Послезавтра Тихоокеанскому партнерству предстоит услышать о себе кое-что новое и не слишком приятное...
Поднявшись на трибуну, Клэр подправила микрофон и заговорила:
— Начну с очевидного: сложившуюся ситуацию нельзя назвать стабильной. Сейчас только от нас зависит, смогут ли народы Анд вступить на мировую арену игроками или же окажутся пешками, сброшенными с доски. Некоторые уже сделали свой выбор, некоторые пребывают в раздумьях — но времени остаётся всё меньше. Мы все знаем, кому не выгодна стабильность и процветание наших стран, и не можем не видеть, что чем ближе наши планы к исполнению, тем сильнее противодействие им и тем больше шансов их разрушить. А значит — пора принимать решение. Я обращаюсь к вам как к тем, на кого народ возложил обязанность говорить от его имени: решайте! Решайте, пока есть время, пока нас под крики о защите свободы не лишили возможности принимать решения. Всем нам — и тем, кто собрался в этом зале, и тем, кто дал нам наши полномочия — известно одно и то же. В наших руках есть всё, чтобы принять верное решение — и я призываю вас принять его.
Выступления всех остальных Клэр пропустила мимо ушей — всё это не имело значения, как, впрочем, и её речь. Всё это — работа на публику и ничего больше, а настоящий разговор пойдёт за закрытыми дверями...
Наконец, когда пресса убралась из зала, Клэр, пристально рассматривая коллег, заговорила первой.
— У нас нет времени, — сообщила она. — Разведка даёт максимум полгода, прежде чем гринго вмешаются в наши дела силой. Поэтому через полгода процесс интеграции должен быть завершён.
— Полагаю, саммит глав государств будет наилучшим моментом, чтобы объявить о создании новой страны, — взял слово представитель Эквадора. — Референдум в нашей стране состоится через две недели, и я полагаю, что четырёх с половиной месяцев более чем достаточно, чтобы решить все вопросы.
— Степень интеграции ваших стран уже сейчас весьма высока, — отозвался боливиец. — Тогда как наша страна должна будет приложить заметные усилия...
— Не имеет значения, — перебила его представительница Чили. — В конце концов, мы собрались именно для того, чтобы привести наши действия к общему знаменателю. Со своей стороны могу сообщить, что чилийская разведка также обнаружила некоторые тревожные факты, которые побуждают ускорить процесс подготовки к референдуму. Полагаю, он состоится в течение месяца.
— Таким образом, референдумы пройдут в течение одного-двух месяцев, — констатировала Клэр. — Нет возражений? Прекрасно, тогда переходим к следующему пункту.
Саммит закончился, политики, поулыбавшись на камеры, разъехались, и Клэр смогла наконец выкроить немного времени для личных вопросов. Она, в конце концов, ещё замуж собирается, и если Искай опять попытается отложить свадьбу... То она воспользуется служебным положением в личных целях!
XXV
Среди преимуществ работы на Фрисайде была и возможность попасть на Землю когда понадобится, а не когда захочется чинуше из Орбитального контроля. Ай просто сообщила Эдель, что ей нужно два, а лучше три свободных дня — на всякий случай, договорилась с пилотом грузовика и отправилась домой.
Выполнять гражданский долг.
В этом она была не одинока — на Землю или на крупные станции отправилась большая часть японцев Фрисайда — остались только те, кто либо не имел гражданства, либо не хотел попадаться на глаза правительству. Ну или это был Урахара, который, как была уверена Ай, сочетал оба варианта...
Урахара, как и вся команда, решительно не понимал важности момента. Он подшучивал над Ай, которая последние несколько дней любой разговор сводила к референдуму, а Юрий так и вовсе то и дело крутил какую-то старую русскую песню про выборы, но переводить её отказывался...
Шаттл отделился от станции и включил двигатели. Слабая — меньше лунной — тяжесть притянула Ай к креслу, она покосилась на приборы и вздохнула. Фи спускалась бы по гораздо более крутой траектории и времени ушло бы куда меньше... Но ей и спешить некуда — Эдель выделила ей четыре дня. Причём не отрезанных от отпуска, а дополнительных, да ещё и оплачиваемых... Хотя Ай и подозревала, что просто надоела всем своими разговорами о референдуме.
Ай расслабилась, закрыла глаза — и мысли тут же вернулись к новой конституции. Как же глубоко, оказывается, сидело в них разочарование поражением, если оно продержалось больше века... Наверно, именно поэтому реформы Куруруги и были приняты едва ли не с восторгом. Действительно, нельзя же вечно быть "непотопляемым авианосцем"?
Тяжесть исчезла, Ай сама не заметила, как задремала — и проснулась от того, что тяжесть вернулась. Шаттл вошёл в атмосферу, перегрузка быстро росла, остановившись где-то около двух g, за лобовым стеклом бушевала плазма... Судя по всему, пилот собирался наверстать потраченное на орбите время — дурацкая идея. А впрочем — его проблемы. Ай махнула бы рукой, если бы та не весила вдвое больше нормы...
Посадка в Токио, поиск автобуса и поездка прошли мимо сознания. Вот она спускается на обожжённый бетон, вот забрасывает на багажную полку рюкзак, откидывается на спинку и закрывает глаза — и вот уже спускается на асфальт и идёт навстречу толпе детей, окружающих улыбчивую женщину с рыжевато-каштановыми волосами.
— Ну здравствуй, мама... — улыбка сама собой выползает на лицо.
Танабе Юкари, окруженная учениками, задорно смеялась вместе с детьми. Сколько раз за двадцать лет ей предлагали повышение — не счесть, но это значило бросить работу с младшеклассниками, а Юкари этого не хотела. Коллеги не понимали. Коллеги понимающе качали головами, косились, сочувственно вздыхали — ей было наплевать. Она просто любила и умела работать с детьми.
Тем более, что своих детей у неё не было. Она горячо любила приёмную дочь, но её одной было мало...
— Ну здравствуй, мама...
— Ай-чан!.. — Юкари сама не поняла, как оказалась рядом, обнимая дочь. — Ты прилетела!
— А ты изменилась, Ай-чан, — мать чуть отстранилась, внимательно разглядывая дочь.
— Много чего случилось, — хмыкнула Ай, — долго рассказывать... Пошли домой — я всего на пару дней выбралась.
— Пошли!
Болтая о пустяках, женщины прошли по улице и свернули на пыльную тропинку — привычно срезать дорогу через поле ветрогенераторов. Как и всегда, на поле стояла тишина, нарушаемая лишь шелестом ветра на лопастях да отдалённым пением...
— Папа всё ещё на работе? — понимающе улыбнулась Ай, прислушиваясь к пению.
— Точно! Пошли к нему?
— Конечно!
— Кодзи-ку-ун! — закричала Юкари, задрав голову. — Кодзи-кун, смотри, кто пришел!
Татуированный мужчина, копавшийся в генераторе, взглянул вниз, захлопнул крышку и поспешно спустился на землю.
— Привет, малышка!
— Папа! — улыбаясь до ушей, Ай повисла на шее у отца. — Я так соскучилась!
— Свалишь же! Ну, рассказывай, что там у тебя?
— Я ведь говорила, что мы ушли в свободное плавание?..
Ай принялась рассказывать о своих приключениях, разумеется, пропуская по-настоящему опасные случаи, но и этого хватило на всю дорогу домой. И потому, когда разговор зашёл о Фрисайде, Юкари было нечего ронять — иначе она наверняка бы это сделала.
— Фрисайд?.. Но ведь это...
— Логово бандитов, пиратское гнездо, хаос и беззаконие, как только наша дочь связалась с такой компанией? — на одном дыхании выдала Ай и тут же рассмеялась. — Мам, ты что, всерьёз веришь в эту чушь? Нет, Фрисайд, конечно, не самое законопослушное место, но уж на космическую Тортугу он никак не тянет. Это вроде Христиании, только публика там покрепче.
— Как-то так, — согласился Кодзи, — я ведь бывал там...
— Когда?!
— Ну... Когда мы с тобой встретились, я как раз возвращался оттуда, — ухмыльнулся Кодзи. — И если вспомнить нашу переписку... Такого и на Фрисайде не увидишь.
Юкари смутилась, а Ай, вспомнив кое-что из собственных видеопосланий мужу, покраснела.
— Так вот, — продолжила она, — мы перебрались на Фрисайд — и сразу стало гораздо проще...
Они проговорили до ночи — слишком много всего случилось за эти два года. Рассказывала в основном Ай, но и её родителям не приходилось отмалчиваться, хоть они и уверяли, что ничего интересного с ними не случалось. Ай не соглашалась — ей было интересно абсолютно всё. Всё, что случилось не только со знакомыми, но и со всей страной...
Потянувшись всем телом, Ай поморщилась — отвыкшие от нормальной гравитации мышцы гудели, — передернула плечами и выбралась из постели. Всё-таки надо будет купить утяжелители...
Приведя себя в порядок, Ай зашла на кухню, взяла кофе и спросила:
— Ну что, не будем откладывать?
— Не будем, — согласилась Юкари. — Позавтракаем и пойдём голосовать. Ты ведь поддерживаешь, Ай?
— Разумеется. Ты удивишься, но мне эта Конституция выгодна — у военных будут развязаны руки, да и мне лично будет проще жить — а то того и гляди без гражданства останусь. — Ай допила кофе, зевнула и стянула печенье. — Но дело даже не в этом — мы опять застряли и варимся в собственном соку... А это кончается черными кораблями. Сама понимаешь, мне бы этого не хотелось.
Ай допила кофе и ушла к себе — переодеваться.
На участке уже собралась немалая толпа, и несколько раз семейство Танабе окликали знакомые. Ай в ответ улыбалась, обнимались со школьными подругами, раскланивалась с соседями... В итоге, проголосовав, они всей толпой отправились в ближайшее кафе.
Чего Ай не ожидала — так это такого к себе внимания. Собственная жизнь казалась ей совершенно обыкновенной... но то, что было обычным для неё, для всех остальных было настоящим чудом.
Она одна из всех одноклассников поднялась по гравитационному колодцу. Она одна занималась бизнесом. Она мелькала в новостях... Она, в конце концов, была женой астронавта, отправившегося к Юпитеру. Никто из её одноклассников и мечтать о подобном не мог — а она достигла всего этого. Она вдруг оказалась идеалом для тех, кто всего лишь два года назад едва обращал на неё внимание...
Это было странно.
Но, чёрт возьми, это было приятно.
Вернувшись домой, Ай засела за компьютер, прошлась по базам космодромов и минут за десять нашла подходящий корабль. Если он ещё свободен...
— Борт два-два-семь-ноль-ноль, есть одно место?
— Кто?
— Тойбокс-четыре.
— Для тебя найдётся, — пилот моментально стал куда дружелюбнее. — Только не опоздай.
Фыркнув, Ай положила трубку. Проблема решена, теперь надо как-то убить оставшиеся полтора дня... Хотя почему "как-то"? Надо же семью мужа навестить — Харука волнуется ничуть не меньше. К тому же...
— Мам! Не хочешь съездить в гости?!
Ракета, плавно покачиваясь на стропах, опустилась прямо на шоссе. Шёпотом выругавшись, Ай ударила по тормозам, выбралась из машины и принялась собирать парашют.
— Кютаро, чёртов идиот! Приедем — я ему эту ракету так засуну, что не вытащит! — Ай принялась заталкивать парашют в багажник. — Помогите эту дрянь затолкать на крышу!
Поднять ракету даже втроём оказалось сложно, старая "Тойота" заметно просела, скрипя рессорами, но выдержала.
— Не разгонимся, — констатировала Ай, запуская двигатель. — Ну, Кютаро!.. Поймаю — пришибу!
Долго ждать не пришлось — минут через десять навстречу машине вылетел квадроцикл, затормозил, а его водитель сорвал шлем и принялся размахивать руками.
— Познакомьтесь, — Ай остановила машину, — Хошино Кютаро, ракетный маньяк и на самом деле славный парнишка.
— Ай-тян! Спасибо! — Кютаро спрыгнул с квадроцикла и побежал к машине.
— Кютаро, ты идиот?! — осведомилась Ай, выбравшись из машины. — Ты хоть представляешь, что было бы, свались она нам на крышу, а не под колёса? А если бы на моём месте был кто-то другой? Как тебя ещё по судам не затаскали, идиота?.. Забирай свою чёртову ракету и поехали домой!
Вчетвером ракету стащили с гораздо меньшим трудом, устроили на транспортной тележке, зацепили за фаркоп джипа и двинулись дальше. Кютаро, несмотря на все его протесты, ехал сзади, Ай, насвистывая какую-то мелодию, рулила и представляла, что скажет Харуке и самому ракетчику, её родители просто смотрели по сторонам...
Редкие встречные водители на процессию внимания не обращали — видимо, к взрывоопасному увлечению Кютаро все привыкли.
Добравшись до знакомого поворота, Ай сбросила скорость, аккуратно свернула и через несколько минут остановилась у знакомого дома, готовая сходу "обрадовать" свекровь — но вместо Харуки на пороге ждала незнакомая тёмно-рыжая девчонка... И Ай резко поменяла планы.
— Так-так... Наш маленький ракетчик интересуется девочками?.. — промурлыкала она, прищурившись. — И как же её зовут?
— Такаги Момо, Ай-сан, — поклонилась девушка, смущенно потупившись.
Ай внимательно посмотрела на порозовевшего Кютаро и, понизив голос, осведомилась:
— Ты ведь уже покатал Момо-тян на своей ракете?..
Да... Шалость удалась. Физиономия Кютаро цветом и яркостью соперничала с Бетельгейзе, раскрасневшаяся Момо спряталась за спиной парня, а появившаяся на пороге Харука со смехом заявила:
— Ай-чан, не издевайся над детьми!
— Да этот поросёнок свалил мне на голову свою ракету! — фыркнула Ай, поймав Кютаро и зажав локтем голову парня.
— Вот балбес! А это твои родители, Ай-чан?
— Ага, Кодзи и Юкари.
— Ай-тян, я тебе мороженое припас! — придушенно вякнул Кютаро.
— Прощён, — хмыкнула Ай, отпуская парня. — Пошли, что ли, в дом...
Сидя на крыльце, Ай смотрела на звёзды, потягивая вино, и наслаждалась ночной прохладой.
Всё прошло даже лучше, чем она ожидала — её родители и Харука остались исключительно довольны друг другом и расстались если не лучшими друзьями, того близко к этому, Кютаро завтра забросит её на космодром...
Тихо прошуршала дверь, легкие шаги пересекли крыльцо, и рядом с ней опустилась Момо.
— Ай-сан... Я хочу стать астронавтом, как вы! Кютаро всегда очень много по вас рассказывал, и я вас видела по телевизору... Я хочу быть такой, как вы — ловкой и смелой! Пожалуйста, скажите, как мне попасть в космос?..
— Надо же, я, оказывается, знаменитость... Момо-тян, скажи мне, почему ты хочешь стать астронавтом? Что тебя тянет в космос? Выйдешь замуж за Кютаро, будете жить долго и счастливо...
— Ай-сан, Кютаро собирается работать в космосе, а я не хочу тянуть его на Землю. И тем более не желаю быть обузой в космосе... И я буду его пилотом... Я наивная дурочка, да, Ай-сан?
— Знаешь, когда я два года назад пришла в "Текнору", я была точно такой же, — Ай отпила вина. — И это было здорово... Несмотря ни на что. Потом... Потом было много чего. Фронт защиты космоса, "Фон Браун", наша свадьба... Теперь всё совсем другое — просто другое, не лучше и не хуже. Хотя нет, кое-что всё-таки лучше — мы работаем на себя, а не на идиотов из "Текноры". Так вот, Момо-тян, есть одна вещь, которую я за это время чётко поняла: космос покоряется отнюдь не эгоистам. Циникам — может быть, но немного цинизма ещё никому не помешало... Поэтому ты права. Ты сможешь встать плечом к плечу с любимым, а не прятаться за его спиной... Только не забывай, что астронавты — такие же люди, как и все остальные, а космос слишком велик и бесплоден для наших мелких драм... Так что просто будь собой... И идти спать, — Ай отчаянно зевнула, — и желательно — не одна. Пользуйся моментом...
