, приталенной юбке. Ничего лишнего, простенько, со вкусом и на удивление не столь вызывающе, как стоило ожидать. Оно очень подходило Рите под цвет глаз и волос, подчеркивая каждый изгиб молодого тела. Только может, раньше девушку и удивляли всевозможные изыски модной промышленности, сейчас, перемерив множество платьев, ей стало плевать.

Какая разница, что на ней будет в тот или иной вечер? Иногда Маргарите казалось, надень на неё жестяной мешок, никто не заметит разницы. Голодным мужикам плевать, сколько стоит вещь и насколько она брендова. Одинаково сдирали, как ненужную обложку со сладкой конфетки.

От сравнения Одинцова нервно передернулась.

— Ты чего? — удивленно вздернув бровь, уточнила Белла, — не нравится что ли?

— Нет нравится. С чего ты взяла?

— Уж больно вид у тебя удрученный, — недоверчиво хмыкнув, "мамка" обошла Риту, придирчиво оценивая образ на сегодняшний вечер.

— Вид как вид, — пожав плечами, Маргарита краем глаза проследила за действиями блондинки.

— Не боись, подруга, вот выкупит тебя сегодня какой-то красавчик-миллионер на время этак... без строка давности,— ухватив Одинцову за плечи, весело предположила Белла, — представь какие перспективы! Я не помню, рассказывала ли, как однажды меня сразу на год к одному клиенту приставили и все — никаких тебе проблем и заморочек. Согласись, под одного подстроится проще, и чувствуешь себя не просто... шлюхой, которую сегодня одному, завтра другому и пофиг на твои чувства, а уже как-то по-человечески. Словно если не мужа, то постоянного мужика, любовника себе завела.

— Белл, да мне уже все равно, — тяжело вздохнув, честно призналась Одинцова.

Она не видела особой разницы. Просто хотелось поскорее покончить с этим неприятным вечером и все. Видимо, сей факт столь откровенно читался на лице, что мигом посерьезнев, Белла предложила:

— Кстати, я бы причесочку как-то подчеркнула, — бросившись к столику, в поисках необходимой вещи, задумчиво протянула. Вытащив из полки небольшую диадему, запихнула в волосы Риты, поправляя высокий шиньон, — вот так-то лучше. Необходимая изюминка. Чтоб уже наверняка, не просто красиво, а по-королевски и с шиком.

Позволив проделать с собой нехитрые манипуляции, Маргарита придирчиво осмотрела зеркальное отражение. В целом "мамка" права. Не знай девушка к чему её готовят, возможно, улыбнулась увиденному. В таком виде не грех и на официальный банкет, а не только на нелепый бордельный торг.

— Ладно, Ритусь, я побегу проверю, как там остальные, — сгребая вещи в охапку, — а ты тут не глупи, готовься. Нужно предстать в лучшем свете. Времени совсем ничего...

Белла оказалась права — времени оставалось немного. Но для Одинцовой даже эти несколько часов ожидания показались целой вечностью. Для начала все дожидались, пока соберутся гости. Затем, пока настанет нужное время, и мужчины достаточно разогреются, чтобы встретить главный сюрприз вечера. Лишь после "показ". Одна из самых несуразных частей вечера. Каждой девочке приходилось выходить к разгоряченной толпе, вилять попой, озаряя счастьем и радостью.

Риту участь показа тоже не миновала. По очередности последняя. Несколько минут всеобщего позора, вот так девушка нарекла мгновения, когда с трудом сдерживаясь под контролем, даже не пытаясь сотворить на лице подобие улыбки, шла по кругу, ловя на себе множество сальных взглядов. Она не всматривалась в лица. Зачем? Отыскать сегодняшнего потенциального клиента? Порой лучше его вовсе не знать раньше времени. Увидеть, насколько нравится мужчинам? Маргарита об этом и сама прекрасно осведомлена. И если откровенно сыта этим знанием по горло...

— Грета, — едва девушка успела спрятаться за импровизированные кулисы, позвал Сизый собственной персоной.

Увидеть Батю в такой ответственный момент, по ту сторону экрана, для Риты стало одним из первых потрясений предстоящего вечера.

Нахмурившись, она пришла следом за довольно ухмыляющимся мужчиной.

— Ты сегодня шикарна, — остановившись поодаль, чтобы никому не мешать, Сизый сделал короткий глоток шампанского из бокала, который держал в руках.

— Спасибо, — неловко поджавшись, выдохнула Маргарита, оглядываясь к сцене.

Туда уже вышел неизвестный мужчина, приветствуя гостей. Очевидно именно он, по горячим следам, будет проводить аукцион.

— Знаешь, Рит, — наклоняясь к Одинцовой, шепотом признался Батя, — я счастлив, что в моем саду благоухающих роз растет такая прекрасная, дикая, необузданная маргаритка. Более того, по моему мнению, ты здесь лучшая...

— Белла сказала, я буду главным лотом, — пока Сизов мешкался, подбирая слова, холодно выдала девушка.

— Хорошо, — одобрительно кивнув, Николай Степанович сделал еще один короткий глоток алкоголя, — признаюсь, некоторые гости интересовались именно тобой, пойдешь ли с молотка. Чувствую, борьба планируется нешуточная. Я собираюсь продать тебя очень высоко. И уж не обессуй, но сегодня не посмотрю, кто окажется тем клиентом, готовым заплатить за тебя кругленькую сумму.

— Ваше право.

Нахмурив брови, Маргарита тогда еще не понимала, о чем идет речь. Не успела понять. Потому как, не дожидаясь ответа, Сизый, резко меняя тему, выдал:

— Ты выглядишь не просто как придворная дама. Сама королева, достойная высочайших правителей. Я тут подумал, сегодня будет лучше представить тебя, именно так. Грета — слишком нежно и невинно... Ты давно переросла ту маленькую глупую девочку. Ведь так? Не станешь творить глупостей?

— Не стану, — настороженно посматривая, как одна из девочек выходила на сцену.

— Вот и умница, — по-отечески похлопав девушку по плечу, пробормотал Батя и поспешно проскользнул в зал, к гостям.

Умница... Маргарита согласилась отнюдь не из-за этого. Даже не из-за боязни противостоять Сизову. Потому что давно поняла — бунтовать бессмысленно. Её мнения никто не спрашивает. Попросту ставят перед фактом. Здесь личное дело каждого — соглашаться и следовать по намеченному курсу, или включить сопротивления, которые вряд ли обернуться чем-то достойным.

Одинцова успела изучить одно простое правило "Инанны" — чем больше идешь против хозяина, тем быстрее тебя сломают. А ломаться девушка не хотела. Иногда приходилось прогибаться... За это Рита себя особенно ненавидела. Хоть и пыталась держать эмоции под контролем.

Обхватив себя за плечи, Маргарита подошла ближе к сцене, наблюдая из-за кулис за торгами. Девочки сменялись одна за другой. Аукционист хорошо поставленным голосом то и дело повышал ставки. С каждым новым лотом расценки росли, а возгласы из зала слышались чаще и чаще. Гости раззадорились, атмосфера накалилась до предела. Однозначно мало кто хотел уходить ни с чем.

И вот молоточек ведущего стукнул еще раз, оповещая, что продана предпоследняя девушка. На кону оставалась лишь одна Маргарита. Главный лот. Живой товар. Одинцова привыкла к подобной роли. Но сегодня все переходило допустимые рамки. Одно дело быть продажной в тиши ночи, только для одного. И совсем другое видеть, как за тебя соревнуются десятки сумасшедших...

— Господа, наш аукцион подходит к концу! — официозно выдал мужчина со сцены, а среди толпы разнесся приглушенный гул возмущения. Выдержав театральную паузу, он продолжил, — но не стоит так отчаиваться. Напоследок мы приготовили для вас еще один сюрприз. Лот — достойный лучших. Уверен, каждый из вас в тайне желает оказаться обладателем прекрасной обольстительницы, которая сейчас выйдет на сцену. Давайте посмотрим на неё и убедимся в истинности моих слов. Итак, встречайте, — поворачиваясь к Рите, аукционист, подбадривая всплесками в ладони, представил, — единственная и неповторимая в цветнике нашего уважаемого Николя Степановича, благоухающая маргаритка. Роскошная и великолепная. Дикая и необузданная Нежная и трепетная. Королева.

В зале почувствовалась атмосфера нетерпимости, подогреваемые взбудораженными возгласами и свистом.

Глубоко втянув воздух, Маргарита заставила себя сделать шаг на подиум. Кажется, с её появлением восторг гостей достиг наивысшей отметки. Мгновение, и девушка поймала на себе одобрительный взгляд Сизого. Что ж... похоже, он действительно не прогадал и сейчас, уверенный в себе, наслаждался происходящим.

— Вижу-вижу, ваш восторг! — раззадоривая, выкрикнул ведущий, — но, к превеликому сожалению, такая Королева у нас в едином экземпляре и достанется единственному из вас. Давайте не будем томить друг друга в ожидании и решим, кто окажется этим счастливчиком.

Всего один. Рита готова поспорить, будь такая возможность, Сизов продал её всем и одновременно. Только бы получше наварится и не упустить прибыль. Но судя по взглядам этих развратных мужиков, Батя в любом случае наварится довольно неплохо.

— Итак, наша холодная и невозмутимая внешне. Горячая и страстная для избранного Королева и её начальная цена... — осматривая взглядом толпу, прикидывая способность раскошелиться, аукционист предложил, — сто тысяч гривен.

Зажмурившись, Маргарита хмыкнула. Сто тысяч. Серьезно. Учитывая, что у предыдущих цена едва достигала отметки в пятьдесят. Деньги, которые девушке и не снились. Батя и правда сделал высокую ставку. Интересно, она действительно столько стоит? Действительно оправдывает начальный эстимейт? Неужели внешняя оболочка настолько яркая и красивая, что не жалко настолько опустошить карманы?..

— Сто двадцать тысяч! — почти сразу послышался уверенный возглас из толпы.

Маргарита даже не попыталась разглядеть, кто этот умник.

— Сто пятьдесят! — без излишних раздумий.

— Сто шестьдесят!

— Сто семьдесят!

— Двести! — самоуверенный возглас заставил Риту невольно вздрогнуть. Голос показался смутно знакомым.

Нахмурившись, она окинула любопытным взглядом зал, пытаясь разобрать, кто является его обладателем.

— Двести тысяч, господа! — решил вмешаться аукционист и показать, что пока главный, а базарный торг здесь неуместен, — невероятно! Кто даст больше?

Среди присутствующих пронесся озадаченный гул, не успевший кануть в тишине, когда послышалось нагловатое:

— Двести пятьдесят!

Интересно, они вообще отдают себе отчет, что на подобные деньги можно жить даже не один год?..

— Двести восемьдесят! — уже знакомый голос.

Рита попыталась вспомнить, где его слышала, надеясь разглядеть обладателя. Но уже сейчас подсознание упорно твердило, что ничего хорошего в случае приобретения им, не предвидится.

— Триста!

Маргарите удалось поймать глазами фигуру отчаянного. Вся самоуверенность и наглость отражалась в одной лишь позе. Сложив руки на груди, мужчина насмешливо взирал на сцену. Холодный ледяной взгляд хмурых глаз, который навсегда отпечатается в сознании девушки. Позже, Рита неоднократно будет вспоминать именно эту, первую встречу, в попытках понять, почему именно она?..

Но сейчас Одинцова попросту прикинула, что раньше никогда не видела этого человека. И уж точно он никогда не входил в число её постоянных или случайных клиентов. Такого она точно запомнила бы.

— Триста двадцать! — со скрипом на зубах выкрикнул знакомый голос, и Маргарита увидела ЕГО.

По позвоночнику мгновенно пронесся неприятный холодок, оставляя после дрожь, что мелкими мурашками распространялась по телу. Теперь она ощущала себя даже не живым товаром — вещью. Дорогой и никчемной, с которой можно творить что угодно. В этот момент Рита в полной мере осознала, что значили слова Сизого перед аукционом.

Там стоял самый страшный и неприятный её кошмар. Ужасный зверь в человечьем обличии, до определенного времени неизвестный. Первый клиент, после которого она осталась чуть жива...

Перед глазами жуткие картинки прошлого... Черные щелочки глаз... Огромная рука... Лапища, наотмашь бившая по лицу. Жалкие попытки сопротивления. Мерзкая неловкая возня ублюдка. И удары один за другим... Господи, неужели ей снова придется все это пережить? Неужели снова попадет в руки ничтожного подобия мужчины? Казалось, Рита готова к чему угодно. Но только не к этому...

— Триста двадцать тысяч, господа! — отозвался ведущий, — неужели никто не хочет дать больше? Неужели наша Королева не достойна большего?..

— Триста пятьдесят! — обрывая мужчину на полуслове, вмешался соперник зверя. Тот самый, с хмурым холодным взглядом.

— Триста пятьдесят тысяч! Может, кто-то готов дать еще больше? — с намеком глядя на развратного человечишка.

А Маргарита молилась только об одном — чтобы у него не хватило ни средств, ни желания приобрести её. Кто угодно — только не это человеческое подобие. Она согласна на жалкого старикашку. Согласна на леденящего душу и кровь незнакомца. Только не этот...

— Четыреста! — послав взгляд превосходства на незнакомца, выкрикнул ублюдок.

Зал заполонила тишина. Стихли даже шорохи и тихие вздохи. Все выжидающе и недоуменно рассматривали Одинцову, с подозрением поглядывая на смельчаков, готовых выбросить такие деньги за одну лишь ночь.

— Четыреста тысяч от господина Латунина! — довольно заметил аукционист, — неужели никто не даст больше?

Ответом послужила тишина. Нервно сглотнув, Рита с силой сжала ладони в кулачки, впиваясь ногтями в кожу, и осмотрела помещение. Умоляющий взгляд невольно задержался на незнакомце, который очевидно, решил, что вываливать сумму свыше триста пятьдесят тысяч за неё нецелесообразно. И девушка не могла его обвинить в этом, но... Как же она не хотела на сегодняшнюю ночь снова оказаться в узах безнравственного человечишки. С кем угодно, только не с ним...

Значит, Латунин. Теперь девушка знает имя одного из главных обидчиков. Имя, которое она запомнит на оставшуюся жизнь. Запомнит, чтобы однажды встретившись, отомстить за все.

— Четыреста тысяч раз! — стукнув молоточком, продолжал аукционист. Пробежался взглядом по толпе, — четыреста тысяч два!..

Новый стук молотка, казалось, попадал по самому сердцу Маргариты, заставляя затравленно затаив дыхание, ждать приговора.