Хамар присел на корточки, жадно заглядывая мне в глаза.
— Знаешь, почему я так тебя ненавижу? — страстно прошептал он, обдавая меня запахом старки и прокисшего дыхания. — Потому что ОН в глубине души не желал тебе смерти. Я понял это. С каждым моим докладом он испытывал облегчение, узнав, что ты все еще жив... Я служил ему много лет, и ни разу не доставил разочарования. Но он воспринимает меня лишь как слугу, не желая делиться ни славой, ни богатством. Швыряет мне жалкие объедки со стола, как паршивому псу... А тебя признал равным.
Он протянул левую руку, взял меня за подбородок и повернул мое лицо вбок.
— Посмотри, бастард. Кажется, твои друзья волнуются?
Большой Темный зонт был абсолютно прозрачен, позволяя видеть и слышать все, что происходило за его пределами. Просто мое ускользающее сознание до некоторого времени этого не воспринимало. Но теперь я смотрел на них. Вокруг купола собралась вся рота. Парни обстреливали его из арбалетов, пытались прорубить мечами. Дрианн с магессой, встав плечом к плечу, поливали поверхность щита струей огня. Я невольно усмехнулся немеющими губами: видимо, мага научила этому Марьяна. Мастер Триммлер размеренно лупил по зонту своим топором. Они не сдавались, они боролись за меня... Спасибо, ребята. Крики, шум, звуки ударов о невидимую, но непреодолимо прочную поверхность... Но больше всего меня поразило лицо Лютого. Оно было искажено такой яростью, ненавистью и болью, что, казалось, эти чувства могли сами по себе разнести в прах любую волшбу.
— Забавная картинка, не правда ли? — Хамар снова сжал пальцы, вызвав у меня новый приступ удушья, а у моих товарищей — отчаянный крик. — Они меня не выпустят отсюда живым, я это прекрасно понимаю. Как бы я ни был силен, мне не выстоять против роты Ястребов, двух магов, да еще и целого гарнизона Волков в придачу. Поэтому я готов к смерти. Меня уже ждут во Мраке, я знаю, какая кара мне уготована. Но я постараюсь забрать с собой как можно больше твоих друзей... Например, этого грязного полукровку, а еще — щенка, называющего себя волшебником. Девочка тоже отправится с нами. Как насчет гнома, бастард? Тебе будет его жалко? Сдохни, испытывая душевные муки! — истерично выкрикнул капрал, плотно стискивая кулак и сжимая его так, что пальцы побелели.
Меня накрыло забытье, но вместо предсмертного смирения и равнодушия в сознание хлынула ледяная ненависть. Он хочет убить моих друзей! Нет, шакал, ты их не получишь... Давай, Рик, сейчас или никогда! Есть всего одна попытка... Давай! И у меня вышло! Я легко отделился от собственного тела, которое тут же свалилось мертвым кулем, исторгнув стон отчаяния у тех, кто наблюдал за нашей схваткой. Приблизился к Хамару. Тот, уверенный в моей гибели и торжествующий победу, не сразу заметил, как я потянул черную нить — канал магической силы, уходящий во Мрак. Мгновение, мне нужно лишь еще одно мгновение... Лицо кайлара выразило недоверчивое изумление. Все. Канал перекрыт. Всего на несколько секунд, больше мне не удержать, сил недостаточно... но и этого хватит. Вернувшись в свое тело, я затормошил погасшее было сознание. Петля исчезла вместе с магическими способностями Хамара... скоро она вернется, нужно успеть... Пока мой рот по-рыбьи раскрывался, хватая воздух, из глаз текли слезы боли, а грудь конвульсивно вздымалась, пальцы сплетали рисунок. Единство духа и тела, говорил Артфаал. Что же, посмотрим, какая волшба может получиться, когда тело на грани умирания, а душа воет от ненависти... Источник Мрака... впрочем, почему же только он? Не знаю, по какому наитию я выбрал стихию воды. Она откликнулась и хлынула в меня, сливаясь с Темной силой и постепенно превращаясь в нечто ужасное, не живое, но и не мертвое, похожее на поток загустевшей крови... В сознании бушевали кровавые реки, багровые волны захлестывали душу, омывая всю мою сущность и порождая неведомую мне, великую, невыносимо страшную силу... Пора, скоро к Хамару вернется его магия. "Прикосновение моря", ничего особенного, если бы не монстр, порожденный в моей душе Мраком и водой, обрадованный свободой и наполнивший фигуру заклятия...
— Прощай, крыса!
...Я отполз, когда вал омерзительной шипящей субстанции обрушился на кайлара, заключив его в свои смертоносные объятия, раздирая, растворяя, уничтожая его плоть. Раздался дикий, звериный вопль, и вслед за этим на плац ринулись все, кто окружал нас, но не мог преодолеть защиту Хамара. Темный зонт исчез со смертью своего творца, от которого осталось лишь стремительно разлагающееся тело, а в его изуродованном обличье уже нельзя было узнать угрюмого воина...
* * *
— Но я не хочу!
— Ты должна.
— Нет!
— Подумай о мести, девочка. Подумай о власти и деньгах.
— Власть? Стать кукловодом, который одновременно — лишь марионетка в ваших руках? Это вы называете властью?
— Именно.
— Дикая кошка сама делает свой выбор.
— И ты его сделаешь. Выбор между смертью и процветанием.
— Но...
— Не нужно меня сердить.
— Простите, мой господин... скажите: он умер?
— Кто? Волк? Да.
— Не Волк...
— Мальчик жив, не плачь.
— Но почему вы улыбаетесь, мой господин? ...
* * *
Не стану описывать, как отходил после поединка с Хамаром, как валялся в госпитале под присмотром добрейшей Марьяны, какими способами магесса меня исцеляла. Неинтересно это. Скажу лишь, что все это время испытывал непередаваемое счастье победы, омрачить которое не могли ни приступы удушья, ни слабость, ни истощение моих волшебных резервов. В конце концов, все наладилось. Проснувшись в одно прекрасное утро, я понял, что вполне здоров и могу продолжать свой путь. Меня ждало еще одно известие, не знаю уж, приятное, или нет, в свете всего того, что творилось в Санме.
— К вам вестовой от полковника Арлайла, — порадовал меня Дин, входя в комнату госпиталя в сопровождении немолодого, но подтянутого воина с нашивками капрала.
— Вашей роте следует прибыть в расположение Первого полка, — суховато сказал гость.
Оказалось, что пока я валялся в горячке, лейтенант Кавенс сообщил полковнику о нашем появлении в гарнизоне. Первый полк стоял лагерем в двух днях пути отсюда. Мы добрались туда, в общем-то, без особых приключений, уничтожив по дороге несколько десятков зомби и потеряв двоих солдат. Вы удивлены, что я не считаю это серьезной заварухой, достойной вашего благосклонного внимания? Полагаете, что я очерствел, загрубел душой? Тогда вернитесь к началу моего повествования и прочите его снова, может быть, поймете меня. Вот, в общем-то, и все, что я хотел вам рассказать...
А впрочем, еще пару слов...
Полковник Арлайл, высокий сухощавый человек лет сорока пяти, с серьезным умным лицом, к которому удивительно шла серебряная седина на висках, приветственным жестом поднял стакан толстого стекла:
— Ваше здоровье, лейтенант. Это удивительная история. Но вы настаивали на конфиденциальности нашего разговора. Что вы хотели мне сообщить?
Мы сидели в шатре полковника, попивая отличное крепкое вино. Неплохо живут армейские чины! Даже здесь, можно сказать, в центре боевых действий, граф Арлайл разместился с комфортом. Властный, жесткий, умный воин, по-видимому, отличный стратег и тактик, и скорей всего карьерист, вызывал у меня искреннюю симпатию и уважение. Было немного неудобно ошарашивать его таким заявлением, да делать нечего. Я выложил перед ним перстень с печатью:
— Секретная миссия по поручению его императорского величества Ридрига второго.
Граф взял перстень, внимательно осмотрел, хмуря густые брови.
— Могу я узнать...
— Не можете. Прошу прощения.
— Да, конечно, секретная миссия... И вам нужны люди, не так ли?
— Так.
Поистине, полковник Арлайл был великим стратегом! Он задумчиво разглядывал на свет рубиновый напиток в своем стакане, и, как я догадывался, просчитывал все выгоды и неудобства от успеха, либо провала моего задания. Немного погодя, он заговорил:
— Я не могу дать вам целую роту. Людей не хватает. Корабли, на которых находились восьмая и девятая роты, погибли во время шторма. И в Санме во время зачисток ежедневно теряем убитыми и пропавшими без вести до десяти солдат. Сейчас нужен каждый меч.
Оно понятно, да только вот не сможет он отказать императорскому порученцу. Сейчас скажет: "но"...
— Но, — произнес граф Арлайл, слегка сморщив аристократический нос и одаряя меня внимательным взглядом холодных серых глаз, — если это необходимо...
— В этом нет никакой нужды, — успокоил я. — Мне нужно лишь несколько человек, десяток, скажем.
Полковник заметно оживился: появилась возможность отделаться малыми потерями. С другой стороны, он, видимо, не мог не оценить свой очевидный профит в случае удачного завершения моей миссии. Ведь тогда можно будет напомнить кому следует, что он всячески содействовал и помогал... По этим двум причинам граф Арлайл и проявил неожиданное великодушие.
— Для выполнения поручения его императорского величества потребуются самые верные, опытные и испытанные люди. Вам нужны лучшие.
— Только я прошу, пусть это будут добровольцы.
Граф неопределенно хмыкнул, явно не веря, что среди его воинов найдутся такие горячие головы. Однако крикнул ординарца и отдал ему несколько поручений. Спустя полчаса мы вышли из шатра: у входа я увидел восьмерых капралов своей роты. Девятый, Добб, стоял чуть поодаль, а за его спиной ненавязчиво обретался мастер Триммлер. Судя по всему, двое друзей уже успели отметить свое благополучное прибытие в Санму. Но держались молодцами. Вместе с капралами пришел Дрианн, и теперь с простодушным любопытством ожидал, что же поведает граф Арлайл. Полковник произнес краткую речь о моей миссии, причем преподнес все так, словно знает о ней все подробности, просто рассказывать не имеет права. В заключение сказал:
— Лейтенанту Сайваару требуется десять человек. Вижу, вас девять. Те, кто вызовется на выполнение задания, по возвращении будут представлены к награде и повышению в звании. Кстати, один из капралов сейчас должен принять на себя командование десятой ротой. Миссия... необычная, поэтому никто вас принуждать не будет. Если желающих не найдется, все воины десятой роты будут тянуть жребий. Итак, добровольцы — шаг вперед.
Полковник замолчал и обвел капралов скептическим взглядом, ничуть не веря в возможность их согласия. Я, честно говоря, тоже на это особенно не надеялся. Хотя в одном человеке был уверен. Лютый, навесив на лицо самую пакостную ухмылку из своего арсенала, сделал шаг вперед. Граф Арлайл слегка приподнял бровь. Спустя несколько секунд следом за Омом шагнул и Зарайя, пробормотав что-то вроде:
— Там опытный человек нужен. Пропадут без меня-то.
— Ну... это может быть забавно, — беспечно мурлыкнул Йок, становясь рядом с Зарайей.
Вторая бровь полковника тоже поползла вверх.
— Я так думаю, фуражир понадобится, — солидно сообщил Давин, и, крякнув, вышел вперед.
— Я — как ребята, — пожал плечами Сайм, присоединяясь к строю.
Бил не сказал ничего, просто молча встал рядом с ним.
Весельчак Флиннел рассмеялся:
— Ну, уж я такую компанию не упущу!
Добб, стараясь не икать, подошел к парням и занял место в строю, убедительно аргументировав свое решение:
— Того, этого!
На брови графа Арлайла было жутковато смотреть.
Один Эцони не двинулся с места. Было видно, что парню неудобно отставать от товарищей, но вместе с тем, он явно хотел остаться. И я даже догадывался, почему.
— А вы идете? — спросил полковник.
— Никак нет! — вытянулся Мастано.
— Ну, значит, примете командование ротой.
— Есть!
Итак, у меня появились восемь надежных спутников. Я широко улыбнулся, подмигивая Лютому. Вдруг взгляд упал на Дрианна, с потерянным видом стоящего поодаль. У парнишки дрожали губы, глаза от обиды словно сделались еще больше.
— А я? — оскорбленно вопросил он. — Господин полковник, разрешите мне тоже... в Зеленое сердце!
Мы с Омом переглянулись: этого следовало ожидать. Любопытный маг не мог упустить такую возможность заглянуть в тайны дикой природы. К тому же, он рассчитывал продолжить свое обучение у Артфаала.
— Но... — растерялся граф Арлайл, потом пожал плечами. — А впрочем...
— Благодарю, господин полковник! — молодцевато гаркнул Дрианн, становясь в строй.
— И-и-эх, — притопнул ногой всеми забытый мастер Триммлер, решительно двинулся к нам, отпихнул Флиннела и встал рядом со страшно довольным Доббом.
— Позвольте! — изумлению графа Арлайла не было предела. — Но вы — лицо гражданское, к тому же...
— А я как гражданское лицо и пойду, — строптиво насупился гном.
— Но почему...
— В самом деле, борода, ты же все в свои Золотые горы рвался, — ханжеским тоном произнес Добб.
— А... чего я там не видал! И потом, мне жениться давно пора, вроде как, положено, а я не хочу, — нашелся мастер Триммлер.
Полковник онемело взирал на разношерстную компанию, очевидно, окончательно утвердившись в убеждении, что имеет дело с кучкой безумцев. Потом вернул наконец брови на их законное место и прохладно спросил меня:
— Когда вы предполагаете отправиться?
— Завтра, — ответил я.
— Что ж... можете быть свободны, — граф в последний раз оглядел строй и, резко повернувшись, скрылся в шатре.
А я смотрел на ребят, и понимал: мне крупно повезло. У меня есть надежные товарищи. На душе потеплело, и даже неведомое Зеленое сердце с его опасностями, тайнами и неведомыми обитателями сейчас не страшило. Да я с такими друзьями горы сверну...
— Разойдись! — скомандовал я. — Всем отдыхать.
Впереди нас ждал трудный путь...
Владивосток
апрель — июнь 2008.
Глоссарий
Аллирил — лес у северной границы Галатона, владения эльфов.
Амата — мир, в котором происходит действие книги.
Амулет — в мире Аматы — предмет, обработанный с помощью магии и обладающий определенным волшебным действием. Как правило, делятся на охранные, приносящие удачу в каком-либо деле, или увеличивающие какие-то возможности человека. Могут быть сделаны из любого материала, но чаще всего для них используются металл, дерево и кожа. Магическая ценность амулета в большей степени зависит от силы работавшего с ним волшебника. Материал особого значения не имеет, за исключением паурония, который сам по себе несет магический заряд. Действие амулетов не безгранично. Они могут оказать серьезную помощь, но не всегда. Например, амулет, оберегающий от чужой магии, постепенно "выдыхается", становясь слабее. А амулет, увеличивающий силу удара, будет бессилен, если окажется на руке человека, не умеющего держать меч.
Андастан — страна на юго-востоке от Галатона.
Анимочары — чары, воздействующие на животных.
А'нхелли — добрые сущности, приближенные к богам, находящиеся у них на службе.
