Медведь и Пингвин

Может быть и зря, подумал он, поднимаясь по трапу — ведь здесь ему служить и жить в ближайшие... дни? недели? месяцы?!

Кто знает.

В цивилизованных флотах (например, англосаксонских) часовой обычно стоит у подножия трапа. У этих испанских анархистов часовой загорал на палубе, и схватился за винтовку только тогда, когда над ним нависла тень Джеймса Хеллборна.

— Стой, кто идет? По какому делу?

Увы, с формальной точки зрения Хеллборн не мог устроить нерадивому матросу правильный офицерский разнос — бравый альбионский разведчик по-прежнему щеголял в гражданском костюме.

— К капитану Бельграно. У меня приказ...

— У нас на борту нет такого капитана, — перебил его испанец.

— То есть как нет? — удивился Хеллборн. — Разве это не "Каталония"?

— Никак нет, сеньор, — отвечал моряк. — Это крейсер "Дон Сезар де Базан".

— Но мне сказали, что "Каталония" стоит на шестом причале!

— Совершенно верно, — кивнул собеседник. — На нашем шестом причале. Но это не "Каталония"...

Сердце Хеллборна стремительно упало куда-то в район ботинок. Неужели он имеет в виду этот убогий контейнеровоз или вот этот грязный буксир...

— "Каталония" стоит вот там, — и часовой указал в дальний конец пирса. Джеймс Хеллборн уставился в точку, в которую упирался указательный палец моряка, и его (Хеллборна) охватили самые смешанные чувства.

— Спасибо, — пробормотал он, подхватил свой чемодан и торопливо покинул палубу "Дона Сезара де Базана".

Чтобы добраться до места, Хеллборну пришлось огибать груду ящиков, очевидно сгруженных с давешнего контейнеровоза. Как это часто бывает, один из ящиков вдребезги разбился, а его содержимое рассыпалось по причалу. Винтовки и карабины. В другом месте, в другое время, портовые власти были бы в восторге от такой находки, но не здесь и не сейчас. Ничего крамольного — это ведь военный порт, идет война — почему бы испанцам не разгружать оружие? Вот только в этой части света не каждый день можно встретить подобные винтовки. Джеймс прищурился и убедился в своей правоте. Этот дульный тормоз ни с чем невозможно перепутать. "Сильвер Бесс" калибра .333, стандартное оружие альбионской пехоты. Интересные дела. Неужели сэр Энтони лукавил, и нам не все равно, кто победит? Впрочем, сэр Энтони может и не знать об этих поставках. Хеллборн замедлил ход и присмотрелся. У трапа сухогруза спорили двое парней в промасленных комбинезонах. Один из них стоял к Хеллборну спиной, и про него нельзя было сказать ничего определенного. Второй — среднего роста, черноволосый и сероглазый, гладко выбритый, с грустным лицом, далеко за тридцать, мало походил на простого моряка. Скорее, на светского льва. Точно. Джеймс живо представил этого парня в белом вечернем костюме с бабочкой. Ему бы в казино или кабаре ошиваться, но никак не на этом причале. Хеллборн превратился вслух.

— Рик, долго нам еще здесь торчать?! — говорил тот, парень что стоял к альбионцу спиной. — Я хотел бы выйти в море до наступления темноты. Насколько я помню, ты тоже.

— Ты ошибаешься, — отвечал "светский лев". — Я никогда не строил таких долгосрочных планов.

"Американский акцент," — мысленно констатировал Хеллборн, продолжая движение. — "Неужели наши коллеги с того берега? Надо будет доложить шефу..."

Ну, вот и "Каталония", наконец-то. Неудивительно, что он сразу не заметил этот корабль — его заслоняли ящики с альбионскими винтовками. Но теперь Хеллборн мог рассмотреть новое место службы во всех подробностях. Черт возьми, это действительно был крейсер.

Подводный крейсер.

Неудивительно, что его не было в списках испанских кораблей. И в самом новом "Справочнике Джейн" он значился совсем в другой главе. Очевидно, совсем свежий подарок от одной дружественной державы, известной своим республиканизмом и революционными традициями.

В девичестве этот корабль носил имя "Тартюф", и являлся ублюдком французской "молодой школы". Подходящее имя, "Тартюф-Обманщик" — то ли крейсер, то ли подводная лодка, то ли пиратский бриг. Может нырять на глубину в сто метров, а главный калибр — как у линкора. Больше того, это еще и авианосец — вон в том ангаре за орудийной башней скрывается легкий гидроплан-разведчик. Если "Справочник Джейна" не ошибается, гидроплан может нести две торпеды или глубинные бомбы. Странный кораблик. Сразу и не разберешься — то ли огромный шаг вперед, то ли чудовищный тупик. Альбионские адмиралы, известные своей любовью к линейным мониторам и прочей экзотике, давно присматривались к "Тартюфу". Но могли ли они мечтать, что на борту подводного крейсера окажется альбионский агент? Уникальная возможность — опробовать этот фантастический корабль в деле и быть среди тех, кто примет решение — подходит ли он для родного альбионского флота. Конечно, Средиземное море — это не Южный Ледовитый Океан, но кое-какие выводы сделать можно...

Сеньор Бельграно, капитан корабля, говорил по-испански даже хуже Хеллборна — если такое вообще было возможно. Но Хеллборну повезло — капитан оказался не каталонцем, а обычным французом. Разумеется, он был такой же "Бельграно", как и Джеймс — "Инферно". Поэтому Хеллборн быстро нашел с капитаном общий язык. Кто бы сомневался — Народный Фронт подарил испанским союзникам не только кораблик, но и добрую четверть экипажа. К счастью, на К.И.Р. "Каталония" оставалось место для альбионского шпиона.

— Добро пожаловать, месье Инферно! Мы давно просили у штаба флота прислать нам опытного офицера-связиста...

"Опытного?" На этот раз Хеллборн даже не стал спорить.

— С какой аппаратурой вам приходилось работать? — уточнил "Бельграно".

— МК-15, МК-17, "Телефункен-32", "Допплер-Чейз", "Браун-3000"... — добросовестно перечислил Джеймс.

— О-ля-ля! Более чем достаточно! — возликовал месье капитан. — Еще раз добро пожаловать на борт! Надеюсь, вам у нас понравится. Это отличный корабль, самая совершенная машина морской войны! Готов спорить, в вашем родном флоте нет ничего подобного! Прошу прощения, я не узнаю ваш акцент. Англичанин или американец? Нет-нет, вы не обязаны мне отвечать...

— Это не секрет, — пожал плечами Хеллборн — и действительно, легенда не требовала от него столь глубокой секретности. — Я альбионец.

— Альбионец?! — вскричал Бельграно. — Ну как же я сразу не догадался! Вот почему ваш акцент показался мне таким знакомым! Во время прошлой войны я неоднократно бывал в ваших краях, — поведал чертов лягушатник. — Подводная лодка "Фаворит". Слыхали?

— Не только слышал, но и видел. В конце войны вы ее у нас и бросили, — заметил Хеллборн. — Теперь она в музее.

— Да, верно, — кивнул капитан Бельграно. — Ну что ж, радиорубка корабля в вашем распоряжении. Может приступать прямо сейчас.

Итак, опасения Джеймса Хеллборна оказались напрасны. Настоящий корабль. И всего лишь пост офицера связи. Тогда зачем ему вообще такое звание? Быть может, оно как-то влияет на размер жалования? Но он пока ни пиастра не видел. Красивые золотые эполеты? Так ведь республиканцы не выдают эполет...

Кроме всего прочего, Хеллборн приготовился было почувствовать на своей шкуре всю глубину застарелой французской англофобии. Но его везение в тот день даже не пыталось исчерпаться. В самом деле, как вскоре выяснилось, капитан "Каталонии" действительно недолюбливал англичан, но прекрасно понимал разницу между старобританцами и новоальбионцами.

Примерно десять дней спустя корветтен-капитан Хайме Инферно мог гордиться собой. Радиостанция корабля работала, как швейцарские часы и даже лучше, обеспечивая устойчивую связь с берегом и другими кораблями барселонской флотилии. Капитан Бельграно был доволен, очень доволен.

Коммандер Гильберт тоже был доволен — Хеллборн заработал короткую увольнительную и использовал ее для того, чтобы передать шефу первый доклад. Там было все — Ник Ливермор, американец Рик, альбионские винтовки и подробное описание французского корабля и его экипажа.

Подчиненные радисты-испанцы обожали своего командира, коллеги тоже.

Странное дело, Джеймс даже начинал привыкать к этим испанцам, хотя, как истинный альбионец, никак не мог избавиться от пустившей глубокие корни испанофобии. Черт бы их побрал, они до сих пор называют мою страну "Новым Южным Египтом"!

Так и быть, простим им эту маленькую слабость. Им сейчас и так нелегко приходится.

Нет, в Барселоне и ее окрестностях сохранялось относительное спокойствие — то самое затишье перед бурей. Основные события прямо сейчас разворачивались далеко на юге. Белголландские дирижабли перебросили морскую пехоту ИГИЛ в Андалузию — флот не сумел помешать высадке. Впрочем, скучать не приходилось — капитан Бельграно использовал каждую свободную минуту для тренировки весьма пестрого экипажа. Кроме испанцев, французов и одинокого альбионца на борту присутствовали немцы, русские, американцы (северные, южные и латинские) и даже белголландцы. Якобы коммунисты и диссиденты, но Хеллборн не торопился им доверять. Он вообще никому не торопился доверять. "Интересно, сколько здесь таких, как я?" — думал он за очередным ужином, изучая лица соседей по столу в кают-компании.

— ...товарищ Спиридонова ведет безупречную и грамотную политику! — тем временем говорил один из офицеров, советский "доброволец". — Под ее руководством Советский Союз достиг невиданного доселе процветания! Испании следует непременно перенять наш опыт!

— О каком опыте вы говорите?! — живо поинтересовался один из испанцев, старый член партии анархистов. — Этот безумный культ личности, когда все государство — вы только послушайте, государство, которое само по себе является пережитком уходящей темной эпохи! — все государство фактически держится на одном вожде! Да это просто немыслимо! И эти люди называют себя коммунистами!!!

— Это неправда! — горячо возразил русский.

— Что неправда? — удивился испанец. — Вы не называете себя коммунистами?!

— Я не это имел в виду, — нахмурился русский, — я говорил про так называемый "культ личности". Это все неправда! Клевета, распространяемая нашими врагами! Товарищ Спиридонова — всего лишь одна из равных, она всенародно избранный глава государства...

— Ну да, государства, — усмехнулся анархист.

— Новое издание старой русской империи! — в спор вмешался еще один офицер — артиллерист, якобы дезертировавший из мексиканского императорского флота. — Как учит нас товарищ Троцкий...

— Товарищ Троцкий почти двадцать лет не ступал на советскую землю, поэтому понятия не имеет о том, что у нас происходит! — перебил его русский. — Все его учение основано на ложных слухах, домыслах и совершенно безумных фантазиях! Мария Александровна неоднократно предлагала ему вернуться на родину и самостоятельно прочувствовать всю глубину собственных заблуждений! Но этот старый упрямый осел...

— Не смейте так говорить про товарища Троцкого! — вспылил мексиканец.

— Сеньоры, сеньоры, мы не о том говорим, — очередной офицер попытался разрядить обстановку. — Не все, что хорошо для большой страны, годится для страны маленькой. Поэтому всякое сравнение Испании и России...

— Это Испанию вы называете маленькой страной?! Вы только послушайте этого андорранца!

— По сравнению с Россией — безусловно, Испания — маленькая страна, — не сдавался андорранский инженер. — Поэтому нам всем стоит обратить внимание на реформы товарища Джугашвили в Транскавказии...

— О, нет, только не Джугашвили!

— Но почему?!

— Джугашвили — оппортунист и меньшевик! Он неправильно понимает суть времени!

— Нет, вы только послушайте! Если Джугашвили — меньшевик, то кто тогда Спиридонова?!

— Спиридонова все правильно сделала! Мы должны повторить ее систему! Каждая испанская нация получит автономную или даже союзную республику! Галисийская ССР, Каталонская ССР, Басконская ССР! Только подобное решение позволит сохранить единую Испанию!

— Испания сколько угодно может называть себя республикой, но она по-прежнему остается империей!

— Бразильская система!

— Аргентинский опыт!

— Только открытый союз анархических коммун!

— Одна страна, разделенная на штаты!

— Федерализация! Федерализация!

— Товарищ Инферно, а что вы об этом думаете? — внезапно обратился один из испанцев к Хеллборну.

Джеймс давно подозревал, что ему не удастся отсидеться в стороне, поэтому заранее подготовился к подобному вопросу.

— Я думаю, — осторожно заметил он, — что сразу после войны следует провести всенародный плебисцит. Пусть народ — или народы Испании самостоятельно выберут форму правления...

— Это гениально!!! — воскликнул старый анархист. — Как мы только сразу не догадались?!

И спор разгорелся с новой силой. Хеллборн поспешил покинуть помещение. "Что будет, если этим людям придется идти в бой?" — с ужасом подумал он. — "Еще немного — и они начнут стрелять друг в друга. Легионерам останется только убрать трупы..."

Но в один прекрасный день все споры на корабле прекратились как по волшебству. Пусть даже за этим стоял злобной волшебник.

"Каталония" едва успела вернуться в порт после очередной серии учений, как на причале появился курьер из штаба барселонской эскадры. Капитан Бельграно изучил содержимое секретного пакета и тут же собрал всех старших офицеров.

— Заправляемся, погружаем боеприпасы и продовольствие — и тут же выходим в море. Только что получено подтверждение — Итальянская Империя вступила в войну на стороне ИГИЛ.

— Черт бы побрал этих фашистов! — не выдержал кто-то из офицеров. — Кто бы сомневался! Эти шакалы не могли остаться в стороне!

— Не сейчас, — остановил его капитан. — От нашей разведки... — Бельграно запнулся. — Французская разведка сообщает, что итальянская армада готова атаковать Балеарские острова. Наша задача — патрулировать к востоку от Балеар и перехватывать итальянские корабли. Разумеется, там будут действовать и другие корабли Республиканского Флота, но нас должен волновать только наш участок. Это все, товарищи. Загружаемся и тут же выходим.

Разумеется, старший связист товарищ Инферно тут же поспешил на склад за запасными батареями к радиостанции. По дороге на склад он выбросил в условленном месте пустотелый камень с шифровкой. Еще сегодня вечером посылку подберет местный агент ДСС, и альбионские коллеги будут знать, куда отправился лейтенант Джеймс Хеллборн.

Через полтора часа "Каталония" вышла в море. Хеллборн разогнал младших связистов по второстепенным постам, а сам занял место радиста на капитанском мостике, поближе к эпицентру событий и принятия решений.

— Погружение через пятнадцать минут, — объявил капитан. — А до тех пор... Товарищ Инферно, поставьте нам какую-нибудь хорошую музыку.

Джеймс покрутил верньеры радиоприемника, увеличил звук.

— Up to mighty London came an Irishman one day,

As the streets are paved with gold — sure, everyone was gay! — завопил динамик.

— Нет-нет-нет, только не это! — в свою очередь возопил капитан. — Что угодно, но только не это!

Хеллборн послушно подключился к другой станции.