Страсть искажает все...

— Маргарита права, — отставляя бутылку, Олег приподнял бокал в знак примирения, — за знакомство?

— За, надеюсь, возможное сотрудничество, — отсалютовав бокалом в ответ, в который раз встречаясь с мужчиной взглядом, предположила Марго.

— Я практически не сомневаюсь в этом, — согласно кивнул Чернышевский, пригубив немного вина.

И снова глаза в глаза. Отчего-то Маргарите показалось, что Олег рад их случайной (случайной ли, как теперь оказалось?) встрече. Про себя она вряд ли могла сказать это же с полнейшей уверенностью. В какой-то момент её устоявшаяся жизнь пошатнулась. И это вызывало весьма странные чувства...

Одинцова медленно перевела взгляд на Кирилла, что не торопился с выводами. Послала ему немую мольбу во взгляде. И лишь когда Рощин приподнял свой бокал, сделала короткий глоток.

На вкус вино действительно оказалось достаточно неплохим. Да что лукавить, оно на самом деле имело отменный вкус и не зря считалось лучшим в коллекции Чернышевского. Слегка терпковатый привкус с легкой сладостью. Едва уловимый аромат ванили вперемешку с более отчетливыми нотками черной смородины. Горечь и сладость одновременно. Необычное сочетание. Но стоит отметить выгодное и удачное.

— Это столовое полусухое, — похоже, заметив немое восхищение от вкуса у Марго, пояснил Олег, — трехлетней выдержки, полученное с помощью купажа нескольких сортов винограда. Как ранних, так и поздних сортов.

— Неплохо, — сделав короткий глоток, не мог не отметить Кирилл, — похоже на Каберне Совиньон.

— Не совсем, — ухмыльнулся Олег, — это было бы слишком просто.

— Не поделитесь секретом? — отчего-то заранее предполагая ответ, почему-то спросила девушка. Хотя она сама не была до конца уверена, имела ли в виду вино, или нечто большее. Секрет выживания? Секрет столь очевидного и странного успеха?

— С Вами, милая Маргарита, — явно выдавая в собственных словах какой-то скрытый смысл, уверенно проговорил Чернышевский, — всенепременно. Но всему свое время. Если я прямо сейчас раскрою секрет фирменного стиля конкурентам, и они тут же начнут производить нечто подобное, как думаете, — поворачиваясь на Рощина, — можно ли будет это продолжать считать фирменным стилем?

— Да Вы стратег, Олег. Вячеславович, — Кирилл, отставив в сторону бокал, принялся за обед, ловко орудуя столовым ножом и разрезая положенный на тарелку кусок курицы, добавив, — далеко пойдете.

Оставив замечание без ответа, Олег, следуя примеру вероятного соперника, тоже принялся за обед, время от времени бросая странные взгляды на Маргариту. А девушку переводя взгляд с одного мужчины на другого, так и не смогла заставить себя проглотить хоть кусочек. Еда была последним, что её могло волновать на данный момент. Как вообще можно думать о чем-то приземленном, когда жизнь принимает столь странные неожиданные повороты.

Когда сидишь между двумя мужчинами, без сомнения сильными и властными. Один, из которых буквально вырвал её из лап прошлых скитаний и бед. А второй... однажды так же пытался это сделать, но не смог. Оба самоуверенные и серьезные. Понимающий без слов когда-то и... считающий, что понимает сейчас. В чем-то похожие, но в то же время слишком разные. Оба по-своему дороги Маргарите.

Возможно, при других обстоятельствах им удалось если не подружиться, то хотя бы... найти общий язык. Но находясь не только по разные стороны за столом от девушки, они оба были по разные стороны в целом по жизни... В другой ситуации Марго, быть может, еще попыталась что-то изменить, или осмыслить, взвесить свой выбор, но сейчас он был заранее предрешен...

— Как Вы относитесь к сотрудничеству? — спустя минут пять молчания, резко выдал Рощин, отложив столовые приборы.

— В зависимости от того, что именно Вы имеете в виду под сотрудничеством? — продолжая есть, равнодушно отмахнулся Олег.

Кажется, его практически не волновало происходящее. Во всяком случае, вид у Чернышевского был вполне миролюбивый и спокойный. Чего нельзя сказать о Кирилле. Он словно на иголках. И это не предвещало ничего хорошего.

— Вы же прекрасно знаете, что я имею в виду! — поддаваясь вперед, с нажимом повторил Рощин. И приподняв бокал с вином, прошипел, — Ваш фирменный стиль это, безусловно, прекрасно, но Вы должны отдавать себе отчет, что в одиночку долго на плаву не продержитесь.

— Интересно знать, откуда столько уверенности? — отложив, наконец, вилку, Олег, сложив руки на груди, вопросительно уставился на Рощина.

— Многолетний опыт ведения бизнеса, — фыркнул Кирилл, — в отличие от Вас. За последние годы знаете, сколько таких компаний, как "Жемчужина", я повстречал? Бесчисленное количество. А знаете, скольким из них удалось закрепить свое положение и реально удержаться на рынке?

— И сколько же? — покрутив в руках бокал, снисходительно хмыкнул Чернышевский.

— Единицы.

— Все с чего-то начинают, — нашел, казалось бы, веский довод Олег, — если не получилось у кого-то, еще не значит, что не получится у меня. Риск благородное дело.

Здесь Марго была согласна с Олегом. Риск единственное, во что ввязываясь, девушка могла выйти победительницей. Не всегда он был оправданным. Не всегда помогал, но, тем не менее, не рисковав, она наверняка до сих пор так бы и сидела в клетке, исполняя чужие прихоти. Не зря говорят — кто не рискует, не пьет шампанское. Правда, в данном случае, риск со стороны Олега ей с Рощиным совсем не на руку...

— Только в том случае, если он оправдан, — осушив бокал, бросил Кирилл, — я предполагал, что Вы разумнее и понимаете, что такие предложения, как сейчас, я делаю далеко не каждому. Признайтесь же себе, наконец, что это Ваш единственный шанс.

— Шанс, простите чего? — без малейшей перемены в настроении и голосе, не сдавался Чернышевский, — подарить Вам безвозмездно возможность влиться в "Internal Group" за счет моей компании, и получить мгновенное признание в Западной Европе?

— А что если и так? — больше не скрывая своих истинных целей и намерений за маской вежливости, — что плохого в слиянии с одной из крупнейших компаний страны? Вам ли не понимать, что без нас, "Жемчужине" нет хода в "Internal Group"?

— Раз так, я не понимаю, почему Вы так распереживались, Кирилл Сергеевич? Мы не заримся на Вашу славу. Просто позвольте нам мирно существовать на рынке и все.

Маргарита по мере течения разговора переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь поймать нужный момент, когда можно вмешаться. Но кажется, с каждой секундой обстановка больше накалялась, и в своих словесных перепалках мужчины её практически не замечали.

— Чернышевский, давай на чистоту, — резко переходя на "ты", и забывая от последних остатках вежливости, прикрикнул Кирилл. Это могло говорить лишь об одном — его терпение окончательно лопнуло, — ты готов на слияние с "Golden grove"?

— Нет.

Однозначный, четкий, лаконичный ответ. Не терпящий возражений или рассуждений. В голосе Олега сквозила сталь. Во взгляде ледниковый холод. Уверенность в каждом движении. Каждом вздохе. Он не сдастся. Маргарита чувствовала. Каковой бы ни была причина. Не уступит. Сейчас запросто наживет себе врага в лице Кирилла, но не изменит своего решения.

И теперь, глядя, как Рощин резко подхватывается со стула. Как в сердцах бросает салфетку на стол, каким взглядом окидывает невозмутимого на первый взгляд Чернышевского, Марго сотни раз пожалела, что они пришли сюда. Что Олег оказался настолько упертым и не желающим идти на компромисс. Не потому, что эта встреча всколыхнула прошлое. Потому что эта встреча явно принесет новые потрясения в настоящем. Маргарита отдавала себе отчет в том, что Кирилл так просто не отступится от своего. И хорошо, если Олег сразу уступит... Хотя, какое там уступит? Об этом не могло быть и речи. А это значит...

— Ты уверен? — сощурившись, с нажимом уточнил Кирилл.

— Более чем, — поднимаясь следом, равнодушно отмахнулся Олег.

— Ты еще об этом пожалеешь! — гневно выплюнул Рощин, и резко повернувшись к все еще сидящей девушке, хватая её за руку, шикнул, — Маргарита, поднимайся! Мы уходим!

— Кирилл, — нахмурившись, Одинцова все же встала, но высвободив уверенно руку, не давая мужчине потянуть себя к выходу.

— Что? — нахмурив брови, мужчина застыл на пороге, явно не довольный перспективе оставаться в этом доме еще хоть на минуту.

— Ты иди, а я... — обернувшись на Олега, что выжидающе смотрел на неё, умоляюще протянула, — я сейчас, Кирилл.

— Маргарита, — махнув перед глазами Одинцовой указательным пальцем, Рощин сдался, — две минуты и мы уезжаем, — вместе с этим, мужчина выскочил в коридор.

Проводив Кирилла взглядом, Маргарита, повернувшись к Олегу, на выдохе пробормотала:

— Ты жив...

— Жив, — делая шаг к девушке, утвердительно кивнул Чернышевский.

И с лица словно спала та самая невозмутимая маска равнодушия и серьезности, сменяясь легкой улыбкой. Искренней. Настоящей. Не в пример тому оскалу, который мужчина показывал в присутствии Кирилла.

— Я... рада, — только и смогла проговорить девушка.

Кажется, после этого всякая способность трезво мыслить испарилась. Мысли и слова, которыми собиралась поделиться — улетучились, оставляя вместо себя лишь шок и недоумение.

— Рит, — сокращая расстояние до минимума, едва слышно пробормотал Олег, — прости, что не уберег тебя.

— Не стоит сейчас вспоминать об этом, — глубоко втянув воздух, Марго из последних сил старалась удержать свои эмоции под контролем, — слишком много воды утекло.

— Ты изменилась, — вмиг посерьезнев, отметил Чернышевский.

— Ты тоже, — усмехнулась Одинцова, — Жизнь не стоит на месте...

Девушка хотела еще сказать о чем-то. Возможно, спросить. Но громкая трель мобильного где-то в сумочке спустила с небес на землю. Обрушила в реальность.

— Кирилл, — даже не вытаскивая телефон, Маргарита прекрасно знала от кого звонок. Лишь бросила невидящий взгляд на сумочку. А после снова на Олега, добавив, — мне пора идти.

— Будь осторожна, — ухмыльнувшись при упоминании Рощина, мужчина, сунув руки в карманы, поспешно отвернулся от Одинцовой.

— Подумай, пожалуйста, еще раз о предложении Рощина, — пропуская слова Олега, мимо ушей, зачем-то попросила девушка, когда телефон умолк. Просто чувствовала, возможно, подсознательно отдавала себе отчет, что так будет лучше всем.

— Я подумаю, — не оборачиваясь, Чернышевский прошел к окну, на ходу отмечая, — чтобы еще раз убедиться в правильности своего решения.

— Олег, не глупи.

Девушка мысленно сотни раз себя проклинала, что стоит здесь перед этим мужчиной и путается в чем-то уговорить. Но и смолчать не могла. Ради Кирилла или всего же ради... Олега?

— Рит, иди, а, — когда мобильный снова требовательно зазвонил, напоминания о Рощине, — сейчас не лучшее время для разговоров. Потом поговорим.

Около десятка секунд Маргарита изучала профиль мужчины. Вроде бы знакомого, но на деле совсем не изведанного для неё. Подбирала какие-то слова прощания. Вопросы... Но, так и не решившись ни на что, круто развернулась на каблучках, и поспешно вышла из гостиной, едва не срываясь на бег.

За последние пару часов что-то изменилось. Но она пока слабо представляла, что именно. Только отчего-то внутренний голос отчаянно вопил, что её казалось бы мирная жизнь скоро попадет в крутые виражи и повороты. И самое страшное, что избежать их не дано...

— Маргарита, твою мать, что ты там с ним любезничала так долго? — на улице девушку встретил раздраженный Кирилл. Облокотившись на капот автомобиля, он нервно затягивался сигаретой.

— Кирилл, я не любезничала, — холодно оборвала Одинцова, обходя автомобиль и усаживаясь на свое место, — я просто еще раз... — с упреком взглянув на забравшегося в салон мужчину, — более тактично, попросила его подумать о нашем предложение.

— И? — включая зажигания, Рощин резко сорвался с места, оставляя позади себя клубы дыма. Словно этим высказывая свое непочтение хозяину поместья.

— Он подумает, — спустя пару минут, вздохнула девушка, отвернувшись к боковому стеклу.

Десятки минут они ехали в полнейшем молчании, каждый осмысливая произошедшее недавно, прежде чем Рощин разразился проклятиями:

— Хрена с два ему! Подумает он! — сильнее выжимая педаль газа, — ты что, Маргарита, решила, что я собираюсь ждать, пока этот молокосос будет водить меня за нос?

— Кирилл, тише, — спокойно попросила Одинцова не кричать. И одновременно с этим сбавить скорость. Все-таки не смотря на её любовь к скорости, гонять она предпочитала сама. А у Кирилла это выходило хоть и достаточно ловко, тем не менее, отчего-то пугающе.

— Нет, подумать только, какая-то с*ка будет учить меня, как вести бизнес? — Рощин вряд ли услышал просьбы девушки, заводясь все сильнее, — нет, я ожидал, что он заартачится, но чтобы настолько! Он, видать, еще не понял, кому перешел дорогу!

Давненько Марго его подобным не видела. Точнее таким она Кирилла практически никогда не видела. За редкими исключениями, но это было еще в то время, когда она только становилась на ноги. Теперь... подобное поведение, во всяком случае, при ней, было нонсенсом. До сегодняшнего дня. И тот факт, что причиной был мужчина, некогда близкий ей самой, заводил в тупик...

— Кирилл, своими криками ты ничего не добьешься, — очередная попытка достучаться до мужчины.

— Маргарита, не тебе меня учить! Криками может, и не добьюсь, но благо, способов предостаточно! — выдохшись, мужчина замолчал, когда на горизонте показался их дом. И лишь когда машина со свистом тормозов, застыла у порога, Рощин на удивление спокойно выдал, повернувшись к девушке, — ты сказала, что знакома с ним?

— Это было очень давно, — невразумительно махнула головой, отчего-то не желая рассказывать о том, что связывало её с Олегом Кириллу. Копаться в прошлом.

Можно сказать, впервые в жизни, она что-то хотела удержать в секрете от Рощина. А быть может в этом вся и причина? Кирилл слишком досконально её знает. А Олег был той ниточкой, связующей её с прошлым, куда ни одной живой душе ход был воспрещен.

— Маргарита, посмотри на меня, — протягивая руку к девушке, Кирилл, ухватив её за подбородок, резко повернул на себя. И когда их взгляды встретились, озвучил догадку, — ты с ним спала.

— Я с ним не спала! — расширив от недоумения глаза, уверенно возразила Одинцова.

Она ожидала подобного обвинения. Вот только когда услышала, не смогла спокойно воспринять и позволить Рощину думать именно в таком ключе. Потому что представить, что она и Олег... нет, это ведь смешно!

— Вот почему он за столом все время пожирал тебя глазами! — на скулах мужчины заходили желваки, а в глазах вспыхнул безумный огонек.

Что это? Неужели ревность? Он ведь никогда не ревновал... Прекрасно памятуя о её прошлом. Целиком и полностью принимая все. Понимая, что не её вина в случившемся. А тут... подумать только... ревность, да еще и к кому? К Чернышевскому! К близкому старому другу!

— Кирилл, я тебе повторяю, я с ним не спала! — прикрикнула Одинцова.

— Да брось ты дурочку валять! — притягивая лицо Марго ближе к себе, Рощин, сощурившись, всматривался в её глаза, — а то я не понял ничего! За идиота меня держишь?