Страсть искажает все...

Приведя себя в порядок, Марго, спускаясь с лестницы, с сожалением решила, что сегодня традиционную конную прогулку придется отменить. И причина не только в неблагоприятной погоде.

Олег. Вот что, а точнее кто, беспокоил девушку. Очередная вероятность встречи с ним. Правда последний разговор ставит под сомнение, что Чернышевский сдержит данное немного ранее обещание приезжать к реке на протяжении нескольких дней подряд. Тем более в такую погоду. Но с другой стороны недооценивать его тоже не стоит. Как оказалось, этот человек во многом для Маргариты неизведанный. Кто знает, какие неожиданности стоит ожидать в дальнейшем.

— Доброе утро, — стоило девушке ступить на порог столовой, поприветствовал Кирилл.

На секунды застыв, Одинцова взглянула на восседающего во главе стола мужчину, прикидывая, в каком он сегодня расположении духа.

Пристально изучая Марго исподлобья, Рощин продолжал машинально намазывать тост клубничным джемом. Не сказать, что злой или чем-то недовольный, но какой-то на удивление загадочный. Словно что-то высматривающий и выжидающий.

— Доброе, — на выдохе бросила. Стараясь скрыть волнение от обращенного на неё взгляда, прошла к столу, присаживаясь на свое место, по правую руку от Кирилла.

— Как спалось? — отложив нож, мужчина откусил немного гренки, продолжая сверлить девушку глазами.

— Нормально вроде, — невольно пожала плечами и потянулась к заварнику, чтобы налить кофе.

Если откровенно, спалось Маргарите отвратительно. С вечера только уснула хорошо. Да и то неожиданно для самой себя, пытаясь осилить очередную книгу. Подобное с ней редко бывало, но вчера почему-то сморило. Наверное, внутренние переживания и размышления сделали свое коварное дело. Правда идиллия в царстве Морфея длилась недолго. Большую часть ночи девушке плелись какие-то невнятные и сменяющееся все более невразумительными, сны.

Вокруг гремели выстрелы, от которых Марго то и дело пыталась сбежать. Скрыться в убежище... Словно по минному полю, где один неверный шаг — взрыв. Мимолетные обрывки прошлой жизни... "Инанна" и еще раз "Инанна". Эти знакомые, до мельчайших деталей, стены персонального ада. Страшные обрывки первого и последнего дня в золотой клетке. Снова взрыв. А затем... тишина. Такая нереальная. Буквально оглушающая... Такая, что бывает только после смертельных схваток и сражений, в которых заведомо выигрывает дама в черном плаще с огромной косой. Для полноты картины не хватало лишь карканья ворон.

Вместо этого перед глазами образ склонившегося рядом, на корточки, мужчины. Смутно знакомое лицо и небесные глаза, глядящие с любовью и сожалением. Глаза, которым хочется довериться... И крик. Громкий, пронзительный. Вроде звучавший из уст самой Маргариты и в то же время, словно со стороны. Из уст маленькой девочки, с каждым разом все сильнее и сильнее тянущей незнакомца с добрыми глазами за полы пиджака и умоляющей только об одном — "Не уходи! Пожалуйста, не уходи. Папочка..."

Папочка? Разобраться до конца не представилось возможным. Картинка сменилась не менее удивительной. Марго одна, посередине огромной поляны, лихорадочно осматривается по сторонам, пытаясь понять, куда идти дальше. И вот оно — спасение... Кирилл. Негромкий зов за спиной... Оборачивается — Олег.

Мелкая дрожь накрывает с головой. Девушка не понимает, что делать. Тем временем между мужчинами появляется широкий канат, который каждый так и норовит перетянуть на свою сторону. Вместе с Маргаритой. Кажется, это длится бесконечно... Она то и дело крутит головой. Секунда и... Канат рвется. Вместе с потаенными струнами души. Приходит спасение... Пробуждение от безумного, нелепого кошмара...

Вздрогнув, Марго непроизвольно пролила кофе на белоснежную скатерть. Взглянула на Кирилла, вопросительно вздернувшего бровь. Спешно отставила от себя злополучный заварник, и, сжав пальцами виски, уставилась на огромное коричневое пятно, расплывающееся по скатерти.

Черт возьми, девушке казалось, что она давно избавилась от этих нелепых ночных кошмаров. Выходит, от одних избавилась, а на смену им пришли новые. Отныне в них присутствовал Олег и странный мужчина с неожиданным определением "папочка"...

— Что-то случилось? — обеспокоенно уточнил Рощин, — Марго, ты в порядке?

— Просто аппетита нет, — с трудом выдавила Одинцова, опасаясь снова посмотреть на Кирилла.

— Людмила Михайловна! — громко взревел мужчина, возвращая в реальность. Как только экономка появилась в столовой, попросил, — можете убирать со стола. И скатерть замените.

Не успела женщина приступить к выполнению приказа, а Маргарита возразить, поднялся из-за стола. Осторожно потянув последнюю за руку, заставил встать. Возражать не было ни сил, ни желания, и девушка послушно последовала за Кириллом, увлекшем к кабинету.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — с ходу поинтересовался мужчина, оказавшись на месте.

Отпуская руку Одинцовой, прикрыл дверь. Сомкнув руки за спиной, прошел вглубь комнаты.

— Извини, я вчера не дождалась тебя, — опускаясь на диван, выпалила первое, что пришло на ум, Маргарита.

— Всего-то? — застыв на месте, фыркнул Рощин.

На мгновение у девушки проскользнула мысль, что Кирилл обо всем узнал. Ну как обо всем? Об Олега. Об их последних встречах. О встречах в принципе. И, казалось, в этом нет ничего зазорного — ну, встретилась с давним другом, не чужим, по сути, человеком. Если бы червячок сомнения не точил изнутри, напоминая — теперь Чернышевский враг Кирилла, а значит и её враг. Наверное, её враг...

— Я все равно поздно вернулся, — не дождавшись ответа, отмахнулся мужчина, — хотел сначала с тобой поговорить, но не стал будить. Ты так сладко спала, — слабо улыбнулся, но глаза по-прежнему оставались холодными.

Выдерживая на себе пронзающий взгляд, Маргарита мысленно выдохнула с облегчением. Вряд ли, узнай Кирилл о чем-то, так просто оставил её, даже сонную. Вместо этого, наоборот, прикрыл пледом, который девушка обнаружила на себе сутра и которым, готова поклясться, с вечера не укрывалась. Все-таки повезло ей с Кириллом. Он у неё такой... заботливый?..

— Ты вчера так и не сказал, куда едешь, — зачем-то заметила Марго. Она сомневалась, что получит откровенный ответ, но отчего казалось, что это может быть важно. Для неё. Для них в целом.

— Дела-дела, — ухмыльнулся Рощин.

— Я так и подумала, — едва слышно выдохнула Маргарита.

Что же... ожидать иного не стоило. Если Кирилл не захочет заговорить сам, из него никакими расспросами не вытащить истины. Последняя надежда на предстоящий разговор, запланированный еще на вчерашний вечер и от которого мужчина вряд ли откажется.

Спустя минуту выжидающего молчания, он подтвердил догадки:

— Я был у Чернышевского.

Сердце в груди пропустило глухой удар. Руки непроизвольно сжались в кулачки. Хотелось отвернуться от Кирилла, спрятать глаза. Маргарита нервничала. До безумия и оцепенения. Но она не имела права спасовать. Рощин слишком проницательный и умный. Подозрения? Одинцовой они ни к чему.

— Ты даже не спросишь, что я там делал? — удивленно вздернул бровь.

— Ездил поговорить о делах? — неуверенно пожала плечами, — пытался найти способ заставить Чернышевского отойти в сторону и не мешать твоим делам?

— Это тоже, — уверенно кивнул.

Прозвучало настораживающе. Так и хотелось крикнуть — "Что же было помимо?" Хотелось, но девушка продолжала, затаившись, дожидаться дальнейшей реакции Кирилла.

— Знаешь, какова его цена?

Марго отрицательно замотала головой.

— Ты, — с придыханием признался мужчина.

— Не поняла. Что ты имеешь в виду?

Маргарита могла предположить любой поворот событий, но к самому ожидаемому и одновременно неожиданному, так и не подготовилась. Олег потребовал её. Что это значило с его стороны? Чего добивался? Неужели Одинцова опять сыграет роль откупного? Игрушки? Ответ станет известным только после ответа Кирилла. Согласился ли? После всего, что он наговорил несколько дней назад с появлением Чернышевского, можно ожидать чего угодно.

— А что тут непонятного? — разрывая зрительный контакт, Рощин отвернулся, сделав вид, что увлечен рассматриванием картины на стене, — Волкодав хочет тебя. И только в случае, если соглашусь на его условия, сойдет с моего пути.

— Это такая шутка, да?

— Нет, — снова взглянул на Марго, — в серьезности его намерений я практически не сомневаюсь.

— Что же ты ему ответил? — со страхом, пронзающим сердце насквозь, нерешительно уточнила девушка, — согласился?

— А ты бы этого хотела? — игнорируя вопрос, выдал в лоб мужчина.

— Кирилл, что ты несешь?! — подхватившись, возмутилась Маргарита. Прежде чем сама себе смогла мысленно ответить — хочет ли?

В одном Одинцова уверена на все сто — она не хочет, чтобы ею торговали, неважно какие цели преследуя. В частности, чтобы этими купцами оказались двое небезразличных ей мужчин. Если Олег, видимо уже все для себя решил и сделал ставку, оставалась последняя надежда. И ею был Кирилл.

— Вот я и подумал, что цена слишком высока, — ухмыльнувшись, Рощин направился к столу, — Одно дело пустить в ход твое обаяние, и совсем другое использовать по полной. Тем более во время последнего нашего разговора на подобную тему, ты ясно дала понять, что против.

— Конечно, я против! — раздраженно прикрикнула, — Мне надоело быть извечной игрушкой в руках окружающих! Я который год пытаюсь заставить себя забыть о прошлом, начать жизнь заново. Никогда не возвращаться к тому, что было ранее. Даже мысленно. Забыть обо всех тех людях, для которых играла роль исключительно дорогого и красивого лота. А теперь ты снова заставляешь испытывать эти мерзкие ощущения относительно собственной персоны. И еще сомневаешься, против ли я?!

— Марго, я сказал уже, что отказался, — возвращаясь к Одинцовой, холодно обронил Кирилл, — Чернышевский хочет войны — он её получит.

Подойдя на слишком близкое расстояние, ухватил девушку за подбородок. Приподнимая лицо, заставляя взглянуть в глаза, жестко отметил:

— И знаешь в чем соль, Маргарита? — робкий отрицательный кивок, — Даже согласись ты сейчас, я не передумаю. Чего бы ни оказалось на кону. Ни Чернышевский, ни кто либо другой, не получит тебя. Знаешь почему?

Марго нервно сглотнула, пытаясь отвернуться. Но все попытки оказались тщетными. Кирилл слишком настойчив и требователен. Слишком уверен в себе.

— Потому что ты МОЯ, — едва слышно выдохнул в губы. Впервые за шесть лет так открыто и нагло заявляя свои права на Одинцову, — Даже если однажды настанет момент, когда ты осмелишься посчитать иначе, помни об этом.

Рощин слабо ухмыльнулся. Но сощуренные глаза, которыми он, казалось, доставал до глубины души, оставались холодны и безучастны, как никогда. Десятки секунд молчания. Глаза в глаза... Пожалуй, именно тогда Маргарита впервые задумалась, что же на самом деле значит для Кирилла. Вспышка сомнения, любовь это или зависимость, на мгновение всколыхнула сознание. Но пустить корни так и не успела.

Мужчина резко отпустил её и, отступая назад, раздраженно выплюнул:

— Что тебя связывает с Чернышевским? — изначальная попытка девушки что-то возразить, была пресечена настоятельным, — только не нужно сейчас врать и отнекиваться! Все равно узнаю правду!

— Кирилл, я... — в попытке подобрать нужные слова. Решить, о чем стоит упоминать, а что лучше скрыть.

— Поэтому будет лучше, если ты сама мне все расскажешь! — словно и не слыша, продолжал Рощин, — все обстоятельства и нюансы вашего знакомства. Будь то "Инанна", или что-то еще.

Мужчина замолчал, а Маргарита вдруг осознала, что едва ли не впервые в жизни не знает что ответить. Врать и изворачиваться? Бессмысленно. Кирилл прав — он узнает. Даже если для этого придется землю носом рыть. Сказать правду, пускай и не всю? Реакция может быть самой непредсказуемой.

И в момент, когда Одинцова приготовилась раскрыть рот и признать, что была знакома с Олегом далеко до того, как попала к Сизому, словно спасение, зазвонил мобильный Кирилла. На тот момент девушка еще не представляла, что звонок окажется не спасительным, а как раз наоборот...

Окинув задумчивым взглядом Марго, Рощин неторопливо прошел к столу. Поднял телефон, и не спеша отвечать, опустился в кресло. Потянулся к пачке сигарет, и принимая вызов, равнодушно бросил:

— Я слушаю, Калач.

Облегченно вздохнув, Маргарита, прикрыла глаза, устало опускаясь на диван.

Калачев. Всего лишь Калачев. Вряд ли его звонок способен принести реальные проблемы. Скорее всего, решил отчитаться о делах в офисе.

— Понял, — тем временем, что-то выслушав, согласился Кирилл, прикуривая сигарету, — но ты все равно покопайся там. Вдруг что-то интересно попадется. Если нет, появились у меня тут кое-какие соображения... — затянувшись, мимоходом посмотрел на девушку, — ... хорошо. В остальном как? Нарыл то, о чем я тебя еще просил?

Недолгая пауза, пока Рощин внимал словам собеседника. Короткие мгновения, за которые он менялся в лице. Вытянув изо рта сигарету, раздраженно смял. Медленно перевел глаза на Маргариту. Теперь уже буквально просверливая насквозь. Неуверенный кивок, после чего бровь удивленно поползла наверх. Еще секунда, и бросив окурок в пепельницу, Кирилл резко подхватился. Фыркнув на прощание Тимуру:

— Я понял. Спасибо, друг, — отключился.

При этом окатил Марго таким взглядом, что захотелось провалиться сквозь землю. Его недовольство и хмурость не предвещали ничего хорошего.

— Поздравляю, тебя опередили, — отметил, присев на угол стола, — не передумала? Так ничего и не хочешь мне рассказать?

— Что конкретно ты имеешь в виду? — старясь из последних сил сохранить невозмутимость, выдохнула Маргарита, с вызовом уставившись на Рощина.

— Ты знакома с Чернышевским лет с четырнадцати. С тех самых пор, когда переехала с матерью в коммуналку, доставшуюся от бабушки, — перечислил реальные факты мужчина, даже не моргнув, — и не думай отрицать. Теперь я уверен на все сто.

— Я и не собиралась, — собираясь с духом, откровенно призналась Одинцова, — мы с Олегом были просто соседями.

— С Олегом?

Только теперь девушка осознала, что сказала глупость. Называть по имени человека, с которым была всего лишь соседкой, наверное, немного странно.

— С Чернышевским, — поспешила исправить.

— Так уж и просто?

— Ты на что намекаешь? — возмутилась, подумав, что ведет себя, как последняя дура.

Ну что такого, если расскажет, как в свое время водила дружбу с Олегом? Что он её пытался спасти. Что из-за неё оказался в тюрьме. Что в свое время являлся достаточно близким человеком. Что... А что дальше? Не рассказывать же, что именно из-за неё, по его словам, Чернышевский ввязался в происходящее? Что хочет её спасти. Но отчего? От Кирилла? Вряд ли последний оценит.

Рассказать обо всем, значит признать свои сомнения. Признать, что в какой-то момент готова была перейти на сторону Олега. Когда он так уверенно и настойчиво убеждал... Да и сейчас, в потаенных уголках души, сомнения по-прежнему терзают. Что же делать?..