Дневники Иана "Богослова"

Именно после этого воодушевлённого призыва генерал-губернатора в дверь квартиры Прова неожиданно позвонили...

Запись седьмая

Так, о чём я здесь написал?.. Ах, да, вспомнил! В дверь позвонили. Я тогда ещё подумал, что, наверное, не стоит никому открывать в отсутствие Авроры и хозяина квартиры, потому что именно об этом они меня и предупреждали.

Вряд ли это был, вернувшийся с работы Пров. Часы показывали только два часа после полудня, и до окончания его рабочего дня оставалось ещё шесть часов. К тому же, у Прова были свои ключи, как и у Авроры, ушедшей по магазинам.

Звонок повторился снова — более пронзительно и настойчиво. Телевизор работал слишком громко (как я не старался, громкость на нём не регулировалась), и при здешней звукоизоляции, стоящим за дверью было трудно не догадаться, что в квартире кто-то есть.

Подойдя к двери, я остановился в нерешительности и прислушался. Дверные глазки были запрещены законом, поэтому кто стоит с той стороны я знать не мог. На всякий случай я снял с висевшей на стене занавески значок с портретом Владена Питуна и прицепил себе на грудь. Эти значки, словно специально были оставлены здесь Провом для подобных неожиданных визитов и визитёров.

Может так сойду за патриота и не вызову подозрений? Подумав об этом, я открыл дверь.

На пороге мялись двое мордоворотов неопределённого возраста: короткие стрижки, круглые, довольные жизнью лица, низкие покатые лбы, колючие холодные глаза. На обоих были чёрные кожаные куртки по пояс и широкие чёрные же брюки спортивного образца.

Один из них оглядел меня презрительно-насмешливым взглядом, на секунду задержался на моём нагрудном значке и ухмыльнулся золотозубым ртом:

— Привет, братан!

— Здравствуйте, — осторожно ответил я. — Что-то случилось?

— Мы из "Контроля патриотизма и нравственности", — ухмыльнулся второй и почесал короткую шею, на которой я заметил приметную татуировку, состоявшую из трёх букв: "В.И.П.".

— А-а... — протянул я, почувствовав себя более расслабленно. — Так в чём же дело?

Представители Контроля, больше похожие на обычных уголовников или рэкетиров, переглянулись.

— Во, даёт! — усмехнулся первый. — Прессу читаешь? Радио слушаешь? Телек смотришь?

— Конечно.

— Действительно, — заметил второй, прислушиваясь к звуку, доносившемуся из комнаты.

Первый кивнул.

— Значит, закон не нарушаешь. Здесь всё в порядке. Но есть одно "но"...

Он переглянулся с товарищем и тот снова ухмыльнулся.

— Ты прям как наш куратор стал говорить... Молодца!

— А-то! — важно надул щёки первый и, принимая официальную позу, сообщил уже мне: — Со вчерашнего дня введён новый налог за нецелевое использование электроэнергии. Слыхал?

— Нет, — недоумённо пожал плечами я.

— Во, даёт! — снова ухмыльнулся первый мордоворот. Пояснил: — Окна твоей коморки выходят на юг. Так?

— Вроде...

— Значит, солнечного света у тебя больше, чем у соседей с другой стороны? Так? Выходит, у тебя получается нехилая экономия электричества. Смекаешь? Отсюда что? Верно! Нужно платить налог за экономию. Налог ежемесячный. Сегодня как раз начало месяца. Вот те квитанция на оплату...

Он протянул мне мятый листок жёлтой бумаги.

— Платить как всегда в "Инспекции по налогам и сборам". Сечёшь?

— Секу, — кивнул я, рассматривая квитанцию.

Эта новость заставила меня задуматься. Я плохо разбирался в здешней экономике, но сообщение о новом налоге и причинах, вызвавших его появление, озадачили меня. Я продолжал, молча стоять, шаря одной рукой в пустом кармане.

— Если желаешь, можешь оплатить нам, со скидкой, — настойчиво-вежливо предложил второй мордоворот и расплылся в щербатой улыбке.

К моей радости и облегчению в этот момент на лестнице появилась неожиданно вернувшаяся Аврора. Увидев нежданных гостей, она, кажется, сразу всё поняла.

— Уважаемые! В чём дело? Разве мы нарушаем какой-то закон?

Аврора сделала вид, что прислушивается к звукам, доносившимся из квартиры.

— Новости смотрим, радио слушаем.

— Это твоя берлога? — спросил первый мордоворот, оценивающе оглядывая Аврору с ног до головы. — Про новый налог слыхала?

— Налог? Это квартира моего жениха. Он работает на генерал-губернатора и имеет административные льготы. Можете проверить по адресу, — предложила Аврора.

— Ну-ка, проверь! — распорядился первый здоровяк.

Второй достал из кармана штанов сложенный пополам блокнот и стал листать помятые страницы.

— Ишь, ты! Верно, говорит! Это и впрямь служебная хата, — сообщил он через некоторое время. — Извини, сестрёнка! Ошибочка вышла.

— Это и есть твой жених? — спросил первый, кивая в мою сторону. — Какой-то он странный у тебя. И акцент его этот... Он что, с Восточных территорий?

— Ага. Только это не жених. Он его брат, — сообщила Аврора и мило улыбнулась обоим.

Потоптавшись минуту, наши незваные гости ушли, явно разочарованные своей неудачей.

Когда их голоса стихли на лестнице, я спросил у Авроры:

— Пров действительно твой жених?

— Издеваешься?

Аврора хмуро посмотрела на меня.

— Я даже имени его настоящего не знаю... Говорила же!

— Да, помню. А что это за закон такой, про который они тут болтали?

— Этот закон предписывает обязательное вовлечение населения в "патриотическое воспитание", как они это называют. Если ты каждый день с утра до ночи не слушаешь радио или не смотришь эти их нелепые шоу, то тебя могут счесть неблагонадёжным. Тобой сразу заинтересуется "Экспедиция", а потом тебя сошлют на работы в исправительный лагерь.

— А откуда "Экспедиция" может узнать обо мне или о тебе? Откуда ей может быть известно, чем мы занимаемся или что слушаем?

— Соседи, друзья, — презрительно пожала плечами Аврора. — У каждого же они есть. Они и донесут, если что. Всегда найдётся какая-нибудь сердобольная старушка, которой внушили, что есть негодяи, покушающиеся на наше "всеобщее хорошо". Или недовольной жизнью друг, который убеждён, что в его бедах виноваты окружающие, которых нужно наказать, чтобы и им было так же плохо, как и ему... Да и отморозки из КПН регулярно совершают обход территории с проверками.

— Понятно. А что это за странная наколка была у них на шеях?

На самом деле, объяснила Аврора, это была всего лишь аббревиатура имени правителя Иллии — "Владен Имрич Питун". Подобные татуировки были здесь своеобразной маркировкой, заменявшей служебные документы, и говорили о принадлежности "замаркированного" к одной из многочисленных чиновничьих контор.

Запись восьмая

5 мая.

Сегодня это наконец-то случилось.

Заброшенный полуразрушенный завод, пустые цеха без окон и дверей, высоченные сводчатые потолки, груды битого камня, искорёженного железа, остатки каких-то ржавых механизмов или станков. А под всем этим, в обширном подвале, освещённом тусклыми переносными лампами, глухо урчит масляный генератор. Здесь и находится одна из передвижных радиостанций "Прометея".

Волнение охватило меня. Я чувствовал дрожь во всём теле. Я впервые в своей жизни сидел перед микрофоном настоящей радиостанции (пускай любительской, пускай подпольной) и сегодня меня должны услышать сотни людей, возможно, тысячи... или даже миллионы!

Что мне им сказать? Как затронуть их сердца и души?..

Бодин — помощник Прова и радист-любитель по совместительству — делает мне знак: до эфира осталось две минуты. Я смотрю на сидящих чуть поодаль его товарищей: Рекуна, Зорю, Жараха.

Все они совсем ещё молодые ребята. Сейчас с интересом и нетерпением наблюдают за мной, а щёки Зори так вообще горят румянцем волнения.

Я чувствую, что и моё лицо тоже горит от волнения. Аврора, стоящая рядом со мной, успокаивающе кладёт руку мне на плечо. Её тёплая ладонь, казалось, снимает все мои страхи. Я делаю несколько глубоких вдохов и склоняюсь к микрофону:

— Внимание! Говорит радиостанция "Прометей" — территория свободных!

Голос мой дрожит от волнения, но я снова беру себя в руки.

— Я — Иан... Иан "Богослов"! Я прилетел к вам из космоса, с планеты очень похожей на вашу планету. Мы называем её Земля. На ней жили такие же люди, как вы... Я прилетел, чтобы рассказать вам, как мы все погибли...

Наконец, я понял, о чём должен говорить. Я решил рассказать им о себе и о планете, на которой родился. Я решил рассказать им о том, как мы не слушали голос разума и уничтожили сами себя, потому что считали врагами друг друга... И мы действительно были друг другу врагами — всегда, испокон веков, с самого начала нашей короткой истории, как только впервые взяли в руки палку, превратив её в орудие убийства своих же сородичей.

Мы не родились такими. Нас такими сделали специально.

Сначала это были древние правители, убивавшие людей без счёта во славу своих богов в бесчисленных войнах, разорявших чужие земли, выжигавших дотла созданное трудом мирных земледельцев и ремесленников. А после них пришли самозванцы, в смутные времена перемен, сумевшие хитростью, наглостью и силой занять верхушку созданной до них элитарной властной пирамиды.

Эта, так называемая, "элита" понукала нами до последнего момента, возвышая своих вождей, правителей, лидеров над простым народом... Это она наш настоящий враг. Это она соблазняет нас ложными ценностями и искусной ложью заставляет нас верить в то, что человек человеку враг, в то, что миром должны править не любовь, не доброта, не честность, не сострадание... Нет. Кучка этих самозваных "хозяев жизни" внушала нам, что главная ценность в мире это деньги — цветная резаная бумага, которую они сами и печатают, чтобы управлять всеми нами. Её они называют "высшим благом", "царём царей". Она оправдывает в их глазах любое принижение, любое унижение и даже смерть простого человека, стоящего на ступеньку ниже в той самой элитарной пирамиде. Для них жизнь любого из нас ничего не стоит. Вот почему они с лёгкостью убивают нас в войнах, в кровавых распрях и раздорах, дают нам умирать с голода и от всевозможных болезней.

Это они в безудержной жажде наживы и власти не дают нам стать свободными. Это они своим изощрённым умом превратили нас в молчаливых и покорных экономических рабов. Это они присваивают себе исключительное право определять за нас наши судьбы. И что самое страшное, мы сами, своей молчаливой покорностью вручили им право распоряжаться нашими жизнями. И чем дольше мы позволяем им это делать, тем сильнее становится их власть над нами.

Всю эту несправедливость сотворил не Бог, повелевший им властвовать над нами, потому что они в чём-то лучше нас: умнее, достойнее, благороднее. Нет! На самом деле это они — стоящие на вершине, выше нас — и есть отбросы общества! Не мы — они! Каждый из них по сути своей духовный урод, пасынок человечности, чести и совести! Их главное и единственное достоинство — их лицемерие, их безмерная алчность и их пустая амбициозность. Вот почему они всегда подкрепляют своё мнимое превосходство над нами ложью и грубой силой. Вот почему они всегда утверждают право на своё существование, лишая жизни других людей, не зная, не ведая и даже не задумываясь над ценностью этих жизней. Что же остаётся нам? Бороться! Лучше умереть свободным человеком, прожив короткий миг, чем влачить жизнь раба целую вечность!

Когда я замолчал и рацию выключили, ребята обступили меня с горящими глазами, в волнении протягивая мне руки и осыпая меня восторженными похвалами.

— Это было сильно, брат! — дрожащим от волнения голосом произнёс Бодин, тряся мою руку и блестя зелёными глазами.

— Попал в самую суть! — подтвердила Зоря. — Теперь у тебя появятся тысячи поклонников по всей планете!

— Ты знаешь, на оккупированных после последней войны территориях, которые официально считаются независимыми, набирают силу национально-освободительные движения, — сообщил Рекун. — Это происходит и здесь у нас, и у них в Пятом Рейхе. Так что, обе наши империи буквально трещат по швам. Наши экономики истощены огромными военными расходами, притом, что мы давно находимся в состоянии мира, и никто нам не угрожает извне. Мне кажется, что скоро это перемирие между нами прекратится и начнётся новая война.

— Да будет тебе! — махнул рукой Жарах.

— Точно говорю! Война сейчас просто необходима нашим правителям, чтобы отвлечь людей от накопившихся за послевоенные годы проблем, — убеждённо сказал Рекун.

— А победоносная война спишет все ошибки и преступления, совершённые властью, — закивал я. — Так было не раз и в нашей земной истории. Заодно под шумок можно будет разобраться и со своими внутренними врагами, протестантами и нежелательными оппонентами — со всеми вами.

— Понимаешь, — рассказывал Бодин, — основную ставку мы делаем на молодёжь. Потому что молодым, то есть, нам предстоит жить в будущем. Будущее мы должны делать сами: такое, какое захотим. Сейчас у нас нет образа страны, которую мы строим, а экономика должна работать ради человека и общества, а не ради кучки людей, узурпировавших власть. Про это ты всё правильно сказал!

Бодин убеждённо и горячо говорил о том, что в молодёжи много нерастраченной энергии и желания обязательно сделать в своей жизни что-то важное, что-то стоящее, чтобы доказать взрослым, что молодые тоже нужны обществу, что с ними нужно считаться. Молодёжь не хуже старших. Она хочет быть лучше них. Вот почему многие ребята и девчата желают изменить этот мир. В молодёжи ещё есть дух бунтарства и протеста, в отличие от их родителей, которые давно смирились, и думают только о том, как бы дожить до завтра и не умереть с голоду. И важно направить этот дух в правильное русло. Потому что если этого не сделают они — члены "Прометея" — это сделает ПАЗОП или какой-нибудь ЮРР.

— Думаю, у них это уже, получается, — заметил я.

— Да, ты прав, — согласилась со мной Аврора. — Но в их руках мощная сила — доступ ко всем информационным каналам: телевидение, радио, газеты. Всё это воздействует на людей, на их психику, формируя массовое сознание, массированной каждодневной атакой забивает мозги людей отрицательными и ложными штампами восприятия действительности... Но с этим можно бороться, выставляя в противовес правду о нашем мире, такие выступления, какое сделал сегодня ты! Мы не опускаем руки. Кроме радиопередач, мы печатаем и расклеиваем листовки во всех больших городах. В них мы тоже рассказываем правду о властях и открываем людям глаза на настоящее положение вещей.

Что ж, возможно, она права. Поживём, увидим.

Запись пятнадцатая

20 июня.

Теперь мои выступления для жителей Хестны стали регулярными. И каждый раз я рассказывал им о печальном опыте землян, всё больше чувствуя себя первосвященником какой-то вселенской Церкви Добра, предостерегающим неразумных "сынов божьих" от скорого наступления "страшного суда".

Иногда я даже жалел о том, что так плохо знаю святые писания, о том, что мне не хватает красноречия и убедительности настоящих земных проповедников. Оказывается, быть пророком, спустившимся с Небес, не такое уж плохое решение в данной ситуации. Результатом может стать сильное психологическое воздействие на жителей Иллии, которые понятия не имеют о существовании в Солнечной системе ещё одной планеты, населённой такими же людьми. Если вдуматься, я даже мог бы выдать себя здесь за какого-нибудь бога, превзойдя по популярности и убедительности любого местного правителя...