Что-то не давало Куруруги покоя, и интуиция нашёптывала, что всё совсем не так очевидно, как кажется, а интуиции он привык доверять. У выходки Коидзуми было какое-то двойное дно, и совсем не факт, что именно там, где его искали... И не факт даже, что она сама это понимала — но двойное дно было. И контрразведка, несомненно, его обнаружит... Но пока что стоит подумать о другом — о проекте Арамаки. Довести его до ума, представить в парламенте, убедить принять его — вот чем следовало заняться в первую очередь после неотложных дел.
Парламент принял предложенный проект реформы спецслужб без проблем. Благо, реформа эта не требовала ни больших усилий, ни особых денег — тем более на фоне всех прочих. И "заклятые друзья" не обратили на неё внимания... Всегда бы так.
А на следующий день на стол Куруруги лёг отчёт контрразведки по делу Коидзуми... И прочитав его, премьер-министр Куруруги Генбу схватился за голову. Глупость или измена? А как насчёт того и другого разом? Глупость, измена и превосходная иллюстрация вреда слишком хитрых планов...
Теоретически план мог бы сработать и даже отколол бы часть избирателей у лейбористов — но Коидзуми захотела всего и сразу. И, разумеется, не получила ничего, кроме потерянного места, убитой репутации и вполне возможных восемнадцати месяцев тюрьмы — если адвокат окажется недостаточно ловким. Что ж, урок понятен... Но всё же куда безопаснее переоценить противника — тогда, если ты ошибешься, проблем будет куда меньше.
Отложив доклад, Куруруги взялся за отчёт JAXA — и сразу же почувствовал себя гораздо лучше. Второй этап проекта "Арес" успешно завершился — экспедиция совершила посадку. Лучшая новость за последние несколько недель...
LII
Хаким Ахмад нервничал, что никак не было его нормальным состоянием. И беспокоили его отнюдь не проблемы национальной безопасности, а приближающаяся собственная свадьба. Это было глупо и бессмысленно, совершенно бесполезно и даже смешно — но успокоиться получалось, только с головой уйдя в работу. И ведь не восемнадцать лет, глупо так дёргаться, доживая четвёртый десяток, но...
Но Хаким всё равно нервничал. И старался отвлечься, благо, подчинённые предоставляли для этого массу возможностей... Особенно же управление "Африка", снова принявшееся за старое.
— Асад, у вас что, сезонное обострение? — осведомился Хаким, свернув доклад. — Ведь можете же нормально работать — так почему же опять куда-то скатились? Взять хотя бы последний доклад по Египту — это не доклад, это чистое безобразие!
— Условия в Египте не слишком благоприятны, — заметил Асад, — что, конечно же, вам известно...
— Разумеется! А ещё мне известно, что в Японии условия ничуть не лучше, однако же информации оттуда мы получаем едва ли не на порядок больше! В общем. Или вы в кратчайший срок наведёте в своём управлении порядок, или мне придётся найти человека, который сможет это сделать. Вы меня поняли?
— Так точно!
Устроенный разнос улучшил настроение Хакима, но проблема никуда не делась — египтяне опять что-то замышляли. И в недостатке информации виновно было отнюдь не только управление "Африка" — египетская контрразведка не бездельничала...
Египетские спецслужбы до сих пор оставались одними из лучших в арабском мире, деля первое место с разведкой Халифата, и преимущество у Хакима было только одно, да и то довольно условное — он знал, как они работают. Сам в своё время не один год там проработал... Кстати, пожалуй, стоит собрать отдельную группу из бывших коллег по Службе общей разведки — может, хоть так получиться разобраться. Ну да это дело будущего, а пока...
Итак, снова какая-то непонятная активность в бывшей Ливии, причём с обеих сторон. Но если Алжир просто закреплялся в Феццане и Триполитании, то Египет, завладевший Киренаикой, намекал на то, что останавливаться на достигнутом не намерен. Ничего нового — но сейчас за всей этой вознёй наметилось что-то ещё... Но что именно? Это и скрывалось самым тщательным образом — так, что разведка не могла пройти мимо... И Хаким сильно подозревал, что именно это и было целью. Пока разведки пытаются разобраться, что творится в Киренаике, действительно важные события происходят где-то в другом месте. Где и какие — вот в чём вопрос, но чтобы ответить на него, нужно иметь хотя бы минимальное представление о планах Каира...
Здесь у Хакима было два предположения — целью планов является либо Алжир, либо сам Халифат. Предположения были практически равнозначными, но сам Хаким, пожалуй, поставил бы на Алжир — там тоже творилось нечто подозрительное, и новых данных, несмотря на все усилия разведки, добыть не удалось. Операция "Камбис" так и оставалась тайной за семью печатями, и не исключено, что сейчас она уже шла полным ходом...
Вся эта затянувшаяся муть невероятно раздражала. Разведка всегда работает в условиях недостатка информации, но сейчас её просто не было. А могла быть — разбирая доклады, Хаким нашёл три упущенных возможности даже не особо вчитываясь... Нет, определённо, с управлением "Африка" требовалось что-то сделать.
Тщательное изучение отчётов навело Хакима на мысль, что Египет и Алжир решили окончательно решить, чьим будет Магриб. Правда, было неясно, почему они не занялись этим раньше, но вопрос этот был второстепенным. А вот как и когда это произойдёт... Впрочем, этим пусть занимаются аналитики — если кто и мог что-то выяснить, оперируя столь скудными данными, то только они. Ну и Хасана стоило озадачить — один раз его команде уже удалось залезть в планы алжирского Генштаба, почему бы и не повторить успех?
Выслушав распоряжение, Хасан заметил, что это будет сложнее, чем в прошлый раз, и гарантировать он ничего не рискнёт, но сделает всё возможное. В этом Хаким не сомневался — команда Хасана получала очень нехилые деньги, но отрабатывала их на все сто... И неожиданно оказалось, что делать ему, собственно, и нечего. А значит, мысли возвращались к предстоящей свадьбе... И неожиданно выяснилось, что нервничать Хаким перестал. Свадьба? Ну и что тут такого? Конечно, сбежится множество журналистов всех мастей, и будет невероятная суматоха... Но все организационные вопросы взяла на себя семья, а значит, самому Хакиму оставалось только расслабиться и получать удовольствие... Ну и лично написать приглашения некоторым людям, поупражнявшись в каллиграфии.
LIII
— Нет, вы только посмотрите! — возмущённо заявил Гонсалес, потрясая учебником. — Вы только посмотрите на эту возмутительную книжонку!
— "Возмутительная книжонка" — это, пожалуй, не совсем та характеристика, но в целом я с вами согласна, — Клэр отодвинула лежащий перед ней учебник истории. — Крайне неудачный учебник. Крайне. Мне интересно — министр образования его вообще видел?
— Сомневаюсь! — фыркнул Гонсалес. — И уж точно его не видел сеньор Мендоса — иначе бы автор этой мерзости уже оказался за решёткой, где ему самое место!
Это тоже было преувеличением, но Клэр была склонна согласиться — контрразведке стоило бы поинтересоваться автором учебника, который явно писался на деньги кого-то из идейных наследников недоброй памяти Сороса. Никто другой не смог бы так нагло превратить историю Южной Америки в восхваление Соединённых Штатов и не слишком хорошо замаскированное унижение всего остального мира.
Именно поэтому Клэр учебник и не сочла возмутительным — он был просто мерзким. И министр образования определённо его не видел...
— Святая Роза! — министр образования отбросил учебник, словно это была ядовитая змея. — Я немедленно организую внутреннее расследование, и виновным в этом безобразии придётся очень плохо! Заверяю вас, сеньоры, я к этому безобразию отношения не имею...
— В этом никто не сомневается, — заверил пожилого министра Хираль. — Но меня — как, полагаю , и всех присутствующих — интересует, откуда этот учебник вообще взялся. Это ведь новое издание, этого года... А следовательно, кто-то достаточно внимательно следит за событиями в нашей стране и оперативно реагирует на них.
— И могу вас заверить, что делает он это на основании открытых источников, — заявил Мендоса. — Отчетливо заметно, что агентурной сети у тех, кто за этим стоит, нет, так что его оперативность обусловлена доброй волей кабальерос плаща и кинжала.
— Нам это вряд ли поможет, — хмуро заметил Хираль. — Но, сеньоры, как мы должны с этим бороться, причём желательно — без введения цензуры?
— Только одно — тщательно проверять, кому и что мы поручаем, — пожал плечами Мендоса. — И, естественно, столь же тщательно проверять результат. Иначе опять получим какую-нибудь дрянь в том же духе... Если не хуже. И, разумеется, не подпускать к этой работе всяких сомнительных личностей — это не так уж сложно.
— Говоря о сомнительных личностях... — Клэр подцепила обложку учебника и открыла его на выходных данных. — А кто вообще пропустил учебник, изданный в Сан-Диего? Если память мне не изменяет, Закон об образовании требует, чтобы все учебные пособия издавались на территории Тауантинсуйу... Простите, сеньор министр, но это камень в ваш огород. Кто-то из вашего ведомства, хоть явно и не из высшего руководства... И мне крайне интересно, что им двигало — как, полагаю, и полковнику.
— Как раз это значения не имеет, — отмахнулся Мендоса. — Полагаю, найти виновных будет не слишком сложно. Но подумайте вот о чём: кто-то, несомненно, имел злой умысел, создавая этот учебник — но нашлось достаточно много людей, которые сочли его вполне приемлемым. И сделали это, что характерно, вполне искренне, считая, что всё правильно. Это не их вина — но беда. А вот вина лежит, в том числе, и на нас с вами — мы просто-напросто просмотрели эту проблему...
— Сеньора Умала, — министр образования встал. — Я хотел бы поручить вашим людям разработку новых учебников — увы, сейчас я не могу доверять собственному министерству, а сеньор Гонсалес известен как талантливый педагог...
— Разумеется, сеньор министр, — ответила Клэр. — В конце концов, это — тоже часть моей работы.
Разумеется, Гонсалес ждал Клэр в офисе — и разумеется, туда явился Маркес. Который, услышав о том, какой кусок достался его оппоненту, немедленно принялся сверлить его яростным взглядом.
Клэр, глядя на это, тяжело вздохнула. Было что-то между этими двумя, какая-то застарелая личная вражда... И прекратить это хоть ненадолго можно было одним способом.
-Сеньор Маркес... Если вы и дальше будете так смотреть на своего коллегу, ваша племянница вполне может решить, что между вами что-то есть, и сделает вас героями очередного порнографического рассказа.
— Что?! — Маркес только что не подпрыгнул. — Она опять пишет эту погань?! Выдеру, и сестре скажу!..
Специфические литературные вкусы Карменситы Ибанез, стажёра службы безопасности, уже стали притчей во языцех для всего министерства, и то, что она была племянницей директора департамента транспорта, только добавляло ситуации пикантности. Сама Клэр к этому относилась равнодушно, но время от времени использовала, чтобы сбить с мысли Маркеса и заставить его замолчать — иначе его возмущённые разглагольствования можно было прервать только окриком...
Маркес, всё еще пыхтя, умчался — вероятно, на поиски племянницы, следом за ним ушёл и Гонсалес, а Клэр, оставшись в одиночестве, сладко потянулась и включила компьютер. Работы было даже больше, чем обычно... И если со школами всё стало более или менее понятно, то транспорт действительно требовал серьёзного внимания. Нет, к Маркесу никаких претензий не было — в отличие от Министерства транспорта он свою работ делал отлично. Но собрать в некую единую систему транспорт и транспортных чиновников четырёх стран... А ещё были дороги — самого разнообразного качества. А ещё была Северная провинция — бывший Эквадор, где свергнутая диктатура оставил глубокий и весьма болезненный след на экономике. И всё это было задачей именно её ведомства — с которой, пожалуй, она без помощи Иская и не справилась бы. По крайней мере, связи его семьи сильно облегчали работу министерства, а его поддержка — жизнь Клэр.
Улыбнувшись своим мыслям, она вернулась к работе — дураки и дороги, вопреки распространённому мнению, не были проблемами только России. В Тауантинсуйу хватало и того и другого, и без самых решительных мер совладать ни с тем, ни с другим не получится... Как, впрочем, и со всей остальной горой проблем выше Аконкагуа, скрывавшейся за блестящим объединением.
Вернувшись домой, Клэр, не раздеваясь, улеглась на диван, закинув ноги на подлокотник.
— Устала? — Искай уселся рядом и провел ладонью по её волосам.
— Устала, — согласилась Клэр. — Вот скажи, как можно пропустить абсолютно американский учебник истории? И это, я подозреваю, отнюдь не всё — Гонсалес сейчас проверяет все учебники и разрабатывает новый, который всех устроит... А потом минобр придёт на всё готовое и даже спасибо не скажет. И с нашим замечательным транспортом то же самое будет, и со всем остальным...
— Ну, на севере транспорт пришел в норму в основном усилиями твоей конторы, это я тебе как бизнесмен говорю, — хмыкнул Искай. — А уж стыковка эквадорской сети с нашей — это нечто... Я вёл там дела, так что знаю, о чём говорю.
— Я помню, — кивнула Клэр. — И помню, что именно благодаря твоим компаниям мы смогли получить Эквадор, избавившись от хунты...
— И потом, прошло чуть меньше года с объединения, — продолжил Искай. — И если посмотреть на всё, что твоё министерство и ты лично за это время сделали... То знаешь, очень трудно поверить, что это вообще возможно. Но ведь сделали? Сделали, и всё остальное потихоньку сделаете, а к тому времени, когда твоё министерство можно будет распустить, ты уже будешь Сапа Инкой... Кроме шуток — два срока Хираль выдержит, но на третий вряд ли пойдёт, а нам нужен нормальный президент.
— Хм, об этом стоит подумать... — задумчиво протянула Клэр. — Но уж точно не сегодня. Эти деятели мне все нервы вымотали, так что давай до утра забудем о бизнесе и политике. И потом, министерскому кафе с нашим поваром никогда не сравниться, так что давай не будем заставлять его трудиться зря!
Именно это — забыть о политике хоть на несколько часов — Клэр считала счастьем большую часть своей жизни... наполовину потраченной впустую, если честно. Пожалуй, проведенные в тюрьме месяцы пошли ей на пользу, заставив, наконец, взяться за дело серьёзно — и предложение Иская стоило, как минимум, обдумать. Сапа Инка Клэр Умала... Да, сейчас это лучший вариант, хотя у Хираля скорее всего уже есть свои идеи на этот счёт. Но ведь никто не может помешать ей позаботиться о запасном варианте, не так ли?..
LIV
— Я лечу с вами, и точка! — Аманда Минами ткнула сигарету в пепельницу. И свирепо сверкнула очками. — Я должна видеть это своими глазами!
— Майами, да пойми же ты — у меня нет места для пассажиров! — поморщилась Фи, закуривая. — Ну какая тебе разница, когда ты этот спутник увидишь — сейчас же или через пару часов?
— Потому что, во-первых, свободно владею китайским, во-вторых, имею на руках кое-какие чертежи, в-третьих, знаю, как отключить систему самоликвидации, а в-четвёртых — если она не отключится, успею выдернуть самое вкусное, прежде чем блоки прожарятся. Тебя устроит? — Майами извлекла из пачки новую сигарету и закурила. — Пойми, Фи, я не просто так набиваюсь к тебе — мне этот спутник нужен, и нужен целым. Я имею некоторое представление, что там могли навертеть китайцы — сорок лет назад у них было несколько очень интересных идей, но тогда они не взлетели... Зато сейчас — могут. В моих руках, не у китайцев... Вот поэтому мне самой надо быть на месте.
